Предания Севера и Юга. Расплата.

А Тирион уже свыкся с мыслью, что этакие благородные идиоты получаются только из Старков. А ведь нет же. Его брат мог дать фору любому из них. Особенно из нынешних, которых Тирион как-то перестал ассоциировать с благородством в его классическом недостарковском варианте. — Это были Вы. «Вот дерьмо». Тирион не видел Брана Старка в таком возбуждении с самого их прибытия. Мальчишка, в тот момент не муж, дрожал всеми конечностями, какими еще мог. В обычные дни Тирион предпочитал не замечать выражение ледяной любезности на лице молодого Старка, но теперь там, где была пустота, появился страх. Арья Старк, в чью сторону никто из них пытался не смотреть, зыркнула черными глазищами вокруг и наклонилась к Брандону с ласковой (жуткое зрелище) улыбкой. Джон с Сансой обменялись краткими взглядами, и Король Севера заговорил. Голос его резал. — Объяснитесь, милорд Ланнистер, о чем говорит наш брат? Прежде, чем Джейме успел совершить какую-нибудь глупость, Тирион сказал: — Может, нам всем нужно… — Нет. Дейенерис положила свою руку на его и сжала, заставляя сесть и заткнуться. Странно. Он и не заметил, как поднялся. А Джейме, который оставил Серсею, приехал, чтобы биться за живых, и теперь стоял перед ними, в грязных с дороги доспехах и без руки, Джейме упрямо не смотрел в сторону Бриенны Тарт. — Это Вы, — процедила младшая Старк. — Давайте не будем разводить панику, — попытался Тирион. Дейенерис вновь помешала ему. — Что «он»? — подозрительно прищурилась его королева. — Что он сделал? — Вытолкнул нашего брата из окна, — ответила Санса Старк. Джон Сноу поднялся, и Тирион невольно сглотнул, заметив, как бастард тянулся к рукояти своего меча. — Вам есть, что ответить, Ланнистер? — прорычал Джон. — Только одно, — сказал Джейме. Даже сейчас идиот всем своим существом источал самоуверенность. «Доволен, отец? Ты воспитал из нас гордецов, и смотри, чем все обернулось». — Это правда. Я признаюсь, я сделал это. Тирион осел на спинку стула. Зал взвыл или может, это был лютоволк. Карстарки, Мормонты и другие, изрыгая проклятия, налетели на Джейме, но по знаку Дейенерис Безупречные сомкнулись и закрыли его собой. — Вы говорите так, будто собой гордитесь, — отметила Королева. — Я не стыжусь, и мне этого довольно. — И Вам хватило наглости прийти в наш дом! — громко сказала Санса. Лорды одобрительно зашумели, в их глазах была кровь. — Леди Старк, — вмешался Луковый рыцарь, и все эти дети-монархи замолчали, давая ему сказать, — со всем уважением, лорд Тирион погубил четверых моих сыновей на Черноводной. Королева Дейенерис казнила худшим из способов отца и брата Сэма Тарли. Теон Грейджой предал Старков. И мы все равно оказались здесь, за одним столом, потому что так было надо, и Джон Сноу прав. Он прав! Какая разница, с кем нам должно поквитаться, если весь мир катится в пекло, и не сегодня, так завтра мы все умрем? — Хотите, чтобы мы даровали жизнь нашим врагом, лорд Давос? — сладко улыбнулась Арья Старк. — Я не разбираюсь в войнах, но не должны ли законы военного времени быть жестче, а не мягче? — нахмурилась Санса одновременно с сестрой. Прежде, чем сир Давос Сиворт удовлетворил их ответом, Тирион выскочил из-за стола и, подняв руки в знак своих мирных намерений, вышел на середину зала. — Мой брат совершил свои преступления задолго до прихода Иных, — начал он издалека. — Сейчас он главнокомандующий с опытом ведения войны, а такой человек, осмелюсь сказать, лишним никогда не будет. И он взял с собой солдат Серсеи. Солдаты тоже лишними не будут. Предлагаю дать ему шанс. Никто не ответил ему — сперва. Едва не оглушенный ревом и возмущениями толпы, Тирион посмотрел на Дейенерис. Она еще не оборвала его на полуслове и не приказала сжечь Джейме заживо. Только морщилась, раздраженная. Хороший знак. — Я согласен с ним. Это был ломающийся громкий голос Брандона Старка. Он сидел по левую руку от Джона Сноу, ни на кого не обращая внимания, и улыбался Арье Старк, как полоумный. — Война важнее. — И тише, для нее, но расслышали все. — Я так хочу. Он так хотел. Кто бы мог подумать. (Тирион должен был). Но, увы, он в разы отупел из-за того, что кто-то стал находить его достойным восхвалений. Как сильно, должно быть, лорд Тайвин бесился в своей преисподней. Сын-карлик, позор его плоти, стал героем. И все из-за того, что в той войне сражались даже те из них, кому стоило бы научиться на примерах Миэрина, Черноводной и Битвы Пяти Холмов. И эта глупость сполна себя окупила, думал он, не то что предыдущие. Его любили! Беса, изверга, монстра, — и любили! Глупцы не думали о том, что это он распоряжался, кем пожертвовать, а кого поберечь до худших времен. Тирион не спешил им напоминать, глупец подстать им. Пока Пес Клиганов и Арья Старк размеренно рубили мертвеков, Бронн без особых усилий или достижений слылся героем, а Джейме с Бриенной Тарт пытались сработаться на поле боя, Тирион планировал их заранее проигрышную войну и ехал, как дурак, на битву в первых рядах. В ходе той операции, когда негласно они уже отпраздновали победу и ходили рубить мертвецов к руинам Стены исключительно из приличия, погибло чуть ли не больше солдат, чем за всю войну. Плетясь обратно, Тирион срывался на каждом самодельном генерале, который имел наглость выжить и еще говорить что-то о тактических промахах. К тому времени, как разрозненные полу-убитые войска доплелись до Кротового городка, он ехал в гордом одиночестве, окруженный впалыми осуждающими глазами. В Винтерфелле он ощутил запах свободы, хоть и с привкусом мертвечины. Никого больше не заботило, кто виноват и до какой степени. Люди, в распахнутых тулупах и мехах, мельтешили туда-сюда, то и дело начиная рыдать в независимости от того, находили они, кого искали среди вернувшихся, или нет. Тириону претили подобные зрелища. Да и в любом случае, как бы ему не хотелось выслушивать споры Джона с Варисом, он намеревался залечь в своих покоях до следующего утра. — Милорд Тирион. — Что еще? — рявкнул Тирион, остановившись у входа в замок, но вся его злость уступила перед непробиваемым опухшим лицом Бриенны Тарт. Почему она?.. — Что. Что такое? — Сиру Джейму не удалось вернуться, — сказала Бриенна, и вселенная щелкнула. — Он погиб смертью храбрых. — О, — сказал Тирион. — Мои… Через секунду он уже ломился в двери Дейенерис Таргариен. — Здравствуй, Тирион, — поприветствовала его Дейенерис, не поднимаясь из-за стола. — О, прошу, не утруждайтесь, моя драгоценная добрая королева! — Он поклонился, провел рукой по полу. Подошел к ней, не разгибаясь. — Не обращайте внимание на своего ничтожного слугу. — Я приношу свои соболезнования, но твое горе не дает тебе прав на такое поведение. Он обошел стол и встал напротив нее. — Ты спросила, верен ли я тебе, и я сказал да. Тогда мне хватило ума не спрашивать, чем награждается такая верность, но теперь — я спрашиваю. — Я сделала тебя Десницей. Не настаивала на казни твоего брата. Чего ты еще хочешь? — Я знаю, что ты знала, — процедил он. — Я знаю, что ты дала им добро. И не думал, пока не сказал, но теперь был уверен. — Что ты хочешь сказать? — фыркнула Дейенерис. «Я так хочу». Вот что сказал Брандон Старк. И его маленькая кровожадная сестра перестала возмущаться. — Брандон Старк. — Он калека, он не может ходить. У Тириона было одинокое детство. Он читал, когда другие играли, и, должно быть, в одной из тех первых книг он и вычитал, что такое «Черно-белый дом». Безликие. Как они могли убивать, не вызывая подозрений. Кровавое знание въедалось в память. — Но другие… — Ваше Величество! — В дверь влетели стражи. — Джон Сноу! Он… Исчез, если говорить по сути дела. А с ним исчезла и Арья Старк. Спустя несколько лет Брандон Старк последовал за ними; хотя возможно, это были лишь разговоры, и он скрылся где-то на Перешейке. Санса осталась править в Винтерфелле и никогда больше не выходила замуж. Королеве пришлось несладко. Ей пришлось назвать бастарда Джейме и Серсеи своим наследником. Чтобы подкрепить его права на престол и не допустить очередной гражданской войны, она сделала Тириона своим мужем и королем. И, дав ему всю эту власть, улетела на восток. Ее ждали. И ждали. И ждали. Иногда ее вспоминали и сейчас. После всего этого как-то перестал иметь значение тот небольшой факт, что юная безликая Арья Старк таки отомстила за увечье братца, а Дейенерис на это в лучшем случае закрыла глаза. — Она убила Джейме, а ты позволил ей жить, — шипела Серсея, с ожесточением расчесывая волосы молодого принца. Тот брыкался на месте и просился во двор. Наконец, мать передала его нянькам и осталась наедине со своим братом-королем. — Даже не попытался отомстить. Перестал иметь значение. Почти для всех. — Зачем? Ей отомстила жизнь, — сказал Тирион, вспоминая, как разбита была Дейенерис, когда выяснилось, что Джон Сноу оставил ее — и без ребенка. — Не играй со мной, братец. — Она была нужна нам, чтобы выжить. И удержать власть, ведь ты так любишь править, сестрица, или нет? — Только когда не приходится терпеть белобрысую суку. Или тебя. — Ее нет, — обнадежил Тирион, и тут вдруг до него дошло, что все это время, с самого ухода Дейенерис, он был непростительно беспечен. Такой повод. А ведь Серсея никогда не нужен был повод для его убийства. — А я тебе нужен, ты ведь помнишь? — Ты не посмеешь решать вопросы о будущем моего сына без меня, — сказала Серсея. — Не посмею. — Я его мать. — Ты его мать, — также легко согласился Тирион и сделал глоток вина. — Лучше позаботься, чтобы не вырастить из него второго Джейме. Я предпочел бы, чтобы в нашей семье больше не было цареубийц. Учитывая, что я, знаешь ли, король. — О, я поняла. — О, я того-то и опасаюсь. Они мило улыбнулись друг другу, и, оправив многочисленные юбки, Серсея вышла. Оставшись один, Тирион еще какое-то время раздумывал о своей безопасности, потом плюнул на все и горько расхохотался. С улицы ему вторил смех наследничка.