Глава 7
31 августа 2015 г. в 17:00
Примечания:
Моя многоуважаемая бета внесла предложение и воплотила его в жизнь, часть текста, в котором описывается сон - бодрствование Гарри, выделен другим шрифтом, для лучшего восприятия текста)))
В этот раз мой сон не был переполнен неудовлетворенными желаниями и страстными мечтаниями. Едва успев опустить голову на подушку, я провалился в серую мглу…
…Вокруг меня все было покрыто мерцающей дымкой, а я, словно призрак, проносился сквозь стены и преграды. Картинки из прошлого проплывали мимо: все мои похождения по Хогу, все яркие и забытые моменты, мои ночные прогулки, тайные посещения Выручай-комнаты, все встречи, слежки, побеги, надежды, потери… Ничего не задержалось, а лишь пролетело и пропало. Жизнь в доли секунды пробежала перед моим взором, не пробудив внутри ни единой эмоции.
Я словно просмотрел анонс фильма и ничего меня в нем не зацепило. Все, что казалось раньше важным и правильным, будто выцвело и поблекло, как старая фотография. Детская вера в сказку, стремление спасти и помочь, дружба, первая увлеченность Чжоу и неправильная тяга к Джинни, — ведь для меня она всегда была как младшая сестра — потери и кошмары, прозрение и разочарование...
Все это было и прошло, а что осталось? Что меня ждет впереди? Один вопрос звенел у меня в голове. ЗАЧЕМ Я ЖИВУ?
Ну что за хрень лезет мне в голову? Живу, чтобы жить!
И только эта мысль сформировалась в моей голове, как все мельтешения прекратились и я очутился в Тайной комнате. Она была прекрасна — все змеиные статуи сверкали мраморными бликами в свете магических факелов. Серый, практически ртутный, цвет камня прорезали зеленые молнии прожилок. Каждая чешуйка была видна, и казалось, что еще мгновение — и эти красавицы расползутся по своим делам, ну, или, как вариант, кинутся на меня. Водная гладь словно подсвечивалась зеленоватым цветом и создавала сказочную, нереальную атмосферу. Видимо, такой она была задумана: величественная, просторная, завораживающая.
И лик самого основателя не казался таким уж пугающим, да и Салазар ли это? Скорее, на какого-то скандинавского бога смахивал сей почтенный старец. Как ни странно, но колонны перевивали два вида каменных ярких элементов: как зеленые с серебром, так и красные с золотом. Дивны дела твои, Мерлин... Еще только льва не хватало, но чего не наблюдалось, того не наблюдалось.
Пока я ошеломленно озирался, пытаясь прочувствовать всю атмосферу чужого гнезда (а то, что это именно гнездо, не вызывало сомнений), мое внимание привлек шорох открывающегося прохода. Но вместо василиска, которого я, по старой памяти, ожидал увидеть, появился силуэт высокого, стройного человека в темно-зеленой мантии. Он быстро направился в мою сторону, а у меня даже мысли не мелькнуло, что надо скрыться или бежать.
Магия теплой волной окатила меня, и изумило возникшее ощущение родства. Что-то похожее, хотя и в очень малой степени, я испытывал к крестному. Но сейчас — это было потрясающе... Чувство защищенности, радости, заботы, преданности — поток за потоком, меня омывали самые чистые и незамутненные эмоции. Я стоял ошеломленный и потерявшийся во всех этих впечатлениях, впитывая их как губка, и растворяясь в нереальном счастье. Как такое может быть?
Красивый молодой человек, с тонкими чертами лица, ярко-зелеными глазами, расчерченными вертикальными зрачками, и теплой улыбкой на губах, подошел ко мне вплотную, тряхнул своими смоляными волосами, позволяя себя рассмотреть, и вопросительно взглянул на меня:
— Ну что, налюбовался, наследник? — я только и смог, что растерянно кивнуть головой.
— Приветствую тебя, Гарольд! Наконец-то, ты обрел себя, и мы смогли встретиться. Добро пожаловать в мое гнездо. Хотя в прошлый раз ты здесь немного похозяйничал и потрепал нервы моему Шаду.
— Рад встрече с тобой, Салазар Слизерин! — учтиво поклонился и послал в ответ всплеск своей магии, показывая свои истинные чувства: радость, благодарность, обещание...
— Ну да, ну да! И как давно? — он задорно подмигнул мне и звонко рассмеялся.
И это Основатель? Молодой парень, веселящийся от души (неведомо с чего), поражающий своей красотой и грацией.
— Основатель, основатель. Можешь даже не сомневаться, ты с Годриком еще не знаком. Вот кто действительно любит посмеяться, а я так, просто настроение хорошее.
Слизерин обошел меня по кругу, всматриваясь, изучая, оценивая. Не уверен, что ему все понравилось, но, что имеем, то имеем.
— Понравилось, молодой наг, даже очень. В тебе проснулась королевская кровь. Ты прошел все испытания. Укус василиска подтолкнул открытие наследия, а остальные невзгоды лишь подготовили тебя физически и эмоционально. Ты достойный наследник, хотя не всегда поступающий мудро, но мы все совершаем ошибки, доверяем не тем людям, расставляем не те приоритеты… но теперь все переменится. И кстати, зови меня Салазаром или Заром, так мне привычней.
— Тогда и ты зови меня Гарри. Выглядишь ты не намного старше меня. Это так странно, осознавать, что я вижу великого Основателя и мага, а он...
— Ага, весь я такой великий-превеликий, аж тошно. Впрочем, репутация у меня сейчас довольно занимательная. Рик, — это я про Гриффиндора — до сих пор потешается надо мной и моими трудами, что так умело переврали некоторые темные личности. Хотя на Тома я возлагал большие надежды, да только не сложилось. А жаль, он был сильным магом и нагом мог бы стать неординарным. Да ладно, ну его. Поговорим о тебе, юный лорд.
— И что же тебя интересует, о, великий и ужасный? — ну, а чего он, то шутки шутит, то титулами обзывается.
— О как... Сразу к делу. Ну что же, для начала, я хотел бы увидеть тебя настоящего.
— Я с радостью, а то давно не обращался, но хочу попросить тебя об ответной любезности. Страсть как хочется увидеть еще одного нага.
— Ну раз ты так любезно просишь, то на счет три. Готов? — и этот большой ребенок — а как иначе можно назвать его поведение — с нетерпением начал отсчет.
— Один, два, три, — яркая вспышка возвестила о начале преображения. Я тоже поспешил перетечь в свою вторую форму. Преодолевая слабость после магического всплеска, старался как можно скорее прийти в себя. Не хочется в грязь лицом перед родственничком нырнуть.
— Кстати, о моем поведении, наследник. Вот помрешь окончательно, тогда и будешь выбирать, кем быть — старцем древним или юношей, открывающим все новые и новые радости жизни. Да и общаться тебе будет проще с ровесником, чем с еще одним "добрым" дедушкой, мне так кажется, или я ошибаюсь?
Тут он, конечно, прав. Слабость моя начала попускать, и я решил, что пора возвращаться в мир и взглянуть на еще одного представителя нажьего семейства. Перед моим взором предстало величественное существо: выше меня на две головы, прекрасное сильное тело, узковатое хищное лицо и невероятный изумрудный хвост, который то скручивался в тугие кольца, то распрямлялся, демонстрируя все переливы зелени. Казалось, каждая чешуйка имела свой собственный зеленый оттенок, да и переливалась, как настоящий самоцвет.
Оторвать взор от такой красотищи было нереально, а Зар, понимая, какое производит впечатление, еще и покружился передо мной. Нет, честно, он исполнял невероятно плавные движения, перетекая из одной фигуры в другую. Его смоляные волосы словно ожили и извивались в такт дивной музыке, что с каждым движением нага начинала звучать все громче и громче. Она лилась со свода потолка, что терялся в темноте, отражалась от стен и эхом переплеталась с основной мелодией. Эта гармоничная музыкальная какофония увлекала и завораживала. Я не успел опомниться, как сам закружился в танце, повторяя движения за изумрудным змеем. Мы то касались друг друга, то расползались, но нас будто магнитом тянуло друг к другу. Легкие прикосновения рук, сплетения хвостов, изящные изгибы тел...
Движения Салазара, странная музыка и вся атмосфера гнезда погружали мое сознание в транс. Теряясь в визуальных, тактильных, слуховых и эмоциональных переживаниях, я все больше утрачивал связь со временем и местом. Внешний мир потерял для меня четкость и реальность. Душа, словно дикая птица, вырвалась на волю и метнулась ввысь, где ее окружило множество подобных сущностей, что вращались в разноцветном водовороте, захватив и меня. А магии, моя и чужая, но уже родная и близкая, устремились за мной, сплелись, сплавились и пульсировали в такт дикой музыке. И вот, на пике самого высокого аккорда все вокруг озарило белым взрывом, взрывом магии, эмоций, силы и любви...
Не знаю, долго ли приходил в себя, но очнулся я от ощущения рук в своих волосах. Чужие пальцы нежно перебирали мои локоны, а тихий голос напевал:
Легкий ветер присмирел,
Вечер бледный догорел,
С неба звездные огни,
Говорят тебе: "Усни!"
Не страшись перед судьбой,
Я, как няня, здесь с тобой,
Я, как няня, здесь пою:
"Баю-баюшки-баю".
Тот, кто знает скорби гнет,
Темной ночью отдохнет.
Все, что дышит на земле,
Сладко спит в полночной мгле,
Дремлют птицы и цветы;
Отдохни, усни и ты,
Я всю ночь здесь пропою:
"Баю-баюшки-баю".
Мне впервые в жизни пели колыбельную, и столько нежности было в этом голосе…
Господи, как я мечтал о родном человеке, который обнимет и убаюкает меня, укроет от печали и бед, спасет от одиночества и боли. Долгими одинокими ночами, мучимый страхами и ужасами перед будущим, я грезил, что откроется дверь моей каморки и кто-то, кому я очень нужен, протянет мне руку и спасет меня. Заберет из этого кошмарного места, где я познал столько страданий и зла, и подарит новый дом, мой дом, полный тепла и света, любви и радости. Сколько горьких слез было пролито в подушку, лишь бы не помешать сну своих родственничков, сколько раз я до крови прокусывал руку, лишь бы не выть от боли в поломанных конечностях и не навлечь еще большей беды на мою многострадальную голову. И всякий раз, чтобы не сойти с ума, представлял сильного, доброго, всемогущего, который спасает меня из этого ада. Но он все не приходил и со всем приходилось справляться одному...
— Прости, маленький... Я не мог ничем помочь тебе. Я мертв, много уже веков как. И только твое нахождение в стенах моей школы позволило нам встретиться с тобой, ну, и проснувшееся наследие.
— Обними меня... — прошептал я и что есть силы прижался к этому крепкому телу, из моих глаз слезинка за слезинкой вытекали все мои горести. Казалось, все прошло, но эта колыбельная всколыхнула застарелую боль, что затаилась в глубине моего сердца и тянула в пучину отчаянья. Все, что сдерживалось многие годы, все, что мучило и мешало: обиды, страхи, ужасы, одиночество, ненужность — все покидало меня, каждая слезинка приносила облегчение и покой.
Салазар убаюкивал меня как маленького, говорил ласковости и нежности, а я отогревался у этого костра. Постепенно моя истерика сходила на нет и всхлипы перешли во вздохи.
— Ну все, маленький, все. Теперь у тебя есть я и Рик. Где шляется этот остолоп, когда он так нужен?
Совершенно не хотелось покидать теплые объятия предка, я компактно подтянул свой хвостик и поудобней устроился у него на хвосте. Громко потянул носом, утер мокрые щеки и заинтересовано взглянул на нага. Он заправил мне за ухо мои локоны и улыбнулся.
— Какой же ты все-таки красивый, мой наследник, и корона тебе очень подходит. Еще пару годков, и ты догонишь меня в размерах.
— А почему у тебя нет короны? — не, ну, а что, интересно же.
— Ну, так и василиск меня не кусал. Ты вырастешь больше меня и сильней, надеюсь, и мудрее.
— Не знаю, как с силой, но с мудростью — это вряд ли. Да и не стремлюсь я к чему-то слишком сложному. Мне бы выжить, заполучить своего любимого, да и скрыться в своем гнезде.
— О как... И, я так понимаю, партнера ты уже нашел? — я закивал головой. — А он в курсе?
— Нет! Он еще не готов к сей радостной новости, да и отношения наши довольно неоднозначны. Мы скорее враги, чем друзья, но я надеюсь в скором времени изменить положение дел. Но как сдерживаться, когда я рядом с ним? Не могу надышаться им, налюбоваться на него, меня завораживают его движения, а голос околдовывает своей неповторимой красотой, в его глазах хочется потеряться. Ну, как-то так...
— О, Мерлин! Как же рано. Тебе бы расти, набираться сил, а не о гнезде думать. Еще, как минимум, лет пятьдесят этот вопрос не должен был бы тебя интересовать...
— Но Северус может и не дожить, не говоря уже о том, чтоб жить полноценно, да еще и с нагом. Пусть лучше рано, но с ним! Меня и так тревожит продолжительность его жизни — что ни говори, но наги живут значительно дольше магов. А, кстати, сколько мы живем?
— Ну, если никто не мешает, то лет этак до трехсот, хотя королевские и до пятисот дотягивали. А насчет партнера не переживай ты так… заключая полный магический брак, наг делится с супругом как долголетием, так и магическими силами, которые потом ему очень пригодятся. Мы твари ненасытные и плодовитые. И не Северус ли Снейп является твоей зазнобой?
— Он ли!
— Ну и что это за вызов в голосе? Никто не собирается оспаривать и критиковать твой выбор. От нага это не зависит, слава всем Богам, что ты его встретил. Представь, что этого не случилось бы...
— Не говори таких страшных вещей! Он есть и будет! Я смогу уберечь его и он будет моим!
— Вот слышу слова не змееныша, а истинного змея! — новый голос вызвал испуг и я попытался вскинуться, но Салазар удержал меня в своих руках.
— И обязательно было пугать малыша? Он только немного успокоился, а ты...
— Заполучил в свои загребущие руки мелкого и не хочешь выпускать? Может, я тоже хочу обнять своего потомка? — и этот наглый белобрысый детина попытался вырвать меня из захвата нага, а я в полном обалдении взирал на роскошного скандинавского красавца.
Вот вылитый молодой викинг — такой же огромный, добродушный, дикий и голубоглазый. Красный плащ, отороченный на плечах и по подолу белым мехом, удерживаемый искусно сделанной золотой фибулой в форме дивного льва, застывшего в прыжке, только придавал эффектности этому индивиду. Он лучезарно улыбался, а глаза светились теплом.
— И не подумаю! Он мой наследник, а то, что в нем есть толика и твоей крови, не играет большой роли! Он НАГ!!! А наша кровь главенствующая! И вообще, он последний, — совсем тихо и очень страшно, с отчаянием в голосе, прошептал Салазар. — Из всего нашего выводка единственный змееныш.
Заглянул в лицо Зара и увидел слезы, что переполняли его зеленые глаза, которые были так похожи на мои. Одинокая слезинка не удержалась и сбежала по его алебастровой щеке.
— Ну, что ты, любимый! Он твой, твой и мой! Он наш маленький детеныш, — Годрик рухнул на колени рядом с нами и заключил нас обоих в свои медвежьи объятия, — Теперь у нас есть наш малыш, и мы будем беречь его и помогать во всем.
По-видимому, я только что обзавелся родителями...
Новоявленные папочки еще немного потискали меня, а затем переключились друг на дружку. Я вовремя ретировался из этого клубка страсти и разврата. Слившись в страстном поцелуе, Основатели слегка подзабыли обо мне, и я уже почти весь успел уползти, как почувствовал, что кто-то из них ухватился за мой хвост.
— И куда это ты собрался? Мы еще не договорили...
— Да и я не успел тебя как следует рассмотреть, — и белобрысый великан притянул меня к себе. Одной рукой он приобнял за талию Салазара, а другой прижал меня к своей могучей груди. — Ну, здравствуй, наследник Слизерина и потомок Гриффиндора. Зар, а он на тебя немного похож, особенно глазами, чудный малец.
— Ага, я такой! Только ты меня не раздави в своем захвате, а то пожить еще хотелось бы.
— Ой, прости. Все забываюсь... — меня отпустили на волю, а зеленый наг обвил своего суженого хвостом — прям как я в своих мечтах моего зельевара — и прислонился к его плечу. Какой все-таки большой этот викинг, н-да...
— Значит, так, — заговорил со мной Салазар, — благословение рода нагов ты получил, предки приняли и будут защищать тебя. Ты силен как магически, так и физически. Потенциал у тебя огромный, нужно только работать над собой. Тебе пора просыпаться, солнце уже взошло, но мы будем ждать тебя в Тайной комнате каждую ночь. Мы можем общаться как во сне, так и наяву, правда, в виде призраков, но тут уже ничего не поделаешь... Если захочешь оказаться в нашем жилище, то ты должен произнести перед дверьми со змеями слово "гнездо" на парселтанге. И ты сможешь вступить в настоящую Тайную комнату. Да, и чуть не забыл, Шад-то все еще обитает в убежище.
— Кто такой Шад и чем мне это чревато?
— Ну, как же, фамильяр мой, василиск.
— Как это? Я ведь убил его?
— Ну, не так чтоб убил, просто слегка поранил. Он еще в спячке, но раны все затянулись. Захочешь — разбудишь, а нет — то пусть спит до лучших времен. Он замечательный охранник, потом переправишь в свое гнездо. Да и зельевар твой будет рад-радешенек — целая фабрика по производству редкостных ингредиентов. А взгляда его не бойся, своих он не тронет. Ты сможешь общаться с ним, он разумен и если захочет, то многое тебе поведает.
Я расплылся в идиотской улыбке. Василиск жив! Ура! Знаю — блаженный, но я был очень рад. Так жалко было змеючку, а теперь я смогу подружиться с ним, надеюсь.
— Тебе пора, малыш. Не забывай нас проведывать. Общаться мы можем лишь в Тайной комнате или в сновидениях, но тебе стоит только позвать, и мы явимся. Я горжусь тобой, маленький наг, — и он обнял меня напоследок, а великан присоединился к нашим обнимашкам.
— Но мне еще так много нужно узнать и спросить...
— Ты знаешь, как нас найти, мы здесь подзастряли надолго. До скорой встречи, мой маленький змееныш, — и я был стиснут в прощальных объятиях, а Годрик потрепал меня по волосам и весело подмигнул.
— Просыпайся, Гарри, просыпайся, — настойчивый голос Невилла вернул меня в реальность. Пробуждаться не хотелось, но надо было вставать и идти строить свою новую и счастливую жизнь...