Поющий Койот. Перекрёсток Времён

Пока мы осматривались, брат успел учесать к дому, и теперь беседовал с его владельцем. Тот, поклонившись хозяину земель, при узнавании, что-то быстро-быстро залепетал, махая руками на лес, но с любопытством косясь на нас при этом. Лео что-то ему сказал, так мужчина аж побледнел, что было видно и издали. Он отчаянно замотал головой, залепетав что-то ещё быстрее…. Леонардо вернулся ещё через пару минут, и потащил нас за собой в лес. Шёл он при этом размашистым чётким шагом, так что если мы с Занзасом, герцогом-первой шпагой Испании и принцем ещё кое-как поспевали за ним, едва не запинаясь о корни по вовсе не ровной дороге, то король, не привыкший к таким забегам, часто останавливался. Но попросить идти медленнее, или остановиться передохнуть, гордость ему не позволяла. Так что он пыхтел за нами и молчал. Лес, густо заросший подлеском, поначалу зелёный, солнечный и приветливый, с каждым пройденным метром становился всё мрачнее, навевая угнетающие мысли. Листва на деревьях хоть всё ещё была живой, но была какой-то болезненно скрученной, почерневшей. Стволы больше не были ровными, а стали изогнутыми, покорёженными, пожранными грибами и лишайниками, полусухими, полугнилыми. Подлесок постепенно исчезал, уступая место мягкому, чавкающему грунту, покрытому болотными растениями. Запах становился влажным, тяжёлым, гниющим. Да и тропы как таковой, больше не наблюдалось. Один раз только братишка указал на чудом сохранившуюся каменную кладку, видимо, старинной дороги. Лео вообще стал притормаживать, осторожнее выбирая путь, иногда и вовсе предлагая пройти по упавшим стволам деревьев. Иногда он останавливался, и смотрел на Карла, но, вопреки ожиданиям, глаза у того сияли восторгом истинного авантюриста, которому, наконец, позволили делать то, что хочется, а не то, что нужно. И брат, понимая это, молча продолжал путь. О том, есть ли желание продолжать путь у остальных, он не беспокоился. И, в общем, мы пришли туда, куда шли: к откровенному скверно смердящему болоту. - Какая прелесть! – Воскликнул Леонардо, стоило ему только выйти к трясине. - Так и знал, что тебе, Мусор, только такие места и нравятся. – Хмыкнул недовольный Занзас, недавно получивший веткой по лицу от Эскобара. Тот сдвинул её со своей дороги, а пройдя мимо – отпустил. Следовавший за ним сынок не ожидал такой подставы. И где же его интуиция, спрашивается? - И что, ты надеешься найти что-то жилое в этой жиже?! – Скептично поинтересовался принц. - Именно так, Эд. – С гордостью высказался брат, прищурившись. Я присмотрелся, и вдруг понял, о чём он говорил: стоило только направить пламя к глазам, как всё болото подёрнулось дымкой и зарябило. Иллюзия! Материальная иллюзия высшего уровня! Но, чёрт, сколько же сил нужно угробить, чтобы лишь силой воображения и магии создать ТАКОЕ. - Предки были достойны своих потомков. – Ошеломлённо заметил я. – Достойны ли потомки своих предков – ещё вопрос. – Сын вопросительно вскинул брови, так что пришлось шепнуть ему, что нужно сделать, чтобы увидеть иллюзию. Он присвистнул, когда сделал: - И… как это снять, или через это пройти?! - Ну, способа минимум три. Найти брешь, или слабое место и взломать. Поверить в мысль о том, что болота тут нет. Или найти, скорее всего, камень, к которому материальная иллюзия и привязана… - Задумчиво ответил Леонардо. – Судя по качеству иллюзии, самый простой способ – третий. Камень – в метрах трёхстах от нас. С помощью магии дойдём до него легко. А там… - И что, там никаких ловушек?! – Скептично спросил Занзас. - Посмотрим, но это вряд ли. – Пожал плечами Леонардо, одним движением пальцев создавая материальную иллюзию деревянных мостков, уводящих тропу куда-то в болота. - Феодор ждал возвращения потомков, и вряд ли защитил свой дом от кого-то, кроме обычных людей. Понимал, что столетия могут пройти, и если дом не скрыть – его разграбят, или и вовсе, уничтожат. – По деревянному мосту было очень удобно и быстро идти. Собственно, Эдуард возмутился уже через сто метров: - А раньше ты так сделать не мог?! – Леонардо не ответил, но раздражение мы его почувствовали, когда он демонстративно щёлкнул пальцами, и вместо того, чтобы идти над болотом по аккуратному мостику, мы были вынуждены идти по гнилому, шатающемуся при каждом шаге мосту над всепожирающим огнём в чистилище. Простенькая иллюзия, направленная на обман и подавление чувств, но это не мешало нам чувствовать знойный жар огня, обжигающий кожу, по ощущениям, до волдырей, не мешало слышать крики миллионов душ, и дьявольский смех чертей, и страх тоже не мешало ощущать. Больное воображение или опыт повлияли на качество, а иллюзия была действенной. И братец, как мы не просили, не убирал её до тех пор, пока Эд не извинился за вопрос. Да уж, я многое могу вытерпеть, но болотце всё равно милее… Занзас с печалью смотрел на своего родного дядю, и я знал почему… Искомый камень оказался, хрен знает что делавшей посреди болота, переломанной статуей какой-то девушки, выполненной в белом мраморе. - Ну и что теперь? – Хмыкнул Занзас, оглядывая пышные обнажённые формы женского тела, выполненные удивительно правдоподобно. - Дано: есть сокрытое имущество, есть болото, которое должно защищать имущество от всех, кроме потомков. Вопрос: как иллюзия выделит из всех заблудших своих потомков? По какому признаку? - Внешность? Кровь? – Предположил Эмилио. - Насколько мне известно, ни одна материальная иллюзия, даже живого существа, без управления, не способна различать внешность. – Вздохнул я. – Значит, кровь. Что делать-то? Лео, я понимаю, что мы тебя достали вопросами. Но ты же понимаешь, что все здесь присутствующие в плане таких знаний просто бездари. - В фантастических книжонках обычно достаточно капнуть крови куда нужно. – Пожал плечами Занзас. - А нужное нам место, похоже, эта каменная тётка. - Ну вот, умеете же рассуждать логически, если захотите! – Одобрительно покивал Лео, окидывая нас насмешливым взглядом. Нет, эта его манера язвить иногда всё же раздражает зверски…. - Только в качестве защиты от случайностей, наверняка, кровь нужно нанести только на особенное место на статуе. А учитывая нравы нашей семейки, место это может быть… самым интересным. – Эдуард встрепенулся, и только глядя на него, до меня дошло, что мог иметь в виду братец. К счастью, ножки у изображённой в камне девушки были сведены, а значит… - М-да… - Констатировал я, глядя на отчего-то возбуждённо торчащую, каменную грудь. Интересно, это фантазия мастера, или он, прежде чем ваять с натуры, довёл натурщицу до…?! - Так чего мы ждём, Рик? – Ехидно осведомился Леонардо. Я оглянулся, и понял, что все смотрят на меня и ждут… - Почему я?! – Воскликнул я. Улыбка братца стала лисьим оскалом. Именно с ней на губах, он загибал пальцы: - По праву старшинства – это раз. Потому что я отказался от крови нашего папаши почти полностью – это два. Потому что мне хватит рода Чавесов, а на Занзаса вот-вот свалится Вонгола со всеми её потрохами – это три. А ты человек малозанятой…. – Чтож, аргументы были мне понятны, и я находил их… существенными. Тем более что за время, прошедшее с момента, когда узнал о планах брата сделать меня герцогом, я не потрудился даже просто возмутиться столь наглым использованием родного брата в политических играх. Так что, вытащив из-за пазухи альпинистский короткий нож, я немного надрезал ладонь по краю, а выступившую кровь растёр руками, после чего, выдохнув, под ехидный смешок Занзаса, положил руки на груди. Ничего не произошло, хоть я и ожидал, склонив голову к плечу. Напряжение ожидания сказалось, а потому кинутое в спину, насмешливое: – Что такое, братишка, слишком давно не чувствовал под руками возбуждённой женской груди, а? Думаю, ночка с женщиной, а лучше с двумя, тебя быстро вылечит…. – Непроизвольно сорвало все барьеры, и пламя моего Гнева благополучно полыхнуло у меня перед глазами, направляемое мысленно в сторону нарушителя спокойствия. Мне понадобилось ровно три секунды, чтобы взять эмоции и пламя под контроль снова, восстанавливая барьеры, но голос брата уже возмущался: – Эй! Это была моя любимая майка! – Воскликнул он. Я развернулся вовремя, чтобы увидеть, как сквозь опалённую, а кое-где и прожжённую до кожи майку, мой Гнев флегматично поглощался пламенем Облака Леонардо. - Будешь уважительнее относиться к старшим. – Холодно фыркнул я, в ответ на его возмущение. - Я всего лишь хотел сказать, что мазать кровью груди было не обязательно руками. Кровь только своя должна была быть, и всё… - Насупился братик, злобно косясь на ржущего Занзаса. Я бы ещё высказался, но меня отвлёк тот факт, что у статуи засветились глаза… моим пламенем. Вдруг осознал, что моя вспышка ярости коснулась и каменной глыбы, я снова резко обернулся к брату: - Ты это специально сказал, да? Чтобы вывести меня из себя?! - Ну вы же не догадались, что одной крови мало. – Невинно хлопая глазищами, с длиннющими, как у женщин, ресницами, пожал плечами тот. – На анализ ДНК тоже нужна энергия. А магия – она и есть. - Надо найти хороший ремень. – Решил я, ничуть не шутя. Этой сволочи ремень не помешает. Я был слишком наивен, полагая, что его выкрутасы на меня не распространятся. Бедный маленький брат, не подозревал, что я тоже умею играть в такие игры. - А то кое-кого, похоже, в детстве мало драли. – Окружающие смеялись, уже не скрываясь. - Надеюсь, строя грандиозные планы о том, как выпорешь самого Бродячего Мудреца, ты не рассчитываешь, что его будет легко поймать, или, тем более что он сам подставится под ремень?! – Сказал насмешливо, словно вызов бросил, Леонардо. - Ну, на задиристого младшего брата-то я найду управу. – Пообещал я, скорее себе, чем ему. - Но-но. – Хмыкнул тот, кивая на окружающее нас пространство. И только тут я понял, что стоял уже не посреди болота у переломанной статуи, а посреди… заросшего разросшимися культурными растениями, но не сорняками, сада, возле вполне себе целой каменной девушки, которая входила в композицию фонтана. Да, фонтан, давно никем не ухоженные живые изгороди садового лабиринта, искусственное озеро, которое затянулось илом и тиной, и было скорее прудом, большая лестница, широкая у подножия, и относительно узкая наверху, и большой трёхэтажный дворец в готическом стиле, только с большими окнами. Да и местами проглядывали стили Романский и тот, который в будущем назвали стилем Ренессанс. Странное, но, несомненно, очень величественное сооружение. Только стёкла были мутными, то ли не слишком качественными, то ли просто построен дворец был до того, как научились изготавливать качественное оконное стекло. Что вероятно. Я помнил, что дом, который благодарные жители Палермо построили и подарили отцу, мы остекляли в моё время лишь наполовину, в жилых и рабочий зонах, а ещё в обеденном зале. Всё потому, что на Сицилии производства такого стекла не было, а везти было дорого, да и вообще оно само стоило весьма недёшево. Только самые обеспеченные могли позволить его себе. В этом дворце, однако, стекло появилось гораздо раньше. Возможно даже на столетия. Статуи, колонны, лепнины, витражи – это был не дом, а произведение искусства! Но не это заставило меня поражённо замереть на месте. А странное, зародившееся глубоко в груди чувство, будто после долгих странствий, после долгих поисков и блужданий во тьме, я вышел на свет, нашёл искомое, вернулся… домой. - Дом… - В один голос, мы выдохнули втроём. И не знаю, как у брата и сына, а зрение у меня расфокусировалось, будто я увидел что-то совершенно невероятное. Все, даже самые малейшие сомнения отпали: кому бы этот дворец ни принадлежал, но эти люди были нашими предками. Авайе-Рей, или нет, но мы были дома. И это было… здорово! Кажется, теперь и у меня появился дом. Странное чувство чужеродной ностальгии посетило меня. Оно было вызвано мыслями о том, что было бы, если отец вырос бы в этом дворце. Скорее всего, у него не было бы ни меня, ни моих давно покойных сестёр, ни Лео. Ему бы просто воспитание не позволило бы жениться на моей маме, а мать брата он бы просто не встретил. Впрочем, возможно, мы бы появились у него всё равно, но точно не были бы такими, какими стали. Не было бы Вонголы, не появилось бы мафии. Мир был бы совершенно иным. И, быть может, у меня не появилось бы возможности видеть его и спустя четыре сотни с лишним лет после моего рождения. Да, история не терпела сослагательных наклонений. - Ничего себе! – Присвистнул Эдуард, вырывая нас из своих мыслей. – Никогда не думал, что магия, наша магия, способна на такое! - Даже тысячу лет назад сотворить такие иллюзии способны были единицы. – Брат пожал плечами. Ну, я эту историю уже слушал, так что было неинтересно. Но вот наши спутники, слушали так, будто он открывал им тайну рождения вселенной. - Девяносто девять процентов из них имели очень длинную, часто, королевскую родословную. Сто процентов из них были сильнейшими. Но тысячу лет назад таких людей было больше. Охота на ведьм, то есть, Святая Инквизиция, уничтожила девяносто семь процентов магов, вместе с их знаниями. Уцелели только самые незаметные, те, кто вовремя сбежал из Европы, и богатейшие и влиятельнейшие аристократы, у которых была сила, чтобы спастись. Кто-то из них откупился, и поспешил забыть знания. Кто-то постарался просто скрыть их…. Эта материальная иллюзия болота поражает своим качеством, масштабом, вложенной силой, выдумкой. Да, впечатляет. И всё же она примитивна. Сейчас на такое способен был бы любой маг-иллюзионист, будь у него яркая фантазия и достаток сил. Обычно не хватает последнего. – Король с наследником, и герцог долго обдумывали эти слова, прежде чем принц спросил провокационно: - Что бы сделал на месте предка ты? - Скрыл бы территорию вместе с домом в пространственном кармане. То есть создал бы подпространство, кусочек мира в параллельном кластере, который бы привязал к месту рунами языка силы. А ещё поместил бы его в капсулу времени, в стазис, чтобы время было не властно над ним. И всё. Дом бы просто исчез, будто его и не было, на века защищённый от чужаков, и местность не изменилась бы. Другой принцип, но суть – та же. – Мы с Занзасом хмыкнули, глядя на мелькнувшую в глазах Лео искру лукавости. Конечно, никто не понял о чём он говорил, и как это сделать даже примерно. - А потомкам… оставил бы подсказки, разгадать суть которых смогли бы только они. Например, рассчитывая на интуицию, или иную родовую способность. Это всё было бы и надёжнее, и экономичнее в плане энергии, и заняло бы меньше времени. Я так понял, что Феодор потратил на это минимум десяток лет, создавая то ли иллюзии сначала наводнения, а потом землетрясения, то ли вызывая их, чтобы люди поверили и не лезли на болото. – Он прикинул, как продраться сквозь заросли розовых кустов, и смело шагнул на заросшую травой, но всё ещё угадывающуюся сквозь зелень, мощённую камнем дорогу, направившись к дому. Мы пошли следом. - Если знания были потеряны, откуда их знаешь ты? – С подозрением спросил Эмилио. - Действительно. Откуда? – Наигранно задумался брат, и тут же ответил: - Я думаю, что ты совершенно не хочешь этого знать. Но порыться в тайниках своей семьи, или в архивах, я тебе всё-таки советую. По крайней мере, бояться меня перестанешь. А то дёргаешься больно сильно, когда я использую свою силу, или даже просто говорю о ней. - Ты не скрываешься? – Спросил король. - А зачем? – Брат снова пожал плечами. - Инквизиции нет давно. Магию способны видеть лишь единицы из десятков, а то и сотен тысяч, а может и миллионов. Я, конечно, не в самых лучших отношениях с Папой Римским, и вообще приговорён им к смертной казни. Если зайду в Ватикан – меня постараются схватить, и уничтожить. Но охоту на меня Папа не объявлял, а значит, за пределами Ватикана мне ничего не угрожает. Что касается тайных лабораторий, в которых учёные очень хотели бы меня распотрошить, чтобы объяснить мой феномен, то мы уже с ними прояснили, что трогать меня не стоит, иначе можно внезапно умереть. Они предпочитают меня нанимать в качестве наёмника, так что и их лаборатории я хорошо знаю. Это крупные и опасные, и им, если что, есть кого ловить и пускать на опыты. Вся мафия пестрит разнообразными владельцами Посмертной Воли. А мелкие…. Ну, меня сложно поймать. Кому я ещё нужен? - Кстати, а это ничего, что вот так взял и появился из ниоткуда дом на месте болот? – Тихо спросил Занзас. Леонардо даже остановился, чтобы посмотреть на него, как на идиота. И действительно: ясно же, что иллюзия исчезла только для нас троих и наших спутников, как доверенных лиц. На всякий случай я обернулся, и посмотрел на статую, сквозь пламя Неба: пространство рябило, то и дело, выдавая «картинку» болота. В общем, до дверей дворца мы дошли беспрепятственно. Он был не заперт. Но брат всё же попросил меня повторить трюк с кровью, а прежде затормозил: - Рик, ты уверен? – Я посмотрел на него удивлённо: сам же хотел, сам же настаивал, и всё-таки…. Он понял причину моего удивления, пожимая плечами в энный раз: - У человека должна быть свобода выбора. - Есть минимум одна вещь, Лео, которую ты за всю свою длинную жизнь так и не познал. Ты её понимаешь, но не ощущаешь сердцем. – Усмехнулся я, потрепав тёмно-тёмно-каштановые, почти чёрные лохмы, которые, кажется, ещё немного потемнели с момента нашего выхода из подземелий Каккамо. Братик вопросительно склонил голову к плечу, и я пояснил: - Быть бездомным плохо. У тебя всегда был дом, было куда вернуться. У меня нет дома с тех пор, как я оставил перстень Босса семьи на тумбочке племянника. А это место… дом. Понимаешь? – Леонардо улыбнулся, и приглашающе кивнул на дверь. Я не стал делать новый порез, просто расцарапал старый, и с дурацкой мыслью: «мам, я дома», окровавленной рукой коснулся ручки двери. Я ничего не делал, но где-то что-то щёлкнуло, ручка в моих руках повернулась сама, а когда я её выпустил, двери, с приглашающим, но неприятным скрипом открылись. Мы заглянули внутрь… - О, о фонариках, конечно, никто не подумал. – Хмыкнул Карл. В доме, из-за хоть и больших, но запылённых окон, стоял сумрак. Леонардо закатил глаза. Думал, он сейчас фонарики призовёт, но нет, он щёлкнул пальцами, и в воздухе, выше головы, по периметру сначала коридора, а затем и холла, повисли световые шары размером с кулак. Они прекрасно освещали пространство. Рискнул войти я первым, удивляясь себе, но сделал я это решительным шагом, таким, которым обычно шёл на неизбежную войну. И не зря. Ведь стоило мне только войти в холл, как что-то где-то хлопнуло, многострадально скрипнуло, и с потолка оторвалась, и повисла на верёвках доска с пыльными цветными лентами и надписью на испанском, гласящей: «С возвращением домой»! За хорошо освещённым в просвете от двери небольшим круглым столом, в одиноком кресле, сидел скелет человека. К его креслу был прикреплён флагшток, с непонятной тряпкой. Так вот, в момент, когда с потолка свалилась деревянная доска, тряпка начал развеваться, словно на сильном ветру…. Наверное, не стоит и говорить о том, как мы все вздрогнули от неожиданности, а после того, как прочитали надпись, и разглядели на тряпке герб семьи Авайе-Рей, легли на пол от смеха. Легли, конечно, только мы втроём. Особенно задыхался Лео: - Старик-то с выдумкой был. - Ну и семейка. – Хрипел Занзас. - Да уж. – Скривился Карл. Его выражение лица было обречённым. На нём явственно читалось: «с кем я связался?!». А вообще дворец был красив изнутри не меньше, чем снаружи. Он был обставлен так, как я привык в детстве, только дороже, качественнее. Немного в устаревшем стиле. Да, но всё в нём дышало эпохой, закончившейся в моём детстве. Эпохой, за которой началась называемая современными людьми «эпоха Возрождения». Я действительно вернулся домой, словно в детство… Тем более что мебель была в прекрасном состоянии, и менять её не было смысла. Впрочем, без приключений не обошлось. Пока мы осматривали дворец, в поисках доказательств причастности к роду не столько для короля, сколько для совета старших родов, или палаты лордов, (не знал, как это называлось в Испании), в помещениях вокруг нас происходило странное. Классическая история о приведениях выходила: скрипели и хлопали двери, и деревянные половицы, на которые мы не вставали. Падали куски лепнины, примериваясь попасть в кого-то из нас. Хлопали глазами картины…. В конце концов, мы вернулись в холл, так и не найдя ничего. Жутко раздражённые на неведомую силу, из-за которой всё время приходилось отчего-то уклоняться, и усталые ещё после болота, мы собрались обсудить дальнейший план действий, как вдруг, откуда не возьмись, в нас полетели стрелы. Едва успев прижать собою к полу наших спутников, мы совсем разъярились. - Леонардо! Да сделай же ты что-нибудь с этой напастью! – Рявкнул я. - Да, привидения – это по твоей части, мусор. – Поддержал меня Занзас, чуть не пылая Яростью. - И пальцем не шевельну! – Категорично заявил брат, подтаскивая к тому самому столику, за которым сидел чей-то скелет, кресло, в которое тут же и уселся, скрещивая руки на груди. - Ну давай же, Мусор! Тебе это ничего не стоит. – Заявил мой сын. Но я в его словах сомневался. Не знал, в чём дело, но заметил, что тот, вовремя изучения дворца, был слишком тих, нетороплив, и бледен. Я не мог понять, что с ним не так. Не мог понять физически с ним не всё ладно, или морально. Но неладно было – это точно. Однако события не давали ему передышки. Я моргнуть не успел, как над ним зависла в воздухе картина, грозясь вот-вот рухнуть на голову брата. Лео и внимания не обратил, повернувшись к скелету: - Должно быть, это очень тяжёлая участь, сотни лет ждать человека, который не желал возвращаться. Особенно она тяжела, если взвалена на себя добровольно. Ты умер, в ожидании, и мне не жаль тебя, Феодор. – Картина у него над головой дрогнула. Лео хмыкнул: - Верните картину на место, будьте любезны, прадедушка. И успокойтесь уже. Если же вы не прекратите дурачиться – я вас мигом упокою. Думаю, вас заждались на том свете. – Карие глаза резко посинели. - Однако тогда вы не получите ответов на свои вопросы, не узнаете, что стало с вашим внуком Джотардо, кто мы такие, и как узнали об этом месте. А я до ответов на свои вопросы докопаюсь всё равно. – Брат склонил голову к плечу, будто вслушиваясь во что-то. И с каждым прошедшим мгновением он выглядел всё веселее, в конце концов, и вовсе рассмеявшись: - Почему это не смогу? Я прекрасно вижу не только вас, но и все ваши ловушки, иллюзии, секретики. Да-да, башню я тоже заметил, как и второй вход в более глубокую часть подвалов, и тайник за картиной на втором этаже. Я не только слышу вас, но и могу коснуться, и даже ударить. – С этими словами он картинно, но очень неожиданно и резко выпрямил ногу в колене, которое было закинуто на другую ногу. Нечто, то есть сила, которая удерживала злополучную картину в воздухе над Лео, резко отлетело к стене, вместе с картиной. Во взгляде брата мелькнуло высокомерие, и осанка сразу стала властной. - Я кто такой? – Он хмыкнул иронично. - Я много кем являюсь, и ещё много кем могу стать, или притвориться. Но вам, Феодор, будет гораздо интереснее, что я младший сын Джотардо. Джотто. Это его старший сын, и мой братик. – Представили меня, а потом и моего сына: - А это его внук. Остальные – это действующий король Испании с наследником. Не уверен в их чистокровности, но они точно потомки младшей ветви королевского рода, что правил Францией в твоё время. Последний - герцог Эскобар де Борха. – Интересно, что представлял нас брат без имён, закатив глаза, видимо, после неслышимого нам вопроса: - Да, после смерти отца Изабеллы, к власти в стране пришёл другой род, франки испанского происхождения. – Снова пауза, и снова ответ скучающего человека: - Монархия нынче не в моде. По Европе однажды прокатилась волна революций, почти уничтожившая монархический строй. Уцелеть, а тем более вернуться к власти смогли не многие. Испания в числе таких стран, но не Франция. – И снова братишка слушал, пока король и остальные недоумённо смотрели на него. На этот раз брови Леонардо взлетели высоко на лоб. Как я заподозрил, наш общий предок круто матерился от таких новостей. И успокоился он лишь минут пять спустя, снова задавая вопрос, на который неугомонный потомок ему ответил: - Почему я говорю с тобой? Потому что не перевелись ещё на земле проводники госпожи Смерти, некроманты. Впрочем, у меня с этой прекрасной, во всех смыслах, Леди… более личное знакомство. – Те, кто знал, о чём речь, понимающе хмыкнули. А если не знать – ни за что не поймёшь, что подразумевал мой младший брат. - Сделать видимым для всех? Хм, да, думаю, это возможно. – Мы с Занзасом невольно переглянулись: было чертовски интересно. Братец же долго всматривался во что-то в пустоте, а потом резко закрыл глаза, схватив сидящий рядом скелет за лучевую и локтевую кости у запястья….