Предания Севера и Юга. Расплата.

Брак Мирцеллы Баратеон и Робба Старка был чисто политическим. До того дня они едва ли обмолвились хоть словом, что уж говорить о «любви с первого взгляда» или искре, промелькнувшей в разряженном воздухе или… Нет, ничего. Абсолютное совершенное равнодушие, приправленное каплей раздражения. И Мирцеллу это злило. Она, конечно же, являлась взрослой женщиной и понимала — любви — настоящей, обычной, нормальной, — не место в Королевской гавани. Как бы ни хотелось. Здесь жили одни интриги, заговоры и выгодные сделки. Всегда и во всем должна быть польза, это юная принцесса знала на зубок. Влюбиться же в собственного мужа — отнюдь не выгодно. Да и как это могло случиться? Робб Старк считал ее либо снобкой, либо тихоней, либо еще хуже, Мирцелла точно не знала. Она думала о нем, как о глупце, излишне самоуверенном волчонке и наследнике влиятельного дома. Это все. В конце концов Мирцелла — дочь Серсеи Ланнистер и не могла позволить себе быть наивной маленькой девочкой, верящий песням и легендам. Большее, на что она рассчитывала в союзе с Роббом Старком — это понимание. Честность. Доверие. Семеро, как же скучно! Мирцелле ужасно надоело быть примерной дочерью, хорошей сестрой и очаровательной принцессой. Она была в том возрасте, когда хотелось творить безумства, танцевать, смеяться, любить до потери пульса и жить… Но она не могла. Просто не могла. Не должна была. Да и хотела ли она этого безумия? — Неужели твой волчонок бросил тебя, сестрица? — насмешливый голос Джоффри, как обычно заставил ее напрячься и против воли взглянуть на танцующего Робба Старка и Маргери Тирелл. Они казались веселыми. Гармоничными. Красивыми. Из этих двоих вышла бы отличная пара. — Помолчи, Джофф, — резче, чем планировала, ответила Мирцелла и повернулась всем корпусом к брату. — Вместо того, чтобы язвить, ты мог бы пригласить меня на танец, иначе твоя любимая сестра окажется в неловком положении. — Каком же, извини? — ухмыльнулся Джоффри, кладя под скамьей на колено Мирцеллы свою лапищу. Она лишь приподняла бровь, выказывая свою невозмутимость, хоть сердце испуганно затрепетало. — Да в таком, что в день свадьбы я ни с кем так и не потанцевала! Это стыдно, братец. — И тише, почти неслышно: — Убери руку. — Что ж кто-то должен это исправить. Мирцелла вспыхнула, осознав, что внезапно объявившийся за ее спиной Робб Старк, видел, где за секунду до этого лежала рука Джоффри. Обернувший, она сделала реверанс, стараясь не смотреть на жениха и чувствуя рядом горячее дыхание брата. Если бы можно прямо сейчас провалиться под землю! .. — Наконец-то решился, Старк? Мы уж думали, что не дождемся такой чести. Игнорируя подначку Джоффри, Робб предложил ей руку — Разрешите, миледи, — которую Мирцелла с радостью приняла. Они кружили по залу, ловя на себе гордые взгляды родителей, ревнивый — Джоффри (и доброй половины местных дам, если на то пошло) и восхищенные — простой публики. Ни один из них не прерывал молчания. — Послушайте, Робб, то, что вы видели это, — он посмотрел на нее чуть задорно, и Мирцелла смутилась, — это просто детские игры. Джофф… — Это не мое дело, — ответил Старк, мрачнея. — Но… «Мы ведь женаты, это не может не интересовать вас!». — Я уверен, что могу положиться на вашу честь в этом деле, принцесса. Он говорил тоном, разозлившим Мирцеллу. — Нет никакого «дела», милорд. Джоффри — ребенок и просто еще не наигрался в глупые детские игры. Мирцелла чуть не прикусила язык. Да что с ней! Она говорит о будущем короле. О своем брате. Септа спустила бы с нее три шкуры, если бы узнала. — Мне кажется, или он старше вас? Однако, себя вы считаете взрослой, принцесса, я уверен. — Не возраст делает человека старше, милорд. Прошу простить. Буквально сбегая с танцевальной площадки, Мирцелла чувствовала, как бьется в груди сердечко, а дыхание сбивается. Снова и снова в ее сознание звучала лишь одна мысль: он смотрел ей вслед. Семеро, это… невероятно. — Я вижу, тебе удалось привлечь внимание Молодого волка, милая. Я горжусь тобой. Ну конечно. Мирцелла, натянув на лицо вежливую улыбку, поклонилась королеве-матери. — Все благодаря вашим советам, миледи. За тот вечер Мирцелла трижды чувствовала, как взгляд Робба Старка обращался в ее сторону, и все три раза ее щеки чуть не наливались красным, как у деревенской девки. Это подталкивало к мысли, что простого понимания здесь недостаточно. Она хотело большего. И получит это. Любым способом. Мирцеллу пугали эти мысли и раззадоривали. Но… Как-никак ее давно интересовало, что такое — странное и поднадаевшее до чертиков слово — любовь. А Робб сможет показать ей и научить ее. Она знала, что сможет.