Похищение строптивого

Алан набрал полную грудь воздуха и с нескрываемым удовольствием подставил лицо лучам медленно клонящегося к горизонту солнца. Большую часть дня ему пришлось провести в душной палатке, в горячих спорах отстаивая своё мнение, и он был рад, что это время было потрачено не зря. Совет наконец-то прислушался к его словам. Это было только началом больших перемен, но хотя предстояло решить ещё много очень непростых вопросов, дело наконец-то сдвинулось с мёртвой точки. Им всем повезло, что прежнего, совсем одряхлевшего главу Совета в этом году заменил новый вожак большого племени степных волков: ещё достаточно молодой, сильный и решительный альфа, всерьез воспринявший угрозу нападения росомах. Создание кордона у перешейка уже было делом решённым. Ещё предстояло установить очерёдность дежурств и численность задействованных отрядов, но уже было ясно, что охрана опасного участка, так же как и обустройство кордона, не ляжет непомерным грузом на плечи одних только северян или даже охотников племени Алана. Был ещё один вопрос, окончательное решение по которому пришлось пока отложить. Дальнейшая судьба племени северян осталась неясной. Переселятся ли они в другие земли, или объединятся со своими соседями, как уже неоднократно предлагал Алан? Гордые чужаки всегда держались особняком. Но Алан надеялся, что здравый смысл всё же победит, и действительно, в последнее время Джеральд Падалеки уже не был столь категоричен в отстаивании независимости своего племени, начиная склоняться именно к последнему варианту. Так что сегодня вечером, когда сородичи, прибывшие с Аланом на Праздник, соберутся в лагере, он расскажет всем о ждущих их стаю переменах. Пока же Алан неторопливо шёл по направлению к их временному дому. Вскоре компанию ему составил кое-кто из припозднившихся соплеменников, спешащих поделиться со своим вожаком впечатлениями от долгого и богатого на события ярмарочного дня. Из сбивчивых, не совсем связных рассказов Алан с интересом узнал, что его Дженсен победил в состязании лучников, совсем немного обойдя младшего Падалеки. И что сам Падалеки очень достойно показал себя боях, как в волчьем, так и в человеческом обличии, уступив лишь лучшему бойцу степняков, неоднократно побеждавшему в последние годы.. Алан был очень горд победой сына, сожалея лишь, что ему самому не довелось стать тому сведетелем. И впечатлён тем, что такой молодой оборотень как Джаред, смог на равных сразиться с таким серьезным противником – опытным, подчас свирепым и коварным, закалённым в многочисленных боях, чей крупный, песочного окраса зверь, пожалуй, совсем не уступал размером северянам. Но было в этих рассказах что-то ещё, какая-то недосказанность, что-то, о чём вожаку не решались сказать в глаза, отделываясь многозначительными паузами и намёками. И это интриговало и настораживало, заставляя искать в происшедшем какой-то скрытый смысл. Имена Джареда и Дженсена звучали вместе, объединяя альфу и омегу, как будто было между ними что-то, неизвестное Алану, но очевидное для остальных, что-то, связывающее этих двоих в единое целое. И с этим следовало разобраться. И в который раз Алан пожалел, что с ними не было Марджори. Вспомнились ее наставления, данные ему на прощание : – Я знаю, Алан, что тебе придётся нелегко, но постарайся не забыть, что ты не только вожак, но ещё и отец. И Дженсен твой единственный сын. Его давно уже гнетёт что-то, случившееся на Празднике. И ему непременно нужно перестать прятаться, разобраться во всём и жить дальше. А ты должен ему в этом помочь. Алан был бы рад помочь, да знать бы ещё как. И неужели это “что-то“, по словам Марджори мучившее его сына, как-то связано именно с Джаредом? Правильнее, конечно же, расспросить обо всём самого Дженсена. Вот только захочет ли он поделиться с отцом, или опять замкнётся в себе, делая вид, что ничего необычного не происходит? Но долго решать, как поступить дальше, Алану не пришлось, потому что тот, кто мог бы внести ясность в происходящее, очень удачно оказался прямо у него на пути. В трёх парнях, идущих им навстречу, Алан узнал младшего Падалеки и двух оборотней из племени северян. Поднапрягшись, он попытался вспомнить их имена. Кажется, крепыша бету зовут Тайсон, а невысокого шустрого альфу Ричард. Да, точно, Тай и Рич. И во время своих визитов к соседям он почти всегда видел эту троицу вместе. „Ну что же, на ловца и зверь бежит“– решил Алан. Сейчас он получит объяснения на все возникшие у него вопросы. Он уже собрался окликнуть Джареда, но тот сам, отделившись от приятелей, с решительным видом направился прямиком к Алану. И, судя по серьёзному выражению его лица, было не совсем понятно, кто именно из них ловец. Похоже, что встреча эта оказалась вовсе неслучайной. – Вожак Эклз, я хотел бы поговорить с вами наедине. Это очень важно, – сказал Джаред, поприветствовав Алана. – Идите, – Алан отпустил своих спутников. – И скажите Дженсену, что я немного задержусь. – Ну что же, давай поговорим, – повернулся он к Джареду. Усилившийся запах молодого оборотеня, разгоряченного недавними схватками и явно очень взволнованного предстоящим разговором, внезапно показался Алану очень знакомым. Да, ошибки быть не может, именно его он учуял сегодня ночью у реки, на берегу, залитом кровью поверженного вепря. Алан собирался с глазу на глаз поговорить со старшим Падалеки и узнать, кто из его охотников спас Дженсена. Но сегодня ему это не удалось. Когда Алан уходил, Джеральд остался вместе с главой Совета Вожаков и оборотнями-косатками, ведь именно стая северян ближе всех сошлась с этими морскими обитателями, и их вожак был неоценимым посредником в переговорах волков с возможными союзниками. Но теперь Алану уже и не нужно было ничего узнавать у старшего Падалеки. – Похоже, что именно тебя и твоих друзей я должен благодарить за спасение жизни моего сына, – сказал он. – О, – смутился Джаред. – Да, это действительно были мы. Но это неважно... То есть, я очень счастлив, что мы подоспели вовремя, но поговорить с вами я хотел вовсе не об этом. Джаред на мгновение замолчал, набирая побольше воздуха, как перед прыжком в воду. – Дело в том, что я люблю Дженсена и прошу вашего разрешения ухаживать за ним, – выдал он на одном дыхании и замер, словно в ожидании приговора. – Вот как, – Алан удивлённо вздёрнул брови. – А что по этому поводу думает сам Дженсен? – Дженсен... Он мне не верит, – тут Джаред не сдержал тяжёлого вздоха. – И даже разговаривать со мной не хочет. – И чего же ты от меня хочешь? Я не стану ни к чему принуждать Дженсена, ты сам должен добиться его расположения. – Мне не нужно, чтобы вы заставляли его, я просто хочу чтобы вы знали, что у меня серьёзные намерения. И чтобы Дженсен тоже это знал. – А что будет, если я не дам тебе своего разрешения? – заинтересовался Алан. – Я чувствую, что Дженсен моя Пара, и сделаю всё, чтобы и он это понял, – вспыхнул Джаред. – Даже если все будут против... – Ну, я так понимаю, что пока против один только Дженсен, – насмешливо прервал его Алан. – Но объясни мне, почему он так настроен против тебя? Ведь ты его спас, и хотя бы из благодарности он не стал бы отталкивать тебя сразу. – Я сам виноват, слишком самоуверенно повёл себя с Дженсеном, – признался Джаред. – А дальше всё между нами пошло как-то неправильно. Но если я смогу поговорить с ним, когда никто не будет нам мешать, может он поймёт, что мои чувства не шутка и не розыгрыш, как ему показалось. – Вот что, Джаред, ты мне нравишься, и я хотел бы тебе помочь, но боюсь, что сделаю только хуже. Алан каким-то глубинным чутьём понимал, что стоящий перед ним парень не врёт. Что его волнение и желание убедить в искренности своих чувств неподдельны. Но нужно ли самому Алану вмешиваться в дела молодых? Джаред на мгновение поник, но тут же расправил плечи, как перед схваткой. Алану даже стало немного жаль парня. Уж ему-то хорошо было известно, каким иногда упрямым и несговорчивым может быть его обычно покладистый сын. Но всё же такое поведение Дженсена вызвало в нём удивление. Вряд ли его сын так остро реагировал бы на совершенно безразличного ему альфу. Алан попытался взглянуть на стоящего перед ним молодого оборотня как на возможного претендента на руку его драгоценного Дженсена. Нет, он, как и любой любящий отец, конечно же, был уверен, что в целом мире вряд ли сыщется достойный его единственного сына альфа, но следовало признать, что Джаред мог бы стать не таким уж и плохим спутником Дженсену. Да, он ещё слишком молод, но уже показал себя достойным бойцом в настоящем сражении и доказал, что сможет защитить своего омегу. При этой мысли Алан вновь ощутил глухую, застарелую тоску. Сам он свою Пару не уберёг. И чувство вины, и терзающая его боль потери умрут только вместе с ним самим. Но тем не менее они с Донной были созданы друг для друга, хотя сам он и не сразу в это поверил. Алану вспомнилось, как он, зрелый альфа, состоявшийся вожак стаи, словно зелёный юнец терзался сомнениями и боялся сделать первый шаг. И именно Донна, несмотря на свою молодость, всё решила за них двоих. И подарила ему сына и несколько лет безграничного счастья. Когда Дженсен вырос, и стало понятно, что его Пары среди соплеменников нет, Алан с затаённым даже от самого себя страхом стал ждать того момента, когда его мальчик всё-таки встретит своего альфу и последует за ним в чужую стаю. При мысли о неизбежном расставании у Алана болезненно сжималось сердце. Но он готов был смириться с предстоящей разлукой, лишь бы его сын наконец-то был счастлив. А вот если у этих двоих всё сладится, то может никому никуда и уходить не придется. Ведь что лучше всего поспособствует объединению двух стай? Конечно же, молодые семьи. И вполне возможно, что именно Джаред и Дженсен окончательно склонят чашу весов в нужном направлении. А там, глядишь, и внучатами-волчатами своих стариков порадуют... Нарисовавшаяся перед глазами картинка была настолько притягательной, что Алан перестал колебаться. Нужно дать Джареду шанс, в конце концов он это заслужил, бросившись между Дженсеном и разъярённым вепрем. Тем временем Джаред, не подозревавший о терзавших его собеседника сомнениях, распахнул куртку и достал из-под полы небольшой продолговатый предмет, завёрнутый в белую тряпицу, и протянул его Алану. – Вот, пожалуйста, передайте это Дженсену. Он честно победил в состязании, и этот приз принадлежит ему по праву. Алан развернул свёрток и одобрительно хмыкнул: уж больно хороша была вещица. – Постой, не торопись,– остановил он собравшегося уходить Джареда.– А давай ты сам вернёшь его Дженсену. Я устрою вам встречу без посторонних, но дальше всё будет зависеть только от тебя.