Единственный мой грех

– Ма-а-ам, - с готовностью протянул Гай, открывая дверь шире, позволяя мужчине войти, даже не дав ему слово сказать. Хозяйка дома, выйдя на зов сына из кухни, увидев детектива, приветливо улыбнулась, правда по ее глазам Виктор понял, что она бы предпочла больше не встречаться с ним. Да и кто захочет видеть полицейского в своем доме второй раз за неделю? – О, детектив Виктор Крид? Добрый вечер. Вы зачастили к нам, - вытирая руки полотенцем, она жестом попросила блондина пройти уже в привычную ему гостиную. Отлучившись всего на несколько секунд, чтобы положить полотенце на место, Талия присела через столик напротив Виктора, и приготовилась внимательно все выслушать. – Чем мы можем снова вам помочь? – Я бы хотел поговорить с Владимирой, если вы не против, - сказал Виктор, буквально чувствуя, как фото пистолета жжет кожу через рубашку. Против воли съежившись, он медленно коснулся ладонью своего кармана, словно таким образом пытаясь утешить жжение. Женщина сдвинула брови к переносице, медленно выдохнув воздух через чуть приоткрытый рот. – Ох, детектив, к сожалению… – Ее нет сейчас дома. Виктор и Талия одновременно посмотрели в сторону прохода в гостиную. В комнату прошел мужчина, не сводя взгляда с детектива. Радужная оболочка его глаз была черная, фактически полностью сливаясь со значком, а сам взгляд был остер и холоден. Широкие плечи, очень высокий – больше двух метров, несколько выше самого Крида, – отличная развитая мускулатура, даже несмотря на то, что мужчина был уже в возрасте – длинные седые волосы, завязанный в хвост, спадали по спине. Блондин, встав, протянул ему руку для рукопожатия. – Детектив Виктор Крид. – Роман Долохов, - представился хозяин дома, с легкой заминкой пожав протянутую в своем направлении руку. Талия закусила губу, робко поднимаясь с диванчика, переводя взгляд с мужа на детектива. – По какому поводу вас снова интересует моя дочь? – Я хотел поговорить с ней. – В данный момент это невозможно. Вова сейчас на занятиях по конному спорту, - жестко ответил Роман, через плечо полицейского взглянув на супругу. Та нахмурила темные брови, безмолвно прося вести себя повежливее, проявив хоть каплю терпения. – Может быть, я могу вам помочь? Виктор, опустив взгляд, заколебался. Фото опять стало жечь кожу через рубашку. Он не знал, стоит ли говорить Долохову о том, что его дочь – главная подозреваемая в покушении на жизнь Роберта Дрейка, которого полуживого доставили в больницу неделю назад с огнестрельным ранением. Детектив понимал, что если все окажется правдой, то журналисты пронюхают про это и по городу пойдет настоящая шумиха, которая вылезет не самой благочестивой частью данной семье. Мистер Долохов – влиятельный человек, а позор, вроде подобного, может нехило подкосить его репутацию. Но, с другой стороны, Крид так же понимал, что если держать подобное в тайне – это может плохо кончится. Эта ситуация каким-то образом связанна со смертью Кэтрин Прайд, а, значит, все равно придется копать под Дрейка. И уж лучше Виктор сам сообщит мистеру Долохову найденные улики и выдвинет собственную теорию о случившемся, чем он узнает об этом из новостей, когда уже изменить будет ничего невозможно. Глубоко вздохнув, он вытащил из кармана фото пистолета и протянул его Роману. – Вам знаком этот пистолет? Седоволосый мужчина, нахмурившись, вглядывался в фото. Виктор спиной чувствовал обеспокоенный взгляд Талии, которая стояла на том же месте, не решаясь ничего говорить или попросту сойти с места. Она все так же переводила взгляд с мужа на полицейского, массируя пальцы на руках. – Гай, иди в свою комнату, - бросил Роман, не оглядываясь. И Виктор только сейчас заметил, что все это время парнишка стоял возле шкафа, ничем себя не выдавая, но, услышав слова отца, адресованные в свой адрес, молча шмыгнул вон из гостиной. Дождавшись, когда шаги стихнут, мистер Долохов поднял взгляд на гостя, возвращая ему фото. – Да. Мне знаком этот пистолет. У меня встречный вопрос: откуда он знаком вам? – Из этого пистолета стреляли в Роберта Дрейка. Юноша чудом остался жив, - сказал Виктор, убирая фото в карман. Набрав в грудь побольше воздуха, он тихо, но твердо выдал: – На пистолете присутствуют отпечатки пальцев только вашей дочери. На лице Романа не дрогнул ни один мускул. Он продолжал спокойно смотреть на полицейского, словно тот и вовсе ничего не говорил. – Это естественно, - наконец, сказал мистер Долохов, - потому что я лично купил и подарил этот пистолет дочери на восемнадцатилетние. Но не думайте, что я совсем уже выжил из ума. Она прошла полную подготовку по стрельбе, прежде чем я доверил ей пистолет. Вы так смотрите, словно готовы надеть на меня наручники, детектив. Мы живем в неспокойное время, и обстоятельства, по которым вы уже второй раз приезжаете в наш дом, тому подтверждение. Я должен быть уверен, что мои дети в безопасности и смогут защитить себя, если потребуется. – И поэтому дарите им на Дни Рождения огнестрельное оружие? – не без сарказма осведомился Крид, сжав зубы с такой силой, что заболела челюсть. Роман, к его огромному удивлению, и не думал злиться, а лишь улыбнулся краешком губ. – Скажите, детектив, у вас есть дети? – все тем же ровным и спокойным голосом спросил он, не сводя взгляда с полицейского. Тот вдруг почувствовав, как у него в горле забилось сердце, а в голову ударила горячая кровь. Кашлянув, он отрицательно покачал головой. – Нет. – Значит, вам меня не понять, - сделал вывод мужчина. – Когда у вас появятся собственные дети, вы будете готовы на все, лишь бы оградить их от бед. – Что ж… Думаю, вы правы, - нерешительно сказал Виктор, чувствуя себя до крайности неловко. Семья и дети всегда были для него больной темой, и он никогда ни с кем об этом не говорил, а если Логан пытался завести про это разговор – был прищучен ненормативной лексикой. – И все же, давайте вернемся к пистолету. Вы уверены, что это именно тот пистолет, который вы купили дочери? – Уверен. Это пистолет из частной коллекции. Дорогой и надежный. За такой можно купить весь ваш полицейский участок вместе с сотрудниками. – Но тогда как он оказался в доме убитой Кэтрин Прайд? Разве он не должен сейчас быть у своей законной владелицы? – проигнорировав явное издевательское высказывание в свой адрес, спросил блондин. И вздрогнул, услышав за спиной смущенный кашель. Он успел забыть, что Талия стояла за его спиной, покорно молчала и слушала все это время. – На этот вопрос, видимо, смогу ответить только я… - сказала женщина, подойдя к Виктору, но при этом глядя на мужа. – Дорогой, тут такое дело… Вова, она… Это случилось чуть больше недели назад. Вова ходила сама не своя, и я решила узнать, в чем дело. Дочка призналась мне, что потеряла свою куртку в баре, а во внутреннем кармане был пистолет… Вот. Я пообещала, что сама скажу тебе. Ей было слишком страшно и стыдно признаться. Мистер Долохов медленно перевел взгляд на Крида, а затем снова на жену. Сложно было понять в каком он сейчас состоянии – злится или нет – лицо все так же было смертельно-спокойным. – Вот значит как. Нужно было мне самому догадаться, что с ее рассеянностью и шильцем в заднице, пистолет – не лучшее решение. Даже не знаю, что хуже: то, что я узнаю обо всем этом последний, или то, что Вова потеряла пистолет, который сейчас у полиции, или все же то, что она таскается по барам. – Эм… Все сразу?.. – попыталась улыбнуться Талия, но под суровым взглядом супруга замолчала, сделав вид, что вообще ничего не говорила. Зато Виктора ее слова навели на кое-какую мысль, которую он решил проверить сейчас же. – Скажите, Талия, - блондин повернулся к женщине, - Вова не упоминала, в каком именно баре потеряла свою куртку? К слову, сама куртка у меня в машине. Я вам сейчас ее отдам. – Да, она говорила, что тем вечером была в баре «PDT», это сокращение от… – От «Please Don’t Tell». Да. Я знаю.

***

– Странно – не то слово. Я вообще удивлен, что она здесь была. Знаешь, Крид, детки богатеньких родителей не ходят по барам вроде моего, - на удивление спокойно говорил Ланс, протирая и попутно разглядывая стакан. – Им подавай шумные вечеринки с дорогими напитками, шикарный шведский стол, где подают такие блюда, название которых нам даже не выговорить. – Ты так говоришь, будто знаешь эту девушку, - почти с упреком протянул Виктор, крутя в руке стакан с газированной водой. Ему жизненно необходимо сейчас было выпить что-нибудь покрепче, но пить на работе он себе не позволял. – А мне незачем ее знать – все они одинаковые, - сказал Альварес, пожимая плечами. – Они – элита, а мы… Хе-хе, мы так, мелкие сошки, которые вкалывают сутками, чтоб на кусок хлеба заработать. А они что? У них все самое лучшее с рождения. И девчонка эта ничем не отличается от сотни ей подобных. – Заткни рот, Альварес. Или я тебе помогу, - прорычал Виктор, делая большой глоток воды, чтобы промочить пересохшее горло. Бар был пустой, разве что двое каких-то мужиков сидели в самом дальнем углу, распивая бутылку дешевого виски. Через два-три часа сюда начнут стекаться самые разные люди – начиная от грузчиков и почтальонов и заканчивая прорабами шлюх. – Лучше скажи мне, зачем она сюда приезжала. – А мне почем знать? – Ланс развел руки в разные стороны, закинув полотенце себе на плечо. Блондин, почувствовав вибрацию от телефона в своем кармане, потянулся за ним. – Пришла, минут десять возле моего бара околачивалась. Я сразу ее приметил… Смотрела на всех, как на отбросов. Мелкая богатенькая… – Ближе к делу, - рявкнул детектив, сбрасывая звонок от Логана. – Хм… В общем, она потом позвонила кому-то. И минут через пять Китти пришла. Я выйти хотел, но потом решил, что не стоит. Китти, как я понял, что-то от нее нужно было. Не спрашивай что – я понятия не имею. Девчонка эта орать на нее стала, а потом драться кинулась. Но подраться не дали – парни на улице растащили их в разные стороны, один из них с нее куртку случайно стянул, когда оттаскивал. Девчонка, психанув, умчалась так быстро, что куртку свою на земле оставила. Китти забрала ее, как я понял, чтобы отдать потом, и ко мне в бар зашла. Злая была, на взводе, и мне еще досталось за все хорошее. – Ясно. А с девочкой что? – Без понятия. Я ее с того раза больше не видел, - сказал Ланс, протирая стойку. Виктор, допив воду, отставил стакан в сторону, потянувшись в карман за деньгами. – Да не нужно. За счет заведения. А с чего ты девчонкой этой интересуешься? Она натворила что-то? – Нет, - не особо убедительно ответил Виктор. Он не знал, что ему думать, и, тем более, что говорить. – Просто мы нашли ее куртку в доме у Прайд. Вот я и хотел выяснить, как она к ней попала. – Слушай, Крид, - начал мужчина, оперившись локтями на стойку и слегка поддавшись вперед, - я, конечно, не детектив, но, может, девчонка эта Китти и задушила в парке? Она так на нее смотрела в тот раз, будто действительно убить готова была. – Верно – ты не детектив. Поэтому сиди, где сидишь, и не рыпайся, - с явной толикой ненависти отдернул его Виктор, вставая со стула. Ланс пожал плечами, возвращаясь к протиранию барной стойки. – Мне пора. Напарник ждет. – Ты все еще работаешь с Логаном? – Ну да. – Не поубивали еще друг друга? – усмехнувшись, спросил Альварес. – Как видишь. Все. Я поехал. Выйдя из бара, блондин на секунду остановился и оглянулся. Проведя рукой сзади по шее, словно она у него сильно затекла, он размял плечи, и пошел по тротуару к следующему кварталу, где оставил свою машину. Сегодня был воистину тяжелый для него день. Он думал, что найденный пистолет хоть немного распутает все это дерьмо, но ничего подобного, естественно, не произошло. Наоборот – все стало только хуже. Теперь он понятия не имел, что ему думать и как действовать. Разумней всего было поговорить с Вовой об этом, но давить на девочку не хотелось, а сама она вряд ли будет гореть желанием что-то рассказать про потасовку у бара недельной давности. Сев в машину, он расстегнул свой плащ, пристегнулся, несколько секунд посидел с положенными на руль руками, и только потом завел машину. Голова у него разрывалась на немецкий крест, а ведь еще нужно найти в себе силы, и выслушать праведную и местами не очень цензурную речь от Логана. Может, стоит позвонить ему? Нет. Лучше выслушать все при личной встрече, чем по телефону. Улицы городка, даже не смотря на то, что еще было светло, почти пустовали. Да и машин было относительно не много. Погода с каждым днем портилась, становилось холоднее, поэтому люди старались не выходить лишний раз на улицу, тем более вечерами, сидя дома перед телевизорами. Виктор же, наоборот, как можно больше времени проводил на работе, лишь бы только меньше быть в пустом доме. Печально и страшно было осознавать, что скоро тебе уже будет сорок пять лет, а дома тебя никто не ждет, да и никогда не ждал. Сначала Крид был слишком молод, чтобы думать о семье, потом слишком занят работой, а потом ему стукнуло сорок. Завибрировал телефон. Мужчина, встряхнув головой, прогоняя противные мысли, вытащил из кармана сотовый, взглянул на номер и тихонько простонал. Логан. «Этот коротышка всерьез решил стать для меня мамочкой?» - мысленно фыркнул он, уже собираясь принять вызов, как вдруг на глаза ему попалась знакомая фигура в черном плащике. Покосившись на сотовый, он вполголоса выругался и сбросил звонок. В участке Хоулетт его сломает об колено и по стене размажет. Но это будет потом, а пока… – Поздновато ты что-то с тренировки идешь, - усмехнулся он, опуская стекло на двери, останавливая машину. Девушка, отшатнувшись от нее, как от огня, чуть не уронила спортивную сумку, висевшую у нее на плече. – Эй, кто это тебя так? – тихо спросил Виктор, рассматривая темно-бордовый синяк на руке девушки, сжимающей лямку сумки. – Никто, - просипела Вова, опуская дрожащую руку. – Лошадь ударила. Такое бывает. – Врать ты не умеешь, - констатировал мужчина, открывая дверь. – Садись. Не бойся, я всего лишь хочу довести тебя до дома. Помедлив, Долохова робко заползла на сидение впереди.