Часть тридцать восьмая или С наступающим...
10 августа 2018 г., 21:50
— Что ты думаешь насчёт нового года? — наконец, спросила я, поднося чашку к губам. Мне захотелось зажмурить глаза, потому что я ожидала плохой реакции.
Краем глаза я заметила, как Кристиан сжал зубы. На его бледном лице заиграли желваки, а шея напряглась. Он сидел рядом со мной, довольно близко. Меня немного смущало это расстояние, хотя оно было приличным.
— А что я должен думать? По-моему мы все решили, — немного иронично произнёс Костов, стараясь сохранить спокойное выражение на лице.
Мне было страшно говорить на эту тему с ним, но раз уж начала, то буду идти до конца.
— Я о предложении твоего отца, — спокойно произнесла я и посмотрела в окно. Мы сидели в одном из кафе возле университета. Наш столик находился в дальнем углу у окна. Сейчас было мало посетителей, поэтому мы были почти в одиночестве.
— Нет, — прозвучал его хриплый голос.
Я взглянула на парня. Мне было сложно на него смотреть, он был слишком близко. Но я продолжила, несмотря на смущение.
— Почему?
— Чем ты слушала, когда я говорил о том, какое дерьмо он постоянно творит?! — Кристиан зло сверкнул глазами.
Пусть охладит свой пыл.
— Я всё прекрасно услышала! — раздраженно сказала я, — просто пойми, возможно, это лишь твоя версия. Что если он действительно хочет возобновить отношения? Анастасия Павловна говорила…
— Вообще не общайся с этой стервой, — резко перебил меня он со злобой.
— Так, в первую очередь, она мой преподаватель, как ты себе это представляешь? А во вторую, я сама решу с кем мне общаться, хорошо? — со стальными нотками в голосе произнесла я.
— Не ставь мне условия, — произнёс Костов, смотря прямо на меня.
— Не указывай мне, что делать, — я ответила тяжёлым взглядом.
Мы пару секунд буравили друг друга глазами. Никто не собирался сдаваться и каждый из нас это понимал. Поэтому он через время вздохнул, а я приподняла брови.
— Может он хочет реабилитироваться в твоих глазах, — снова заговорила я, — просто пойми, было бы хорошо, если бы ты имел близкого человека.
Я замерла. Надеюсь, Кристиан правильно воспримет мои слова.
Его лицо было каменным, а губы ухмылялись. Опасное выражение.
— Скарлетт, я не одинокий. Ты что пытаешься жалеть меня? — в его хриплом голосе слышалась насмешка и упрёк. Меня передернуло.
Я судорожно соображала.
— Ты что больной, чтобы тебя жалеть? — небрежно произнесла я, взывая ко всем богам, чтобы он поверил моим словам, — наличие родителей — это норма, это поддержка и кров. Я хочу, чтобы ты всё это имел, потому что это важно. Ты сам говорил о том, что хочешь быть обычным, и вот наличие родителей это очень обычно, — закончила я. И сердце мое сжалось. Как скоро я стану необычной? Необычной, которая не имеет родителей? Не хочу об этом думать!
***
Я протирала пыль на полках с книгами, когда на мой телефон поступил входящий звонок. На дисплее отобразилось имя: Коновалов Борис Яковлевич. Я бросила тряпку в ведерко и села на диван. Завтра 31 декабря, праздник, не может же продюсер Лин звонить насчёт работы. Я ответила.
— Скарлетт, привет, — послышалось в трубке, — это Борис Коновалов, узнала?
— Конечно, здравствуйте, — произнесла я.
— Перейду сразу к делу, — начал мужчина, — не поверишь, но у нас опять кошмарные обстоятельства, вокалистка Риты улетела в Америку на праздники, а Лин срочно захотелось перезаписать песню из нового альбома, который должен выйти вот буквально после Нового года. И у нас время есть до праздника. Пожалуйста, не могла бы ты приехать в студию и помочь нам с записью? Это не займёт много времени! Разумеется будет плата.
— Когда? — осведомилась я.
— Завтра утром, — последовал ответ.
Я задумалась. На завтра, разумеется, есть планы, но они на вечер. А утром мне нечем заняться. Тем более я даже буду рада повидаться с Ритой. После нашего знакомства она стала меня в некотором роде вдохновлять.
Я согласилась.
***
— С наступающим, милая, — взвизгнула Лин и обрушилась на меня с объятиями.
Внешность девушки все также привлекала внимание. Цвет волос из бледно-розового стал насыщенно-фиолетовым. Татуировка в виде фламинго под глазом теперь была заклеена пурпурным пластырем с изображением леденцов. Накрашена Лин также ярко — тёмные губы, ярко выраженные голубые глаза. Одета в короткую чёрную теннисную юбку и топ. На ногах чулки и кеды.
— С наступающим, — ответила я и тоже обняла в ответ.
Почти сразу мы приступили к записи. Это и правда не заняло много времени. Я уже было подумала, что обойдётся без вопросов, но оказалась не права. Рита завела разговор.
— Так ты с Кристианом? — она с интересом рассматривала меня. А я удивлялась, как она может перескакивать с образа глупенькой девушки до всё подмечающей женщины.
— Да, — произнесла я, хотя такой ответ все ещё был нов для меня.
— Когда я вас пыталась познакомить, вы явно не жаловали друг друга, — размеренно говорила фиолетововолосая, — а тут я прочитала в журнале, что вы покинули мою вечеринку вместе, забавно.
— Да, очень забавно, — согласилась я, этот серьёзный, словно подозревающий, тон Лин мне не нравился.
— Я давно знаю Кристиана, мы часто пересекались в Лондоне, и мне странно видеть его в подобных отношениях, — говорила Рита все так же неторопливо.
К чему она ведёт?
— Что значит в «подобных»? — решила уточнить я.
— Крис тяжелый человек и отношения у него всегда были непростые, — ее тон стал более мягким, — я просто хочу, чтобы ты была осторожнее.
— Меня напрягают твои слова, — не тая, сказала я певице, — говори, как есть.
— Ничего, то, как вёл себя и с кем был Крис в Лондоне, остаётся в Лондоне. Я думаю, что ты и без меня знаешь, что Костов не паинька, — закончила она. И наш разговор был прерван Борисом Яковлевичем, который вошёл в комнату отдыха.