Дары эльфов

      И вновь он оказался в лазарете. Ну конечно, позволить ему присутствовать при спасении Ханиди было бы непозволительно.       Бросившись к выходу, Ниал испытал сильную боль. Простое заклинание, чтобы он не вышел отсюда, снова действовало. Присев на кровать, юноша почувствовал себя слабым и ничтожным. Одно хорошо: Вельмир исчез. Но надолго ли? Что, если он снова надумает вернуться?       - Знаю, ты встревожен, - раздался голос Хисса, вошедшего внутрь своей мягкой кошачьей поступью. – И всё же здесь тебе безопасней. С ним всё будет в порядке. Истощение магической силы не смертельно, поверь.       Ниал тоскливо взглянул на кота.       - На сей раз я послушаюсь тебя, Хисс. Да только другая часть меня рвётся к нему изо всех сил. Ханиди дважды спас мне жизнь, а я ничем ему помочь не могу.       - Он спасал жизнь не тебе, а детям, - уточнил кот.       - Неправда! – вскинулся юноша. Хисс недовольно заворчал. – Ты столько намекал о нашей связи, этих метках, а теперь утверждаешь, будто ему на меня наплевать!       - Скоро ты покинешь нашу страну, - объявил кот. – Луксион распорядился сделать это через неделю.       - Что? – вскричал Ниал. – Исключено! Я останусь здесь! Мне нужно поговорить с Ханиди. Скажи им, чтоб повременили. И кто такой Луксион?       Хисс с трудом сдержал смех.       - Вздумал перечить эльфу, мальчишка? Луксион – глава стражей, верховный магистр Драконьего Ордена. Он тебя и слушать не станет.       - Тогда я сам поговорю с ним! – не унимался Ниал. – Это тот, который в золотой мантии? Приведи его сюда.       - Он занят, и сам знаешь, чем, - буркнул кот, направившись к выходу. – Сиди лучше смирно и жди своей участи, а мне ещё долечить тебя надо. Сейчас принесу еду – ты со вчерашнего дня ничего не ел, путешественник.       Весь вечер Ниал думал о Ханиди, его мужестве и причинах, по которым эльф слабее остальных. Глупо было списывать всё на его возраст, - тут было что-то иное. Поговорить бы с этим Луксионом или любым другим эльфом – вместо этого его боятся, будто он сын Вельмира, и запирают в лазарете.       Целых три дня он не получал новостей. Хисс отмалчивался, вероятно, что-то зная, но скрывая это от Ниала. Юноша злился, но покорно ждал, когда же снова увидит Ханиди.       На четвёртый день Хисс, наконец, раскололся. Оказалось, эльфа пришлось ввести в искусственный сон при помощи особого заклинания. Это должно было помочь ему быстрее восстановить силы и запас магии, от которых напрямую зависела его жизнь. Но этого не произошло. Конечно, рядом с ним постоянно два-три эльфа, в том числе и целитель. Но они бессильны. Из всего этого можно заключить, что Ханиди сейчас на грани жизни и смерти.       - Пусти меня к нему! – вскричал Ниал. – Я сбегу, так или иначе!       - Чем ты ему поможешь, дурачок? – огрызнулся кот. – Магии в тебе нет, а если б и была…       - У меня есть кое-что посильнее магии, - парировал тот, бросаясь к окну. – И если это поможет спасти ему жизнь, я готов!       - Куда ты, человечек? – удивился кот, когда Ниал открыл окно. – Вздумал по башне проползти? Драконом себя возомнил?       - Кстати о драконах, - сказал юноша, выглянув наружу. – Я уже давно не слышал скрежета когтей.       - Если ты о Сияющем, ручном драконе Ханиди, - заметил кот, - здесь он уже не появится. В тот раз он действовал по приказу хозяина и следил за тобой. А сейчас его хозяин при смерти.       - Не говори так! – заорал Ниал. Никогда прежде он не чувствовал себя настолько скверно. Злость и отчаяние повелевали им, но, увы, выбраться отсюда не представлялось возможности.       - Эйхол говорил, что если я прикоснусь к его метке и наши души объединятся, он станет мной, а я – им. Мы будем видеть глазами друг друга, будем чувствовать то же, что чувствует другой. До сих пор меня это пугало, особенно то, что я буду всецело ему принадлежать. Но теперь я не боюсь и готов это сделать.       - Ты безумец, - констатировал Хисс. – И не знаешь, что болтаешь. Сиди тут и не рыпайся, иначе перестану кормить! Ты ужасно мне надоел. Видишь, я тоже откровенничаю, так что скоро тебя здесь не будет. Жди визита твоих проводников.       Весь день Ниал места себе не находил. Дракона действительно было не видно и не слышно, а преодолеть заклинание на входе он не мог. Однако вечером случилось ещё кое-что, развязавшее юноше руки.       Хисс опрометью ворвался в лазарет и ударом лапы опрокинул воду в кувшине на столе.       - Вздумал всё же меня уморить? – мрачно пошутил стоявший у стены Ниал.       - Воду отравили! – Хисс был взъерошен и неподдельно напуган. – Этой водой поили Ханиди, и я её пил, и… и… и все остальные!       - Что? Но как… Кто? – Ниал в ужасе обмер, догадавшись, чьих это рук дело. Хисс уже бросился прочь, вероятно, за дальнейшими инструкциями к эльфам, и тут Ниал заметил, что едва видного мерцания в проёме двери больше нет.       Проверив догадку броском ботинка, юноша надел его и умчался прочь.       Где сейчас находился Ханиди, он не знал – должно быть, где-то здесь, в башне лазарета. Эту трагедию парень воспринял, как свою собственную, и теперь-то уж точно не желал возвращаться туда, где живут такие твари, как Вельмир. А уж в том, что отравил воду именно он, Ниал не сомневался – слишком уж довольным выглядел маг в тот трагический день.       Ему повезло. Лазарет стоял на ушах, и эльфы просто не замечали Ниала. Кто-то нервно отдавал распоряжения, кто-то мчался по арочному коридору, а кое-кто обречённо застыл и, казалось, искал решение. Судя по всему, резервных запасов воды у них не было, а магическая очистка заражённой не возымела эффекта.       А что могло означать исчезновение охранного заклинания? Только одно: создавший его эльф умер.       Ниалу пришлось обежать половину этажей башни и заглянуть в несколько десятков помещений. Повсюду корчились в муках не только маги, но и обычные эльфы, что было видно по их одежде. Были там и дети. Ниал взмолился, чтобы они остались живы и среди них не оказалось тех, с кем он недавно подружился.       Лазарет оказался воистину огромным, и всё же Ниал нашёл то, что искал.       Ханиди лежал под охраной, но видно было, что эти маги держатся из последних сил. И когда паренёк спокойно проскользнул мимо и открыл двери, даже не шелохнулись.       Уже с порога Ниалу стало ясно: Ханиди оставили умирать. Ну разумеется, кому нужен эльф, который ещё до отравления был при смерти, если лазарет переполнен более живыми пациентами, которых ещё можно спасти.       Татуировка не реагировала, и это было более чем странно. Без лишних слов Ниал бросился к эльфу в постель, заглянул в побелевшее лицо. Ханиди выглядел хуже покойника. Волосы разметались по подушке, а руки лежали поверх одеяла, сотканного из птичьего пуха. Он мотал головой и дышал шумно и часто, сквозь зубы. Против отравления должен помочь ладиор, его наверняка уже готовят целители. А пока что нужно срочно заняться объединением душ.       Непривычно и неприлично было Ниалу совершать поползновения по телу эльфа, даром что Ханиди лежал раздетым. Зато юноша быстро нашёл метку с головою барса. По словам Эйхола, к ней нужно было прикоснуться ладонью, что Ниал и сделал.       Ничего. Никаких особых ощущений, никакого слияния душ. Ханиди не просыпался, лишь заметался сильнее.       - О нет! Магистр… как вас там… Ханиди, Ханиди! – звал Ниал. Кажется, он понял, почему ничего не случилось. Эльф в беспамятстве, а как его пробудить, Ниал не знал.       В помещение вбежали два эльфа-целителя и на миг впали в ступор, завидев человека.       - Наконец-то! – обрадовался юноша. – Скорее, приготовьте ладиор! Ему хуже!       Целители переглянулись.       - Ты как сбежал? – грозно промолвил один. – А ну пошёл отсюда! Нам не до тебя!       - Ладиор, - покорно слезая с кровати, напомнил с мольбою Ниал. – Вы же знаете, он помогает при большинстве недугов!       - Ладиор погиб, - сердито ответил второй. – Вчера прошли дожди, и растение увяло одним из первых. Семян мы не сохранили.       - Не может быть! – в потрясении вымолвил Ниал. Выходит, эльфы повторили ошибку людей.       Здесь было окно, и юноша увидел кусочек долины и часть огромного луга. Земля была будто выжжена. Серо-коричневая масса простиралась до самого горизонта.       Всё кончено. Даже магия тут бессильна, ведь состав яда нездешний, а Вельмир мог усилить его токсичность многократно – так, что даже ладиор бы не помог.       И всё же Ниал решил вернуться к главной своей надежде.       - Приведите его в сознание! – потребовал он у эльфов. – Это очень важно!       - Идиот! – зарычал один из них и шагнул к юноше. – Убирайся, пока цел!       Ниал не придумал ничего лучше, кроме как снова вскочить на кровать. Он тряс Ханиди и умолял его очнуться, вцепившись в эльфа как можно крепче. Оба целителя схватили его и стали тянуть, Ниал же держался за кровать и за Ханиди, ругался и мотал головой, не переставая звать эльфа из небытия. Со стороны это выглядело комично и странно, и вскоре в дверях возник Луксион, только что освободившийся после экстренного совещания магов и посаженных.       - Что здесь происходит? – прогремел он своим сильным голосом.       Целители выпустили Ниала, и тот буквально вдавил Ханиди в койку. Неясно как, но это сработало, и эльф открыл глаза.       - Что он здесь делает? – оскалился Луксион, но ни он, ни целители уже не могли отвратить то, что случилось потом.       Глядя в глаза Ханиди и улыбаясь, Ниал дотронулся до его метки.       - Это ради вас, магистр-страж. Такие как я в долгу не остаются.       Помещение озарило голубое сияние. Луксиону и целителям пришлось зажмуриться. А дальше сон Ниала сбылся.       Из метки Ханиди выпрыгнул призрачный барс и исчез в татуировке юноши. Та вспыхнула, переливаясь, и стала ярко-голубой. В то же мгновение Ниалу поплохело так, что его вырвало водой, хотя он пил полтора часа назад. Парень взглянул на Ханиди. Зрачки его раскосых фиолетовых глаз исчезли, и теперь эти глаза источали яркий голубой свет.       - Ниал… - прошептал эльф.       Он показался юноше таким беспомощным, и пусть недуг больше не мучил его, следующая фраза опровергла кажущуюся идиллию.       - Твоя магия… Спаси меня…       «От наличия в эльфе-страже магии зависит его жизнь», - вспомнил Ниал. Помочь, но как? Ханиди разве забыл, что её у юноши нет?       И тут Ниала будто ударило изнутри – в буквальном смысле. Затем ещё и ещё. Он непроизвольно дёрнулся, не понимая, что с ним, и вдруг знакомое, но подзабытое чувство охватило всё его тело. Магия! Она вернулась! Он переполнен ею! Как ключ, она била через край, но не золотистая, а зеленоватая. Струилась по венам, бежала по нервным волокнам, приятно колола кончики пальцев. Ниал изнывал от этого чувства – магии было много, слишком много. И умирающий Ханиди, от слабой улыбки которого у парня потеплело на душе, был единственным, кому он эту силу жаждал подарить.       Эльф и человек сплелись в объятьях, окутанные голубым сиянием. Луксион прогнал целителей, что-то шипя сквозь зубы, затем быстро развернулся и вышел. Он знал, что это такое, но не из легенд. Связь с человеком он имел в юности и даже объединил с ним души, но вскоре партнёр, посмевший поставить себя выше эльфа, был убит. Никто об этом не знал – в ту пору Луксион был всего лишь кандидатом в ученики стража. Тем больше причин для ненависти к людям было у этого эльфа. И когда отец Вельмира вторгся к ним, эльфы ответили почти партизанской войной, длящейся до сих пор. Многие его подданные не желали убивать невинных, но Луксион правил железной рукой и быстро подавил любые протесты.       Так, крепко обняв друг друга, Ниал и Ханиди стали одним целым. Никакой интимности, лишь простая передача магии от человека к эльфу в завершившемся процессе объединения душ.       Когда свечение исчезло, оба долго не могли прийти в себя. Лишь когда в голове Ниала мелькнула неприятная ассоциация с сексом, он слез с Ханиди, сел и долго прислушивался то к его спокойному дыханию, то к своим ощущениям.       Эльф уснул, но теперь сон этот был здоровым, и Ниал мог не беспокоиться. Себя же он вновь ощущал сильным и уверенным, а главное – магия вернулась к нему. Такого подарка он не мог и пожелать.       Но что делать со страшной бедой, постигшей мир эльфов? Оба их государства не выживут без ладиора.       Пока Ниал бродил по лазарету в поисках Хисса, вспомнил про свою старую игрушку. В мир эльфов он попал вместе с тем самым спичечным коробком, в котором находились непонятные семена. Что, если это какая-то целебная трава, что поможет победить яд? Происхождение яда – человеческий мир, и растение тоже оттуда. Стоило попробовать. Можно усилить её рост и свойства магией – правда, земля отравлена дождём, но разве то, что он видел на одной из крыш дворца, все эти сады, разве они не защищены от природных стихий? Да хотя бы горшки из-под цветов, если эльфы во дворце их разводят, могли сгодиться.       Горшков с цветами он не нашёл и вернулся в свою келью за коробком. Хисс был там и спешно перебирал свои травы.       - Как успехи? – как можно бодрее поинтересовался Ниал.       В ответ кот зыркнул так, что у парня по спине побежали мурашки.       - А ты как думаешь? Ничего не помогает! Только ты один, как я погляжу, радостный и счастливый. Даже я, зверь немагический, почувствовал всплеск. Поздравляю. Вот только это нам не поможет. Уже больше сотни умерло, а будет… будут все, кто пил эту воду.       Раньше до Ниала как-то не доходил весь масштаб и ужас трагедии. Он передумал спрашивать у кота про землю и ужаснулся ещё больше, когда понял, что хоронить в такой земле нельзя.       - Хисс, а как теперь похоронить их всех? Сама земля ядовита, к ней нельзя прикасаться.       Кот фыркнул.       - Земля не ядовита – просто на ней больше ничего не вырастет. А эльфов не хоронят – они растворяются, когда умирают.       Мысль о том, что Ханиди мог исчезнуть у него на глазах час назад, заставила Ниала вздрогнуть.       - Как я могу помочь?       - Не путайся под ногами, вот и всё, - бросил Хисс, не оборачиваясь. – Твоя магия здесь не помощник. Ты добился, чего хотел – вот и иди сливаться с Ханиди хоть до потери сознания.       Ни от одной кошки – да что там от кошки – от человека – Ниал ни разу не слышал таких оскорблений. Сдержав себя, он просто молча встал и вышел, твёрдо вознамерившись всё же помочь эльфам, так или иначе. Пусть Ханиди отдыхает от сражений со смертью, бережёт силы и магию. Отныне они связаны неразрывными узами, и в целом это не так уж и плохо.       До него никому не было дела, и, отыскав лазейку на ту самую крышу, где, по его прикидкам, находился сад, Ниал попал в странное место.       Нет, сад не пострадал. Знакомый запах благоухающих цветов пьянил своим ароматом, разнося споры по воздуху. Тут точно не было места серьёзным целебным растениям – сад удовлетворял скорее эстетические потребности. Причудливые деревья и травы, великолепные ажурные скамьи и даже беседка, утопающая в разросшихся кронах, гармонировали с лужайками и клумбами самых разнообразных цветов.       Кое-как Ниал отыскал свободное место, выкопал при помощи магии ямки и посадил семена из коробка. Полить их было нечем, и юноше пришлось выжать влагу из других растений, которые тотчас же погибли. Мизерная плата за последнюю надежду.       Этой водой Ниал напоил и себя, затем вспомнил о Хиссе, с которым едва не рассорился. Кот упоминал, что тоже пил отравленную воду. И он, и все остальные умрут от жажды раньше, чем от яда. А вскоре перестанет хватать и еды – весь урожай тоже был отравлен.       Тот фантастический сценарий, в котором Ниал попросил Луксиона снять барьер и впустить людей с едой и водой на земли эльфов, юноша не мог воплотить в жизнь. Народ эльфов, отчаявшийся, умирающий, может, и будет за, но люди… Как им объяснить, что война бессмысленна, как и обиды, её породившие?       Благоухание сада отвлекало от серьёзных мыслей, и Ниал понемногу начал понимать, для чего эльфам эти райские кущи. Ему вдруг захотелось привести сюда Ханиди и вместе с ним…       Ниал сбежал из сада прежде, чем мысль дорисовала непристойную картину.       Поговорить с Луксионом. Ага, что может быть проще? Уж если кто и винит его в случившемся, то только он. Сунься к нему Ниал сейчас, трансгрессии в мир людей не избежать. Постойте, а разве это не то, что ему нужно? Пусть границы на замке, вернувшись к людям, он поступит так же, как и Вельмир – с той лишь разницей, что соберёт вокруг себя хороших магов, расскажет им, что узнал от эльфов. И те откроют портал для всех, кто, узнав о беде, захочет помочь.       Да, это звучало нереально и было весьма опасно, но от разговора с Луксионом, чем бы он ни завершился, никому не будет вреда.       Так думал Ниал, когда, наконец, приметил магистра. Как же юный маг ошибался!       Вельмира вышвырнуло из мира эльфов какой-то искажённой, долгоиграющей трансгрессией. Ко всему прочему, барьер задержал его полёт и несколько секунд разрывал тело дикой болью, пока, наконец, маг не просочился и не плюхнулся наземь, словно мешок с картошкой.       Дело сделано, но лишь наполовину. Что ж, так даже лучше. Теперь следует донести до людей правду. ЕГО правду.       Можно было не притворяться истерзанным мучеником – насильственная трансгрессия оставила отпечаток в виде адской боли по всему телу, и Вельмир едва доковылял до городской площади. Дождавшись, когда возле него соберётся побольше людей, маг объявил:       - Сограждане! Мы потерпели неудачу. Всё повторилось, и снова выжил лишь я. А мальчишка, которого я пытался вызволить, перешёл на сторону эльфов. – Народ дружно ахнул. – Эти твари объявили нам войну. Настоящую!       Выждав, пока ропот возмущения не перерастёт в протестующий рёв, Вельмир плотоядно осклабился.       - В связи с этим предлагаю нанести им удар первыми. К сожалению, все наши прославленные маги пали, а в одиночку я не смогу сражаться достаточно долго, но пойду на всё, чтобы добыть ладиор для вас, и, надеюсь, вы поможете мне в этом.       Его слова были встречены аплодисментами и выкриками, и Вельмир безгранично гордился собой. Если все до единого маги пойдут за ним, получится огромная армия, против которой эльфы, как бы сильны они ни были, ничего не смогут сделать.       - Ну так что, решено? - выкрикнул маг.       Толпа разразилась овациями и одобрительным рёвом.