Простое и сложное

        Кромешник размышляет над логикой своих поступков, и не сказать, что она ему сильно нравится. Он не уверен до конца, но на то, чтобы устроить проверку, решается далеко не сразу. Только тогда, когда внезапно осознаёт, насколько глупо выглядит (пусть и только в собственных глазах): можно подумать, что он боится.         Джейми лежит на кровати, причём ногами в сторону подушки, и дремлет, уронив голову на книгу. То ли произведение попалось скучное, то ли его слишком сильно клонило в сон. На бесшумное появление в комнате чёрной тени он не реагирует.         Повелитель Кошмаров присаживается на край стола и в задумчивости перекладывает с места на место канцелярские принадлежности. Это ничего не доказывает, кроме того, что наблюдать за спящим Джейми не особо интересно. Есть, конечно, простой способ разнообразить процесс… но не он ли сам признал, что эта игра окончена?         Он упускает момент, когда мальчишка поднимает голову и, пару раз сонно моргнув, фокусирует на нём взгляд.         — А… Кромешник. И где моё ежевечернее кино?         — Что? — тёмный дух слегка теряется, не сообразив сразу, что имеет в виду собеседник. Поразмысли он чуть дольше — наверное, догадался бы, но получает ответ раньше, чем додумывается до него сам.         — Страшные сны. Я уже вторую неделю сплю спокойно. По-моему, что-то тут не так…         — Тебя это не устраивает? Ты чуть не погиб из-за кошмаров.         — И что, это считается уважительной причиной?         — Для чего? — снова Кромешник ничего не может поделать с ощущением лёгкой растерянности.         — Чтобы завершить спор, — Джейми отвечает совершенно спокойно. А через секунду, осенённый внезапной (и не очень приятной) мыслью, продолжает горячо и решительно: - Даже не думай считать, что я проиграл! Я не сдался, и не сдамся, и…         — И ты готов ради этого сломать шею? — насмешливо перебивает его Кромешник.         — Я не сдамся, — мрачно повторяет Джейми. — Не надейся.         — Уже не надеюсь, — он делает небольшую паузу, после чего признаёт: — Этот спор проиграл я.         Пожалуй, это стоило сказать хотя бы ради того, чтобы увидеть на лице мальчишки удивление, которое заставляет его выглядеть столь юным, сколь он является на самом деле. Однако Повелитель Кошмаров не хочет дожидаться, пока он соберётся с мыслями и попросит более развёрнутых пояснений (а, надо полагать, попросит), так что сам задаёт вопрос:         — Кстати, мне интересно… Это была случайность или попытка самоубийства?         — Случайность, конечно. Если ты считаешь, что мог довести меня до самоубийства — ты себя переоцениваешь, — Джейми говорит почти так же язвительно, как иногда сам Кромешник.         Тёмный дух только неопределённо пожимает плечами. Он не уверен, обрадован или разочарован таким вариантом.         — Моя очередь спрашивать, — немного выждав, нахально заявляет Джейми. Однако сам вопрос он задаёт серьёзно и спокойно: — Почему ты не дал мне упасть?         — Мне не нужны проблемы с Хранителями из-за твоей смерти, — ответ следует без заминки.         — Хороший аргумент, — Джейми кивает, а потом еле заметно улыбается: — Только проблем бы не было. Им ведь неоткуда узнать. А люди иногда умирают. Несчастные случаи… случаются.         Сейчас ему совсем не страшно говорить об этом. Не было страшно и тогда, когда он упал, — не успел испугаться. И когда говорил с Джеком, тоже не было: может, шок, а может, просто отвлёкся. Только пока писал короткую записку без обращения и подписи, тряслись руки…         — Так что ты уходишь от ответа. А я, между прочим, тебе ответил честно.         — Можно подумать, это меня к чему-то обязывает.         — Полагаю, нет.         После этого суховатого и ничего, по сути, не значащего замечания Джейми замолкает. Если Кромешник не хочет отвечать — то не ответит, и не уговаривать же его? Он опускает взгляд на книгу и открывает её наугад, выискивая место, до которого успел дочитать прежде, чем его сморил сон.         — Иногда процесс оказывается интереснее результата.         — Прости, что? — одновременно читать и слушать сложно, и либо одно, либо другое ускользает от внимания.         — Процесс бывает интереснее результата.         — И? Процесс ты в итоге тоже прервал, кошмары мне не снятся.         — Я не их имел в виду.         — А что тогда?         Мальчишка смотрит чересчур уж пристально, испытующе, и Кромешник осознаёт, что единственный ответ, который может себе позволить — это молча раствориться в тенях. Благо, их тут хватает. Он отлепляется от стола и смещается вправо и назад, туда, где темнота плотнее. А через пару мгновений на грани слышимости по комнате растекается шёпот:         — Живой ты интереснее.         Привычка оставлять последнее слово за собой иногда может сослужить дурную службу, не так ли?