Судьба Локи

- Я не думал, что одна моя ошибка тысячелетней давности повлечет за собой такие последствий, - грустно вздохнул Один. - Не надо было меня брать, — буркнул в ответ Локи. - Дело не в тебе, - к вящему удивлению царевича откликнулся Один. - Я допустил эту ошибку гораздо раньше, сразу после рождения Тора. Если бы я знал... Ну да поздно сожалеть. Идемте, я думаю, что знаю, где Альфхеидар. Братья ожидали, что отец пойдет к двери, но он вместо этого подошел к стене и с легкостью открыл ее. Там скрывался тайный лаз, по которому Тор с Локи сбегали еще в детстве. Они были уверены, что тоннели заброшены, но Один ориентировался в абсолютной темноте не хуже них самих. Проход вывел их к стене дворца. - Тор, приведи лошадей, - распорядился Один. - Нам придется скакать около двух часов. Локи совсем не улыбалось остаться с отцом наедине и подставить себя под допрос, однако ничего страшного не случилось. Один стоял, прислонившись к стене, и смотрел в пустоту. Вспоминал те давние времена, когда думал, что ему подвластны все, даже смерть. Как же он ошибался. Когда Тор привел лошадей, Локи почувствовал в воздухе легкую магию, направленную на него. Это был отвод глаз — Один не хотел, чтобы асы видели воскресшего царевича раньше времени. Меры предосторожности Локи насторожили. Он размышлял всю дорогу, но так и не придумал, что отец с ним сделает? Убивать его не собирались — иначе уже убили бы. Мелькнула мысль, что отец специально везет его к Ларе, чтобы убить обоих, но тогда следовало захватить с собой еще и Сиф — ведь именно ее весь двор пророчит Тору в жены. Три всадника ехали по лавовым полям, усеянным мхом. С одной стороны возвышались заснеженные горы, с другой — море с черным песком. Красота Асгарда поражала любого случайного гостя, и Локи, вернувшийся после года скитаний, чувствовал себя гостем в родном мире. Прошло гораздо больше двух часов, прежде чем на горизонте показался забор с огромными воротами. Один направил к нему своего коня, Локи с Тором последовали его примеру. Они ехали чуть позади отца, выражая таким образом почтение владыке Асгарда. Не успели они въехать в ворота, как царь проворно спешился и что-то спросил у проходящей мимо девушки. Та указала на маленький домик. Один направился к нему. Его сыновьям ничего другого не оставалось, кроме как последовать за ним. В полутемном помещении, куда свет проникал только через пару узких окон, сидела девушка. Точнее, там сидел кто-то неопределенного пола в сером балахоне, но Локи посчитал, что раз их направили сюда, значит, это и есть искомая девица. Узрев самого Всеотца, она взвизгнула и пала на колени, уткнувшись носом в пол. Так не принято приветствовать царя, но никто не указал на ошибку. - Ты Альфхеидар Лара Одинсдоттир? - спросил Всеотец. - Я, - пискнула девушка. Даже узкой полоски света из окна хватало для того, чтобы разглядеть широкоплечее тельце, дрожащее словно на осеннем ветру. - Не бойся, я пришел не для того, чтобы казнить тебя за убийство многосотлетней давности, — поспешил успокоить ее Один. - Наоборот. Я хочу воздать тебе те почести, которых ты была лишена всю свою жизнь. Ты будешь жить во дворце. «И я буду внимательно следить за тобой,» - мысленно продолжил Локи. (если у Локи есть сфера, и ты хочешь узнать истинные чувства присутствующих — 184) - Я... Я... Я, — девица жутко запиналась. - Я не могу во дворец. - Почему? - ласково спросил Один, всем своим видом давая понять, что действительно не желает зла. - Я некрасивая. Тор тихо прыснул в кулак, а Локи закусил нижнюю губу, чтобы не рассмеяться. Женщины ради красоты шли на такие жертвы! Половина считала себя слишком красивыми, другая половина - недостаточно красивыми. Одна половина делалась невыносимо заносчивыми, другая — невыносимыми мямлями. И только царица Асгарда придерживалась золотой середины. - Красота — не самое важное, - пояснил Один. - Ты не понимаешь, - очень тихо ответила девушка, все еще дрожа от страха. - Тебе просто не видно. Один мановением руки осветил комнату ярким солнечным светом, но без толку: по распластанной на полу спине, скрытой сероватым платьем, да копне длинных светлых волос ничего нельзя было понять. - Позволь мне встать, и ты все поймешь, - попросила девушка. Один разрешил. Лара поднялась на ноги — часть волос упала на левую сторону лица, закрыв ее полностью. Странная прическа, не принятая в Асгарде, но уложить волосы в сложную прическу во дворце смогут за считанные минуты. Тело девушки действительно было далеким от идеала женской красоты: чрезмерно широкие плечи и узкие бедра делали ее похожей на мужчину, накачанные мышцы рук придавали еще больше сходства с юношей, а грубые черты лица дополняли картину. Альфхеидар стоило родиться мужчиной, целители не просто так предвещали Одину мальчика. - Дефекты твоей фигуры не столь ужасны, сколь тебе кажется, — вынес вердикт Всеотец. - Убрать волосы с лица да подобрать нижнее платье, которое зрительно расширит бедра и сузит плечи. Закрыть рукавами руки. Все поправимо. - Есть то, что одеждой не прикрыть и не поправить, - грустно произнесла девушка и тряхнула головой. Волосы убрались с лица, обнажая огромный уродливый ожог! Покрасневшая кожа, навеки закрытый глаз, искривленный рот. Локи видал обожженных, но обычно у них страдали руки или ноги. Как девица умудрилась так сильно обжечь лицо? - Как это случилось? - даже в голосе Одина мелькнуло удивление. Лара тряхнула головой, возвращая волосы на место. - Виной тому не кипяток, а кислота, - ответила она. - Я уже несколько столетий такая. Ничего нельзя исправить. - Я найду решение, - твердо заявил Один. - Теперь, когда я знаю, где ты, я позабочусь о тебе. Но пока действительно останься здесь. Всеотец потратил еще несколько минут, на бессмысленные слова успокоения. Тор с Локи не могли дождаться, когда же, наконец, смогут выйти из комнаты и обсудить увиденное. У обоих созрело несколько вариантов того, откуда именно у женщины мог появиться кислотный ожог. Всю дорогу домой они строили гипотезы и обсуждали их вероятность. Отец не принимал участия в разговоре, он размышлял. - Тор, - произнес он на подъезде к столице, - ты должен отправиться в Мидгард и узнать, могут ли там вылечить ожоги. Ни в одном другом мире такой технологии нет, но Мидгард в последнее время преуспел во всех областях науки, возможно, что и в медицине ему нет равных. - Но отец, - подал голос Локи, - всегда же можно наложить иллюзию. - И всегда будут маги, которые смогут ее рассеять, - возразил Всеотец — Нет. Лару надо вылечить, а не просто облегчить страдания. Локи кивнул. Он был несказанно рад тому, что отец сосредоточился на внезапно объявившейся дочери и плавно забыл о мидгардской кампании. Если повезет, то он о ней так и не вспомнит.