Behind Sad Eyes

Темно-янтарные глаза мальчишки, когда-то излучающие оптимизм и энтузиазм, давно сгорели дотла в огне резких слов в его сторону. Гей. Голубой. Пидорас. Ты — никчемен. Каждый день люди, знавшие его на протяжении всех семнадцати лет, разом отвернулись от него, а если и поворачивались, то только чтобы снова с отвращением выплюнуть грубые слова в его спину. Он чувствовал каждый удар, каждую ненависть, что таилась на устах каждого человека, и он зажимал глаза и терпел. Терпел, потому что ответить грубее он не мог — так был воспитан. Хорошее воспитание сказалось на нем синими и красными отметинами на лице и теле. Зачем ты живешь? Таких как ты, должны сжигать. Ошибка природы. Изгой. Он умолял сам себя не верить всему тому, что ему говорят, но он не мог. Новые волны ненависти больно ударяли под лопатки и в перепонки, и он снова, героически и трусливо одновременно — зажимал глаза и терпел. Снова открывал дверь квартиры, в которой ему уже давно не рады, и брел в свою комнату, отсчитывая количество новых синяков на его щеках. Губы, как всегда вспухшие от ударов, болели до невозможности, и в уголках глаз заблестели прозрачные слезы. Закрылся в своей комнате, с яростью скидывая портфель со своих плеч, и с грохотом упал на колени, хватаясь за русые волосы обеими руками, сжимая их пальцами. Прикусил губу, нахмурил брови, и начал покачиваться вперед-назад, словно пытаясь защититься от неприятных слов, режущих полотно памяти. Но это снова оказалось тщетным. Неудачник. Иди отсоси, мудак. Тебе не суждено быть счастливым. Ты — никто. Джастин молил о пощаде, разрывая комнатную густую тишину своими жалкими всхлипами и молитвами в никуда. Вселенная была слишком снисходительна по отношению к нему, и теперь, пора свое отрабатывать. Негромкий звонок телефона, вибрирующий в кармане синего неброского портфеля, заставил Бибера затаить дыхание на несколько секунд, чтобы ответить на входящий вызов спокойным, уравновешенным тоном. Снова приходилось врать о том, что у него все в порядке, и он вовсе не на грани суицида. Его рука потянулась к айфону, и взглянув на дисплей, он слегка улыбнулся, и принял вызов: — Роуз, — проговорил он в трубку, вытирая ладонью намокшую щеку. — Эй, Джастин, ты сегодня рано ушел со школы, ты в порядке? — обеспокоенный голос подруги заставил нутро парня сжаться. — В полном порядке, — вполне правдоподобно ответил он, снова попытавшись выдавить из себя улыбку, — голова заболела. — Хорошо, эм… Хочешь прогуляться? — Да, жди меня около своего дома через пять минут. Ее присутствие в тот момент было чрезвычайно важно, но он, конечно же, не стал бы плакать в ее хрупкое плечо о том, как тяжела и жестока его жизнь. Джастин просто хотел увидеть ее. Для этого, наверное, и нужны друзья — они, сами того не подозревая, спасают друг друга, заставляя позабыть о том, что у жизни есть тёмная сторона. Роуз Флинн не была особенной красоткой, с длинными ногами и идеальным лицом. Как раз наоборот: слегка горбатый нос, веснушчатое бледное лицо, темные до плеч волосы и небольшой рост. Но Роуз, по крайней мере, не жаловалась на себя, даже учитывая тот факт, что и о ее спину разбивались волны колких оскорблений. Джастин, воодушевленный скорой встречей с Роуз, спустился вниз, оглядывая пустую светлую гостиную, которая раньше была наполнена суетой, что создавали мама с папой каждый раз. Бибер опешил, и постоял посреди комнаты с минуту. Отец, посчитав нетрадиционную ориентацию смертным грехом, уехал в Массачусетс, дабы стать священником и «избавить себя от сына-грешника». Поэтому, у Джастина осталась только мать, которая с тяжестью в сердце иногда смотрела на своего сына. Стереотипный муж вдолбил в ее голову то, что таких людей, как их сын, не достоит жить среди них. Но нет ничего сильнее, чем материнская любовь. Бибер вышел из дому, накинув на макушку капюшон серой толстовки. Он направился к соседнему дому Роуз, где она стояла на пороге и начала улыбаться подходящему к ней другу. Ее волосы были собраны в хвост на боку, и одета она как всегда непримечательно: темно-зеленая водолазка, черные джинсы и совершенно не гармонирующие со всем этим, голубые кеды. — Куда хочешь пойти? — улыбчиво спросила она, шагая по тротуару рядом со своим другом. — Не знаю, — Бибер пожал плечами, — в какое-нибудь кафе, я думаю. — Я не взяла деньги, — Роуз прикрыла глаза ладонью, вздыхая. — Ты же знаешь, что я могу заплатить за это. Мне хватит сбережений на два кофе и пару пончиков. И Джастину снова пришлось улыбнуться девушке, заверив Роуз, что всё в порядке. Сколько раз нужно натягивать улыбку, чтобы этой лжи, наконец, поверили? И Флинн, все же видя в его глазах что-то холодное, решила поверить. Она взяла его под руку, и прислонилась головой к плечу Джастина. Она знала о его хладнокровности к женскому полу, поэтому ее любовь к объятиям с ним усилилась вдвое. Бибер только этому рад — Роуз напоминала ему младшую сестру. Надоедливую, но такую родную. Джастин и Роуз дошли до «Старбакс’а», находившегося всего в семи минут ходьбы от дома Флинн. Бибер, решив проявить галантность, потянулся к двери и распахнул ее перед девушкой, на что та скромно хихикнула, и прошла внутрь, дыша на замерзшие ладони. Шатен пошел следом, и уселся за столик возле окна, где расположилась и Роуз. Он скинул капюшон и взъерошил волосы, оглядев присутствующих в кафе людей. Пара двенадцатилетних смеющихся детей, три зрелых женщины, и мужчина в черном пальто до колен, стоящий у прилавка и выбирающий, что заказать. Он стоял в профиль, поэтому половину лица Джастин невольно начал бесстыдно разглядывать. Бледная жемчужная кожа, обтягивающая лицо с выступающими скулами, на которых, кстати, была темная щетина. Чистые черные волосы аккуратно зачесаны назад, и прическа казалась Биберу настолько профессиональной и строгой, что он счел этого мужчину за владельца какой-нибудь крупной фирмы. Указательным и большим пальцем незнакомец потирал колючий подбородок, сузив голубые глаза и внимательно изучая меню, располагавшееся над головой продавщицы. И только потом, заметив на себе чей-то пристальный взгляд, он обернулся прямо к Биберу, чуть вскидывая брови от увиденного. Мальчишка даже сам замер: анфас мужчины был в разы красивее, чем его профиль. Взгляд карих глаз растерянно забегал по помещению, и до ушей Джастина дошел легкий смешок голубоглазого красавца. — Кофе без сахара, пожалуйста, — расслышал Джастин краем уха и напрягся, когда увидел перед собой щелкающие пальцы Роуз. — Ты идешь заказывать, или опять в себе потерялся? — улыбнувшись, спросила она. Потерялся в себе? Если бы он еще мог, то давно бы уже это сделал. Джастин закусил губу, когда понял, что нужно идти к прилавку, и стоять рядом с предметом такого внимательного осмотра. Придется делать заказ и стоять с этим произведением искусства. Придется, черт возьми, быть слишком близко, и Бибер ощутил возмущение где-то внутри его гортани. Хотелось бы ему сказать «Роуз, сделай заказ сама, пожалуйста», но она девушка умная, сразу догадалась бы, что к чему. Поэтому, Джастин покорно встал, унимая в ногах дрожь и направляясь ближе к нему. Он остановился рядом с мужчиной, сжав кулаки от волнения и стараясь не смотреть на этого человека с охерительно-красивыми-глазами. Который, к слову, бесстыдно рассматривал шатена, будто издевательски. Он знал, что его рассматривали ранее, поэтому, проделывал то же самое, но делая это безо всяких там смущений и переживаний. — Два латте и пончика с шоколадом, пожалуйста, — Бибер постарался сделать голос как можно строже и увереннее, и, слава Богу, у него удалось. Высокая худощавая девушка у прилавка подсчитала сумму и, назвав ее вслух, получила деньги. Бибер опустил руки вниз, и ладонь мужчины слегка коснулась его пальцев. Под серой толстовкой, живот Джастина втянулся, и сам парень напрягся, тщательно стараясь не поворачивать голову к мужчине. «Черт, он на целую голову выше меня». А брюнета, похоже, не смущало вообще ничего. Даже наоборот, он выглядел заинтересованным столь ярким эмоциям шатена, которые он усердно старался скрыть под маской безразличия. Бибера самого начало это забавлять, поэтому он облизал губы, чтобы не дать себе улыбнуться. И сделал это зря, потому что почувствовал, как рука голубоглазого дрогнула, и он моментально убрал ее в карман, прочищая горло и снова глядя на меню. — Работники «Старбакса» сегодня не такие уж и быстрые, — бархатным голосом оповестил мужчина, заставив Бибера повернуть к нему голову. — Да. Обычно, они приносят кофе за считанные секунды, — пребывая в легком шоке и восторге от столь манящего тона, ответил Джастин. И мужчина вновь замолчал, улыбнувшись краем тонких аккуратных губ. Шатен вновь позабыл о соблюдении субординации, и посему отошел на полшага от незнакомца. Его это позабавило, и брюнет уже не мог скрыть улыбку и повторный смешок. — Вас что-то рассмешило? — Джастин чувствовал себя десятилетним, по сравнению с этим Мировым Человеком. — Ваша нескрываемая боязнь, — просто ответил голубоглазый, будто это был стандартный ответ на не менее стандартный вопрос, вроде «как дела?». — Боязнь чего? — Меня. В щеки Джастина ударил жар, и он отвернул голову к прилавку, уже буквально мысленно молясь, чтобы эта гребанная продавщица вернулась с кофе и пончиками в руках. Неужели это так трудно? Можно подумать, он послал ее за мешочком золота в Нидерланды. К парню подбежала Роуз, держа в руках телефон. Выглядела она обеспокоенной, словно боялась куда-то опоздать. Ладонью она прикрыла дисплей айфона, и встала рядом с Бибером. Мужчина посмотрел на нее с интересом, слегка выгнув бровь. — Джастин, придется тебе одному пить латте и есть пончики, — протараторила Флинн, виновато закусив губу, — мне нужно бежать к маме, помочь убрать дом перед приемом гостей. Извини меня. — Я могу проводить тебя, — Бибер ликовал от мысли, что смоется, наконец, от этого странного мужчины. — И оставить латте и пончики? Ты сумасшедший? — Роуз побежала к двери, напоследок помахав рукой, — до встречи завтра в школе. Дверь закрылась, и Джастину в затылок ударило чем-то тупым, как будто изнутри по черепной коробке ударили шаром для боулинга, отчего захотелось сжать губы и кулаки. Что он, собственно, и сделал. Медленно развернувшись к прилавку и поймав интересующийся взгляд голубых глаз, парню так и захотелось на весь «Старбакс» крикнуть: «КАКОГО ЧЕРТА?». Но он промолчал, и просто поставил ладони на стол, сцепив их между собой и сжав губы в тонкую линию. Джастин увлеченно изучал меню, склонив голову и проклиная всё на этом свете. Это кафе, этого мужчину, Роуз, грёбанную медлительную продавщицу и латте с пончиками. Вот почему он не часто выходил из дома. Всегда случалась какая-нибудь тупая херня. Девушка, извинившись за долгое ожидание, принесла два латте и пончики на пластиковом бордовом подносе. Бибер, мрачно поблагодарив ее, пошел к столику у окна и откусил кусочек от пончика. Даже есть было тошно. Лучше бы мама Роуз принимала гостей завтра. Не успел он просидеть и две минуты, на месте перед ним расположился тот самый брюнет, со стаканом кофе без сахара в руках. Он улыбался, и, поставив стакан в сторону, сложил на столе руки, сцепив их в замок. — Я оставил сдачу на кассе? — Бибер выгнул бровь. — Твоя подруга отлучилась по делам, и я решил составить Вам компанию, — объяснил голубоглазый и отпил из своего стакана, — меня зовут Энтони Бриджес. — Джастин, — это слегка напугало шатена, — Джастин Бибер. — Как прошел Ваш день, Джастин? — Мне семнадцать, а не двадцать семь, так что соизвольте на «ты». — А по-твоему, Джастин, все люди, чей возраст достиг двадцати семи лет, общаются исключительно на «Вы»? — Энтони не растерялся, будто каждый день сталкивался в кофейнях с подростками, — это всего лишь хорошие манеры, не более. — Будучи человеком с не самыми лучшими манерами, я спрошу, — Бибер отпил из одного стакана, после поставив его в сторону, — сколько лет Вам? — Двадцать семь, — Бриджес выпрямился, и на его лице засияла усмешка. Опять, — забавно получилось, не так ли? — Я не ценитель юмора. Вообще, я очень мрачный человек, и вряд ли кому-то понравится мое общество. Особенно таким влиятельным и солидным на вид людям, как Вы. — Можно на «ты», — Бриджес отпил из стакана, — да, я понял это. Вы действительно очень мрачный человек. — И как ты это понял? — Все мрачные и грустные люди старательно избегают взглядов чужих людей, они могут легко разозлиться, и еще, они очень красивые. Бибер подавился латте, едва ли не умерев от этого прямо за столом в «Старбаксе». Он вытянул салфетку из небольшого кейса рядом с ним, и вытер рот, хлопая ресницами и смотря в сторону. Лишь бы избежать взгляда Энтони. Лишь бы избежать. Он покончил с первым пончиком, не решаясь сказать что-то в ответ Бриджесу, который беззаботно попивал свой отвратный кофе без сахара, наблюдая за забавным игнорированием со стороны собеседника. — Как ты можешь пить кофе без сахара? Он же ужасен, — Бибер вытер ладони об новую салфетку. — Видишь ли, Джастин, — Энтони поставил опустошенный стакан перед собой, — я такой человек, который во всем видит прекрасное, даже в «ужасном кофе без сахара», как ты выразился. И я привык не изменять своим вкусам. Этот кофе простой, но, отнюдь, я каждый день заказываю его, зная, что вкус будет тем же, и ощущения после него у меня будут таким же. Эта малейшая привычка выработала во мне верность своим друзьям и работе. Все надо начинать с малого. «О, Господи, Энтони, мог бы просто ответить, что тебе нравится кофе без сахара». Джастин, принимаясь за вторую кружку латте, внимательно изучал накрапывающий за окном дождь, отслеживая чуть ли не каждую упавшую на стекло каплю. Ему было стыдно посмотреть в глаза Энтони, человека столь гуманного и начитанного, блещущим своим интеллектуальным превосходством даже в простом описании нравов. Ведь Бибер считал скучным, неинтересным. Хотя, поначалу, это общество так считало, (и считает до сих пор), но слабый рассудок парня просто поддался на эту всеобщую агрессию, и был вынужден опустить руки со словами «да, это так». — Ты сказал, что все мрачные люди красивы, — Джастин комкал под столом салфетку, глядя в окно, — считаешь меня красивым? Энтони помолчал, зная, что в конце концов сможет заинтересовать мальчишку. Ему было печально от мысли, что сам Джастин не знал того, насколько он совершенен. Эстетически красив, и навязчивый факт, крутившийся в голове Бриджеса, не давал ему покоя. Он хотел увидеть больше. — Да, Джастин. Ты красивый. Удивлен? — Немного, — Бибер развернул голову к собеседнику, смотря на него более уверенно, — просто есть кое-что, что заставило меня думать по-другому. Шатен сглотнул образовавшийся в глотке ком, из-за которого захотелось упасть на стол и заплакать, наплевав на мнение окружающих и Энтони. Но, как всегда, снова пришлось держаться. Потерять свое эго перед человеком, который итак заставляет всех остальных почувствовать его великолепие и превосходство? Ну, уж нет. — Если не секрет, то скажи мне, — Бриджесу ужасно захотелось пересесть к нему, но он подавил в себе это желание. Джастин покачал головой, опустив ее и изучая комок салфетки. Похлопал ресницами и вздохнул через нос, нахмуривая густые брови. — Мы не так близки, чтобы я доверял это тебе. Энтони понимал. Поэтому, отечески улыбнулся, и поднялся из-за стола. — Пойдем. Я отвезу тебя домой.