Предания Севера и Юга. Расплата.

Дейенерис, ранее столь одержимая желанием, чтобы всем было хорошо, а суд вершился по справедливости, теперь, получив возможность проследить за всем этим, неделями избегала валивших толпами просителей с их бедами и разногласиями. И все по вине ее брата. Он всегда появлялся в тронном зале, а потом преследовал везде и всюду. Туда, по ее приказу, даже вернули драконьи черепа, и иногда Дейенерис ловила себя на надежде, что именно они привлекают его, как знак возобновление династии Таргариенов, но это был лишь самообман. Его вел Железный трон. Это огромное, искривленное, острое и резкое, сделанное мастерами прошлого из тысячи мечей седалище королей — единственное создавало для Дени подобие безопасности, однако, стоило ей встать с него… Трон должен был принадлежать ему, и Визерис ни за что не даст ей этого забыть. Дейенерис была бы только рада, будь это Рейгар, брат, которого она никогда не знала, но любила и восхищалась. Его она видела лишь несколько раз в Доме Мертвых, и он произвел на нее впечатление, которое никогда и никакими силами не смог бы произвести другой брат, трусливый и безумный, каким он стал под конец. В детстве, разве что, но те дни давно прошли. Тем не менее, это Визериса она видела, когда ей все же приходилось по собственным убеждениям посещать двор. Он насмехался над ее милосердием и глумливо присвистывал, когда она проявляла твердость. Тирион Ланнистер сидел по правую руку от нее, официально и общеизвестно. Никто не знал, что по левую, опаляя ее шею плавленным золотом, тоже кое-кто находился. — Почему ты не оставишь меня? — простонала Дейенерис, когда, как и много раз до этого, распустила весь высший и низший свет, чтобы остаться наедине с братом. Конечно же, она не хотела это. Вот только, если бы ей пришлось терпеть его колкости без ответа и чувствовать — просто чувствовать, — Королева Дейенерис сорвалась бы, и весь Вестерос мигом узнал бы, что правит им сумасшедшая. Визерис выглядел точно также, как и в последний раз, когда она видела его в палатке у подножия Матери Гор. Различия, между тем, имелись. Он не был пьян и улыбался совсем не так. Кисло. Зло. «Он меня ненавидит», осознала вдруг Дейенерис. Раньше эта мысль не посещала ее. — Я никогда не смогу оставить тебя, маленькая сестрица, — сказал призрак Визериса и исчез. Она знала, он появится позже в ее покоях, требуя то, что так и не досталось ему при жизни. «А я тебя». В тот момент Дейенерис решила, что тоже его ненавидит. И еще сильнее, чем он ее. *** Дени тихо, как мышка, сидела на коленях рядом со своим больным и ужасно старшим брата, совсем не зная, что делать. Ей было шесть, и все знания о болезнях заключались для нее в том, что Таргариены не должны им поддаваться. Визерис так говорил, а он не мог врать. Очевидно, это какая-то неправильная браавоская болезнь, ведь сначала ее подхватила сама Дени, а потом, когда она уже выздоровела, заразился Визерис. — Я… я найду мейстера. — Внезапно вспыхнула яркая и полная облегчения и радости мысль. Дени даже улыбнулась. — Я найду и приведу его. Все будет хорошо, Вез, я… Ее брат лежал на нескольких пучках соломы, что служили им кроватью, почти невидимый, однако после этих слов Визерис на удивление сильно схватил Дени за руку. — Не смей. У нас нет денег, чтобы заплатить им. — Но…, но у нас сохранены деньги на еду. Ты ведь почти ничего не ешь, а я могу потерпеть. Деньги, которые он получил, продав корону их матери. Дени еще мало в этом понимала, только знала, что это ее вина. Она ведь заболела с самого начала и плакала все время и требовала есть, и это Дени необходима была едва, так сказал какой-то нищий человек, в сарае которого они спали в первую ночь в Браавосе. Еда и вправду вылечила ее, но с Визерисом так не получалось. Ему становилось хуже, пока он окончательно не перестал есть. Они поменялись местами и ролями. Визерис всегда знал, что делать, он вылечил ее, а она… она… — Нет, — кратко ответил он, морщась. — Драконы не умирают от тупых болезней. — Визерис, пожалуйста… Что мне делать, если, если… Она расплакалась, хотя и знала, что не должна. Визерис заворочался. — Ты идиотка, Дени. Прекрати. Это… это больно. — Она быстро закрыла рот ладошкой и даже задержала дыхание. — Уйди. Я… уйди. Дени делала все, как он велел. Она промокала тряпку водой и терла ему конечности, чтобы они не были такими горячими, подавала полезной еды. Она даже не плакала больше. Но, когда, очнувшись ото сна (Они спали в обнимку, как всегда. Это было не опасно, Дени ведь уже переболела, а Визерису также, как холод — в бодрствовании, нужно было тепло во сне) посреди ночи она обнаружила, что он едва дышит, Дени снова заплакала. Впрочем, успокоилась она довольно быстро. Взяв все деньги, которые у них были, и рассовав их по карманам, она убежала, сама не зная куда. Ночью в Браавосе никто не спал, и Дейенерис постоянно натыкалась на людей, которые точно не могли быть мейстерами, и слышала вслед крики и чужестранные слова. Даже маленькая и тощая Дени едва могла протиснуться на большие праздничные площади, откуда звучала музыка и странные женские голоса. Когда она пыталась спросить о мейстере, ее либо не замечали, либо отталкивали и ее драгоценные деньги рассыпались. Первое время Дени с отчаянной решимостью пыталась поднимать их, но монеты как назло укатывались от нее, людские ноги были везде, и ее раз чуть не затоптали, а в другой отдавили палец так, что она вскрикнула. Все это, конечно, не самое важное. Она просто-напросто могла не успеть! Это пугало ее больше всего. Какой толк от мейстера, если больной не дышал? Дени снова начала спрашивать у проходивших мимо. Никто не отвечал, никто никогда не отвечал, а она бежала дальше. В порту Гарпии ответа не знали, как и в Лунном бассейне и в Пурпурной гавани, а люди, гулявшие рядом с очень красивыми храмами ее просто не замечали. Дени решила, что найдет больше помощи у бедняков, но те тоже ничего не знали и прогоняли ее, принимая за попрошайку. В конце-концов, Дейенерис оказалась в каком-то закоулке, не зная, куда ей стоит идти и откуда она пришла. Она всхлипнула и сзади раздалось улюлюканье. — Пожалуйста, — сказала она. — Мой брат болен. Я должна найти мейстера. Вы не знаете, где можно найти мейстера? У меня есть… Трое мальчишек чуть младше Визериса окружили ее, не переставая ухмыляться. — Что у тебя есть? — сказал один из них на языке Вестероса, пусть и с ужасным акцентом. — Для того, что нас интересует, ты еще слишком мала. Хотя Тан любит молоденьких, да, Тан? Самый высокий из мальчишек пнул говорившего в бок и буркнул что-то на языке Вестероса. — Пожалуйста, — сказала Дени. — Я принесла деньги. Я дам вам немного, если хотите. Мне нужно к мейстеру. Знающий общий язык облизнулся. — Деньги? Это хорошо. Очень. Они забрали все. Дейенерис пиналась, плакала, умоляла, но они забрали все. Все деньги, которые ее брат получил такой жестокой ценой, все. В ее кулачке оставалось лишь несколько монет. Она ни за что не раскрыла бы ладонь. Вспомнив Визериса и корону мамы, Дени умудрилась ударить самого говорливого и убежала так быстро, как только могла. Позади себя она слышала ругань и смех. Она бежала еще и еще, не сдерживая слез и, наконец, наткнулась на какого-то высокого человека в робе. — Пожалуйста, мейстер, мне нужен мейстер. Высокий человек сел рядом с ней на колено. — Я мейстер. Что случилось с тобой, дитя? — Мой брат. Он болен, сначала заболела я, потом он, и сейчас он не дышит! Пожалуйста, уже прошло много времени. У меня есть деньги. Вот! — Она показала ему ладонь. — Другие забрали, но это все, что есть. Вы должны помочь мне. Мейстер — настоящий! Она нашла его, нашла, — осмотрел монеты и улыбнулся ей. — Этого достаточно, дитя. Веди меня, и пусть Семеро осветят твой путь. Когда она привела его в дыру, где они жили, Визерис был уже на ногах. Он набросился на нее, как только она вошла, кажется, даже не замечая мейстера. — Где ты была? — он схватил ее за плечи и встряхнул. — Я думал, тебя похитили и ты мертва, какого черта тебе понадобилось уходить? Дейенерис, отвечай! Слезы потекли по ее щекам. — Я… я привела местера. Взгляд Визериса мгновенно приковал к себя стоявших сзади высокий мужчина, хотя по сравнению с ее братом он и не был таким уж высоким. — Кто вы такой? — резко спросил Визерис. — Что вам нужно? — Как и сказала твоя сестра, я мейстер и пришел осмотреть тебя, парень. Ложись, у тебя жар. — Вы должны уйти. Нам нечем вам заплатить. — Ваша сестра уже заплатила. Взгляд Визериса пронзил ее насквозь. Во все время обследования Визерис относился к мейстеру как нельзя подозрительно. Дейенерис, тихо стоя в стороне, подумала, что ни одна часть его тела будто не сгибалась, даже когда он все-таки лег. — Тебе нет нужды беспокоиться, дитя, — обратился к ней мейстер. — Болезнь не смертельна, а у твоего брата хороший иммунитет. Я оставлю лекарство, которое поможет ускорить выздоравление. В сознание Дейенерис мелькнула глупая мысль попросить его остаться. Она смолчала. Мейстер ушел, и Визерис медленно, опираясь на стену, встал. В его глазах мелькала чернота. — Что ты надела, Дени? Она будто проглотила язык. Визерис на ватных ногах подошел к тайнику с деньгами и заглянул внутрь. Его затрясло. — ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛА? *** И после всех этих лет разгневанный крик ее брата еще заставлял Дейенерис дрогнуть. Она подошла к огромному, от пола до потолка, окну и насладилась видом своих владений, растянувшихся на тысячи миль и за Узкое море. — Помнишь? — спросил призрак Визериса с ее кровати. Ему отчего-то нравилось лежать там. Хотя нет, единственное, что действительно радовало ее брату в смерти, так это раздражать ее. — Может, та болезнь и была причиной моего безумия? Безумец, — повторил он с особой интонацией. — Так ты оправдываешь себя? Безумец должен умереть? Королева не обернулась. — Ты избил меня до крови, когда узнал, что я сделала. — Ты истратила все деньги, которые я заработал, и ради чего? Этого Дейенерис уже не могла терпеть. — Я спасла тебе жизнь! — Болезнь была неопасна, ты, идиотка. — Он встал и приблизился к ней. — Твой мейстер сам так сказал. Нужно была подождать и все, но ты… — Я была маленькой девочкой и не знала, чтобы я стала делать без своего старшего брата, — она выделила последние слова горьким обвинением. Визерис только посмеялся. — В этом вся ты, Дени. Сплошной эгоизм. Скажи мне, любила ты меня хоть когда-нибудь? Обида и злоба в его голосе тронули ее. — А ты? Улыбка исчезла с его лица. — Все эти годы — и ты спрашиваешь? Правда? Это был пик. И Дейенерис сорвалась. — Все эти годы, и я все еще вижу тебя. Ты сводишь меня с ума, я лишаюсь рассудка из-за тебя и твоих обвинений, и ты спрашиваешь? Да, я любила тебя, больше всех, крепче всех, потому что никого другого у меня не было, но теперь я ненавижу тебя, слышишь? — Она вдруг поняла, что на ее щеках слезы. Откуда? — Ты ублюдок, ты бил меня, унижал, принимал за свою вещь, использовал меня и тебе всегда было плевать. Всегда плевать. Ты должен был остаться с Магистром Иллирио, и тогда ничего не случилось бы! Почему ты не остался с ним?! Она, Королева андалов, ройнаров и первых людей, Бурерожденная и Матерь Драконов, опала на край кровати и похоронила лицо в ладонях. — Теперь ты можешь не беспокоиться, сестрица, — странным голосом сказал ее брат. — Я ухожу. Дейенерис подняла голову. — Визерис? Он сел с ней рядом на корточки, как когда-то делал высокий мейстер, спасшим ему жизнь. — Ты наконец-то оплакала меня, Дейенерис. Теперь ты должна узнать покой.