Чёртов Кристиан Костов...

Я быстро стянула сапоги с ног и пошла прямиком на кухню, по пути снимая с себя верхнюю одежду. Мне жутко хотелось чаю. Горячего, отрезвляющего, согревающего. Легкий февральский мороз слегка пощипал мой нос, щеки и кончики пальцев, хотя основную дрожь я приобрела по другой причине. Приступ матери совсем подкосил меня. Страх теперь не отступал, он был моим верным спутником повсюду, куда бы я не шла — дом, университет, кафе. А дрожь не переставая сотрясала моё тело, теперь её отсутствие вызывало во мне большее беспокойство, чем её наличие. Чайник закипел, и я поспешила залить цветные пахучие травы горячей водой. Заглянув в холодильник, лимона я не нашла. Я испытала дикое раздражение, от чего у меня аж заболела голова. Да сколько можно?! Мне пришлось сделать пару вдохов и выдохов, чтобы совладать с собой. Этот день сделать хуже уже ничего не может! Я просто схватила чашку с чаем и села у окна. Взору моему открывался серый городской вид, поток машин под мутным хмурым небом. Я даже слегка обрадовалась, что нахожусь здесь, в квартире, с горячей кружкой в руках, а не там, рядом с бесконечным потоком автомобилей, мерзнущая на резком ветру. Я набрала номер маминой клиники, не могла больше ждать. Ответили мне на немецком, мне удалось скомкано объяснить, что хочу поговорить с русскоговорящим сотрудником (с которым имела дело ранее). Мою просьбу выполнили. Ну ещё бы! Эта клиника невероятно дорогая, дядя Саша регулярно перечисляет на счёт учреждения немалые деньги. Они обязаны предоставлять равноценные услуги! Завалив сотрудника вопросами, я, наконец, выяснила всю интересующую меня информацию. Мою маму перевели из реанимации обратно в палату, её состояние находится в норме, она спит под капельницей и связаться со мной сможет только завтра. Я медленно выпустила воздух из лёгких. На какую-то сотую долю мне стало легче, но я боялась расслабляться, боялась, что если потеряю бдительность, то обязательно случится нечто ужасное, то, после чего мне не оправиться. Я поставила себе ещё один пункт, с которым намеревалась расправиться сегодня. Мне больше не хотелось ничего откладывать. Постоянные нерешённые проблемы тянули меня на дно, портили психику. Буду решать их так, чтобы в будущем испытывать меньшее давление на мозг. Если это возможно, конечно. Я потёрла переносицу и сделала пару глотков ароматного напитка. «Как я могла забыть купить лимон?» — промелькнуло у меня в голове снова. Со стуком поставила чашку на стол. Итак, трудность — что делать с предложением ректора? Константин Костов более не внушал мне доверия, но над его идеей я задумалась всерьёз. Что, если это может решить хотя бы малюсенькую часть моей бесконечной проблемы? Я просто буду с мамой до конца. Всё. С самой родительницей я советоваться не собиралась. Мне было известно, что она скажет: «Нет, Скарлетт, никакого года бездельничества, тебе нужно учиться, без знаний сейчас никуда! Пожалуйста, будь благоразумна и получи высшее образование! Ты ведь умница, не бросай университет!» Таковым всегда было мнение моей матери, а переубедить её было невозможно, она была ещё более упёртой, чем я. И мне пришлось решиться на сложный шаг, к которому прибегала в крайних случаях — позвонить дяде Саше. Да, я действительно нуждалась во взрослом совете! Никто не говорит, что я этим самым советом воспользуюсь, но иное мнение мне было необходимо. Дядя был очень занятой человек, генеральный директор сети турфирм, слишком много вопросов решалось через него, от чего иногда Саша не отлипал от телефонной трубки часами. Его занятость не была единственной причиной, почему мы мало общались, просто как-то не срослось, люди мы были такие — закрытые. — Дядь Саш, привет, — начала я разговор по мобильному. — Скарлетт, привет, давно не общались. Тебе звонили из клиники? Как ты? — спросил брат мамы. Его вопросы были довольно заботливыми, но сказаны слишком быстро. — Да, маму перевели в палату, состояние стабилизировалось, — отчеканила я, уже как мантру. — Хорошо, — облегченно изрёк мужчина. — Дядь, я звоню, чтобы попросить совет, — быстро проговорила я до того, как успела повиснуть неловкая пауза. — Конечно, помогу, чем смогу, — кажется, я слегка удивила Сашу. — Когда в университете узнали о том, что мама болеет, мне предложили взять академический отпуск на год, чтобы побыть с ней, — произнесла я, уже ожидая ответ. — А как ты потом в университет вернёшься? — спросил дядя. — Год в отлучке, а потом снова на второй семестр первого курса, — пояснила я, мой голос был нейтральным. На пару мгновений повисло молчание. — Майя не одобрит этого, она будет сопротивляться, тем более, за ней смотрят самые квалифицированные врачи, просто коротая дни возле её постели, ты мало чем поможешь, — начал Саша. Я согласилась. — И даже, если я смогу выбить для тебя визу на год, что маловероятно, чем ты там собираешься заниматься? Ты ведь плохо знаешь немецкий и французский, — мамин брат перевёл дух, — Скай, я понимаю, болезнь твоей мамы очень и очень давит на тебя, ты хочешь ей помочь, но, как по мне, академический отпуск будет неправильным решением, — закончил мужчина. Я чуть помолчала, а затем подала голос. — Ты прав, я просто рассматриваю все варианты, — без энтузиазма заявила я. Дядя Саша слегка приуменьшил мои возможности в Швейцарии, так как английским я владела и могла бы проявить смекалку, чтобы найти работу, и визу бы он сделал с малыми потерями, но в целом мужчина был прав — помочь я мало чем могла. — Давай я организую тебе «вылазку» в Швейцарию на майских праздниках? — с наигранным энтузиазмом спросил мамин брат. — Давай, — произнесла я, — спасибо за совет, дядь Саш, я пошла готовиться к истории, до скорого, — добавила спокойно, чтобы снова не появилась звенящая тишина. — Доброго вечера, Скай, — немного грустно произнёс мужчина и отключился. Кружка опустела и я поспешила её сполоснуть. Мне действительно нужно было готовиться к истории, ведь я вызвалась на конференцию по этому предмету. Не скажу, что это моя любимая дисциплина, но она была одной из немногих, по которым предлагали выступления и я взялась.