О чем молчал Толкиен

      Знаете, как это бывает, когда уснешь в неудобной позе, и отлежишь руку или ногу? Собственное тело кажется каким-то неживым, чужим, как деревянная нога капитана Сильвера. Вот у меня было такое чувство, что я себе отлежала ВСЕ. Однако, судя по тому, что косые лучи вечернего солнца вовсю светили мне в лицо, без сознания я провалялась недолго.       После нескольких попыток и десятка родных слов, которые отсутствуют в синтаксических словарях и не одобряются учителями, мне удалось сесть, опираясь на левую руку. Из очевидных повреждений на мне многочисленные ссадины, хуже всего было с правой рукой. Она выглядела так, как будто ее на сутки замочили в растворе хлорки – белая, холодная и какая-то сморщенная, словно из нее выкачали всю жидкость. А-а-а, я же в ней нож держала, пока пилила подпорку нашего «чучела».       Сам нож валялся рядом, лезвие было зазубрено, но это дело поправимое. Вот возьму у Боромира брусочек для заточки, сяду и поправлю лезвие…       Мой мозг цеплялся за всю эту мелочевку, что бы был повод не смотреть по сторонам. Однако осмотреться все-таки пришлось. Там, где была Тень, осталась черная проплешина. Трава и даже почва выгорела так, как будто туда плеснули и подожгли ведро керосина. Вокруг все было обсыпано пеплом. Я по-прежнему не могла осознать то, что видели мои глаза. Вот Леголас лежит на боку, прикрывая собственным телом лук, который, кажется, был для него важнее жизни. Светлые волосы обгорели. Гимли. Я не сразу увидела его – он откатился в какую-то ложбинку и свернулся в ней так уютно, казалось, спит. У Арагорна и Боромира почти одинаковые раны. Даже будь здесь настоящий хирург и операционная, что можно сделать, когда располосована наискось грудная клетка? Даже кровь уже перестала течь, сворачивается. А в стороне, вытянувшись на боку, лежала моя Грр. На ноги встать я еще не могла. Поползла, волоча за собой недействующую правую руку, к Луне, которая дала мне тот шанс уничтожить врага, которым я смогла воспользоваться. Хотя, ей богу, лучше бы я не сопротивлялась и разрешила Гэндальфу зашвырнуть меня в свой мир. Он бы закрутил эту историю по новой, но все остались бы живы. Но история не знает сослагательного наклонения. Я доползла, уткнулась лбом в светлое пятно на мохнатом лбу волчицы. Давненько я не плакала, но сейчас слезы полились сами собой. Я гладила ее, словно надеялась, что она отзовется на привычную ласку. Но в этот момент…       «Человек…» И кто-то начал смачно, с чавканьем, вылизывать мое ухо. Я подняла на волчицу заплаканные глаза. Она улыбалась мне. Теперь по моим щекам уже текли слезы радости       - Грр! Живая! – я попыталась обнять ее одной рукой, но боль острой спицей ткнула меня в запястье правой. Снова слезы, словно стремясь вылиться, все, которые накопились, хлынули из глаз.       - А что ей сделается? – Леголас приподнялся, осоловело мотая головой, - ее вся сила Лориэна охраняет…       Из ложбинки, покряхтывая, традиционно на четвереньках, вылезал Гимли. Я только всхлипывала, размазывая по лицу слезы вместе с пеплом и кровью. Казалось, бы царапины – а так кровят… Из кустов вполне бодро вылезли хоббиты, причем не с пустыми руками. Сэм тащил котелок воды, остальные – охапки дров. При виде меня, сидящей рядом с Грр, Пин и Мэрри начали демонстративно-громко перешептываться:       - Вот, ты говорил, она первым делом к Боромиру кинется!       - Ты вообще на Арагорна ставил!       - Вы оба проиграли, парни, - меланхолично ответил Леголас, упорно, но безрезультатно пытаясь подняться.       Как, как они могут сейчас шутить? Нет, все-таки я ни разу не воин. Мне с ними никогда не сравняться… При этом они уже костер успели разжечь. А Сэм деловито потрошит сумку Бродяжника, бормоча себе под нос:       - Щас, где тут эти листики… как их? Заварим, всех полечим…       - Сумку не трожь. Тебе ацелос все равно не поможет, тут королевская кровь нужна… - некоронованный владелец сумки улегся поудобнее, не открывая глаз, пробурчал, - ну и зачем мы травницу с собой таскаем? Если чуть что, так сразу ко мне?       - Привычнее так, - отозвался Боромир, - ты у нас традиционная медицина, а от нее Саурон знает что можно ждать! Сплошные сюрпризы….       Я взвыла от восторга и возмущения. И на волне адреналина, а так же с помощью крепкого плеча Сэма сумела доковылять до своей сумки и приступить-таки к выполнению своих прямых обязанностей. Та-а-ак, где у меня тут обеззараживающее, кровоостанавливающее, а так же общеукрепляющее? Первым делом я сама хлебнула бальзама, передернулась. Гадость несусветная! Но голова кружиться перестала, прояснившимся взглядом я увидела, что Арагорна на самом деле слегка поцарапало – все-таки он успел уклониться от Черного клинка тени, да и кровь дунадана защищает от таких ран. А вот Боромир выглядит, как пособие из учебника по хирургии, раздел: «Раны резаные, рубленные». Откуда, откуда? У меня все родственники – преподаватели, все по разным специальностям. Дома каких только учебников нет…       Ага, расстегнуть наплечный ремень, расстегнуть куртку, рубашка снимается через голову, это для меня сейчас «миссия невыполнима». Придется резать. И щедрой рукой вот из того пузыречка. О, глазки сразу открыл! А че орать-то так?       - Вампиры! Откуда здесь вампиры?!?!       - Это не вампиры, это твоя невеста! – услужливо подсказал Гимли.       - Она не моя невеста! Она моя названная сестра! – объявил во всеуслышание Боромир.       - Ну вот, а мы надеялись, нас на свадьбу пригласят! - громко расстроился Мэрри.       - Ладно, ладно, - пробурчала я, - в следующий раз сначала умоюсь, сделаю макияж, а потом пойду первую помощь оказывать…       Тем временем я успела жирно намазать рану вонючей желтой мазью, и наложить что-то вроде пластыря. Были такие в моей аптечке, еще из запасов дядюшки Азога. Судя по резкому запаху тысячелистника и календулы, должны весьма способствовать заживлению ран.       Огляделась. Леголас успел приложиться к своей заветной фляжечке и угостил Гимли. Видимых ран у обоих нет, а упадок сил скоро пройдет. А вот Арагорн, хоть и пытается изобразить улыбку, но бледен. Похоже, ему досталась та порция силы Тьмы, которая должна была добить меня. И если у меня рука так и не хочет шевелиться, то каково же ему? Следующий участок пути мне помогла преодолеть почти оправившаяся Грр. Сэм хлопотал у костра, пристраивая кроме котелка еще и сковородочку. Да, видно поговорку: «Война войной, а обед по расписанию» придумали хоббиты.       А вот у меня что-то плохо получается раздевать Арагорна. Казалось бы, должна уже натренироваться на бывшем женихе, но там как-то уверенно действовала, а тут пальчики трясутся. А он еще и смотрит одним глазом. Внимательно так! И улыбается хитро. А помощь оказывать не хочет. Или не может – кто его разберет? Ага, еще и комментирует:       - Нда, не так я себе это все представлял, совсем не так. Сразу чувствуется недостаток опыта… Придется тренировать. Хочешь буду давать личные уроки? С глазу на глаз…       - Это МОЯ… - привычно забурчало справа       - Уже не твоя! – радостно откликнулся Арагорн.       - Это моя названая младшая сестра! – торжественно заявил Боромир, - и я не желаю, что бы всякие проходимцы говорили ей пошлости, которые она в невинности своего разума даже понять не может!       - Вот щас обидно было! – заявила я и прервала дискуссию с помощью заветного пузырька. Ой, как зубками заскрипел! Ничего, сейчас еще бальзамчику… И совсем хорошо будет!       Когда очнувшийся окончательно Бродяжник увидел, в каком состоянии моя рука, он сразу перестал шутить, даже улыбка пропала. Шустрей всех здоровых метнулся со своей сумкой к котелку, заварил ацелас, сделал компресс сначала мне, потом обильно смочил лоб Грр и только потом пустил котелок по кругу, проследив, чтобы все выпили по нескольку глотков. А мне приятно! Люблю, когда обо мне заботятся, суетятся вокруг меня, жалеют, беспокоятся… А что, имею право! Я же сегодня вроде как этот… Как его? Герой!       Обед был съеден, мы все чувствовали себя почти хорошо. Ключевое слово «почти». И вдруг Грр навострила уши, заскулила и завертелась на месте волчком.       Я не успела увидеть, откуда они появились. И даже для Следопыта они, похоже, были неожиданностью. С трех сторон полянку, на которой мы сидели, окружили орки в кожаных доспехах, с арбалетами на боевом взводе. Все, что мы успели – занять оборону, прикрывая своим оружием спины друзей. И я поняла – я это уже видела…       «Толпа орков, а нас только девять. Мы не можем выжить. И мы понимаем это. Но деремся, сражаемся, словно еще есть надежда. С каким-то остервенением – уйти самому, так хоть прихватить с собой побольше этих тварей. Но мы гибнем, один за другим…       Первой пала Грр, от предательской стрелы с серебряным наконечником в спину. Потом на копье подняли сразу двух хоббитов – оружие пронзило Мерри и Пина, прикрывающих друг друга. Меч снес голову Фродо, а Сэм не надолго пережил хозяина – его вырвали из нашего круга и бросили под лапы бешеных варгов, которые моментально разорвали его. Потом не стало Гимли – его буквально изрубили в мелкую капусту. Леголас пал от чужой арбалетной стрелы, Боромир не успел отбить один из десятка тянущихся к нему мечей, и его разрубили практически на две части. И последним, как и подобает королю, ушел Арагорн – вражеский меч пронзил его грудь. Я ринулась к нему. Но серые глаза смотрели мимо меня, в них отражалось собирающееся разразиться дождем небо. Я ощутила знакомое чувство всепронзающей боли, сменяющееся холодом, и, всхлипнув, опустила голову. Из груди, словно дразня меня, показался кончик вражеского меча, вымазанный в крови. Моей крови»…       Неужели пророчество Галадриэль исполнится здесь и сейчас?