Обыграть судьбу

      Как же сложно бездельничать! Меня постоянно тянет схватиться за книгу или проделать серию упражнений, но боюсь быть непонятым. Ни мой интерес к знаниям, ни стремление развиваться физически просто так не объяснишь. Да и отвечать на ненужные вопросы совершенно нет желания. Но на метле смог полетать, а с Мионой повторить материал за прошлый учебный год. Хоть она была рада моим порывам, Рон же плевался и чертыхался, утверждая, что последние деньки свободы он не будет тратить на всякие глупости.       Джинни упорно стремилась пленить мое сердце, тело и душу, но все с тем же результатом. Мне ее даже немного жалко, но не настолько, чтобы просветить ее о тщетности попыток.       И вот наступил день отправки в школу. Я ждал его с нетерпением и опаской. Мое сердце рвалось в Хогвартс, но я боялся не сдержаться и уволочь Северуса в гнездо, и не выпускать его в этот опасный и коварный мир. Где-то там Крюкохват снабдил меня успокоительным в неограниченном количестве — пора его попринимать, а то кто-то может не дожить до завершения своей игры, да еще дедуля со своей любовью к Круциатусу — не доведет его это пристрастие до добра… В общем, я весь в волнении и предвкушении.       Не знаю зачем, ведь можно просто камином, но нас всех вместе, под усиленной охраной из авроров и орденцев, переправили на перрон. Пока шел к поезду, оглядывался да осматривался по сторонам. Не было ажиотажа прошлых лет: война внесла свои коррективы. Первогодки практически не наблюдались — кому охота рисковать своими детьми, да и домашнее образование никто не отменял.       Над платформой стояла невеселая тишина, разговоры велись шепотом, все переглядывались, озирались. Студентов слизеринского факультета старались обходить стороной, а они, в свою очередь, гордо подняв головы, шли своим маршрутом, демонстрируя презрение и полный игнор. Да, змейки — они такие, все в своего декана. Наличие своего хвоста меняет — очень радикально — взгляды на жизнь. Раньше за гордостью я видел чванливость, за сдержанностью — надменность, за элементарными правилами приличия — презрение, пренебрежение, спесивость. Что интересно, на все эти раздражающие факторы в представителях змеиного факультета мне указывал Рон, высмеивал их, негативно освещал их поступки, а я, как малолетний идиот, верил и смотрел на мир сквозь призму восприятия своего недальновидного друга. Н-да, как-то не очень весело и разумно получается, но самостоятельно он не мог во всем находить столь удачные, убедительные и логически обоснованные доводы, следовательно, ему в этой не простой работе кто-то помогал и направлял. Надо быть более внимательным и осторожным…       Мой блуждающий взгляд выхватил из общей массы блондинистое семейство. Стараясь не привлекать внимания, украдкой стал их рассматривать. Все те же идеальные осанки, гордо вскинутые головы, но выражение глаз говорило о многом. Обеспокоенное — у Нарциссы, затравленное — у Драко и сломленное — у Люциуса. Легкая небритость, тусклые волосы, мятый шейный платок — и это Люциус Абраксас Малфой? Что же такое Волди вытворяет на своих посиделках, если самые яркие представители аристократии начинают выглядеть, как забитые магглы? Мое сердце пропустило удар. А что мой зельевар? Пора прикрывать эту лавочку!       Несмотря на все предыдущие годы, на все пакости, что мне устраивал Драко, все это видится таким ребячеством, да и я не лыком шит, так что, думаю — мы квиты. Кстати, а что это здесь старший Малфой забыл? Он же в розыске…       Присмотрелся повнимательней, своим вторым зрением. Ай да я, ай да молодец! Смог рассмотреть мага под чарами рассеивания внимания, достаточно сильными. Надо будет попрактиковаться и посмотреть, какие еще чары не могут ввести меня в заблуждение, но это после…       А сейчас я вижу, как Люциус обнимает своего сына, как тревожно вглядывается в него, словно пытается запомнить каждую его черточку, что-то взволновано говорит ему на ухо… как же ему сложно выпустить из рук своего сына, именно сына, а не наследника. Нарцисса молча, украдкой, утирает слезы, давая самым родным и близким людям проститься, ведь будущее их так неопределенно. Напоследок она обняла своего мальчика, ободряюще ему улыбнулась и проводила взглядом до вагона, ведь на людях эти образчики благопристойности не могут демонстрировать свои чувства и душевные порывы, но боль, мелькнувшую в глазах, скрыть ей не удалось. Незаметно взяв ладонь мужа в руку и ободряюще ее стиснув, печально улыбнулась мужчине, на что он ответил ей горьким взглядом. Через секунду они аппарировали, а я был единственным свидетелем семейной трагедии.       Тяжело не знать своих родителей, но вдвойне тяжелее бояться потерять и больше никогда не встретиться с любимыми людьми. Я знаю, что заставило вступить Люциуса в ряды Пожирателей: власть, стремление еще больше возвеличить свой род, притягательность могущества, но я также знаю, что заставляет сейчас, когда у многих открылись глаза на цели и поступки Воландеморта, находиться подле него — это страх, страх за родных и близких. И если твоя безропотная покорность — единственное, что может служить гарантией жизни твоего сына и жены, то ты сделаешь все, абсолютно ВСЕ! И я это понимаю, принимаю, и если мне позволят, то постараюсь помочь…       Пока занимался своими наблюдениями, немного отстал. Пришлось впопыхах догонять и влезать в вагон, так как гудок паровоза возвестил о скором отбытии. Проходя за товарищами мимо чужих купе, здоровался со всеми своими знакомыми и, только увидев Драко, слегка запнулся, но смог проявить свои новообретенные навыки этикета.       — Доброго дня, Драко… — он растерянно взглянул на меня, а когда опознал во мне шрамоголового идиота — удивленно раскрыл глаза и так и не смог выдавить из себя ни слова. Ну, хоть не послал и на том спасибо! А вот Рон мне чуть глаза не выцарапал, да и Герми с Джинни, глядели на меня, опешив.       — Ты чего это расшаркиваешься перед этим Пожирателем? Совсем сбрендил? — слюна и злоба разлетались во все стороны. — Да чтоб его дементор поцеловал!       — Не ори на весь поезд, Рон! Все твои обвинения беспочвенны! Он на законных основаниях едет в школу. Дамблдору виднее. И раз он не имеет ничего против обучения Малфоя вместе с нами, то тебе так же стоит попридержать свой язык! — и уже весь вагон с удивлением слушает нашу перепалку; рыжее недоразумение онемело, а Драко выглянул из своего купе и неверяще уставился на меня.       — Ну, и что вы все на меня так смотрите? Если я сказал что-то не то, поправьте меня… — но все молчали, и только Рон, как рыба, в молчаливом возмущении открывал и закрывал рот. Драко неопределенно пожал плечами и скрылся из моего поля зрения, девочки пошли дальше, решив больше не привлекать внимания к нашей компании.       Наконец, мы добрели до свободного купе, нырнули в его недра и закрыли за собой дверь. Не успели устроиться на своих местах, как пришел в себя наш громогласный друг, и по-новой принялся возмущаться.       — Какого драккла ты за него заступаешься? Твою ж аваду через кедавру!!! — не, он вообще оборзел — говорить мне такое.       — Ты на меня не авадакедаври! Совсем потерялся, на кого орешь?! Пора взрослеть, Рон! Что за детский сад? Свои голословные обвинения засунь, знаешь куда? — нет, ну достал, сколько можно корчить из себя кретина?       — Рон, такое впечатление, что тебе до сих пор одиннадцать, и ты не умеешь контролировать свою импульсивность. Я знаю, что Малфой — не самая приятная личность, но и ты не приложил ни грамма старания для демонстрации наличия воспитания. Мы же живем не в хлеву, а среди представителей разных сословий. Да, Драко часто первым провоцировал нас, но, поверь мне, ему сейчас не до этого… — моя тирада была прервана очередными воплями.       — Вот и я о том! Он вынашивает злобные планы, а ты за него заступаешься! Его место вместе с отцом в Азкабане, а не в Хогвартсе! — еще немного — и из его глаз искры посыплются.       — А скажи-ка мне, друг ты мой любезный, его вина доказана в суде? Или, может, ты присутствовал на сборах Пожирателей и лично видел, как Драко получил свою Метку? Нет… Так откуда такая убежденность? — он меня бесит, и ведь вижу, что толку от моего красноречия ни на кнат, а поделать с собой ничего не могу. Сцена прощания семейства Малфоев до сих пор стоит перед глазами, и затаенная боль не дает мне промолчать.       — Лично я не видел, но слышал, как это обсуждалось в Ордене, и я верю мнению наших людей, а если этого мало, то какие доказательства тебе еще нужны? Ты какой-то странный, с какого перепугу ты его защищаешь? Дай тебе волю — и Темного Лорда кинешься оправдывать… — Рон зло смотрел на меня и даже не пытался обдумать то, о чем я ему говорил, он гнул свою линию, а я со своими принципами все больше не вписывался в его понятие о геройском поведении. Девушки испуганно следили за нашей перебранкой.       — А если он такая опасная личность, то почему директор позволяет ему находиться в стенах школы и продолжать обучение вместе со всеми? Он такой же простой студент, как и мы, отличие его всего лишь в том, что его отец на другой стороне в этой проклятой войне. И, поверь, им тоже не сладко. Я видел, как он прощался с матерью, никакого торжества зла я не наблюдал, только страх за родных и нежелание расставаться. Мы все живем, как можем и не нам судить других. Не нравится он тебе — так не общайся с ним, но оскорблять и проклинать на каждом шагу не надо. Сейчас всем непросто и не нужно еще добавлять масла в огонь нашими детскими выходками.       — Да как ты можешь такое говорить? Эти выродки убивают людей, несут разрушения в наш мир, а ты… ты… ты… — все, сейчас произойдет взрыв.       Этот оплот защиты несчастных и обездоленных покраснел до состояния помидора, щеки его раздулись, из ноздрей того и гляди пар пойдет, а глаза полезли из орбит. Н-да, зрелище еще то! О, уже и кулаки начали сжиматься, и рука поднялась в моем направлении. На рефлексах я перехватил его конечность и завернул ему за спину и уже с этой, более безопасной позиции, решил просветить своего, полагаю, бывшего, друга о моих убеждениях по поводу дружбы и товарищества.       — Надеюсь, ты понимаешь, что своими размахиваниями, ты только что поставил точку в нашей, столь воспеваемой тобой, многолетней дружбе?       — Из-за долбанного Малфоя? Ты что, совсем последние мозги потерял, Поттер?       — Нет, Уизли! По-моему, я только начал их собирать в кучку, и то, что я сейчас вижу, убеждает в моей полной неадекватности все предыдущие годы.       — Мальчики, ну что вы? Разве так можно? Что это за глупости? — о, это наши красавицы отмерли.       — Гарри, отпусти Рона! Рон, а ты успокойся! — Гермиона решила взять разрешение конфликта в свои руки, ну-ну…       — Да-да, Рон! Пора тебе немного начать думать головой, прежде чем размахивать своими кулачищами. Малфой — ведь это только предлог, да, Уизли? Ты с моего приезда косо на меня поглядываешь: то мое наследство тебе не дает покоя, то обнаружившиеся денежные сбережения. А в чем лично я перед тобой виноват? Чем так не угодил?       — А ты сам не догадываешься, «дружище»? — зло выкрикнул парень.       — Мальчики, а ну, сейчас же прекратите! — Гермиона уже готова была схватиться за палочку.       — Подожди, Миона. Дай человеку изложить свое мнение, а то на душе у него накипело, и я готов выслушать…       — Да, не лезь. Давно хотел ему высказать все, что о нем думаю. Да отпусти ты меня, наконец, где только наловчился? — я выпустил этого правдолюбца из захвата и сел на свое место, в ожидании прозрения и просветления.       — Рон, не стоит. Ты сейчас наговоришь глупостей, а потом раскаешься, — Джинни пыталась урезонить разбушевавшегося братца, но не тут-то было.       — Да что ж вы все мне рот затыкаете? Вы, как и все. Рон, пойми его… Рон, он же сирота… Рон, подружись с ним, он очень одинок… А я, а обо мне почему никто так не переживает? Ну, погибли твои родители — так это когда было? Ну, издеваются над тобой Дурсли — а я-то тут каким боком? Почему я должен постоянно выслушивать твое нытье и утирать твои сопли?       — Рон!!! — это Герми не утерпела.       — Что «Рон»! Правда глаза колет?! Вот так всегда, чуть что — сразу Рон должен бежать, искать, утешать, поддерживать, подсказывать, а то он сам не видит — кто друг, а кто враг. Не дай Мерлин, наш герой собьется с верного пути и не туда пойдет. И вот, стоило его лето не увидеть, как он уже за Малфоев заступается. Да еще и наследство это! Не успел его получить, как уже возгордился, нет чтоб поделиться, я ведь для него никогда ничего не жалел, последнее отдавал, а он откупился конфетами и все. Разве так друзья поступают? Мог хотя бы подарки нормальные сделать, а он? — все в немом изумлении уставились на «взаправдашнего» друга.       Ну, а что тут ответишь? По-моему, Рон и сам все ясно сказал. Что-то подобное я и подозревал, но как же неприятно слушать. Ведь даже близнецам в помощи не отказал, все свои средства, на тот момент, отдал и не заикался о них. А тут выходит, что я тварь неблагодарная и не раскаиваюсь в своих заблуждениях!       — Я тебя услышал и понял, Рон! Думаю, наше дальнейшее взаимодействие следует ограничить лишь самым минимумом или вообще прекратить. Общаться с неприятными личностями я тебя заставлять не собираюсь и поэтому освобожу от своего присутствия. Девочки, простите, но мне нужно побыть наедине с собой, — направился я на выход из купе.       — Но, Гарри! Это же какое-то недоразумение, Рон так на самом деле не думает. Он просто очень расстроен…       — И ты в это веришь, Миона?       — Да пусть валит отсюда! Кому он сдался, этот неудачник? Если бы не Пророчество, то всем было бы на него наплевать, а то носятся с ним как с цацей!       — Да заткнись ты, Рон! Ты и так уже наговорил достаточно! — Джинни в ужасе пыталась образумить брата.       — Вали, вали отсюда, спаситель липовый!!!       Я захлопнул дверь, ограждая себя от этого потока правды. Н-да, сам напросился!       Что-то много сегодня открытий свалилось на меня. То Малфои со своими человеческими эмоциями, то Рон со своей скотской откровенностью. Как же все переменилось за какие-то полчаса. Враги, друзья — как же они относительны в этом мире, и ни в чем нельзя быть уверенным на сто процентов. Но хотя бы насчет моего «друга» ситуация прояснилась. Только как теперь с ним в одной спальне обитать? Это же жди пакостей и проклятий. Необходимо обезопасить себя и свои вещи охранными и отталкивающими заклинаниями. Береженого Мерлин бережет…       Погруженный в свои мысли, я брел в хвост поезда, зная, что там должны быть свободные купе. Мне хотелось побыть одному. Я не был раздавлен, но общаться ни с кем не хотелось. Неожиданно у меня на дороге встал профессор Слизнорт.       — О, Гарри Поттер! Здравствуйте, молодой человек! Как ваши дела? — старик с лучезарной улыбкой преградил мне путь.       — Здравствуйте, профессор. А дела могли быть и лучше, но правда желанней, чем самообман. Всегда больно расставаться со своими же заблуждениями, хотя — такова жизнь. Наши ошибки закаляют нас.       — Что же могло вас так расстроить, Гарри?       — Крах иллюзий и веры…       — Да, это всегда сложно. Но на том и построено взросление. И наше умение переносить достойно такие неприятности является показателем нашего роста и становления жизненных ценностей. Воспринимайте это как урок, тяжелый, но необходимый. Жаль, что все так обернулось, а я хотел пригласить вас на первое собрание моего клуба…       — Простите меня, но сейчас я не самый лучший собеседник. Надеюсь, вы извините меня. А вот в следующий раз я с удовольствием приму участие в вашем начинании.       — Я все понимаю, молодой человек. В вашем возрасте эмоции очень влияют на душевные силы. Надеюсь, внутреннее равновесие восстановится до прибытия в школу. Предаваться унынию в столь чудесный день — это преступление. Отдохните, поспите и увидите — все как рукой снимет или, по крайней мере, сможете под другим углом взглянуть на проблему и отыскать положительные стороны в этой ситуации.       — Спасибо. Последую вашему совету. До скорой встречи, профессор, и спасибо еще раз!       На том и разошлись, он — к своим будущим студентам и почитателям, а я — на поиски свободного места для переживания и переосмысления. Я последовал совету Слизнорта и завалился спать, предварительно навесив Запирающие и Заглушающие чары на двери. И как ни странно, спокойно продрых до самого прибытия на станцию.       Меня разбудил гудок паровоза. Торопливо натянул школьную мантию и самым последним выбрался на перрон. Даже Хагрида не застал, он отчалил с малышами, которых набралась всего пара лодок. Я уже чуть ли не на ходу вскакивал в последнюю карету и оказался в компании, — кто бы мог подумать, — Драко Малфоя. Он как-то неопределенно взглянул на меня и уставился обратно в окно на проносящиеся мимо пейзажи.       За лето парень вытянулся, но некая угловатость еще сохранилась. Прежнего задора во взгляде не наблюдалось, и общее впечатление было странным. Безысходность, тоска, страх, сожаление — все эти переживания улавливала моя нажья натура. Мне вспомнился тот гордый, заносчивый мальчишка, что с таким рвением, пафосом и полным неумением предлагал мне свою дружбу. Интересно, как бы сложились наши жизни, прими я его предложение тогда?       — Ты знаешь, я иногда размышляю, а что было бы, пожми я тогда твою руку? Если бы ты стал моим другом, смог бы с такой же легкостью, как некоторые, предать? — Драко внимательно вгляделся в меня.       — А сам как считаешь? — хрипловатый шепот заставлял задуматься: а и правда, что я сам чувствую в отношении этого непонятного, сложного, одинокого (ну, если по сути) парня? И что удивительно, мое змеиное начало тянулось к нему, не как к партнеру, а как к возможному соратнику и другу.       — Я думаю, если добиться твоего доверия и дружбы, то ты не предашь, не бросишь и подставишь плечо в трудную минуту. И, возможно, я совершил огромную глупость, не приняв твоего предложения, но все, кроме смерти, можно исправить.       — Боюсь, Поттер, уже слишком поздно. По не зависящим от меня обстоятельствам, я не могу вновь предложить тебе свою руку. Это опасно как для меня, так и для тебя. Чтобы ни вопил обо мне Уизли, но зла я тебе не желаю. А наше близкое общение может навлечь еще большие беды на моих родителей. Наш мэнор превратился в логово злобного змея, и никто не может чувствовать там себя в безопасности, тем более, опальные соратники. Но, при других условиях, все могло бы сложиться. Я, действительно, хотел быть тебе другом. Обдумывая тот наш разговор сейчас, я понимаю, что слова и жесты были неверны. Ведь ты был первый и последний, кому я предлагал свою дружбу. Мной двигал детский интерес и азарт, но неудача развеяла все мои грезы и мечтания. С тех пор я стал более осторожен в своих предложениях и решил довольствоваться знакомыми и последователями, — горечь его слов задевала меня и заставляла чувствовать раскаяние.       — А если я, не взирая на все приведенные тобой доводы, предложу тебе свою дружбу, что скажешь?       — Что ты полный идиот…       — Знаешь, Драко, мне так часто твердит об этом профессор Снейп, что я и сам в это поверил. Так что, не будем разочаровывать столь прозорливого человека и примем его слова как данность. А так как с таким диагнозом бояться чего-то уже поздно, то я, на полном серьезе, предлагаю тебе свою дружбу и поддержку, — с этими словами протянул ладонь удивленному блондину.       — Ты убежден, что поступаешь правильно? Ведь ты многого не знаешь и как можешь быть уверен во мне? Возможно, я вотрусь к тебе в доверие, а после заманю в ловушку и передам в руки Сам-знаешь-кого… — ну, провокатор, ну, истинный хорек! Мне всегда нравились эти красивые и изворотливые зверьки, и когда я его так называл, то подсознательно делал ему комплимент, вот какой я (необычный или больной?) герой.       — Ты тоже далеко не все знаешь. И поверь, я смогу за себя постоять и найду чем заинтересовать даже Темного Лорда. В данный момент сложилось так, что я остался один, и мне не помешала бы поддержка надежного человека. Моя интуиция протестовала и упиралась всеми фибрами моей души, когда я думал о Рональде, как о таком человеке, но вот в твоем случае — она вопит, что ты именно тот, кто нужен. И я склонен ей верить.       — Ну, если ты настолько уверен в себе, то кто я такой, чтобы разубеждать тебя, Гарри? — и он пожал протянутую мной руку. Мне так радостно стало и спокойно; пусть впереди нас ждет неизвестность и много тайн нас разделяют, но я уверен — мы со всем справимся. Драко вернул мне улыбку и долго не выпускал мою ладонь из своего рукопожатия, словно сомневаясь в его реальности.       — Можешь отпустить мою руку, я не исчезну в дымке миража.       — Да, прости. Как-то все нереально, мне все это кажется каким-то бредом…       — Ты мне льстишь, бредом меня еще никто не называл.       — Не передергивай мои слова! Ты все прекрасно понимаешь. Только, на людях нам надо будет вести себя, как всегда. И если, после сегодняшнего твоего выступления открыто враждовать нам не обязательно, то нейтралитет стоит поддерживать. Многие будут пристально следить за тобой, и присматривать за мной. Все наши разговоры и телодвижения будут дословно пересказаны и продемонстрированы в нужном месте, одному небезызвестному повелителю. Ты еще не передумал?       — Глупости какие! Так даже интересней. А видеться мы с тобой сможем в Тайной Комнате, и уж там тебе придется мне все рассказать и самому многое узнать.       — Ну, ты как всегда, Поттер. Как встречаться — так сразу в Тайной Комнате, как жениться — так на королеве, а как же рыжая Уизли?       — На кой-мне королева с Джинни, если я свой выбор сделал. И мой избранник самый лучший, самый умный, самый коварный и самый желанный, правда, он еще не осведомлен о моем выборе… — после этих слов Драко побледнел и спал с лица; чего это с ним? — Ты чего? Тебя укачало?       — Я не по этой части, Поттер… Мне вообще-то девушки нравятся, — его правое веко задергалось, и он лихорадочно сглотнул, в панике отсаживаясь от меня подальше.       — И чего мы такие нервные? Я же не говорил, что это ты, хотя в твоем самомнении никогда не сомневался… Я про Снейпа, — судорожный «Ик» был мне ответом.       — А крестный-то при чем? — о как, все чудесатей и чудесатей.       — Северус Снейп — твой крестный?       — А ты много знаешь Снейпов?       — Да нет, просто решил уточнить. Ну так вот, наш Ужас Подземелий и является предметом моей страсти и самых серьезных намерений. Думаю, этот мой секрет станет достойной проверкой твоей надежности.       — Ты ведь меня не разыгрываешь? Иначе ни о какой дружбе не может идти речи. Он один из немногих людей, которых я действительно уважаю, и на его долю свалилось столько всего, что всякие глупые шутки будут неуместны и даже оскорбительны, — вот он, настоящий Малфой — за близкого человека готов пойти на многое и это не могло не радовать, и не вселять веру в хорошее и светлое.       — Тебе дать Непреложный, чтобы ты поверил мне?       — Нет, мне будет достаточно твоего слова.       — Я люблю твоего крестного — и это такая же правда, как и… Не знаю, с чем можно сравнить мои душевные порывы, но я безоглядно влюблен в этого саркастичного, мрачного, упрямого, злого и дорогого моему сердцу зельевара.       — Н-да, Поттер. Не ожидал я от тебя таких самоуничижительных наклонностей, боюсь, тут тебе ничего не светит!       — Он, что, тоже, только по особям женского пола?       — Нет, насколько я знаю, но это не главное. Ты же Поттер, а это — как приговор. Я не в курсе, что приключилось между крестным и твоим отцом, но оно до сих пор гложет его.       — Зато я знаю и, поверь, не хуже тебя осведомлен, что моя фамилия доводит его до зубовного скрежета. Но такова жизнь и ему придется смириться, а я, со своей стороны, постараюсь сделать все, что бы его осчастливить.       — Гарри, ты болен!       — Знаю, но это уже не лечится. Так что, тебе придется или мне помочь, или не мешать.       — Вот и задумайся, нужна ли мне дружба сумасшедшего героя магической Британии?       — Поздно, Малфой, поезд уже ушел! Мы повязаны, и живым я тебя отпустить не могу… — я захихикал на злодейский лад, а эта святая простота опять начала нервно икать и подергивать правым веком. — Да расслабься ты, мы же теперь друзья…       — С такими друзьями и врагов не надо, еще парочка подобных заявлений — и наследник Малфоев обзаведется постоянным заиканием и поттерофобией. Я начинаю понимать крестного, Поттеры — это зло!       — Да ладно, можно подумать. Зло — вообще понятие относительное. Кому зло, а кому и добро, просто непонятое и неоцененное по достоинству. Поэтому надо познакомить профессора с моими достоинствами — и ты мне в этом поможешь.       — Упаси меня, Мерлин! Я, что, похож на самоубийцу? Даже мне крестный не простит вмешательства в его личную жизнь, к тому же ситуация сейчас не располагает к романтике. Лорд со своими непосильными заданиями и бесконечными Круциатусами… — взгляд моего новоявленного друга опять погас, и вся серьезность положения навалилась на нас в полном своем объеме.       — Ты прав, пока вся эта кутерьма с разделением власти не прекратится, ни о какой счастливой и спокойной семейной жизни не может быть и речи. Не надо на меня так злорадно смотреть, я все осознаю и понимаю, тебе тоже советую примириться с мыслью, что скоро в жизни Снейпа прочно обоснуется шрамоголовое недоразумение.       — Ну, если ты так говоришь, то ладно. Но, если что, на твоих похоронах я не пророню ни слезинки…       — Ты сама доброта и душевность! Ладно, Драко, мы уже подъезжаем, и ты прав — не стоит привлекать внимания к нашим сиятельным особам. Но буду ждать тебя через три дня у туалета Плаксы Миртл, после окончания уроков. Я постараюсь не схлопотать отработок, ты тоже не опаздывай.       — Ты уж постарайся, а то пара твоих влюбленных взглядов, идиотских улыбочек — и отработки до конца года у Филча тебе гарантированы.       — Не-е-е-е! Зачем мне Филч? Мне нужна моя летучая мышка! Умеешь же ты, Малфой, в душу нагадить!       — Это природный талант, Поттер! Учись, пока не поздно…       — Да ну тебя, Драко! Все, мы на месте. Значится, так, первым выходишь ты, а я чуть попозже… Вон Рон с девчонками, видно, меня высматривают. Требовать объяснений с меня он не может, но видеть нас вместе не должен. Ты знаешь, я очень рад, что мы нашли общий язык. Буду с нетерпением ждать нашей будущей встречи…       — Я боялся этого приезда в школу, но, возможно, ты сумеешь кое-что изменить. До скорой встречи, Гарри!       — До свиданья, Драко! — и мы пожали друг другу руки на прощание.       Он выскочил из кареты и направился прямо к дверям школы. Рон подскочил к нему и сказал что–то нелицеприятное Принцу Слизерина. За словом Драко в карман никогда не лез, и его отповедь вышла, видимо, очень удачной, после чего рыжий остолоп пулей влетел в двери Хогвартса, а за ним и девочки, спеша нагнать огнеопасный и полностью безголовый гриффиндорский рыжий ураган. Малфой же, обернулся в мою сторону, задорно подмигнул мне и преспокойно направился в Большой зал.       Какой странный у меня выдался день. Все сместилось и перемешалось. Но я ни о чем не жалею и за все благодарен Судьбе. Все течет и меняется. Каждый новый день преподносит мне сюрпризы… Интересно, на сегодня они уже все закончились?