Зачем я поддался на его уговоры? Через мгновение после того, как я покинул наше Гнездо, уже пожалел об этом! И все его дурацкая упертость: видите ли, он считает, что сделав из меня затворника, загубит мою карьеру зельевара. Нет, я понимаю, что сейчас его суждения сильно критичны, и он подвластен всевозможным нервным срывам, необоснованным приступам самобичевания, разнообразным фобиям, и даже мои зелья оказывают временное облегчение его состояния. Возможно, затянувшаяся беременность, общая ситуация, да и прошлые наши невзгоды — все это в сумме и возымело такой эффект.
Первое время — первый месяц, если быть точным, — мы вообще безвылазно сидели на нашем острове; редкие гости, и те только через десять дней пребывания в Гнезде. Зар и Рик потихоньку стали приводить нас в чувства, увещевать и убеждать, доказывая, что теперь нас уже ничто не в состоянии разлучить и мы можем без опаски выпустить друг друга из объятий. Хотя, скажу по своему опыту, паника накрывала волной, девятым валом, а мой мальчик бледнел и боялся отвести глаза, постоянно выискивая меня взглядом, как и я его. Мы чувствовали друг друга лучше прежнего, но и это не помогало, осознание возможной потери сводило с ума…
Но вот появление Сириуса все же сподвигло нас потихоньку вернуться в прежнюю жизнь. Страхи отступили и Гарри наконец обрел уверенность в завтрашнем дне; мы отправились в особняк Блэков, где нас встретили с распростертыми объятиями, я еле успел увернуться от загребущих ручонок Сириуса, лишь кивнул, принимая нашу семейную связь, если так можно выразиться. Нет, никаких обид уже и в помине не было, но обниматься с Блэком, увольте!
Взволнованный Ремус, сверкающий счастливым синим взором Сириус, щебечущая над ними Белла — это было чересчур для меня, но безмятежное счастье любимого мальчика стоило дорогого, и пристроившись у окна с бокалом в руке, я лишь любовался змеенышем, который словно светился. А по нашей связи на меня лилось тепло и ликование, он был в столь благостном расположении духа, отчего мне хотелось и самому пуститься в пляс; н-да, несвойственный мне порыв, но я был благодарен им всем за то, что делали его счастливым.
Мой мальчик… Мой Гарри… Мой любимый змееныш… Для меня он навсегда останется мальчишкой, любимым, невероятным, несбыточным и столь удивительно необходимым, сумевшим ворваться в мою унылую, безрадостную жизнь и осветить ее своим присутствием. Это и есть самое что ни на есть настоящее чудо, волшебство! Что я без него?
Невозможно осознать на что пришлось ему пойти, чтобы сделать реальным наше будущее. Мне иной раз снятся кошмары, в которых он проходит мимо, где он не чувствует наше притяжение и я вынужден влачить жалкое существование, любуясь им издалека, собирая в своей памяти украденные мгновения, взгляды, погасшие надежды… Боль в груди ослепляет, не хватает дыхания от понимания невозможности и безнадежности. Я просыпаюсь в холодном поту и меня охватывает нервная дрожь, которую в состоянии унять только руки любимого, его прикосновения, дыхание у самого уха и взволнованный шепот: «Я здесь… Я с тобой… Ты моя жизнь…», и я судорожно вдыхаю его аромат, обвиваю кольцами хвоста и вжимаюсь в него, пытаясь сплавиться навек, стать с ним одним целым и никогда не отпускать.
А через несколько дней на свет появились дети Блэка… Что я могу сказать? Дети как дети, ну иногда обрастают шерстью, иной раз подвывают, на то они и оборотни. Благо, Ремус давно осознал, что в этом нет ничего плохого, а его неприятие звериного начала давно кануло в лету. Роды прошли довольно легко, но, в сущности, для этого были созданы все условия: сведущий лекарь (как всегда самое лучшее у гоблинов), я составил и в ускоренном темпе сварил несколько модификаций укрепляющего, заживляющего и восстанавливающего индивидуальной направленности, а главное — непутевый отец под боком, который без конца напитывал обожаемого супруга и потомство своей магией.
Глядя на этого дуреющего от восторга и любви сумасшедшего папашку, невольно задаюсь вопросом, неужто и мне это грозит? Его безумно счастливая улыбка вызывает настоящее опасение, а не свезти ли это воркующее непонятное нечто в больницу св. Мунго? Ремус не сводит обожающего взгляда со своего супруга и детенышей, сам все более расцветая и молодея. Все же очень гармоничная пара из них вышла: утонченный и даже какой-то грациозный оборотень и несомненно красивый и таинственный черный маг, как ни удивительно это признавать, но я искренне был рад их идиллии.
Каждый раз, когда Гарри склоняется к их малышам и с затаенной нежностью смотрит, гладит по кудлатым головкам и что-то шепчет, столь же безобразно трогательное и ласковое, а потом переводит переполненный невысказанными эмоциями и слезами взгляд на меня и я тону в их зелени, вновь и вновь, понимая, что да, и я буду так же, как и Сириус восторженно взирать на своих отпрысков. И возможно даже охать и ахать над ними, как и этот несносный Блэк, и мне не хватит жизни, чтоб отблагодарить моего мальчика за их рождение, но я буду раз за разом стараться… Скорей бы… И в такие вот моменты мне нестерпимо, жизненно необходимо почувствовать Гарри. И тогда, наплевав на всё и вся, подхожу к нему, обнимаю со спины, позволяя откинуться на меня, желая хоть немного облегчить его ношу, давая возможность передохнуть, опускаю руки на круглый живот любимого и напитываю его и наших крох, вместе с потоками силы отдавая свою любовь, нетерпение, трепет, нежность и бесконечную благодарность.
Белла… Более любящую тетушку сложно представить, каждую свободную минуту она проводит в особняке на Гриммо, 12; дети преобразили ведьму. Ее красота и душевное состояние вызывали восхищение — истинная женщина и мать. Удивительно, после стольких лет негативного опыта общения с Беллатрикс, теперь она излучала любовь, чувственность, приветливость, женственность, мягкость, которые манили, очаровывали, заставляли тянуться к этой невообразимо прекрасной женщине и наполняли пространство вокруг нежным теплом и заботой. Все произошедшее позволило открыться в ней новому дару — врачеватель душ. Насмешка Судьбы, но отныне я уже ничему не удивляюсь, а принимаю с благодарностью.
Правда сейчас бывшая фурия немного потерялась в приготовлениях к своей свадьбе, но не смотря на всю ее загруженность, она находит время для своей семьи, как и дедуля Том. Дикость! Но все они теперь моя семья…
А вот бывший Темный Лорд с упоением взялся за восстановление своего политического влияния, подталкиваемый личными амбициями и стремлениями. Невеста же во всем поддерживает своего избранника, помогая по мере возможности и, как и прежде, безоговорочно веря в него и любя. Да и сам наследник рода Слизерин предстал перед магическим обществом в совершенно обновленном облике, как истинный лорд магии, стремящийся возродить былое величие Англии и чтящий законы Великой. Новая сила на политической арене крепла с каждым днем и все новые и новые маги вступали в ряды соратников бывшего Темного Лорда…
За какие-то полгода я обрел так много, что иной раз сам себе не верю, возможно я просто брежу? Плевать, даже если так, даже если я валяюсь в психиатрическом крыле в св. Мунго, мне все равно, лишь бы мой мальчик был со мной, лишь бы…
Какой вздор мне лезет в голову? И это я всего лишь десять минут, как покинул пределы нашего Гнезда. Надо заканчивать побыстрей и возвращаться домой, зачем мне вообще понадобилось самолично делать этот доклад? Драко, как мой ассистент, и сам бы справился, но нервные причитания Гарри и его печальный взгляд сподвигли на эту глупость. И с чего он взял, что меня угнетает наше уединение? Не спорю, признание моих заслуг греет душу, но все же… Ладно, час и возвращаюсь, больше я и сам не выдержу.
Вот и Министерство. Выхожу из камина и направляюсь к дежурному для регистрации, быстро справившись, благо для участников международной конференции Зельеваров был отведен отдельный стол и лифт, который без промедления доставляет желающих на пятый уровень, в отдел международного магического сотрудничества. Вздыхаю и окунаюсь в нескончаемый поток народа, что непрерывно движется в разных направлениях. Все же людская толпа меня знатно нервирует…
Окидываю взором огромное пространство атриума и натыкаюсь взглядом на скульптурную композицию мага и ведьмы, раздраженно хмыкаю на дополнительный элемент, который с недавних пор стал неотъемлемой частью этой композиции. Магическая сфера, с заключенным в ней Дамблдором.
Великая решила, что выставив на обозрение жизненные перипетии «светлого» мага, поможет всем ныне живущим осознать пагубность низменных порывов. Альбус Дамблдор проживает вновь и вновь каждое мгновение своего существования, повторяя раз за разом свои ошибки и оплошности, свои взлеты и падения, все интриги, предательства и потери… И каждый желающий может в любое время суток подойти и взглянуть на жизненный путь, встречи и расставания, козни и злоключения, хорошее и неприглядное, в подробностях, как на промотке, узнать то или иное событие, происшествие, диалог… Время в сфере идет иначе, и это уже не первый и даже не второй цикл, а в поведении бывшего директора так и не прослеживается изменений в действиях и первопричинах его поступков. Великая с ним…
Осматриваюсь по сторонам и натыкаюсь взглядом на знакомую белоснежную макушку. Драко, что затаился в одной из ниш, практически у самого лифта, к которому я направлялся, увлеченно что-то вещал одному из делегатов. И как всегда он был не один, а в компании своей очаровательной невесты. От прежней Луны не осталось и следа. Невероятно интригующая, притягательная девушка, появление которой невольно приковывает к ней восторженные мужские взгляды и откровенно раздраженные, порою даже враждебные женские, но девочка словно ничего не замечает вокруг, хотя это только видимость. Все прекрасно эта кошка улавливает и понимает о себе и окружающих, но ей откровенно плевать, ведь кроме Драко никто ее не интересует. Молодые, красивые, влюбленные и неприлично счастливые…
Я был искренне рад за крестника, да и за Люциуса с Нарси. После всего приключившегося с ними, Судьба улыбнулась и им, или тому виной благостное влияние истинной дочери Бастет. Сейчас супружеская чета Малфоев набирается сил в одном из своих французских имений, где Нарцисса проходит усиленный курс восстановительных процедур и обследований, ведь в ее теперешнем положении Люциус боится даже дышать в ее сторону, и таскает свою ненаглядную на руках, как самую дорогую и хрупкую статуэтку. Сия сногсшибательная новость настигла их уже во Франции, когда мой друг, обеспокоенный непонятным недомоганием супруги, обратился к колдмедикам. Их восторгу не было предела. Нас с Гарри пригласили на семейный вечер, где мы были огорошены сей радостной новостью.
— Лорд Принц, лорд! Мистер Снейп, подождите минутку, — знакомый девичий голос вырвал меня из моих размышлений. — Профессор, добрый день.
— Добрый, мисс Грейнджер. Чем могу быть полезен?
— Я… — несвойственная ей неуверенность в себе и своих порывах немного сбивала с привычной манеры общения с этой молодой леди, но я старался не выдать своего раздражения по этому поводу. Она более не находилась в ближнем кругу доверенных людей моего Гарри, но памятуя о их прежней дружбе, решил потерпеть и выслушать, чего же она хочет.
— Я вас внимательно слушаю, Гермиона.
— Как там Гарри, мистер Снейп? — тихо спросила девушка и с надеждой пытливо взглянула мне в глаза. Мисс, вы сами упустили возможность стать чем-то большим для моего змееныша.
— Все хорошо, Гермиона, не стоит переживать по этому поводу.
— Он не вернулся в школу, как и вы…
— Моему супругу там нечего делать, уровень знаний лорда Поттера позволяет ему экстерном сдать экзамены и поступить в Высшую Магическую Академию, чем он и займется чуть позже, а сейчас у нас другие приоритеты. А я… Сомневаюсь, что найдется хоть парочка студентов, которых опечалило сие событие. Да и когда сам профессор Слизерин взялся просвещать в столь непростой науке, как зельеварение…
— Да, да… Я понимаю. Профессор Гриффиндор говорил мне нечто подобное. Школа совершенно преобразилась за такое короткое время, даже не верится… — и девушка отвела свой печальный взгляд.
— Но?
— Я приняла решение покинуть Англию.
— А школа?
— Как вы правильно заметили, профессор, экстерн никто не отменял. Через неделю у меня последний экзамен и мы уезжаем.
— Мы?
— Я и братья Уизли, мистер Снейп, я приняла их предложение, через какое-то время мы заключим триаду. Нас здесь ничего не держит, поэтому решили начать нашу совместную жизнь в новом месте, с новыми возможностями… Да и папе предложили неплохой вариант.
— Родители в курсе ваших планов на будущее?
— Да, я все им рассказала и уже познакомила с Джорджем и Фредом. Они приняли мою точку зрения, родные желают мне счастья, пусть и немного не типичного, с их точки зрения… До отъезда я бы хотела встретиться с Гарри…
— Я не могу вам ничего обещать, мисс Грейнджер, решение остается за Гарри, но я передам вашу просьбу.
— Да, да, я понимаю и ни на чем больше не настаиваю. Надеюсь, мы еще свидимся… Не буду вас задерживать, лорд Принц. — Взволнованно схватив меня за руку, бывшая участница Золотого трио, не по-девичьи крепко сжала мою ладонь и прошептала: — Берегите его, профессор, такого удивительного человека мне прежде не доводилось встречать. Хорошего дня!
— Всего доброго… — проговорил я уже в быстро удаляющуюся спину молодой ведьмы. Да, что-то всего очень много для одного визита в Министерство. Неспокойно мне, смутное чувство одолевает, предчувствие чего-то надвигающегося…
Людские голоса гудели, словно растревоженный рой, но зудящее беспокойство настойчивыми колокольчиками отзывалось в глубине. Я обратился к нашей связи, пытаясь понять все ли в порядке с Гарри. Определенная напряженность чувствовалась, но так было почти всегда, когда я покидал мужа. Надо поскорее вернуться и больше никаких глупостей, пока наши малыши не появятся на свет…
— Крестный, нам пора, — окликнул меня Драко, Луна приветливо улыбнулась и кивнула, а мистер Джонс, что до этого так увлеченно и восторженно вещал что-то наследнику Малфоев, хищно улыбнулся, давая понять, что в этот раз мне не сбежать без обещанных прежде образцов зелья; так в этот раз я и не собирался. Маг галантно припал к ручке невесты наследника, кивнул мне в приветствии и шагнул в сторону лифта, думается, чтобы занять место поближе к трибуне и быть, так сказать, в самом эпицентре событий.
Мы с Драко и гоблинами решили, что экспериментальное зелье проявления сущности магического существа будет роздано бесплатно всем участникам конференции, как разовая рекламная акция. Повторить состав невозможно, поскольку в рецептуре использовались довольно редкие компоненты, а подсказанное Заром заклятие скрытия позволяет не опасаться копирования и кражи. Патент мы получили, результат безотказен, и теперь каждый желающий мог пробудить свое наследие, в каком бы далеком колене оно не находилось, и какими бы малозначительными не были его проявления.
— Доброе утро, Драко… Луна, рад вас видеть.
— Как там Гарри, Северус? — нежный девичий голос, преисполненный искренним переживанием, заставил меня улыбнуться.
— Все хорошо, насколько это возможно в его положении, Луна, но смутное беспокойство не отпускает меня с момента, как я покинул наше Гнездо, — девушка прикрыла глаза, погружаясь в себя, такое поведение довольно привычное для кошки, никто и не подумал потревожить ее или задать несвоевременный вопрос. На красивом девичьем лице расцвела теплая улыбка, она открыла свои прекрасные глаза и с непонятным восторгом посмотрела на меня.
— Сегодня удивительный день… Новый лунный день, дыхание земли так отчетливо слышно… Магия гармонизируется и, наконец, обретает свою суть… У вас определенно сегодня все сложится, милый Северус, осталось совсем немного. Кстати, мы к вам в гости не сможем зайти завтра…
— Да? — удивленное со стороны Драко.
— Почему? Гарри очень хотел вас увидеть, — мне было жаль огорчать своего мальчика.
— Поверьте, он и думать завтра забудет о нашем визите, но я согласна! — довольно завершила молодая леди столь странный диалог и радостно рассмеялась.
— С чем вы согласны, Луна?
— Скоро, Северус, ты все узнаешь… Не стоит торопить события, и, кстати, Драко, ты у меня самый лучший! А какой ты волшебный оратор!
— Лунаааа… — с укором протянул молодой маг. — Сколько можно, твои загадки иногда вводят в ступор.
— Без загадок жизнь была бы скучна, любимый. Северус, ну хоть ты скажи ему! — с недовольством на обворожительном личике возмутилась девушка.
— Вы совершенно правы, прекрасная леди, — и склоняюсь над ее рукой, чтобы засвидетельствовать свое восхищение. Если леди-кошка сказала, что все будет хорошо, определенно нет причин для волнений.
***
— Уважаемые гости, участники конференции, коллеги! От имени организаторов и себя лично приветствую собравшихся на 28-й Магической научной конференции Зельеварения и благодарю вас за то, что вы сегодня здесь вместе с нами. Своё приветственное слово мне хотелось бы начать словами великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина, которые как нельзя лучше подходят к сегодняшнему событию:
«О, сколько нам открытий чудных
Готовит просвещенья дух,
И опыт, сын ошибок трудных,
И гений, парадоксов друг…», — про себя улыбнулся вспоминая, как Гарри мне декламировал этого иностранного поэта, русского классика. Неожиданное увлечение поэзией не могло не удивлять, но мальчик получал истинное удовольствие от знакомства с неизвестными прежде авторами, да и книга сказок, которую подсунула ему все та же Луна, даже меня заинтересовала.
— Общеизвестно, что процесс сотворения нового зачастую продиктован необходимостью, которую предъявляет нам время, утраты и желание привнести стабильность в наш неспокойный и такой хрупкий мир. Думаю, многие согласятся, в связи с недавними событиями, столь своевременное изыскание, в работе над которым мне помогал Драко Люциус Малфой, наследник рода Малфой, будет неплохим подспорьем в формировании нового магического общества. Общества, в котором маги и магические существа научатся вновь доверять друг другу, станут действительно соратниками, союзниками и соучастниками в творении общего, нового будущего. Наши заблуждения и ошибки привели к печальным последствиям, которые чуть не стали причиной настоящей катастрофы. Для многих из вас не секрет, что я был непосредственным участником тех событий… Оглядываясь назад, не перестаю поражаться тому, с каким упорством магическое общество на всех парах неслось в пропасть. Отрицание своей природы! О каком развитии и процветании могла идти речь? Но нам был дарован еще один шанс, а зелье проявления сущности магического существа, как первая ступень к нашему общему будущему… — молниеносный пас и у всех без исключения присутствующих в зале в руках появляется папка с подробным отчетом о проделанной работе, необходимых ограничениях и возможных последствиях, а также миниатюрный хрустальный флакон с разовой дозой самого зелья. — В подробностях ознакомиться со всеми аспектами нашего изобретения вы сможете чуть позже; образец, как вы сами видите, прилагается, но спешу вас огорчить, разложить само зелье на составляющие вы возможно и сумеете, но один компонент скрыт магически и как вы понимаете… — злая ухмылка искривила мои губы, отблески разочарования во взглядах некоторых индивидов грели мою циничную душу.
— Итак, продолжим. Я бы хотел обратить ваше внима… — непонятная сила натянула нашу с мужем связь, заставив меня умолкнуть на полуслове. Нет, с меня довольно! — Прошу меня простить, но доклад за меня завершит мой ассистент, Драко Малфой, он в совершенстве владеет информацией по этому вопросу, так что вполне способен удовлетворить ваше неуемное желание узнать себя и свою природу с иной стороны, а я должен откланяться, неотложные дела Рода! — выделив последнее слово, дал понять, что для меня нет ничего приоритетней, да и многие меня поддержали бы в этом вопросе, а зародившиеся возражения прочих меня совершенно не волновали. — Вопросы, пожелания, заявки вы можете оставлять в Гринготтсе. Всего доброго, дамы и господа… Драко, прошу!
Крестнику ничего не оставалось, как занять мое место, вопрос в его глазах я оставил без ответа, лишь беззвучно шепнул: «Потом…» и направился к выходу. Спускаясь с возвышения, наткнулся на хитрый взгляд кошачьих глаз…
— Хранитель, — тихо позвал я незримого помощника. — В Гнездо!
***
— Кричер, где Гарри? — оказавшись в гостиной своего дома, нетерпеливо спросил я у эльфа.
— Молодой хозяин уполз в подвал, он не подпускает меня к себе, хозяин Северус! Что-то странное начало происходить с пространством в Гнезде, магические потоки стали интенсивней и насыщенней. Я думаю, что время пришло, ведь иначе Гарри не стал бы так остро реагировать на мое присутствие. Он только шипит и выпускает клыки на любое мое действие, а какое-то время назад просто скрылся в приготовленном убежище и заблокировал проход. Вы опередили меня всего на миг.
— Перемести меня к нему… Все будет хорошо, Кричер, — вот же хитрая кошка, нет бы, чтоб нормально предупредить, ведь она знала, наверняка, Луну ждет серьезный разговор в скором времени, а пока: — приготовь все необходимое, оповести Зара и Рика, проведи их в гостиную и сообщи нам. Сведущий и опытный наг нам не помешает, как и акушер, гоблины предупреждены. Мой саквояж со всем необходимым переправь в убежище. Если что-то понадобится еще, я позову.
Черт, как же страшно и в тоже время нетерпение буквально переполняло меня. Если наши предположения верны, то через какое-то время мы увидим наших змеенышей. Я помню, по рассказам Зара, да и книгу ту я перечитал от корки до корки, так вот, Гарри предстояло произвести на свет три энергетических кокона, в которых заключены малыши, какое-то время мы вместе будем подпитывать их своей энергией и магией, а потом уже дети появятся на свет…
Пока прокручивал в голове последовательность действий, ведь правильно и своевременно продуманный план сводил к минимуму всевозможные осложнения и неожиданности, был перемещен в подвальное помещение нашего Гнезда, в самое укромное и защищенное его место. На входе действительно стояла энергетическая преграда, от которой веяло такой родной и любимой магией; глупый, ведь ему еще пригодятся силы, а он их так необдуманно растрачивает.
Протягиваю руку и прикасаюсь к барьеру, выпуская из кончиков пальцев свою силу и… Меня буквально втягивает внутрь, не успеваю прийти в себя, как оглушает злое шипение:
— И где тебя носссило?! — красно-черный змей возмущенно глядел на меня, а хвост его, вторя настроению хозяина, то сворачивался тугими кольцами, то вновь бил в нетерпении по каменистому, но теплому полу пещеры-убежища.
— Гарри, я пришел, как только понял, что нужен тебе… Прости, не стоило покидать тебя в такое время, — и оборачиваясь на ходу я уже подползаю к любимому, обвиваю его беспокойную конечность своим хвостом, заключая желанное, пусть и довольно неуклюжее теперь тело в объятия и посылая магию через руки.
— Знаю, знаю, Северус, и ты меня прости, но все это так… так не правильно! — молодого нага скрутило от боли, а хриплый стон вырвался сквозь плотно сжатые губы. Когда схватка прошла и Гарри смог отдышаться, я наконец вдохнул, от волнения не заметив, что просто не дышал, сам увязая в этом моменте, пытаясь разделить боль и страхи любимого. — Так не должно быть, Сев…
— Я знаю, милый, ведь Зар говорил, что выход энергококонов практически безболезненный, дает лишь легкий дискомфорт. Я думаю, нам стоит позвать лекаря или хотя бы Салазара пропустить в убежище, — сам же пытаюсь унять панику, которая разворачивается ненасытной тварью внутри. Смиряю себя, Гарри не нужно еще и моих переживаний, все потом, а сейчас только он и наши малыши. ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО!
Поудобней примостившись на заблаговременно приготовленном ложе, устланном зачарованным постельным бельем (заклятие самоочищения в данный момент довольно практично и уместно, не хватало еще и на это отвлекаться), успокаивающе целую любимого за ушком и поглаживаю напряженный и довольно ощутимо опустившийся живот. Наше дыхание стало единым, но мгновения покоя были скоротечны.
— Опять! Как же больно, Сев, меня словно разрывает на части… — и снова стон сквозь зубы.
— Сейчас, хороший мой, — призываю обезболивающее и вливаю в мужа, пока тот отходил от очередных схваток. Черт, это действительно все напоминало женские роды, но почему?
— Знаешь, Сев, я тебя конечно очень люблю, но в следующий раз рожать будешь ты! Ай!
— Ты уверен, что следующий раз будет? — напряженно улыбнулся на его претензии, нам бы этот раз пережить, а то кажется, что и у меня начинает неметь хвост, да от напряжения пальцы сотрясает мелкая дрожь.
— Да! Даже просто ради справедливости… Ох… Как же женщины с подобным справляются, это же чертовски больно…
— Вообще-то их организм приспособлен для этого, милый, — пытаюсь как можно спокойней отвечать на его вопросы, чтобы не показать то волнение, которое снедало меня изнутри.
— Мой так же, если верить описаниям и уверениям моего родителя, но это не отменяет того, что меня будто выворачивает наизнанку и распирает одновременно… Вот снова… О Великая!
— Кричер, Салазар уже прибыл?
— Да, Хозяин, — последовал сиюминутный ответ.
— Перемести его к нам!
— Наконец! — нетерпеливый возглас от появившегося немного в стороне изумрудного нага. — Что тут у вас?
— А ты как думаешь? — недовольно буркнул Гарри.
— Вот и славно! — бодро заявил родитель моего любимого.
— Зар, у него настоящие схватки, как у женщины. Промежутки между схватками сокращаются.
— Так… — змей подполз к нам и начал плести диагностическое заклинание; пара мгновений, что нам показались вечностью и неожиданный вердикт: — Непредвиденно, но вполне объяснимо. Родной мой, ты только не волнуйся…
— Пап!
— Сынок, родовые пути полностью сформированы, детеныши в здравии, только дело в том, что коконы очень истончились, наверное из-за задержки, или еще из-за чего, но… Малыши спешат увидеть этот мир и… Гоблины предоставили нам опытного акушера, он ждет у входа в убежище, я понимаю, что все твои инстинкты против чужака, но в этой ситуации и для безопасности малышей…
— Я понимаю, и да, я согласен, только бы побыстрей! Аааааай! Зови его! Сев!
— Я рядом, хороший мой, все будет хорошо.
О Великая, как страдал мой мальчик… Схватки, потуги, чертово зелье, которое не спешило действовать, мой страх и боль любимого, его рука в моей руке, его шипение и моя ругань на лекаря-гоблина. Да я больше никогда не прикоснусь к моему любимому, чтоб не повторилось подобное!
— Только попробуй, Сев! — недовольно пробурчал Гарри. — Подумаешь, немного больно, зато… Уфффффф…
— Так, лорд Поттер, давайте, тужимся, осталось совсем чуть-чуть… Еще, еще и вот… — скрипучий голос серого гоблина заставил всех нас с неверием взглянуть на маленький розовый комочек у него в руках. — Господин Салазар, прошу, принимайте наследницу. Девочка совершенно здорова, немного обессилена, ведь проделала такой непростой путь, но, думаю, уже завтра сможет совершить свой первый оборот. Сейчас перережу пуповину…
— Почему она молчит? — обеспокоенно спросил муж; мы не могли отвести глаз от малышки, это маленькое сморщенное чудо казалось мне самым прекрасным, самым долгожданным и невероятным, но ее молчание действительно тревожило.
— Еще успеете наслушаться, молодой наг, дайте время! — гоблин скоро перехватил кроху из рук восторженного Зара, проделал несколько пасов над тельцем и пространство огласилось жизнерадостным и в тоже время требовательным шипением: наша дочь возвестила миру о своем рождении. Ее укутали в приготовленную пеленку и вновь вернули в руки зеленого нага.
На моих губах самовольно расцвела счастливая улыбка, с теплотой посмотрел на Гарри — на лице молодого отца можно было прочесть невыразимую нежность и растерянность. Я и сам не понимал, как взять на руки такую кроху…
Но тут очередной всхлип вырвал меня из моих мыслей. Сыновья спешили вслед за сестричкой…
***
Наконец этот непростой, но в то же время удивительный день подходил к концу…
В моих объятиях спало мое счастье — утомленный Гарри. Чего стоило уговорить его выпустить из своих рук новорожденных — невозможно описать, но им так же необходим был отдых. Сыновья родились в своей истинной форме, и хоть узор и цвет на маленьких хвостиках был еще неясен, скорее сизый, но их беззащитная красота и сладкий аромат заставляли сердце замирать от восторга и нежности. Наши дети…
Сейчас малыши мирно дремали в своих колыбельках, под энергетическим куполом, что был сплетен мной совместно с Гарри, на что ушли его последние силы. Любимый… Смотрю на его бледное, но от того не менее прекрасное лицо. Каждая черточка была зацелована мной, я шептал ему, как он мне дорог, как я благодарен ему, как безмерно признателен Провидению за нас. Но теперь он спит и даже во сне улыбается…
Этот удивительный мальчишка, который сумел обыграть Судьбу, несмотря ни на что, он смог сделать невозможное. Он изменил судьбы многих, казалось бы, мимоходом, не ставя перед собой такой цели, а скольким помог, скольких спас? У меня нет слов, чтобы выразить ему мою признательность, мою любовь, которая с каждым днем становится более всеобъемлющей, сродни одержимости, да и нужны ли слова? Ведь он чувствует меня, как и я его необходимость во мне, в нас.
Нервная дрожь вновь начинает волнами накатывать на меня, видно откат после пережитого дня. Убираю непослушную прядь, что соскользнула на его щеку, слегка склоняюсь и целую, просто нет сил сдержаться; немного сильнее, чем следовало, сжимаю свои объятия, кончиком хвоста скольжу по его упругой чешуе, пытаясь убедить себя, как и много раз до этого, что мой любимый змей со мной, что он никуда от меня не денется и вечно будет рядом…
— Ум… Как сладко, Северус, и я тебя люблю, — хрипловатым со сна голосом ответил муж.
— Прости, что разбудил.
— Ничего, я и сам в каком-то странном состоянии, все уже свершилось, а я никак не могу в это поверить.
— Уж поверь, три сладко сопящих подтверждения лежат в своих колыбельках.
— Знаешь, я вот решил, что для рода Блэк уже достаточно звездных имен, как тебе Шайлих*?
— Волшебная принцесса? Для нашей змейки трудно подобрать лучшее имя. А что ты придумал для мальчиков? — тихим шепотом спросил я, не желая нарушать громогласностью магию этого мгновения.
— Ну… Возможно Джодок** и Бреннус***?
— Милый, я конечно не против, но давай хоть вторые имена нашим детям возьмем попроще?
— Кто бы говорил, Северус? — потянулся к моим губам любимый наглец. — И еще, я тут подумал, конечно крестных нам нужно многовато, но для Шайлих давай позовем Луну? Как думаешь, она согласится?
— Уверен, лучше кандидатуры и не придумать, тем более, что свое согласие эта хитрая кошка уже дала, — я не смог сдержаться и тихо рассмеялся, вспоминая таинственное выражение на лице невесты Драко.
— О чем ты, Сев? — непонимающе на меня посмотрели любимые змеиные очи.
— Я сам с ней поговорю, милый, а все остальное завтра, — надо ей подробно объяснить когда и где уместна таинственность, если она желает, чтобы мы доверили ей свое сокровище. — Нам теперь понадобится много сил, так что, спать, Гарри, а для всего остального у нас еще вся жизнь впереди, — целую свое счастье в макушку, прижимаю к себе и закрываю глаза, вдыхая в себя родной аромат. — Сладких снов, любимый…
— Ты моя жизнь… — чувствую, как юркий хвост теснее сплетается с моим, а ласковые руки стискивают меня в ответном объятии. Торжество от свершившегося разливалось во мне благостной волной, восторг и ликование.
— Ты мой смысл… — и я вслушиваюсь в стук наших сердец, которым еще долго предстоит биться в унисон…
Конец
