Adrinette April 2023: Малиново-мятный смузи

***

      — Скажи мне, Маринетт, — он взял её руки в свои и посмотрел прямо в глаза. — Разве это плохо? Разве это плохо, что я… это я?       Её взгляд растерянно блуждал по лицу Адриана, словно Маринетт пыталась сопоставить два одинаковых пазла, чтобы понять чуть лучше. Но выходило из рук вон плохо: рядом с Адрианом она всегда теряла голову.       — Н-нет, — выдавила она, наконец, и попыталась освободить руки, однако он мягко удержал её. — Это… совсем не плохо. Хорошо. Просто… я чувствую себя теперь такой дурой.       Он наклонил голову в бок, с любопытством наблюдая за ней.       — Почему?       — Потому что… — на миг Маринетт замерла, набираясь смелости, а потом выпалила: — Потому что Маринетт Дюпен-Чен всегда любила только Адриана Агреста, — на этих слова он покачнулся, глаза его расширились от недоверия. — Она… она пыталась переключаться на других, заставляла себя думать, что испытывает к ним… что-то схожее. Но это… было не то. Совсем не то, понимаешь?!       Маринетт всё же смогла освободиться — Адриан был слишком сражён её словами и до сих пор пребывал в состоянии, близком к священному обмороку — и принялась ходить туда-сюда, отчаянно жестикулируя.       — Это всё… Почему я сразу не узнала тебя? Я же думала, что хорошо тебя знаю… — она в отчаянии заламывала руки. — А в итоге оказалось, что совсем-совсем не знаю, раз не смогла узнать! Ведь жесты, поведение, привычки — это всё одинаковое! А я… я как дура…       Всхлипнув, Маринетт прижала ладони к лицу. Адриан, который совсем не ожидал чего-то подобного, снова попытался приблизиться к ней.       — Но, Маринетт, — неуверенно начал он, — разве это так важно?.. Ну, разве это имеет такое большое значение?       Она подняла на Адриана голову; в голубых глаза сверкнула сталь.       — Да! Я не… — Маринетт тяжело сглотнула и продолжила: — Это значит, что я очень плохо тебя знаю. И… и всё это…       Она всплеснула руками и в отчаянии посмотрела на Адриана. Однако тот вопреки её предположениям улыбнулся — точно так же, как всегда улыбался ей: тепло и нежно. И от этого у Маринетт снова заныло сердце.       Когда он снова поймал её руку, она уже не вырывалась. Не было сил.       — Садись.       Адриан кивком головы указал на парапет крыши, на которой они стояли. Помедлив, Маринетт неохотно подчинилась, и когда они устроились друг напротив друга, Адриан взял её и за вторую руку: просто захотелось, да и чтобы не убегала, как любила это делать.       — Ну вот скажи мне, почему ты решила, что ты меня совсем не знаешь? — с лёгкой полуулыбкой спросил Адриан. — Мы знакомы уже четыре года, и…       — Я не разглядела Адриана в Коте, — надулась Маринетт. — Значит, я совсем его — то есть, тебя не знаю.       Адриан прищурился.       — И даже если я сейчас скажу, что специально вёл себя… чуточку не так, как обычно, это тебя не убедит?       На миг Маринетт замерла, а потом упрямо тряхнула головой.       — Нет! Даже если ты выстраиваешь своё поведение… разным образом, другие привычки всё равно остаются с тобой. Которые так просто не исправишь. Я должна была приглядеться лучше… но я не приглядывалась. Потому что… — на этих словах она запнулась и раскраснелась ещё сильнее.       Адриан почувствовал себя польщённым. Его Леди, его Принцесса буквально пару минут назад призналась, что любит его, а значит… Святые квами, она ведь всё равно была ему одному верна, и даже на поползновения альтер-эго реагировала отрицательно, хоть иногда и давала послабление: взять хоть тот случай с Купидоном. Это тешило и мужское, и кошачье самолюбие.       — А магию квами ты во внимание брать не собираешься? — усмехнулся он, решив бросить свой последний контраргумент.       Маринетт открыла рот, явно намереваясь поспорить, потом закрыла. Снова открыла — и снова закрыла. Адриан с умилением наблюдал за гаммой эмоций на её лице, когда Маринетт пыталась придумать, как разрушить этот довод.       — Я же Хранительница, — выдала она наконец. — Я должна была узнать! Обязана! Личности остальных я же знала!       Адриан со вздохом закатил глаза. Его Леди была поразительно упрямой и упёртой мадемуазель.       — Так ты им камни сама давала, конечно, ты знала. А вот я Алью не узнал, когда она была Реной. Да и когда Скарабеллой тебя заменяла. Если бы Нино мне не сказал, я бы не смог сопоставить образы Альи и Рены Руж — магия не дала. Для меня они были бы разными людьми. А вот когда он уже сказал — то всё. Тайны нет, сравнивать могу.       — Да, но…       — Вот скажи, моя Леди, — прищурился Адриан, — в Коте Волкере ты же меня тоже не узнала, правда?       Маринетт хотела что-то возразить, как вдруг замерла, словно громом поражённая.       — Ч-чего?..       Адриана поразило и в который раз восхитило то, как стремительно поменялись эмоции на лице Маринетт: от недоумения и шока — до возмущения и ярости. Прошло буквально несколько секунд (!), и она уже не смущалась, а гневно взирала на него.       — Не поняла прикола, — тонкие брови приподнялись, и Адриан еле удержал улыбку: даже такой злючкой Маринетт была неимоверно милой. — Это же… Это вы с этим блохастым засранцем обдурили меня?!       Она поискала взглядом Плагга, но тот, по всей видимости, давно свинтил вместе с Тикки сразу после детрансформации. Маленькие обжорки, наверняка есть полетели.       — Я по глазам вижу, что вы спелись, — Маринетт ткнула пальцем Адриану в грудь, а он, поглощённый любованием её красных щёчек, даже не заметил, как она умудрилась освободить одну руку. — А я-то думала, какого чёрта этот Кот Волкер был так хорош! А ты… А ты…       Ей дыхания не хватало от возмущения. Адриан позволил себе ещё немного повосхищаться злобным видом Маринетт, её пылающими яростью глазами, а потом с широкой ухмылкой наклонился к ней, отчего Маринетт замерла, и прошептал:       — Видишь? Ты не знала личности — и не могла сравнить. А теперь знаешь — и всё сопоставила. Паззл сложился. Магия квами больше не работает, и ты можешь найти в Коте Волкере мои черты. Что логично, ведь это был я, — непринуждённо добавил он, пожав плечами.       — В битвах бы так соображал, — недовольно засопела Маринетт. — Ведь можешь, когда захочешь.       — Быть на лайте прикольнее, — улыбнулся он.       Маринетт ещё немного посверлила его грозным взглядом… а потом плечи её опустились, взгляд потускнел, и она снова вся как-то сжалась. Ещё немного — и Адриан точно увидел бы грозовую тучку над её головой.       — Эй, Принцесса, ну, что такое? — забеспокоился он; обхватив лицо Маринетт ладонями, Адриан заставил её снова посмотреть ему в глаза. — Сильно обижаешься на меня?       Она поджала губы. Свои нежные припухшие губы, к которым то и дело возвращался взгляд Адриана. Желание поцеловать её прямо сейчас росло в геометрической прогрессии, и от этого кололо кончики пальцев.       — Это тебе полагается обижаться на меня, — вздохнула Маринетт. — Я же столько раз тебя в мусорку выкидывала…       Нервный смешок сорвался с уст Адриана, и Маринетт нахмурилась.       — Совсем не смешно. Мне ужасно стыдно за это. Прости, пожалуйста.       — Да я сам виноват — специально доводил тебя, — признался Адриан и снова восхитился полыхнувшим огнём на дне пронзительных голубых глаз. — Так что мы в расчёте.       — Нет, ну ты нарываешься опять, да? — повысила голос Маринетт.       — Определённо, — покачал головой Адриан.       А потом наклонился и поцеловал её. Потому что кто-кто, а вот его Леди совершенно точно нарывалась на поцелуи. И останавливаться Адриан не собирался.       Впрочем, Маринетт и не думала сопротивляться — напротив, скользнула руками по плечам Адриана, вызывая табун мурашек, и вскоре её ноготки приятно царапнули его шею. Он тяжело выдохнул ей в губы, отчего Маринетт задрожала и прильнула ещё ближе.       Отвечала она робко, несмело, как будто опасалась, что в следующую секунду мир разрушится до основания — и всё из-за их поцелуя. А ведь однажды она упоминала о каком-то возможном будущем и Коте Блане… Адриану это решительно не нравилось. И он решил, что лучше к чертям стереть из её памяти неприятные воспоминания и создать новые — гораздо более сладостные.       Рука Адриана легла на затылок Маринетт. Девушка тихонько застонала, стискивая пальцами шею ещё сильнее. Кровь будто вскипела в жилах, в висках застучало набатом: «моя-моя-моя», и Адриан, не отдавая себе отчёта, напористо скользнул языком между губами Маринетт, отчего она широко распахнула глаза, дрожа в его объятьях.       Всего несколько секунд они смотрели друг на друга, не отрываясь. Удар сердца, ещё один и ещё: и вот они почти синхронно — как всегда, — прикрыли глаза и, чуть повернув голову каждый в свою сторону, с пылом продолжили замерший поцелуй. У Адриана чуть не снесло крышу, когда Маринетт откликнулась с поражающим душу пылом.       Внутри всё пылало. Скручивалось узлом, когда Маринетт отчаянно стискивала пальцами ворот его рубашки, пыталась прижаться ближе, хотя ближе, казалось, быть просто невозможно. У них как будто кто предохранители сорвал…       Оторваться друг от друга тоже не представлялось возможным. Правда, в какой-то момент Маринетт с тихим вздохом всё же отстранилась — но исключительно для того, чтобы перебраться со своего места на колени Адриана и… вот тут у него крышу снесло окончательно.       Её сильные бёдра крепко обхватили его за талию, а припухшие зацелованные губы снова жадно стали выпивать дыхание. Чтобы не рухнуть в буквальном смысле в пропасть за спиной, Адриан крепко стиснул Маринетт руками и, чуть подавшись вперёд, съехал на помост крыши, облокотившись спиной о парапет. Теперь ничто не мешало им оставаться в безопасности — и друг с другом.       — В кои-то веки тебе приходят умные мысли в голову, Котик, — пробормотала Маринетт ему в губы.       — Ты очень удивишься, какие именно у меня там мысли, — ухмыльнулся в ответ Адриан.       Она запрокинула его голову слегка назад и помутневшим взглядом осмотрела блаженное выражение лица Адриана. Похоже, Маринетт всё полностью устраивало.       — Не отвлекайся, — прошептала она и снова впечаталась губами в его губы.       Адриан и не думал отвлекаться. Наоборот — ему хотелось до дна выпить сегодняшний момент. Забить им все мысли — так, на всякий случай, если его букашечка вдруг снова вздумает убегать; хотя в следующий раз он просто догонит её, вот и всё. А потом зацелует — пусть и не до смерти, но до потери памяти точно.       Его руки сами по себе скользнули под футболку Маринетт. Она вздрогнула, ощутив кожей его касание, и это ещё больше воспламенило её. Стиснув шею Адриана, Маринетт подалась плотнее к нему и негромко застонала, когда его пальцы, осмелев, двинулись выше, лаская каждый сантиметр нежной кожи.       Руки Маринетт скользнули за воротник футболки Адриана. Его шумный вздох вибрацией отдался в её теле, заставив прижаться теснее. Адриан уже подумывал опрокинуть Маринетт на спину, как вдруг:       — Кхм-кхм, — раздался над их головами вредный голос Плагга. — Если вы собираетесь тут покувыркаться, спешу заметить: скоро дождь будет. Советую спрятаться под навес какой-нибудь.       На них как будто ушат воды вылили. Маринетт пискнула и дёрнулась назад — и непременно бы упала, но Адриан успел предотвратить падение. Он укоризненно посмотрел на Плагга, которые меланхолично пожал плечами, уплетая за обе щёки головку огромного сыра; подоспевшая Тикки принялась рассыпаться в извинениях.       — Я не успела его перехватить, и…       — Неважно, — отмахнулся Адриан и покрепче прижал к себе Маринетт, которая сопела ему в плечо. — Но нам действительно надо домой, — задумчиво произнёс он, глядя на темнеющее небо.       К тому же дома есть мягкая и уютная кровать, а на ней всяко лучше целоваться, чем на крыше, к тому же… Адриан помотал головой. Так, стоп, мысли поползли куда-то не туда.       — Нам пора идти, Принцесса, — шепнул он на ушко Маринетт.       Она неопределённо промычала что-то в ответ.       — Чего-чего?       — Я говорю, — Маринетт подняла на Адриана пунцовое лицо, — мне нужно прийти в себя. Я вся красная.       — Ты милая, — улыбнулся он и поцеловал снова засмущавшуюся Маринетт в щёку. — И мне очень нравится, когда ты такая.       — Когда я помидор? — недовольно проворчала она.       — Когда ты не можешь держать себя в руках из-за меня, — ухмыльнулся Адриан и, увернувшись от подзатыльника, спросил: — Теперь ты успокоилась? Насчёт этих нелепостей, что знаешь или не знаешь меня? Ведь на самом деле мы знаем друг друга лучше, чем никто другой.       Маринетт мгновенно стала серьёзной. Поколебавшись, она всё же неохотно кивнула, и Адриан сделал себе мысленную заметку до конца убедить Маринетт во что бы то ни стало.       — Ладно, — вздохнула она и улыбнулась. — Наверное, ты прав. Но за мусорку мне до сих пор ужасно стыдно.       — Ну, если ты пообещаешь мне загладить вину поцелуями, то можно с радостью забыть этот глупый инцидент, — предложил Адриан и подмигнул.       Он думал, что Маринетт начнёт возмущаться или что-то в таком духе. Но она снова удивила его: прикусив нижнюю губу, она смущённо улыбнулась и посмотрела на Адриана из-под длинных густых ресниц.       — Оптом принимаете? — прошептала Маринетт прямо ему в губы.       Вместо ответа Адриан притянул её за затылок и поцеловал: так крепко, что у них обоих закружилась голова. Что там все эти глупости и нелепости в их дурацких многоугольниках? Теперь их было только двое — как и всегда, впрочем, — и им решать, как вести себя дальше, как взаимодействовать и решать, как жить. И что-то подсказывало Адриану, что дальше будет только лучше.       — Эй, а ведь дождь скоро, — попытался снова напомнить Плагг, но Адриан от него только отмахнулся.       Потом, это всё потом. Сейчас главное — Маринетт и её извинения. Те самые, которые слаще мёда на его устах и такие мягкие и податливые под его пальцами.