Вы можете закрыть глаза на вещи, которые вы не хотите видеть, но вы не можете закрыть своё сердце на вещи, которые вы не хотите чувствовать.
***
— Что вы задумали? Сосредоточенно расставляя учебники на полке в шкафчике, девушка не сразу поняла, что обращаются именно к ней. В последние несколько месяцев она словно в вакууме находилась. Звуки и голоса вроде доходили, но звучали как-то приглушенно. — И тебе доброе утро. — Не прикидывайся дурочкой! — Я знаю, что поверить в это будет сложно, но иногда люди правда с трудом понимают твой истеричный лепет Дверь шкафчика захлопнулась прямо перед самым носом черноволосой. Захлопнулась совсем не по ее инициативе. — Ты сдурела? — Ответь на вопрос. Вероника глубоко вздохнула. Нельзя было терять спокойствие. Спокойствие было просто необходимо. — Поконкретнее можешь? — Мой брат в последнее время сам не свой, и я уверена, что это из-за тебя. — У тебя паранойя. Поправив лямку рюкзака, Вероника собралась было закончить этот бессмысленный разговор и покинуть школьные коридоры. — Натаниэль совершенно не умеет врать, именно поэтому предпочитает отмалчиваться, но мне, в общем-то, и не нужно его подтверждение, — блондинка все также продолжала держать Веронику за плечо. — Я прекрасно чувствую, когда он что-то скрывает. — Руки убери. — Он вечно страдает из-за своей отзывчивости и извечного желания помочь всем и каждому, — Амбэр проигнорировала последнюю реплику Вероники. — Это очень раздражает, он ведь просто не в состоянии осознать, что люди зачастую просто его используют. Но он мой брат, и я всегда буду оберегать и защищать его. Ошеломленная Вероника пристально смотрела на блондинку, силясь понять, реально ли то, что она слышит и видит. Чувствуя на своем запястье стальную хватку Амбэр, она не могла больше отрицать того простого факта, что всё это происходит на самом деле. Амбэр действительно говорит вполне взрослые и достаточно личные вещи без свойственного ей высокомерия и агрессии. С её лица исчезла вечное надменное выражение. Сейчас она казалась какой-то чересчур хрупкой и уставшей. — Именно поэтому я выясню, во что именно ты его там втянуть намерена, и, если остановить не смогу, то помогу вам. — Ась? — от удивления рот слегка приоткрылся. — Что ты сказала? — Именно то, что ты слышала. Я не позволю тебе угробить ещё и моего брата. Поправив и без того идеальную укладку, Амбэр направилась в сторону выхода из школы, энергично раскачивая бедрами. Она знала, как наилучшим образом можно было закончить разговор. Проскользнувшее «ещё», ранило черноволосую намного сильнее, чем вызывающий тон или высокомерный взгляд, которым её одарила своенравная блондинка. Сжав зубы, Вероника молча сражалась со своей скрытой болью, пытаясь сдержать проступившие слёзы.***
Четкого плана действий у них не было. Они не знали, когда именно ожидать следующего удара, не знали и точное место, а также состав команды противника. Будет ли она сражаться в гордом одиночестве? Или вместе с Деброй? Есть ли помимо Дебры кто-то ещё? Если да, то какими способностями владеет? От этих вопросов голова шла кругом. Они не знали точно, но предполагали, что наиболее благоприятное время для атаки — школьный бал. Толпа перевозбужденных подростков, кучка уставших дежурных учителей, переизбыток адреналина, эндорфина и серотонина. Более удачного времени сложно придумать. — Вероника, спустись, пожалуйста, вниз, — девушка не сразу поняла, что именно от неё требуется. — У тебя гости. Нехотя покинув пределы своей комнаты, девушка спустилась на первый этаж и замерла от удивления. Перед ней стоял Виктор собственной персоной. — Привет, — он добродушно улыбнулся, отчего на щеках появились неглубокие ямочки. — Привет, — черноволосая продолжала удивлённо хлопать длинными пушистыми ресницами и неотрывно смотреть на довольное лицо друга. Они не виделись с похорон Шарлотты. Сколько времени прошло? Два месяца и десять дней. Если честно, она была уверена, что больше они никогда не увидятся. Вина, которую так отчаянно отрицал Натаниэль, лично для неё была очевидна. И точно такой же, по её мнению, очевидной она должна была быть и для остальных. Но он стоял прямо перед ней, смотрел на неё всё с той же теплотой и, кажется, ждал, что она пригласит его в свою комнату и избавит от вечно неловкого разговора со своей матерью. — Проходи. Молча кивнув, он быстро поднялся на второй этаж и, только когда Вероника закрыла дверь своей комнаты, смог облегчённо выдохнуть. Воцарилась абсолютная тишина. Она не знала, как начать разговор, а он, кажется, напрочь забыл, за чем пришёл. Забыл сразу же, как только увидел её. Контрольный выстрел — её огромные глаза и едва заметная улыбка. — Вероника, ты же знаешь, что входная дверь твоей комнаты всегда должна быть открытой, когда к тебе приходят молодые люди. — Мам! Ты говоришь это так, как будто они ко мне табунами ходят! — приоткрыв дверь, девушка раздраженно цокнула. — Это же мой друг, Виктор! — Отцу потом попробуй это объяснить, юная леди! — Как ты? — А? — она замерла, когда почувствовала как его горячее дыхание обожгло кожу шеи. — Я… всё так же, — она боялась обернуться, потому что чувствовала, что он находится очень близко — Не ожидала, что ты захочешь меня навестить… что ты вообще когда-то захочешь меня увидеть. — Ты ни в чём не виновата. — Ты врёшь. — Нет, я, правда, считаю, что твоей вины в этом нет. — Тогда п-почему… почему… — она не решалась озвучить терзавший её вопрос. — Всё это время меня не было в городе, — он ласково взял её за плечи и повернул лицом к себе. Он наклонился, взял её руки в свои и приложил её ладони к своим щекам. — Ты мог позвонить. От его близости, от того, как он смотрел на неё, сердце забилось чаще, а внутри у неё всё затрепетало. Щёки предательски запылали, и девушка стыдливо отвела взгляд в сторону, не в силах больше выносить этот зрительный контакт. Еще несколько месяцев назад она определенно видела в нём только друга, но сейчас… Сейчас она не могла понять, как относится к нему. Её подкупала кристальная прозрачность его поступков и действий. Она не могла даже при желании двояко истолковать его отношение. Он дарил уверенность, дарил спокойствие и тихую радость. Он был не бушующим морем, а тихой, но такой родной гаванью. Она видела, как он тянется к ней, чувствовала его искренность и изо всех сил старалась отвечать тем же. — Со связью там вечные проблемы. Да и правила строгие, звонки запрещены. — Ты что, сидел в мексиканской тюрьме? — по комнате разнесся громкий тяжелый смех, который словно туманом окутал комнату. Это был уже не тот маленький мальчик, с которым она ловила бабочек и бегала наперегонки. Это взрослый, красивый и уверенный в себе мужчина. И сейчас всё его существо кричало о том, что его чувства давно переросли дружеские. Он словно заполнил всю комнату своим присутствием. Он был везде. Виктор — это пол, на котором она стояла, дверная ручка, которую некогда сжимала, наконец воздух, которым она дышала. Он полностью окутал девушку своим теплом, согревая и даря уверенность. — Намного хуже. Я был в Арафе. Девушка прекрасно знала название столицы параллельного мира, в который после выпуска должны были направиться самые сильные и одарённые ученики. Но мысль о предстоящем экзамене, который должен был решить её собственную судьбу, давно была вытеснена проблемами более насущными. В глубине души она сомневалась, что сможет пережить предстоящую схватку. Мысль о возможной гибели прочно засела где-то в подсознании и противным червячком грызла изнутри, не давая порой спать по ночам. Все ещё находясь в легком ступоре от одолевших её чувств, Воурэн не сразу нашла, что ответить. — В том самом Арафе? — контрольный уточняющий вопрос, заданный исключительно для того, чтобы избежать возможных недоразумений. Не потому, что воздуха в лёгких все ещё не хватало, а в ушах звенело. — Да, в том самом, — он отпустил её руки и отошёл на несколько шагов назад, казалось, чтобы дать ей возможность придти в себя. — Я сдал экзамен раньше времени, показал отличные результаты и теперь раздумываю над приглашениями нескольких министерств. — Я… я поздравляю тебя, — розовый туман постепенно рассеивался. Растерянность ушла, уступив место отрезвляющему холоду. — Ты не рада? — Н-нет, я рада за тебя, просто всё это так неожиданно. — Я тоже не ожидал, что всё так удачно сложится. Я планирую уехать туда через неделю, подготовить всё к твоему переезду. — К моему? — она давно не заглядывала так далеко в будущее. Было странно слышать, что после школьного бала будет что-то ещё. — Да, найду квартиру поближе к своей. Ну, или мы можем снять одну квартиру и жить вместе, — его глаза заблестели, и на щеках выступил ярко-красный румянец. Вероника впервые видела его таким смущённым. — Как соседи. Ну, или… как ты захочешь, к тому же… Слезы, которые удалось сдерживать столько времени, сейчас водопадами сочились из её огромных глаз. «Я ничего не говорю о том, что задумала… я предаю его.» Эта мысль яростно стучала в ее висках, как отбойный молоток. Непреодолимое желание закричать от боли, осыпать проклятиями свою судьбу переполняло её, и подавить это ей удавалось с большим трудом. Чувство вины и панический страх слились воедино. Она просто не могла рассказать ему всей правды, не могла и не хотела подвергать близкого человека опасности. Если Виктор узнает, то он обязательно начнет отговаривать её, обязательно вмешается, а она не может позволить себе отступить. Жизни дорогих ей людей поставлены на кон, и если для того, чтобы избавить их от опасности, она должна будет пожертвовать собой… что ж, на это она готова пойти. — Вероника, — виновато сказал он. — Боже, мы же не обязательно должны жить вместе, я просто предложил… это один из вариантов, — он бережно взял девушку за подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза. — Сделаем так, как ты скажешь. Только не плачь, пожалуйста. — Дурак… я не из-за этого плачу. Просто я так по тебе соскучилась и… я… — Я тоже по тебе соскучился, но я здесь, рядом, — его пальцы бережно скользили по её пухлым щёчкам, стирая соленые дорожки слёз. — Да, но ты скоро опять исчезнешь. — А потом ты ко мне приедешь. — А если не смогу, если не приеду? Он отвел взгляд в сторону и нахмурился, отчего между бровями образовалась неглубокая складка. На секунду ей почудилось, что он всё знает, что ему абсолютно всё известно о её планах, и он просто пытается добиться чистосердечного признания. — Не приедешь? — Виктор еле слышно повторил её слова, словно пробуя их на вкус и пытаясь определить их истинное значение. — Если ты не приедешь, то мне придётся вернуться в эту скучную реальность, — уголки его рта дрогнули, на щеках образовались ямочки, и он снова посмотрел ей прямо в глаза. — Я больше тебя не потеряю, Вишня. От этих слов хотелось плакать ещё сильнее. Виктор замолчал, и Вероника про себя отметила, что его бархатисто-каштановые глаза потемнели от полыхающего в них жара, губы приоткрылись. Она зачарованно смотрела на них, ожидая, его дальнейших действий. Он наклонился к ней чуть сильнее и, прикрыв глаза, потянулся губами к лицу подруги — робко, не надеясь на ответ. В висках стучало, голова гудела, Вероника в очередной раз запаниковала, не понимая, хочет ли она этого или нет. В голове крутилась только одна мысль: «Кастиэль.». — Тук-тук, котёнок, можно? Виктор буквально за какую-то долю секунды оказался в другом конце комнаты, у окна. — О, Виктор, не знал, что ты у нас, — глава семейства Воурэн добродушно улыбнулся, но Вероника отлично понимала, что он видел, чем они тут занимаются и зашёл специально. В этот момент, наверное, впервые за всю свою жизнь она мысленно поблагодарила отца за излишнюю опеку.