IAMX – S.H.E
«…Что такое призрак? Трагедия, обреченная время от времени повторяться? Возможно, это мгновение боли? Что – то мёртвое, что кажется живым. Чувство, замершее во времени, как нечеткая фотография, как насекомое, застывшее в янтаре…»
©«Хребет дьявола».
За всю дорогу до мотеля, у меня из головы не выходила Дженнифер. Её вынужденное затворничество в клинике. Разговоры о Демоне. И непомерный ужас в глазах, стоило нам спросить о её видениях. Любой нормальный человек испугался бы. И еще это чёртова смс – ка. Излюбленная призраками игра в шарады. Второй раз за день, испытываю чувство смятения и… Вины. Сэм прав. Её можно назвать как угодно, но только не сумасшедшей. «…- Тебе придётся остаться здесь, - обращается к ней Сэм, кидая быстрый взгляд в сторону девушки. - Это очень опасно. Пока мы не разбёремся со всем. Идёт? - И пока не узнаем, почему ты такой магнит для сверхъестественного, - подхватываю я. - Да уж, вы тогда уставились на меня так, словно призрака увидели, - пыталась пошутить девушка, но у неё это довольно плохо получалось. Вывод не в бровь, а в глаз. Нам давно не до смеха». Определенно не до смеха. Сверкнула молния, а через несколько секунд невдалеке пророкотал гром, подтверждая своим ворчанием, что вот-вот на землю обрушится ливень. Просто замечательно. Сквозь толщу воды почти не видно проезжающих навстречу машин. Не хватало еще попасть в аварию. Стрелка спидометра постепенно подбирается к цифре 200. Только бы не нарваться на копов. Это чья-то глупая шутка. Выскочив из машины, едва не растянулся на крыльце, поскользнувшись на мокром от моросившего дождя асфальте. Проходящие мимо меня люди во все глаза смотрели на меня. А один так вообще, покрутил пальцем у виска. Наверное, видок у меня еще тот. «…- Открыл Америку, - хмыкает она, поворачиваясь лицом. Её лицо, как и прежде, оставалось спокойным, словно не за ней может в любую минуту явиться мстительный призрак. – Только не думай, что меня это не пугает. До чёртиков пугает, мало мне отсутствия воспоминаний, и желтоглазого человека, пытающегося управлять моей жизнью, так еще двое странных парней, которые вторглись в моё личное пространство, так еще обращаются со мной так, будто я сама просила взять меня с собой!». На ходу набираю Сэма, в надежде, что он уже добрался до кладбища, и нашел могилу Толпана. К моему облегчению, брат отвечает практически сразу. - Дин? Что… - Нашёл нашего покойничка? – ключ как назло застревал в замочной скважине. Да, перед тем как уйти, мы предварительно закрыли дверь, отсекая девчонке пути к бегству. На всякий случай. - Нашёл, только… - голос Сэма прервали помехи. А потом телефон и вовсе выключился. Мать твою. Бросив попытки отрыть дверь родным ключом, я решил просто выломать её. Хлипкая деревяшка тут же поддалась. Нет времени на условности. Врываюсь в номер, и тут же поёживаюсь от сильного сквозняка. Холодина, как в Антарктике. Рука инстинктивно тянется к пистолету. Призрачный друг всё же здесь побывал. Дверь в комнату девчонки была приоткрыта. По комнате, словно Мамай прошел. Разбитое зеркало, и следы крови на стекле. Распахнутое настежь окно. Усеянный осколками пол. И… Девушка, лежавшая ничком посреди комнаты. - Твою ж… - рванулся к ней, и, взяв за плечи, аккуратно перевернул. Кожа мертвецки белая. И чертовски холодная, как мрамор. Притрагиваюсь двумя пальцами к сонной артерии, в надежде отыскать хоть один, хоть малейший признак жизни. Хоть нитевидный пульс. Ты же не можешь допустить еще одну смерть? Рвано выдохнув, обессилено прислонюсь к кофейному столику. Жива. Хоть одна хорошая новость за сегодня. В глаза снова бросается разбитое зеркало. На оставшуюся часть зеркала, перемазанную кровью. Из них складывались слова: «…Любая тайна – это обещание. Она может стать тюрьмой» Всё веселей и веселей. *** - Авгурия? Я вздохнул, и снова повторил, о чём рассказал всего лишь пятнадцать минут назад. Согласен, похоже на довольно нелепую страшилку на ночь. Девочка – призрак, доводившая отчаявшихся людей сначала до состояния полного сумасшествия, а потом и до суицида. - Её даже сложно назвать духом – это, скорее всего тень. Появляется в результате жуткого страха, испытываемого человеком перед смертью. - Не слышал о таком. - Я и сам узнал о них от отца, примерно два с половиной года назад, когда мы охотились в Толедо, - стоит только упомянуть отца, тут же неприятно кольнуло в груди. Рана, которая никогда не затянется. Приоткрыв занавески, я наблюдал за чернеющим небом. Казалось, что дождь никогда не закончится. – Редкое явление. Мало тех охотников, кто с ними сталкивался. Малоутешительно. - И версию с Толпаном придётся исключить. - Почему? - Авгуриями становятся только те, кто добровольно лишил себя жизни. Отчаявшиеся души, которые потеряли волю к жизни. А наш маньяк автоматически выбывает из списка, - качаю головой, переводя взгляд на брата. Мне не даёт покоя один вопрос – так почему он не убил её, пока нас не было? Разговор прервала возня, доносившаяся с дивана, куда мы перенесли девчонку. Только он был пуст. Девушка, свернувшись на полу калачиком, дрожала, из горла издавалось жуткое бульканье. На полу растеклась лужа крови. Я растерялся. Врач не говорил, что она больна туберкулёзом. - Дженнифер? Девушка поднимает голову. Волосы закрывают половину лица. Останавливаю брата, собравшегося было броситься к ней. Знакомая схема. Длинные русые пряди падают назад, открывая бледную шею, на которой короткими толчками бьется венка. - Ответ неверный, - фыркает она, убирая за ухо спутанную прядь. Обычно тёмно – зелёные глаза выцвели, превратившись в два бездонных болота. Кожа под глазами натянулась и посинела. Из уголка правого глаза потекла струйка крови. Мы с Сэмом кидаемся было к оружию, но Сандерс, щелчком пальцев раскидывает нас в разные стороны. Мне не повезло приземлиться на осколки битого стекла, тут же вспоровши кожу. Приплыли. - Долго думали, охотнички, - Сандерс, с безумной улыбкой поднимается на ноги, и картинно отряхивается. - Я уже думала, что с вами не повеселюсь. Попытался дотянуться до пистолета. Тело не слушалось. - Дохлый номер, - она берет его в руки, и, вытащив патроны, кидает его в угол комнаты. Бледные пальцы заметно подрагивают. Оперативненько. - Оценил твой прикол с бабулей. Внушить всем то, чего на самом деле нет? Обхохочешься, - сжимаю губы в тонкую полоску. Это просто оболочка. Авгурия снисходительно улыбается. - Тут и делать ничего не пришлось. Мы сами порождаем своих призраков. И сами же от них убегаем. Безумие порождает безумие, - этот резкий голос, без следов обычной потерянности, эта полуухмылка выглядят настолько неестественно, отвратительно до тошноты, разом превратившись в дешевый маскарад. Только актриса из неё довольно фиговая. Развязка близка, занавес почти опущен, он вот сейчас упадет мне на плечи, как тяжеленный булыжник. Останется лишь пойти ко дну. Ну, уж нет. Сегодня всё пойдет по моему сценарию. - Есть старая поговорка: «Что не убивает, делает нас сильнее». Я думаю, что то, что так сильно старается нас убить, превращает в злых и расчетливых чудовищ. Жалкие людишки питаются от обычных вещей: семья, друзья, удовлетворение от тяжёлой работы. Это те вещи, которые держат их на плаву, дают стимул двигаться дальше. Смешно, - усмехается она, так и не сводя с меня помутневших глаз. - Что тебе нужно от неё? - То же, что и ото всех – жизнь, - смеется она, бесстыдно проведя рукой по телу. – Но с этой девчонкой одни лишь проблемы. Она довольно труслива. - Тебя это забавляет? Нравится гробить людей? - Что ж, люди умирают. Всё когда нибудь умрут. Да, звучит не очень от того, кто давно уже мёртв, - развела руками, говоря с такой пренебрежительностью, мысль о собственной смерти явно её мало волнует. Небрежным жестом она размазывает кровь по лицу, оставляя кровавые разводы. -Ты психопатка. - Уж не больше тебя. Каждая интонация – фальшь; каждый жест – подделка. Каждая улыбка – гримаса. - А что еще делать, когда тебя всегда предавали, и считали ненужной? Убийство, это самое малое, что они заслуживали, - зло выплёвывает эти слова, заглядывая мне прямо в глаза. В них нет ничего кроме злости и боли, затуманивающих разум. Хотя чего с неё взять? - Я как любая женщина когда – то мечтала о простом человеческом счастье. О крепкой семье. О детях. И думала, что нашла человека, с которым проведу остаток жизни. И словами не передать, как же я была счастлива. - И от большой любви прирезала своего мужа и лучшую подругу, - продолжаю иронизировать. Хоть напоследок развлекусь. - Он был тем еще козлом. Я делала ради него всё, расшибаясь в лепешку ради нашего благополучия, а он всё время обманывал меня, кувыркаясь с Люсиль, - она перешла на крик, по силе сравнимый лишь с ультразвуком. От выплеснутых ею эмоций, на столе взорвалась ваза. - Кому как не тебе об этом говорить, - понижает голос до шепота, проводя холодной ладонью по моей щеке. – Скажи мне Дин - ради чего ты живешь? Как ты просыпаешься по утрам, когда внутри ты давно уже мёртв? В ответ посылаю самый убийственный из своего арсенала взгляд. Она издевается? - С чего ты решила, что я буду плакаться тебе в жилетку, тварь? – изо всех сил стараюсь сохранять остатки спокойствия, но обуревающие в данный момент чувства волнения и неприязни помимо воли прорываются сквозь плотину, с таким трудом возводимую столько лет. Только что вызывало эти чувства? Не сама девушка, она – всего лишь нечисть, вздумавшая поиграться с человеческой душой. Именно страх того, что она может оказаться права. - Ты мне нравишься, Дин. И я совершенно не хочу тебя убивать. Ни ты, ни твой брат, не входите в мои планы. - Это должно меня утешить? – особой сдержанностью я никогда не обладал, что поделать, сарказм часть моей натуры. В поединке с исчадием тьмы ты либо победитель, либо проигравший. Холодные пальцы соскальзывают со щеки на шею, и останавливаются на груди. Острая боль прошивает тело насквозь, но я не проронил ни звука. Слишком много чести. - Твоя стойкость похвальна. Держаться прямо, когда внутри тебя лишь бездонная тьма. И с каждой секундой она только разрастается. За веселой ухмылкой ты скрываешь свою боль, исполосованную обидами и потерями душу, убивающую тебя пустоту. Я чувствую её в тебе. Она как щелочь разъедает твоё сердце. Папочка продал за тебя душу, а из вас троих умереть должен был именно ты, - прошептала она, придвигаясь ближе. Теперь между нашими лицами оставались считанные миллиметры. - Признай же – папочка обменял свою жизнь на твою, и теперь ты не знаешь, как распорядиться этой валютой, - откровенное издевательство. Я скрипнул зубами от подступающей злости. Нашла сучка, за что ухватиться. - А знаешь, в чём проблема Джен? – тихо выдыхает, губы едва касаются мочки уха, её горячее дыхание обожгло кожу. - Она хватается за жизнь, которой давно у неё уже нет. Одна лишь разрушающая её пустота. Скорее уж заперла себя в клетке, от которой выбросила ключ. Я взглянул на медальон, висевший на шее девушки. Старинный, с узором в форме змей, кусающих друг друга за хвост. Под тонкой серебряной цепочкой горел красный след, похожий на ожог. Тут пришло осознание. Два слова, прочно засевших в мозгу. Уничтожь медальон. - И что дальше? Прикончишь нас, зомбируешь, или будешь вести разговоры о том, какие мы все чудовища? - Сегодня умрёт только один. И ты знаешь, кто это будет. Её мягкие губы внезапно касаются моих, такое нежное, невинное касание, перестает в нечто страстное, властное, требовательное. Руки инстинктивно поднимаются на плечи девушки, сминая рубашку, бывшей в два раза больше неё. - Всё давно закончилось, - шепчет она, оторвавшись от моих губ. – Для неё смерть – это немыслимый подарок. Душу снова затопил гнев. Кто она вообще такая, чтобы решать, кому жить, а кому – умереть? Ты всего лишь очередной сверхъестественный таракан. И не таких давили. У меня всего лишь пара секунд, иначе нам всем – крышка. - Она не умрёт, - яростно отчеканив каждое слово, срываю увесистый кулон с тонкой шеи, и кидаю его Сэму. Тот моментально среагировав, ловит его, и тут же бросается к камину. Авгурия, отойдя от минутного ступора, яростно закричала. Невидимая сила тут же сбивает меня с ног. И тут же к этому прибавляются цепкие пальцы, с силой впивающиеся в горло. Очертания комнаты начали расплываться. Лёгкие горели огнём. - Ты сам сделал свой выбор, - шипение ядовитой гадюки, бросавшейся в атаку. Сфокусировав взгляд, я различил расползавшиеся под глазами чёрные вены. Вот это конец. Через минуту пальцы разжались. Я, судорожно втянув носом воздух, съезжаю на пол. Прозрачный силуэт девушки вылетел из тела Сандерс, но вместо того, чтобы раствориться в воздухе, как положено призраку, он исказился, превратившись в истлевшую временем мумию, и только потом в пепел. Дженнифер, обмякнув, начинает падать. Я, игнорируя головокружение и боль в груди, успеваю её подхватить, и мы синхронно падаем на пол. Опять все шишки мне. Сандерс приоткрыла глаза. Тёмно – зеленые, вернувшие себе свой истинный цвет, в них отчётливо мелькнуло удивление. - Ты? - Я, - кивнул, пытаясь помочь ей подняться. Хотя у самого состояние оставляет желать лучшего. – Порядок? Джен едва заметно качает головой, после чего закусывает губу. Крепкий орешек. Ни истерики, ни слёз. Странно, но теперь я не чувствовал никакой злости. Словно её и не было вовсе. Переглянувшись с вернувшимся Сэмом, облегчённо выдыхаю. Вот теперь точно всё. Спасли потеряшку. Только… Что будет дальше?