***
— Адриан! Постой! Я хочу сказать тебе… Но автомобиль уже тронулся с места, и Маринетт не успела договорить. Свист колёс, шум дождя — всё смешалось в одну сплошную адскую какофонию звуков. Маринетт даже не сразу сообразила, как кто-то тряс её за плечо, пытаясь обратить внимание на себя — только спустя секунду она очнулась и взглянула на Алью с отчаянием во взгляде. — Надевай! — перекрикивая шум дождя, Алья впихнула Маринетт велосипедный шлем. — Ты ещё успеешь догнать его! «Как, зачем, почему?» Вопросы скакали свинцовыми шариками в черепной коробке, пока Маринетт чисто механически надевала шлем, заскакивала на невесть откуда взявшийся велосипед и гналась следом за ускользающим автомобилем. Одно только Маринетт понимала совершенно чётко: она уже потеряла Кота Нуара и не могла позволить себе потерять ещё и Адриана. — Постой же ты! — всхлипывая, истерично выкрикнула она вслед автомобилю, но разве кто мог её услышать? Под колёса попала яма — и Маринетт полетела носом вперёд. Она больно грохнулась об асфальт, но боль от удара была мизерной по сравнению с той, что бушевала у неё в душе — даже буря на улице блёкла на фоне. — Адриан! — задыхаясь, всхлипнула Маринетт и в отчаянии крикнула в пустоту: — Я люблю тебя! Люблю, — добавила она уже гораздо тише, опуская голову. — Люблю, люблю… Не оставляй и ты меня, пожалуйста… Она заплакала, тихо-тихо, уткнувшись лбом в скрещенные руки. Мир вокруг словно застыл, замер; оставался только проливный дождь да собственные едва различимые рыдания. Маринетт не видела и не слышала ничего вокруг. Боль пережитого дня, ощущение безнадёжности и понимание, что она сама упустила самых дорогих людей в её жизни, накатывали с головой подобно цунами — всё это оглушало не хуже воя сирены. Маринетт не знала, сколько прошло времени с тех пор, как она упала в лужу. Вода пробралась и под нижние слои одежды, стылый холод, казалось, сковал все внутренности, выморозил все тёплые приятные чувства. — Прости, прости… — шептала Маринетт не понятно кому. Себе ли, Коту или Адриану… День превратился в сплошной поток воды, омывавший её тело. Прошёл ли час, день, неделя или всего пару минут — всё это не имело уже никакого значения. Маринетт хотелось провалиться сквозь землю от собственного отчаяния. А потом всё неожиданно изменилось. Ливень был — и в следующую секунду перестал. По крайней мере, в маленьком пространстве ощущений Маринетт. Она с изумлением вскинула голову, когда кто-то подошёл к ней и закрыл зонтом от проливного дождя. Из-за пелены слёз она не сразу поняла, кто это был. — Вставай, Принцесса, — тёплые руки обняли её за плечи и потянули вверх. — Вставай, простудишься же. Только когда Маринетт очутилась в кольце горячих мужских рук и, уткнувшись носом в плечо, ощутила до боли знакомый аромат парфюма, она поняла, кто это был. Адриан всё же сумел каким-то образом вернуться. Нереальность происходящего волной накатила на Маринетт. Как он здесь очутился? Какие силы позволили ему остановить строгого водителя и выйти к ней — как он вообще понял, что Маринетт здесь? Видел, что она ехала следом? И если да, то слышал ли её отчаянные крики? И если слышал, то… то… это так… Она горько разрыдалась и изо всех сил вцепилась в него. Кота Нуара Маринетт сегодня уже потеряла, думала, что потеряла и Адриана, но… он всё же здесь, и так просто она его теперь не отпустит. Пусть хоть чем отрывает. И плевать, как много он слышал — ей плевать, потому что она любит его и никому не отдаст. — Тише, тише, Принцесса, — прохрипел он. — Прости, пожалуйста. — За что ты извиняешься? — всхлипнула она. — За то, что не увидел твоих чувств, — вздохнул Адриан и сильнее прижал её к себе; Маринетт замерла: всё-таки он всё слышал… — За то, что я такой придурок. Она шумно вздохнула, медленно выдохнула. Пальцы на спине Адриана сжались ещё сильнее, чуть ли не разрывая на нём мокрую рубашку. — Никакой ты не придурок… Тепло медленно окутывало Маринетт, и в её сердце зародился огонёк надежды. Может, всё не так плохо, как казалось на первый взгляд?..***
Каким-то неведомым образом им удалось проскользнуть в отель незамеченными. Было довольно поздно, и все снова собрались на крыше — по крайней мере, так сообщил Адриан Маринетт, а не видела смысла ему не верить. Она даже не задумывалась, ищет её Алья или нет. Всё внутри словно замерло, замёрзло, и только руки Адриана на её плечах помогали чувствовать себя всё ещё живой. Всё ещё человеком. Они зашли в номер Нино и Адриана. Щёлкнул замок, отрезая всех непрошенных гостей. — Тебе надо в душ, — сказал Адриан, снимая с головы Маринетт велосипедный шлем и откидывая в сторону. — Хочу спать, — жалобно хныкнула она. — Нет, сначала греться. Адриан зашёл вместе с ней в ванную, поставил Маринетт под душ как была, в одежде. Хорошо ещё воду не включил. — Дальше ведь справишься сама? — ласково улыбнулся он. — Я принесу тебе сухое. Мазанув губами по её лбу, Адриан вышел. Когда он принёс ей свою футболку, из-за шторок уже слышались звуки воды. Маринетт нарочно вывернула краны на максимум, чтобы Адриан не слышал её судорожных всхлипов и рыданий — ситуация всё ещё не отпускала её. И пусть Адриан был рядом, Маринетт никак не могла поверить, что Нуар бросил её. Успокаиваться пришлось около получаса. Мысли хоть и улеглись на дно головы, Маринетт всё равно не знала, что ей делать дальше. К тому же за стеной находился Адриан, который, по всей видимости, слышал её признание, и от этого ей было ещё больше неловко. Когда Маринетт, дико смущаясь, вышла из ванны в его футболке и с полотенцем на голове, Адриан уже тоже успел переодеться в сухое и сидел на кровати, листая новости на телефоне. Обернувшись, он ободряюще улыбнулся Маринетт и протянул к ней руку. Несколько секунд она медлила, потом робко вложила пальчики в его ладонь, и Адриан потянул её на себя. Телефон был отброшен в сторону, а Маринетт он устроил на своих коленях. Она раскраснелась ещё сильнее, когда Адриан взял из её рук полотенце и стал сам вытирать ей волосы. — Тебя разве не должны были насильно увезти в Париж? — тихонечко спросила Маринетт, поглядывая на него из-под ресниц. — Должны, — улыбнулся уголками губ Адриан. — Но я успел выскочить из машины, когда увидел тебя в зеркале. Маринетт не стала спрашивать, когда именно и точно ли услышал он то её признание под дождём. Было ужасно неловко. Опустив глаза, она скромно теребила край футболки Адриана, которая доходила ей до середины бедра — почти что платье. — Маринетт, — он оставил в покое её волосы и серьёзно посмотрел на неё. — Пообещай мне, пожалуйста, что больше не будешь так делать. — Плакать под дождём? — не удержавшись, она всхлипнула. Адриан обхватил её лицо ладонями и заставил поднять голову, чтобы иметь возможность смотреть Маринетт прямо в глаза. — И это тоже, — серьёзно произнёс он. — Я не хочу, чтобы ты заболела. Я правда очень беспокоюсь за тебя. — Почему? — хрипло спросила Маринетт, не совладав с голосом. Адриан со вздохом улыбнулся. — Вот почему. А в следующую секунду его губы накрыли губы Маринетт в осторожном, но таком горячем поцелуе, что она, забыв обо всём, только прижалась к нему сильнее и ответила на ласку со всей страстью, пытаясь показать хотя бы так, как сильно она любила его. Ладони Адриана скользнули по спине на талию Маринетт, бережно, но в то же время ощутимо прижали сильнее. Она шумно выдохнула в поцелуй, раскрывая губы, и язык Адриана осторожно коснулся её. В голове словно фейерверк взорвался — или это просто отголосок шума с улицы? — и глухой нетерпеливый стон сорвался и угас под напором губ Адриана. Хотелось прижаться плотнее, почувствовать биение пульса, жар тепла тела другого человека, чтобы вытравить болезненный холод из сердца. Маринетт никогда не могла устоять перед Адрианом — вот и сейчас не удержалась от колющего душу порыва и подалась вперёд, выгибаясь в его объятиях, притягивая ближе к себе, так жадно, так нетерпеливо, что… …она коротко ахнула, когда они упали на кровать. Адриан не справился с шатким равновесием, и, по сути, оказалось, что Маринетт уронила их обоих в постель. Щёки тут же предательски вспыхнули. А Адриана, похоже, это ничуть не не расстроило: наоборот, он только хмыкнул и поцеловал Маринетт в так удачно подвернувшуюся под губы шею. — Прости, — пискнула она и дёрнулась. — Я не хотела. Однако отпускать её никто не собирался. Наоборот, Адриан резко перевернулся вместе с Маринетт, и в итоге она вообще оказалась зажатой между ним и кроватью. — Я… я не понимаю, — ещё больше краснея, пролепетала она. Пальцы сильнее стиснули футболку на плечах Адриана. Он с улыбкой провёл кончиками пальцев по губам Маринетт, и она замерла, вскинув на Адриана глаза. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, а потом Адриан, наклонившись, снова поцеловал Маринетт, только в этот раз мягко, отчего щемящая нежность ёкнула в сердце. — Ты мне очень нравишься, Маринетт, — прошептал он, оторвавшись от неё. — Я… Знаешь, может, я понял это не сразу, но ты всегда нравилась мне. Я даже пытался позвать тебя на свидание, но ты всякий раз вела себя так, будто я утопил твоего котёнка в унитазе. В его голосе звучала горечь. Маринетт всхлипнула: в словах Адриана она увидела ещё один смысл, значимый конкретно для неё — ведь Котёнка у неё теперь больше не было. — Ты мне всегда тоже очень нравился, — горячо зашептала она, чувствуя, как по щекам снова потекли слёзы; Адриан всполошился и попытался осушить предательскую влагу поцелуями, но этот поток было не остановить. — И Кот мне тоже нравился — он был моим лучшим другом, а теперь его нет, и я не знаю, что мне делать, как мне быть дальше, как сражаться без него!.. Маринетт понесло. Она плакала и говорила, говорила и плакала, не понимая, кому и что сейчас выговаривала. И только спустя минуту, когда она почувствовала, как закаменел Адриан, до Маринетт дошло, что именно она сейчас тут растрепала и… и… — Чёрт побери! — ахнула она, прижав ладони к губам, и в ужасе посмотрела на застывшего словно в камне Адриана. — Я… я… как много ты понял?.. Его лицо исказила судорога боли. Он скривился, зажмурился и устало ткнулся лбом в плечо Маринетт. Его руки сжали её талии подобно стальным тискам. — Я понял… я… — забормотал Адриан, и Маринетт почудились в его голосе сдавленные рыдания. — Я понял всё, моя Леди. Прости… Пожалуйста, прости меня… Он что-то ещё невнятно шептал ей в кожу, но Маринетт не слышала. Теперь настал её чёред в недоверии замирать, расширив от потрясения глаза, затаив дыхание, и цепляться ногтями — чуть ли не до крови — в кожу сквозь тонкую ткань футболки, и не верить, не верить, не верить! Это не может быть правдой! Адриан — Кот Нуар?! В голове не укладывалось. Там вообще всё перепуталось, перевернулось с ног на голову да так и осталось, засыпав Маринетт хаосом разрозненных мыслей. — П-Принцесса?.. Адриан поднял на Маринетт голову. Она всё ещё смотрела на него в потрясении, растерянная и опустошённая. Дважды два медленно, постепенно складывались в одну целую картину реальности, запихивая двоих таких, казалось, разных людей в одну оболочку: волосы, глаза, ухмылка, любовь к шуточкам и этим мило-дурацким прозвищам… Вместе с очередным залпом фейерверка Маринетт коротко взвизгнула и снова зажала рот ладонями. Адриан обеспокоенно наблюдал за ней. — Я… — Ты! Его осторожный дрожащий голос и её — рычащий, с надрывом, сплелись в один. Маринетт изо всех сил толкнула Адриана в плечи. Он удивлённо дёрнулся, но остался на месте; а Маринетт тем временем продолжила свою маленькую месть, выплёскивая всё, что накопилось за день. Задыхаясь от слёз, она била Адриана по плечам и истерично всхлипывала каждый раз: — Да как… как ты… как ты мог! Адриан никак не защищался от этого всплеска ярости. Только печально смотрел на Маринетт, и она чуть ли не умирала от боли, смешанной с нежностью в его взгляде, и от этого ей становилось только хуже. Она злилась, рычала и продолжала в запале ярости колотить его. Потом вообще толкнула так сильно, что Адриан упал спиной на кровать, сама взгромоздилась на него, схватила подушку и молотила Агреста уже ею. Он только и делал, что слегка прикрывался руками. — Ты! Бросил меня! — выкрикивала Маринетт, с каждым ударом повышая голос до истеричных всхлипов. — Как ты мог меня бросить! Ушёл! Удрал, поджав хвост! Ненавижу тебя! Ненавижу! Ненавижу! Она откинула подушку в сторону, закрыла лицо ладонями и расплакалась. Горько и отчаянно. И даже не сопротивлялась, когда Адриан сел и мягко привлёк её к себе, поцеловал в макушку, прижался к ней щекой. — Я… действительно струсил, — прошептал он, жмурясь от слёз. — Но я так испугался… ты должна была понять меня. — Ты ничего не объяснил! Просто выкинул камень и Плагга и сбежал! — Я боялся… — голос Адриана стал жёстче. — Я испугался, что в следующий раз могу задеть катаклизмом тебя. Так ведь уже почти случилось однажды. Помнишь? — Тогда ты был под акумой, — Маринетт резко подняла голову и, зло сузив глаза, прошипела: — А сейчас ты был не в себе. Как ты мог оставить меня одну?.. — она яростно растёрла слёзы по лицу. — Терпеть тебя не могу. — Ну вот, — будь у Адриана сейчас кошачьи уши, они бы непременно сейчас повисли в печали. — А говорила, что любишь. От любви до ненависти один шаг, да, Миледи? Он взглянул на неё печальными круглыми глазами, но Маринетт нутром понимала, что он больше взывал к жалости, чем действительно грустил. Их связывало так многое… и он позволил себе разорвать эту связь? — Да, я трус, — лицо Адриана стало серьёзным. — Но я не хотел снова подвергать тебя опасности. Я оставил Париж, обманул тебя. Ты заслуживаешь лучшего партнёра, чем Кот Нуар. Маринетт печально смотрела на него. Ну, как он не понимал? Буря резко схлынула, оставляя в душе царственную благодатную тишину. — Но мне не нужен другой партнёр, — тихо-тихо прошептала она и положила ладонь ему на грудь. — Мне нужен ты. Мне нужен только Кот Нуар. И Адриан. Раз уж они идут в комплекте, — она позволила себе усмехнуться, — заберу обоих. Адриан накрыл ладонь Маринетт своей, ласково сжал. — Я не хотел подводить тебя. — Я знаю, — вздохнула Маринетт. — Просто пообещай мне, что больше не будешь так делать. Ладно? — Если ты больше не будешь плакать под дождём, — торопливл ввернул Адриан, и они с улыбками переглянулись. — Идёт, — прошептала Маринетт и, глянув на него из-под ресниц, подалась вперёд и остановилась в сантиметре от губ Адриана. — Но ведь мне теперь больше не из-за кого плакать, да? Он смотрел на неё так, будто не верил, что после того, как их личности внезапно вскрылись и Леди добралась до своего Кота, чтобы стрясти с него возмутительное бегство, Маринетт всё ещё хотела быть с ним. Но она хотела. Несмотря ни на что. Адриан прижал её к себе с такой силой, что впору было задохнуться. — Я бы хотел пообещать тебе, что больше ты не будешь плакать из-за меня, но не буду, — вздохнул он. — В жизни может случиться многое. Но я пообещаю тебе, что найду способ успокоить тебя, если вдруг стану причиной твоих слёз. Идёт? — Идёт, — прошептала Маринетт. Их губы почти-почти соприкоснулись. Почти-почти — исключительно потому, что уютную тишину их уединения неожиданно разрушил громкий крик кого-то из одноклассников: «Акума! Бегите!» — Вот как всегда, — недовольно рыкнула Маринетт. Она тут же стала вспоминать, куда положила кольцо Кота, чтобы поскорее отдать его Адриану. — Ничего, подождут ещё немного, — упрямо мотнул головой Адриан. Он положил ладонь на затылок Маринетт и преодолел жалкие сантиметры между их губами. Она вполне себе могла возмутиться, напомнить, что впереди снова бой — но вместо этого Маринетт позволила Адриану уронить её на кровать и поцеловать так, будто это был последний в их судьбах поцелуй. Однако он был лишь знамением начала. Начала их совместной — и такой долгожданной — жизни.