***
Проснулся я уже ближе к обеду, в кровати было пусто. Алекс оказался на кухне, он что-то трудолюбиво готовил, пожалуй, впервые за всё время. Я тихонько подкрался к нему на цыпочках и, приобняв, ткнулся носом в затылок. Кажется, он улыбнулся, но сделал вид, что сосредоточен на нашем обеде. Я отпустил его и присел за стол, взяв с него пачку сигарет и вытащив одну. Я сидел и задумчиво жевал фильтр, даже не пытаясь прикурить. — Я видел сон… — начал я и тут же умолк, ожидая реакции. — И о чём же он был? — тихо спросил Ал, даже не обернувшись. — О нас… Скажи, почему твой отец положил тебя в палату для суицидников? В мою палату? Он знал, что это за палата. «Палата, в которой не доживают до утра». Я видел, чем всё это закончится, но я… Это сейчас прозвучит забавно, но я не хочу умирать. Точнее, я бы умер, но не так. Я бы умер там в палате. А может быть, я умер в тот раз, когда окончательно вскрыл себе вены? А твоя дурка — это импровизированный Ад?.. Эй! Не смей резать редиску в салат! Я её не перевариваю! Хмыкнув, Саша выбросил редиску в ведёрко и заправил салат из овощей майонезом, потом поставил на стол две тарелки с дымящимся жареным картофелем, сел напротив и потянул холодный чай. — Я не хочу думать о том, что было. Скорее всего мой отец хотел убить одну личность, чтобы второй проще жилось… — он ещё немного подумал и добавил: — Я решил заказать тебе документы. Какое имя ты хочешь? — Плевать. Выбери сам… — буркнул я уплетая картошку и пробубнил с набитым ртом: — Тока зафем мне доумены? — Так нужно. — Один чёрт, я от тебя никуда не денусь. Но, так уж и быть, можешь оставить моё старое имя. Только фамилию смени, всё-таки я умер… — Ладно. Тогда ты будешь Константин… — Джон Константин, ублюдки! — я хохотнул, вспоминая, где бы я мог это слышать. После обеда мы вместе завалились в ту самую комнату и проспали почти до вечера. Нам предстоял весьма тяжёлый ночной визит в дурку.***
В психиатрической лечебнице почти везде горел свет, время посещения ещё не закончилось, поэтому было достаточно народу, чтобы я мог бродить в медицинском халате, шапке и повязке на лицо, притворяться, что я из отдела инфекционки, и оставаться при этом незамеченным. Свой среди чужих, чужой среди своих. Если меня кто-то и останавливал, то я бубнил что-то невнятно сквозь повязку и они тут же отставали. Сейчас я направлялся в кабинет Алекса, у него тоже был своеобразный контингент посетителей — родители и родственники лечившихся или запертых здесь навеки пациентов. Я выбрал время, когда приём уже закончился, и всё стали покидать нашу унылую обитель обречённых. Ал стоял у своего кабинета, провожая бродящих мимо санитаров, а к нему подступил весьма солидный молодой человек. Я направился в их сторону, замечая в повадках и манерах гостя нечто до боли знакомое, словно призрак прошлой жизни. Подойдя ближе, я уловил обрывок их разговора: — Послушайте, доктор, я был заграницей и примчался, как только смог! Эта новость о его смерти нас всех ошарашила. Я надеюсь, вы получили моё письмо? Я должен увидеть тело… Я подошёл слишком близко, настолько, что молодой человек тут же обратил на меня внимание. Окинув безразличным взглядом, он вдруг остановился на моём лице. Его глаза округлились, на лице возникла гримаса удивления и страха, а из открытого рта вырвалось нечто нечленораздельное, в чём я мог разобрать лишь одно слово: — Костя! Тот неловкий момент, когда все уставились друг на друга и повисло молчание. Но тишину разорвал Алекс: — О, я смотрю, вы знакомы, это моя жемчужина — Калашников Константин, — он указал на меня. — Он у нас главный по карантину, дезинфекции и прочей заразе. Поэтому не советую сейчас к нему приближаться, когда он в таком виде. Работает относительно недавно, но я возлагаю на него большие надежды… Да-с, он, кстати, немного похож на вашего родича. Невиданное совпадение, хотя такое случается часто. На моей практике было уже раз пять. Кстати, Константин тоже был связан с делом вашего Константина, увы, умершего, вы же понимаете сколько гадости может быть от изуродованного тела, а особенно если у нас карантин на этом этаже. «Какого хера ты здесь делаешь?!» — чуть не выпалил я, но строгий взгляд Ала чуть остудил мой пыл. Но посетитель вдруг сделал шаг вперёд и стянул с меня повязку, открывая лицо на всеобщее обозрение. — Кость, я узнаю тебя где угодно! — Но… вы ошиблись. Я вас не знаю, — я задрожал, чувствуя, как меня окатывает волна ужаса. — Молодой человек, я же вас предупреждал! Он заразен, — Алекс попытался оттащить его от меня, но без толку. — Посмотри на меня, придурок! Посмотри мне в глаза! — молодой человек рычал и упирался, пока Ал скручивал руки ему за спиной. — Таких глаз больше ни у кого нет. Только у нас с тобой, и ты думал, тварь, что я тебя по ним не узнаю? Я прикрыл глаза, тяжело вздохнув, и наконец произнёс: — Зачем ты приехал, Влад?