Пчела

В шаге от ада

Хань был влюблён, потому весь мир вокруг него сиял и переливался всеми цветами радуги. И ничто не могло омрачить беспредельное счастье, даже соображение, что предмет любви Ханя учился на другом факультете и был младше на четыре года. Ханю хватало того, что он мог встретить Ким Чонина в университетских коридорах, в кафе, на стадионе. Ну и — самое главное — Хань собственными глазами видел в сумке Чонина специфический журнал, которым мог заинтересоваться только человек определённого склада. И это означало, что — гипотетически — у Ханя были неплохие шансы на ответные чувства. Помимо злополучного журнала имелось и ещё одно неоспоримое доказательство интереса Чонина к красивым юношам. Чонин любил делать фотографии и снимать видео, а в качестве моделей он — опять же — предпочитал красивых мальчиков. Хань восторженно глазел по сторонам на лекциях и широко улыбался всему миру, ведь он был мальчиком и — безусловно — красивым. Оставалось лишь придумать, как обратить на себя внимание Ким Чонина или познакомиться с ним. Нельзя сказать, что Хань не пытался. Пытался даже очень, просто Чонин оказался куда более застенчивым, чем можно было предположить. Да и на курсе Ханя не нашлось никого, кто мог бы похвастать хоть шапочным знакомством с Чонином. С Чонином общались студенты по обмену из Китая — Крис, Исин и Тао, но Хань не принадлежал к их спортивной тусовке и не пересекался с ними. Ещё Чонин дружил с Бэкхёном и Чанёлем с юридического, экономистами — Чунмёном, Минсоком, Сэхуном и Кёнсу. А Хань учился на медицинском. Среди будущих медиков только Чондэ мог похвастать приятельскими отношениями с Чонином, но Чондэ учился на третьем курсе и не попадал в узкий круг знакомых Ханя. Такая вот печаль. Временная, конечно. Потому что ищущий всегда найдёт путь. И Хань пока как раз этим и занимался — искал пути к Чонину. Прежде всего он разведал, что о личной жизни Чонин особо не трепался, но ездил за город на вечеринки, где нравы могли похвастать большей, чем обычно, свободой. И, как минимум, Чонин частенько наведывался в дом одного студента, выросшего в Штатах. Болтали, что тот приглашал Чонина поначалу для съёмок видео. Разумеется, видео не претендовало на невинность, в чём Хань лично убедился, когда откопал на страничке типа из Штатов небольшие клипы, снятые Чонином. Кадры, где парень развлекался сразу с двумя девицами, или два парня с одной, впечатляли. Ещё больше впечатляли гей-порно или видео с экзотической мастурбацией. Аморально, но не противозаконно, если люди на видео ничего не имели против, а сами клипы можно было посмотреть только при регистрации на сайте и уведомлении о возрастном ограничении. Хань потом нашёл и страничку Чонина, где тоже хватало клипов, но уже с содержанием, которое больше соответствовало слову «эротика». Хорошо чувствовалось, что оператор наибольшее значение придавал эстетике, чем порно. Хань просмотрел все клипы и убедился, что Чонин снимал в равной степени как разнополые пары, так и однополые. На его странице не было ни одной отсылки к настоящему имени, лишь ник Кай и пометка в профиле - би. Хань никогда самостоятельно бы не нашёл эту страницу, если бы случайно не подслушал, как Бэкхён наедине называл Чонина именно Каем и упоминал видео с его страницы на том самом сайте, где Хань натыкался на профиль типа из Штатов. Хань скачал себе все те клипы, что нашёл у Чонина и у типа из Штатов. Просматривал вечерами и пытался совладать с возбуждением, потому что ему нравилось, как Чонин снимал. Это было всё равно, что смотреть на происходящее глазами Чонина и пытаться постичь его образ мыслей. Потом, правда, Хань мчался в ванную и долго стоял под струями воды, трогал себя и пытался снять напряжение. Иногда хватало руки на члене, но чаще требовалось добавлять пальцы в задний проход и растирать гладкие стенки. При этом Хань ещё и мечтал, чтобы этот процесс снимал на камеру Чонин, а потом Хань мог увидеть себя самого глазами Чонина, ощутить его восхищение и восторг, и — если повезёт — влюблённость. Пути к Чонину не находились, а просто так подойти и заговорить Хань не мог. Он определённо хотел встречаться с Чонином, в голову только это и лезло, но нельзя же так просто подойти и сказать: «Давай встречаться». Хотя бы просто потому, что Чонин вряд ли подозревал о существовании Ханя и отнёсся бы к подобному… с сомнением и подозрением, как минимум. Особенно если вспомнить, что Чонин никогда не афишировал свои склонности в университете. Постепенно запал Ханя сходил на нет, а в душе поселялось отчаяние. Именно в этот миг и случилось чудо. Точнее, то, что Хань поначалу счёл именно чудом. К нему в кафе подсел тот самый тип из Штатов и широко улыбнулся. — Привет, зайчик. Хочу пригласить тебя ко мне в субботу. Как ты на это смотришь? Хань опешил и удивлённо воззрился на типа, пытаясь вспомнить его имя. — Болтают, что тебе по вкусу один наш общий знакомый, а мне не чужда роль сводни. Да и обстановка будет удобная. — Болтают? — ошеломлённо переспросил Хань, который и мысли не допускал, что хоть кто-то знает о его чувствах к Чонину. — Болтовни и не нужно, довольно того, как ты смотришь на него. — Тип наклонился к Ханю и понизил голос: — Словно хочешь отдаться прямо сейчас. Впечатляет. Имей в виду, другого шанса может и не быть, а так я бы тебя с ним познакомил. Хочешь? Хань хотел. Ещё как. — В субботу? — Верно. Заскочишь ко мне к семи, я отвезу тебя на моей тачке. К чему тебе на такси тратиться? Хань всерьёз считал себя везунчиком. Ему предложили знакомство с Чонином, вечер в комфортной обстановке, когда разговор вполне мог свернуть на нужную тему… Отличный же шанс. И в свете влюблённости его ничто не насторожило, а ведь могло бы.