***
В мою комнату бесцеремонно ворвались. Я почувствовал холодный утренний воздух моими ногами, выглядывающими из-под одеяла. Вчера мне не было дела до того, чтобы раздеться. Вчера я впервые напился. Нет, все было не так плохо. Я нормально добрался домой вместе с друзьями… — Во сколько ты вчера вернулся? — послышался недовольный голос матери у меня над головой. Несколько секунд я обдумывал что бы ответить, пока шум в моей голове повторял слова моей матери. — В одиннадцать… — нехотя ответил я и повернулся на другой бок к стене. — Тебе не кажется, что это слишком поздно? — вновь спросила она. Кажется, ярость в её груди набирала обороты. — Кажется, но когда ещё веселиться, как не в летние каникулы? — сонно пробормотал я. — Тебе бы только веселиться! Я и так иду на уступки по отношению к тебе. Ты отрастил волосы, ты покрасил волосы, ты носишь серьгу в одном ухе, это можно простить, но быть таким, какой твой отец, я тебе не позволю! Я три раза давала тебе шанс исправиться, но ты так и не поумнел! Ещё друзья твои подозрительные… Они, случаем, наркоту не продают? А может, они её сами употребляют? А? Странная одежда, странная музыка… Лучше бы работу нашел, девушку завел! Только смотри внимательней, а то проблем потом не оберешься с этими девушками… — О-о, слушай, ты сразу стала взрослой? Ты никогда не делала безумных вещей? А может, то, что я делаю — процесс взросления? М? — я повернулся к ней лицом и вылез из-под одеяла. — О боже, в кого ты себя превратил? — сочувственно протянула она и погладила меня по голове. Я лишь скинул её руку и вновь откинулся на подушку. — Делай что хочешь! Я сдаюсь, но чтоб никаких наркотиков и странных девушек, ясно? А то ещё внуков раньше времени мне не хватало… А ещё эти убийцы по улицам ходят, видел бы ты, какой кошмар они творят! — она покинула комнату, а я фыркнул обдумывая её слова. Если бы ты знала, кем я стал… Это мое типичное утро. Я — Майкл, но называю себя Аято, я люблю это имя, в моей компании мы все друг друга называем иначе, чем в реальной жизни. Мне почти двадцать. Я дважды оставался на второй год, но я не тупой, как вы, возможно, подумали. Я просто ленивый. При переломах, я думаю, можно учиться дома, самостоятельно, но ведь можно поиграть в видео игры, почитать комиксы или посмотреть сериальчик, ага, понимаете? Учебники просто не в тему… Да, я такой. Я второй ребенок из восьми. Да, есть ещё шестеро спиногрызов, которые терпеть меня не могут, как и я их, собственно. Моя мать разошлась с отцом из-за его пьянства. Мы живем все в доме, который вот-вот развалится. Но знаете, что меня отвлекает от той задницы, в которой я нахожусь? Мои друзья и моя любимая сестра. Ей тоже двадцать. Мы с ней близнецы. Я похож на неё, а она на меня, круто ведь. Она, как же я боюсь этого слова, трансвестит. Фух. Да, она девушка, но, порой, она парень. А я парень, но меня часто путают с девушкой. Бесит! Я не вникаю во все это, но когда у неё удается перевоплотиться, я просто в шоке. Это она подарила мне телефон и крутые наушники, а так же несколько улетных игр… В общем не забывает меня. В отличии от неё, я полный лох. Она уже устроилась на работу, учась в девятом классе, а мне лень сходить на собеседование… Я просто в бешенстве от того, какое я бесхребетное дерьмо. Наша мама корячится и впахивает на работе по двенадцать часов медсестрой в больнице, а я сижу у неё на шее! Поэтому план «напиться и забыться» сработал. Но и не только поэтому… Я поднялся с постели и, качаясь на ногах, дошел до шкафа с вещами. Открыв его, на меня накинулась куча вонючего дерьма, под названием грязная одежда. Я не люблю грязь. Я не люблю вонь и пыль. Но мне приходится жить в таком месте, где полы неприятно скрипят, где мама постоянно кричит на маленьких чертенят в гостиной. Кто бы знал, как меня это всё достало! Я просто хочу свою квартиру, либо комнату, подальше от них. Я, конечно, могу переехать к сестре, но я буду выглядеть полнейшим придурком. Выхода нет. Ещё я не люблю людей и детей, в особенности. Хэ-хэ, я не люблю, я их ненавижу, но зато они вкусные. От моих размышлений меня отвлек шум под кроватью. Что там такое? — отковыряв среди комиксов свой телефон, я удивился, — Почему он здесь? На экране висело одно непрочитанное сообщение. Я разблокировал телефон и зашел в приложение. На моей странице висело аж четыре новых сообщения. Ясное дело, это мои друзья. Я зашел в первый диалог, с конца. Он был от Леонарда: — Спишь? — поинтересовался он. — Уже нет, — я быстро напечатал ему ответ. — Чего хотел? Затем я зашел в другой диалог. Там красовалась картинка плаката с каким-то фильмом, а над ней подписано: — Говорят, интересный… — написал Томас. Опять он изменил фотографию на странице. Иногда это просто бесит! Ты только привык к ней, и бац он её поменял! Какого? Да-а-а, но высказать претензию я ему не могу, так как это его страница и он вправе делать то, что хочет. Новая аватарка с новой девушкой… Он что этих девушек в бочке солит? — удивился я. — Что ж, проверим? — ответил я ему, улыбаясь. Будешь тут волей-неволей улыбаться, если вначале дня куда-нибудь свалить, то к вечеру ты останешься жив, а не то, что в этом дьявольском котле, где твою нервную систему обмотают вокруг тебя и запрут в сыром и темном подвале. Да. Меня запирали там. Сегодня был отличный повод уйти от проблем и обязанностей — новый фильм. Далее следующий диалог: — Привет, как ты себя чувствуешь? — интересовался Джексон. — Мы с ребятами договорились сходить на фильм, — он переслал тот плакат, который я уже видел. — Ты с нами, друг? — Да, с вами. Когда? — написал ему я, думая, что меня отпустят, а если не отпустят — сбегу! И последний диалог: — Эй, трезвенник девы Марии, как себя чувствуешь? Го в кино, — опять прислал, уже ненавистный плакат. — Встречаемся в центре, около вышки… 9:56 — писал Чарли, который в отличии от всех был в сети. — Ок, ко скольки? — пользуясь тем, что он онлайн, написал я. Не успел я поставить на блокировку, как Чарли прислал ответ. Сначала дурацкий желтый смайл, смеющийся сквось слезы, а затем: — О! Да ты, вроде как, живой! Собирайся быстрее, в 10:30 ждем тебя… — Я только что проснулся! Мне нужно в душ, затем одеться, я не успею! — пожаловался я ему. — Удиви нас! — ответил он и вышел из сети. — Уродец! — написал я ему. К моей двери подвалил приятный детский запах, и кто-то, видимо, наблюдал за мной из коридора. Я втянул сладкий аромат носом. Хм, кто-то такой умный, что решил забраться по перилам, не создавая шума? — Че надо? — неожиданно спросил я и, не дождавшись ответа, стал надеваться, а потом сказал: — Быстро освободите мне ванну! — Ага, командир нашелся! — воскликнул один из шести засранцев и быстро спустился вниз. Я взял телефон и открыл окно нараспашку, чтобы незаметно вернуться домой, когда мне это захочется. Я спустился вниз по лестнице. Каждая ступенька каждый раз, когда я наступал на неё, молила о пощаде, оповещая неприятным и до мурашек страшным скрипом. Я спустился вниз. В гостиной ничего не изменилось: все так же громко «орал» телевизор и все так же его пытались перекричать эти прыщавые выродки — мои младшие братья. Я потянул дверь на себя за ручку. Какого хрена там постоянно кто-то сидит? Я со злостью врезал по стене. — Царь-бог не любит ждать? — рассмеялась свора этих мелких засранцев. — Царь-бог сейчас вас всех сожрет, если вы не вырубите телек и не будете тише! — рявкнул я. Щеколда открылась, и из ванной комнаты выбрался самый маленький засранец в этой гвардии. Он тихонько приоткрыл дверь и с опаской посмотрел на меня, и я, сведя брови, тихо прошептал ему: — Чего ждешь? Давай, проваливай! Теперь я закрылся в этой, как бы вам сказать, комнате, где у мелочи не то чтобы смыть и воспользоваться освежителем, так даже форточку сил нет открыть. Честно сказать, я дышал через раз, а то и через два.***
— Заедем в Макдак? — предложил парень за рулем. — Джордж! — я вздохнула пару раз. — Малия, я вижу ты не в настроении, так что давай, я угощаю! — Просто… Отвези меня в офис… И всё! — не выдержала я. — Малия, всего пару минут… — уговаривал он. Я схватила пакет и открыла дверь машины. Затем захлопнула и пошла по направлению к офису, через парк с фонтанами. Здесь было свежо и чисто. И людей не так много на входе. У меня в кармане зазвонил телефон. — Алло. Привет, Нэнси! — Привет, твоя мама сказала, что ты в городе с Джорджом… — её голос вдруг стал недовольным: — Как это понимать? — Прости, я хотела тебе позвонить, но мама опередила меня, позвонив этому парню, не знаю, на что она надеется… — оправдывалась я, выбирая самую короткую дорожку к зданию офиса. — Послушай, что скажу, здесь около фонтанов сидят парни, похожие на тех, по которым ты сохнешь… Из трубки послышался стон: — Ладно, хотя бы опиши их… А то ты всегда встречаешь красавчиков, пока меня нет рядом. — Н-ну. Их четверо. Они высокие… — О, господи! Подойди да попроси их сфоткаться… Ради меня, — добавила она. — Нет, ты что! Я туда никогда не пойду… — Ладно, — протянула она. — Тогда подойди поближе и сфоткай их пока никто не видит! — Это был вызов. — Я постараюсь… — выдохнула я. И зачем я заговорила о парнях? О боже! Я — тупая курица. Может, чтоб моя лучшая подруга не злилась, считая, что я обменяла её на какого-то там парня. Мне предстояло подойти к этим… Молодым людям поближе. Я спряталась за ближайшим деревом, вжалась в эту шершавую кору. Затем достала телефон, включила камеру и стала ждать, слушая их громкий бас. Я выглянула из-за низкой, достаточно толстой ветки, убедившись, что никто из них, да и других людей не смотрит, что я делаю. Я чувствую себя вором? Я отключила звук, сфотографировала их и вновь спряталась за дерево, а потом, почти сразу же, прислала Нэнси. — Ви-и-и! — ответила мне она, затем пошла куча смайлов, краснеющих, целующих, сердечек и просто восклицательных знаков. — Ещё! Сфоткай ещё! — потребовала она. — Не, я же тороплюсь, мне нужно документы отнести! — ответила я. — Ну, умоляю тебя! Фотка — не так много, согласись! Я бы хотела, чтоб ты спросила их имена, где они живут… А вдруг они — новая группа, помнишь, ты фанатела от какой-то группы… А вдруг это они? Это твой шанс! — она повысила шрифт. — Нэнси, я уже ушла… — соврала я, продолжая сидеть под деревом. Я собираюсь щелкнуть их ещё раз, только нужно действовать осторожней. Мне нужно просто быстро навести камеру и подождать пару секунд. Я вскочила с места, приготовила камеру, нажала пальцем на клавишу и вновь уселась на корни дерева. Я с хищной улыбкой открыла альбом, будто это моя добыча. Мне даже понравилось такое занятие. Никто меня не видит. Я как папарацци, — подумалось мне до того, как я стала рассматривать очередной улов. Вроде бы парни сидят на скамейке, и в этом нет ничего необычного, но в этой фотке от той, которую я послала подруге, было одно отличие. Загорелый парень в белой майке смотрел прямо в камеру и улыбался. Длинная черная челка свисала на его лицо. Мало того, что он улыбался, как чудовище в фильмах ужасов, растянутая от уха до уха улыбка обнажала оскал из острых зубов, так у него ещё что-то с глазами. Они будто потемнели. Впервые за все время обладания моего телефона я была недовольна тем, что он так четко фотографирует. Может, это просто отсвечивает солнце, а камера не чувствительная… Или это моё воображение… Или я нашла монстра и сижу в пяти шагах от него. Впервые я ощущаю такой страх и чувство, что нужно как можно быстрее отсюда сваливать. На телефон пришло сообщение, чем он оповестил меня вибрацией в руке. Я встрепенулась, и услышала, что громкие голоса, принадлежавшие парням, затихли. Ушли, значит. Я почувствовала облегчение и разблокировала телефон. Это была Нэнси. — Ну, я готова! Через десять минут буду в парке. Ты снесла документы? — интересовалась моя подруга, — Я очень надеюсь, что те парни ещё там. — Нет! Не приходи! — написала ей я. — Они не те, кем кажутся на первый взгляд. — Эй, ты там развлекаешься, а я здесь, дома, одна? Так не пойдет, жди меня. Постарайся их задержать. Я уже бегу, — написала она. — Нэнси, они… Да что говорить, я сейчас, — я полезла прикреплять фотку к моим словам. Да, ту самую фотку, которую я решила утаить от неё. Я вновь увидела искаженное лицо парня и заметила в зеркальном отражении телефона кого-то за спиной, наблюдающего за мной. Я резко обернулась и взизгнула. Там стояло именно то отличие фотографий, то есть парень, нормальный, без зубов и ужасной улыбки. — Привет, — он опустился на корточки рядом со мной.— Чем занимаешься? Моё сердце бешенно забилось, так, что я почти не расслышала его слова, — Отды… Отдыхаю, — Спокойно! Попытайся выглядеть уверенней… Уверенности ноль. Я вздохнула ещё раз. — Подружку жду! — Почему ты так нервничаешь? Как будто боишься сказать что-то не то, — он ухмыльнулся. Он улыбается? То есть он не сердится? Или это ловушка, чтобы я поверила? Стоп, камера может засечь лишь призраков и оборотней, а может ещё кого-то? Кого? Та-а-ак. Во мне проснулась другая я, — Знаешь, я просто увидела вас и подумала, что вы очень похожи на одних очень известных музыкантов. Так как я обделена очень хорошим зрением, — опять вру, — я решила вас сфотографировать, чтобы получше рассмотреть… — Ну и… — протянул он. — Удалось рассмотреть? Я тебе даже успел показать мою фирменную улыбку… Я не знаю, что такого отразилось на моем лице, что он разошелся в хохоте, а я лишь усиленно пыталась понять шутит ли он или нет. О, боже мой! Надо было валить, когда моя интуиция говорила мне сделать это, когда он сидел чуть дальше, чем сейчас, у моего плеча. Валить, прежде, чем я сделала вторую фотку. Что там говорили по новостям? Смутно помню, что нападавшим вытащили органы из двенадцати человек… А-а, да, именно это сейчас сделают со мной. И чего только я не свалила по тихому? Я бы сейчас уже шла домой… Стоп-стоп! Я оглянулась, в парке было много народу, да и вообще, около фонтанов постоянно гуляет народ, ведь это как никак центр нашего маленького города. Я открыла рот чтобы что-то сказать, но в голове не было ни одной мысли, а в голосе не было силы. — Ма-а-алия! Где ты? Ох! Это вы! Слава богу, вы здесь! Вы мою подружку не видели? Она, как курица — рыжая, — послышался громкий голос моей говорливой подруги. В отличии от меня, она была брюнетка в очках, чуть выше меня ростом. Курица? Господи, спасибо. Я никогда не была так счастлива увидеть, либо услышать её голос. У меня появилась надежда и возможность выкрутиться из такой очень странной ситуации. Нет. Я не собираюсь жертвовать подругой. Нэнси, единственный раз, к счастью, сейчас, ты пришла действительно вовремя. Спасибо. — А вот и моя подруга! — сказала я, схватив шуршащий пакет с земли, и побежала ей навстречу, — О, Нэнси! — я обняла её. — Мне нужно срочно отнести пакет, пойдем, поможешь мне. — А как же ребята? — она повернулась к ним. — У меня есть соцопрос на тему «Нынешняя молодежь», как вы считаете… И вдруг я вспомнила тайный код, который мы как-то придумали в детстве, чтобы предупредить друг друга. Надеюсь, ты не забыла. — Нэнси, мне пора пить таблетки… — кинула ей я, — а ещё я забыла дома ингалятор, а ещё мне нужно занести пакет отцу, — я взяла её за руку. Я заметила на себе взгляд одного из них. Я подняла на него глаза. Он тут же, улыбнувшись, отвернулся и сделал вид, что вовсе не смотрел на меня. Я была слегка удивлена. Обычно, когда появляется Нэнси, то вся толпа только и ждет того, что скажет она. В классе — она староста, на допзанятиях — она босс, да и вообще, умная она не по годам, поэтому чуть что, все спрашивают совета у неё. И эти советы от школьной жизни до личной. Она знает всех родителей учеников в нашем классе, где они живут, вплоть до номера телефона. Словом, изветстная проныра. И ничего от неё не скроешь. — Что, правда? Как жаль, ребята. Она опять забыла, — её голос стал наливаться гневом, а потом, вздохнув: — Тупоголовый астматик. Твоя жизнь зависит от этой штуки, а ты всегда забываешь её! Хочешь покататься на скорой, валяй! Только скорая может не успеть. Блин, как же ты меня бесишь! — отчитала она меня. Было обидно, но когда она сказала, что я её бешу, то я сразу поняла, что она вспомнила тайный код. — Мне очень жаль, — я сделала виноватое лицо, а затем наигранно прокашлялась. — Пошли, мой недоумок! — она потащила меня к дверям офиса. На улице было шумно. Работники косили траву, сажали цветы на клумбах, подстригали деревья, мамочки с колясками гуляли, детишки кушали мороженое и смеялись, запуская в голубое солнечное небо красные воздушные шарики. — Нэнси, спасибо! Мне жаль, что я соврала тебе… — я пыталась попросить прощение: — Прости. Но, я кое-что обязана тебе показать. Я показала ей фотку. Её лицо на секунду озарилось, и затем я увидела пустой взгляд, будто она задумалась о чем-то. Затем она оторвала взгляд от фотки и взглянула на меня. — Ты умница, — похвалила она меня, — ты тупица! Какого хрена ты ещё не отнесла документы? Это нужно снести в полицию, они определят, что это такое и как с этим жить… Ты пойдешь со мной… — решительно произнесла она. — Хорошо, — моментально согласилась я. — После офиса именно туда и отправимся…***
— Не хочешь говорить — я не настаиваю! — по голосу сестры сразу стало понятно, что она обиделась. — Как дела? — я старался перевести тему. — Мы с моими друзьями топаем сегодня в кино. Если хочешь — приходи. Тебе в нашей компании всегда рады. Сеанс начинается в три. — С удовольствием, но нет. Я сейчас на работе, и скорей всего я не успею… — ответила мне сестра. — Это самая тупая отговорка! — Приходи часиков в шесть-семь. Я буду дома. Всё, я пошла. Я скинул звонок и спрятал телефон в карман куртки. — Ты че дерганный такой? — Чарли хохотнул. — Где Тэсс? — Тэсс её зовет мать, а ты зови, как я — Тоука! — недовольно ответил я. — Зачем себе выдумывать эти японские имена? Кому это надо? — спросил Джексон. — Я не знаю, а Тоука сказала, что как раз такие выдуманные вещи сближают людей, — пожал плечами я. — Все равно, не пойму! — ответил Джексон. — Это потому, что ты ограниченный… — хохотнул Леонард, читающий статью в телефоне. — Тут написано, что сеанс будет длиться чуть больше трех часов. Так что заполним желудок, отольем, и можно залечь на дно и увидеть что-то стоящее, либо хорошенько вздремнуть… — Я ограниченный? — воскликнул Джексон, — Напомни-ка, кто первое место в районе по живописи выйграл? Ага, вспомнил? — О, только не подеритесь… Там фонтан! Мы ведь не торопимся? — спросил Том, глядя на своих друзей. — Я немного монетки подостаю, окей? — А это не воровство? — я чуть улыбнулся, Том покачал головой и ринулся к большому фонтану. — Это называется коллекционирование! Дайте мне пару минут… — парень со светлыми волосами подошел к бортику, засучил рукава и стал вытаскивать светящиеся на солнце монетки, — Ого, улов, здесь есть из других городов! Мимо нас прошла девушка на достаточно далеком расстоянии. Её длинные рыжие волосы играли на солнце. Её лица я не увидел из-за тех же волос, чем был слегка огорчен. Она разговаривала по телефону. В руке у неё был небольшой целлофановый пакет. — Рады за тебя… — за всех ответил я, разглядывая всё ту же девушку. И вдруг мой разум померк из-за аромата, который я учуял. Я закрыл глаза и медленно вдохнул, наслаждаясь им. — Что с тобой Майкл? Подурнело? — спросил Чарли, нет без заботы, а скорее с издевкой. — Я чувствую что-то новое и свежее, это не лимоны и апельсины, это не шелк и не стиральный порошок… — я потерялся в себе. Кажется, даже слегка возбудился. Это что-то новое свежее тонкое и нежное. Я никогда не нюхал ничего столь прекрасного. Я уже привык к тому, как пахнет человек, я знаю сотню тысяч запахов мужчин, женщин, детей. Обычно люди пахли пошло или убого. Дети пахли безвкусно, обычно карамелью или каким-то фруктовым мороженым, от мужчин несло перегаром или сигаретным дымом, острым потом и машинным маслом, либо керосином, от женщин — дешевыми духами, безобразного состава, который меня заставлял задыхаться, либо… А-а, ну и черт с ними. Люди пахли совершенно не интересно, отталкивающе… Мои друзья принюхались к воздуху, буквально пустили нос по ветру. Они сидели тихо, вдыхая тонкий новый аромат, пытаясь понять, что это могло быть и что могло его издавать. Так прошло пару минут. Чарли вдруг встрепенулся и открыл глаза, — Я понял, что это! — его лицо исказилось, нижняя челюсть выдвинулась вперед, и он растянулся в улыбке, показывая свои клыки. — Эй, ты что? Хочешь, чтоб кто-нибудь заметил? Прекрати немедленно! — шептал ему Лео. — Я на разведку… — бросил Чарли, и отвязав куртку от пояса, бросил Лео. А потом развернулся и с натянутой, проще сказать с хищной улыбкой направился в чащу деревьев. Я проводил его взглядом, Лео лишь пожал плечами. Том продолжал доставать со дна фонтана монеты. Неожиданно раздался сдавленный крик. Мы удивились, но подойти не решились. Чарли — Альфа в нашей стае, он должен знать цену кажому действию, даже малейшей оплошности. Прошло пару минут. На дороге появилась ещё девушка, брюнетка в линзовых очках, она громко звала какую-то Малию, называя её курицей. Из-за дерева, куда ушел Чарли, прибежала девушка. Та, рыжая, которая болтала по телефону. Темненькая что-то говорила нам, а я вновь принюхался. Аромат стал более концентрированным. Приятно… Даже больше, чем просто приятно. Я улыбнулся и эта рыжая не вовремя посмотрела на меня. Я тут же отвернулся и ушел помогать Тому. А потом они ушли. Она ушла. И запах, струящийся за ней лентой. Нет, запах не пропал, но он стал почти не различимый среди запаха скошенной травы, выхлопных газов, выпускаемых машинами; он смешался среди запахов других людей. И моя жизнь стала вновь однообразной.