Под светом софитов

Эта история довольно коротка, хотя, пожалуй, так начнется любая длинная история, нельзя сказать, что она посвящена исключительно любви, но моменты в ней также будут присутствовать. Я начал эту историю, потому что мне больше всего хотелось рассказать о знакомстве с одной из самый прекрасных дам, эта оценка весьма высока, но я думаю, что я ничего не приукрасил, по крайней мере, мне так показалось. Итак, дамы и господа, встречайте аплодисментами, Мисс Эбигейл Уэйнрайт. Следует начать с довольно короткой предыстории, Эбигейл была дочерью английских аристократов, ее отец — Рональд занимался судостроительными делами, потому с самого детства Мисс Уэйнрайт привыкла жить на широкую ногу, ни в чем себе не отказывая. К огромной радости самой Эбигейл и к горю родителей, девушка была единственным ребенком, как не пытался и не старался зачать наследника Рональд, все усилия были тщетны. Но, когда старшим Уэйнрайтам показалось, что Бог от них отвернулся, то Миссис Полина обнадежила мужа, сказав, что ждет ребенка. Но счастье от осознания скорого прибавления в семействе продолжалось недолго, так как родов эта женщина не пережила как, в общем-то, и ее ребенок, оставив двенадцатилетнюю Эбигейл на отца. Рональд был убит горем, год он не выходил из комнаты, упиваясь алкоголем, ровно до тех пор, пока не вспомнил, что у него осталась дочь, единственное напоминание о покойной супруге. Каждую минуту, каждую секунду свободного времени Мистер Уэйнрайт проводил в компании девочки, но счастье и идиллия продлились недолго, ведь буквально через три года после смерти Полины, вслед за покойной супругой и нерожденным сыном, во владения смерти отправился и сам Рональд. После похорон отца осиротевшую Эбигейл взялась растить ее родная тетушка, сестра почившего Рональда, — Молли. У тетушки, по мужу — Миссис Грекхем, было двое сыновей, младший из которых был старше Эбигел на пять лет. Гарольд в свои двадцать один учился в Оксфорде, а старший сын — Френсис, был женат и жил в Ливерпуле, подальше от своей матушки. Хоть Эбигейл и любила свою драгоценную тетушку, но в свои девятнадцать лет, уже год, как вступив в право наследования, купила себе небольшую пятикомнатную квартиру в престижном спальном районе, главным плюсом которого было то, что он находится в другом конце города от дома, где проживала Молли Грекхем. Можно и не объяснять, что за год отдельной жизни, без строгого надзора, девушка с огромным наследством, гремящей по всей Англии фамилией, превратилась в прожигательницу жизни. Вечный алкоголь, вечеринки, если бы мужчинам эта роскошь с горем пополам и разрешалась, то Мисс Уэйнрайт это слишком подмочило репутацию, но нельзя сказать, что юную особу это сильно задевало. Точнее ей было абсолютно все равно, такое легкомыслие племянницы ни один раз заставляло краснеть Миссис Грекхем, но даже такому консервативному и жесткому человеку, не удавалось приструнить непутевую девицу. К огромному счастью, даже несмотря на отвратное поведение Эбигейл, потенциальных женихов и ухажеров такой расклад дел не отпугивал. Это было неудивительно, огромное приданное от процветающей корпорации все больше и больше привлекало молодых людей. К тому же, помимо несусветного богатства, Мисс Уэйнрайт отличалась особой красотой. Умом и сообразительностью девушка, конечно же, не блистала, но, по словам тетушки Молли, это было безусловным плюсом. Еще одним недостатком молодой особы был скверный характер: еще с шестнадцати лет Эбигейл доводила всех своих слуг до белого каления, своего рода это было развлечением. Девушка со своими непутевыми подругами даже делала ставки: сколько дней еще проработает этот кельнер (1), до того как в ужасе сбежит подальше от этого дома. Это касалось только второстепенных слуг, первостепенных, например, свою горничную, или ранее, гувернантку, Эбигейл изводила за пару часов. Тетушка Молли больше не могла терпеть этот вздор, и когда очередная девушка, которую посоветовало агентство, с воплями и криками сбежала от несносной аристократишки, у нас с Миссис Грекхем состоялся чертовски неприятный разговор, который стал основным толчком для изменения моей жизни. — Вы не хуже меня знаете причину такого расклада дел, Мистер Харенфорд, — сухо, с привычной суровостью в голосе, проговорила Миссис Грекхем. — Надеюсь, мне не стоит напоминать причины, по которым вы вынуждены исполнить поставленную задачу. — Не стоит, — не выражая никаких эмоций, со всей присущей мне английской сдержанностью, ответил я. — И сколько это должно продлиться? — До тех пор пока Вы, Мистер Харенфорд, не вынесете из этого урок, — сказала как отрезала Молли, в девичестве Уэйнрайт. — И когда приступать к этому заданию? И кто решит, вынес или нет я урок? — все же эмоции взяли верх надо мной. — Вы сами это решите, Мистер Харенфорд, — загадочно проговорила эта английская леди, которая одним взглядом заставляла стынуть кровь в моих жилах. — А ответ на Ваш первый вопрос — завтра утром ровно в десять. Я уже был готов покинуть этот чертов дом, но прямо перед выходом из гостиной я услышал последнюю брошенную мне фразу: — Надеюсь, что вы поняли, что мы с Вами не знакомы, Мистер Харенфорд. Я полночи не спал и думал об этом, предстоящем мне деле. Я был готов сорваться с места и приступить к должной работе хоть в четыре часа ночи, единственной моей мыслю было: «Чем быстрее это начнется - тем быстрее кончится». Но понимал, что все это бессмысленно, потому, когда прозвенел будильник в восемь часов, я принял ванну, позавтракал, и отправился в квартиру номер 26, дом 15. К счастью, нужное место я нашел очень даже быстро, и ровно в десять, как и договаривался с Миссис Грекхем, я упорно нажимал на дверной звонок в надежде, что мне откроют.  Раз. Два. Три. С интервалами в десять секунд я названивал в эту квартиру, к счастью, через пять минут моих усилий я услышал стоны, всхлипы и звук открывающегося замка, дверь открыла юная леди. Выглядела девушка неестественно плохо, похоже бессонная ночь, проведенная в одном из клубов для золотой молодежи слишком сильно отразилась на ней: взлохмаченные волосы, напоминающие гнездо, синяки под глазами, помятая одежда, которую блондинка не удосужилась переодеть, слишком бросалась в глаза. Она попыталась что-то у меня спросить, но слова давались ей с огромным трудом, потому сквозь неестественную улыбку, что я нацепил сразу же, как открылась дверь, я ответил на все немые вопросы в глазах девицы. — Я ваш новый камердинер из агентства, — я решил не нагружать всей длительной историей — сказкой, что придумал с ее тетушкой, потому, не дождавшись приглашения, вошел в квартиру. «Ну и бардак, но с этим потом», — подумал я. Войдя на кухню, я ужаснулся еще больше, но быстро взяв себя в руки, я налил полный стакан кипяченой воды и протянул его вместе с упаковкой активированного угля своей новой госпоже. — Выпейте все, миледи, — на что девушка последовала моему совету. Это поможет ей отрезветь. Как только она прикончила эту упаковку, я отвел юную аристократку обратно в спальню и уложил ее на кровать: пусть хоть немного проспится, а сам отправился наводить порядок на кухне, да и во всей квартире. Казалось, что в этом доме ни разу за всю жизнь не бывало слуг, отвратительный беспорядок, я бы еще понял, если бы здесь жил плейбой-холостяк, о девушке, это не укладывалось в голове. Три часа - и все готово, да, своей скоростью я гордился: даже из такой помойки, в которой я нашел мертвую рыбу, сгнивший окорок и  разложившуюся мышь, я за столь мелкий промежуток времени успел сделать конфетку, жаль, что с запахом придется поработать. Миледи в свое время так крепко спала, что не услышала, даже когда я пылесосил ее комнату. Я быстро сварганил и поставил на поднос легкий завтрак, который по времени можно назвать полноценным обедом, и отправился будить госпожу, что так крепко спала. — Поднимайтесь, Мисс Уэйнрайт, уже половина второго, — снова улыбнувшись, громко сказал я, нараспашку открыв гардины, что делали комнату похожей на склеп, в коем жил вампир, боявшийся солнца. — Ты кто такой? — резко подскочила девушка. — Кто тебя впустил в мой дом? — Я ваш новый камердинер, Вы сами, миледи, — спокойно растолковал я, поставив поднос с завтраком перед ошарашенной Эбигейл. — Ты не похож на девушку. — Благодарю, миледи. — Я имею в виду, как моим слугой может быть мужчина? — переспросила блондинка, пока я набирал горячую ванну. — К сожалению, агентство не может предоставить Вам горничных, так как все уже имеющиеся отказались с Вами работать, потому попросили меня помогать Вам до тех пор, пока не найдутся желающие, миледи. Прошу простить за такие неудобства, миледи. — Ставлю неделю, — с улыбкой отвалила Эбигейл, намазывая тост апельсиновым джемом. — Ну, это мы еще посмотрим, миледи.