Пока я не обрету покой

Сегодня мне исполнилось тридцать лет. Я, с моим двенадцатилетним Крисом, иду навестить его папу, Джастина Бибера. Мы живем за тысячи миль от него, на другом конце страны, поэтому редко приезжаем сюда. Последний раз, когда мы здесь были, Крис еще даже не ходил в школу. Теперь он подросток и все понимает. Ему не нужно будет ничего объяснять. — Здесь так тихо, — прокомментировал сынок, когда мы пришли к месту встречи. — Здесь прекрасно. Хоть и жутковато, — усмехнулась я, потрепав Криса по светлой шевелюре. Весь в отца. Такой же кареглазый, упрямый хулиган, которого я также безумно люблю. Мы присели на кованую лавочку под осиной, прямо напротив Джастина. Озорной августовский ветер срывал с деревьев первые желтые листочки, кружа их в хаотичном танце, предвещающем о скором наступлении осени. Крис прав. Здесь тихо. И тишина какая-то особенная. Я посмотрела на сына. Все нотки веселья исчезли с его лица, и я решила его подбодрить: — Ты можешь поговорить с ним, Кристофер. Я уверена, он все поймет. Сын неуверенно посмотрел на меня, сомневаясь в моих словах, но затем кивнул. Он собрался с мыслями, потеребив осиновую ветку в руках, и произнес: — Знаешь, пап, я до сих пор не понимаю, почему бы тебе не быть со мной. Мне не хватает тебя. Да, у меня есть моя мама, но иногда сыну нужен отцовский совет, — он помолчал, переведя затрудненной волнительное дыхание, и продолжил, — Я бы хотел, чтобы ты видел мою церемонию окончания младшей школы. Хотел бы, чтобы ты был на моих играх по бейсболу… Маме тоже тебя недостает. Она этого не говорит, но я понимаю сам. В ответ последовала тишина. Каменное надгробие молчало, а надпись «Любимый муж, отец и сын» прожигали в моем сердце дыру. Я не хотела плакать, но я не смогла сдержаться. Я обняла своего сыночка, моего любимого Криса, мое чудо. «Это наш сын, Джастин. Это наш сын», — крутилась мысль в моей голове, и я тяжело всхлипнула, прижав Кристофера ближе к себе. Тяжело осознавать, что тот, кого ты любил, погиб в авиакатастрофе семь лет назад. Особенно больно было первые несколько месяцев после его гибели. Все эти годы я любила Джастина беззаветно. Каждый день я просыпалась и засыпала с мыслью о том, что судьба разделила нас несправедливо. Он так и не узнал, что у него есть сын. Но ради нас, ради нашей вечной любви, ради светлой памяти о Джастине, я буду растить наше дитя до самой старости и вложу в него все свои силы. Я встала и села на колени перед надгробной плитой. — Я всегда буду любить тебя, Джастин. Пока не обрету покой. Я обещаю, что ты будешь гордиться нашим мальчиком там, на небесах. И… я тебя отпускаю. Покойся с миром, любимый. — Я поцеловала руку и приложила ее к холодному камню. Доверяйте друг другу. Старайтесь прощать. И умейте отпускать. Это и есть любовь.