Хочу и могу!

Слава Богу, что хоть сегодня я не проспала! В такой важный и ответственный день это свершилось! Знаете, по жизни меня всегда сопровождали неприятности, мелкие неудачи, среди которых лидирующие позиции занимали опоздания на важные встречи и мероприятия. Но именно сегодня, по всей видимости из-за излишнего волнения, я встала даже раньше будильника, а потому успела не только понежиться лишнюю пару минут в постели, но и без спешки сварить себе кофе. Сложив все бумаги, которые, к слову, вряд ли пригодятся при устройстве на временную работу, я оставила пустую чашку на столе и напоследок глянула в зеркало. Белая блуза, темный пиджак, юбка, на пару сантиметров длиннее обычного, - вполне себе официально получилось, хоть и совершенно непривычно для меня. Но надо терпеть, ведь работать предстоит в престижном офисе. Порванные джинсы и яркие футболки ядовитых цветов пришлось отложить в другой шкаф. В институт это носить дозволено, собственно, как и распущенные волосы, которые сегодня я накрутила и собрала в аккуратный пучок, выпустив для пикантности одну тоненькую прядь. В сумке завибрировал мобильник. Предположить, кто соскучился в такую рань, было легко: в восемь утра мог звонить только один человек — Вострикова. Так оно и было. Улыбнувшись своей ранней подруге, я приложила телефон к уху: — Вострикова, ты можешь служить мне будильником. Но сегодня ты опоздала на целый час, — сказала я, спускаясь в лифте на первый этаж. — Это случайность. Просто сегодня твой брат приезжает, — послышался бодрый голос Сашки. — Мне захотелось его встретить. — Встретить или на шее повисеть, пока меня нет? — И то, и другое, — она засмеялась. — Кстати, что это за работа, которую он тебе нашел? — Это редакция журнала «М&Ж». На какую именно вакансию, пока не знаю. Встречусь с боссом, покажу резюме, расскажу о навыках. Что-нибудь подберет. Все лето впереди, зарабатывать же как-то надо. Сережка сказал, что знаком с шефом лично, так что, думаю, проблем не будет. — Да-да, — казалось, Сашка вообще меня не слушает, а в трубке что-то начало шелестеть. — Вика, скажи, во сколько у него самолет прилетает? Я тут листочек нашла… — В половину четвертого, — устало ответила я. — Все, мне пора. Еще надо такси вызвать. — Ой-ой! Наши люди в булочную на такси не ездят! — Съязвила прям. Ладно, уговорила, поеду на автобусе. Все, до встречи, Саш. — Пока-пока, — послышался голос, а затем вызов был завершен. Кинув телефон в сумку, я побежала на автобусную остановку, куда уже подошел транспорт с номером «45». Это был мой. На ходу влетев внутрь, я ощутила, как автобус тронулся, а люди, стоящие рядом, повалились разом на меня. Началось счастливое утро... Из-за образовавшейся пробки, это чудо для общественного перемещения периодически останавливалось, причем так резко, будто его водитель хотел проверить на прочность равновесие пассажиров. Но минут через десять транспорт добрался до долгожданной остановки. Половина пассажиров откатила, словно морская волна, а затем прикатила другая половина, и, кажется, стало еще более душно и тесно. Сначала я была прижата к пожилой старушке с авоськой помидоров, некоторой части которых было явно не суждено добраться до холодильника в целости и сохранности. Затем, когда автобус повернул, я носом влетела в чью-то спину и тут же вернулась обратно, ударяясь головой об поручень. Потирая ушибленное место, я проклинала Вострикову. Господи, ну зачем послушала Сашку? Почему не вызвала такси? Обходными путями уже давно бы была на месте. Но моя вечная проблема состоит в том, что я постоянно слушаю подругу, а потом страдаю... И снова автобус тряхнуло. Только в этот раз я уже оказалась прижата лицом к чьей-то мужской груди. Когда пассажиры снова начали качаться, я почувствовала, что кто-то притянул меня рукой к себе, словно оберегая от этой всей суматохи. Ладонь этого человека опустилась на талию, а второй рукой он держался за поручень. Спасибо ему, конечно, но не надо прижимать меня слишком сильно, так, что я даже носом в его рубашку уперлась! Дышать невозможно! Стало невероятно стыдно и одновременно приятно из-за такой близости и тонкого аромата его одеколона. Видимо, очень дорогой. Я мимолетно подняла глаза, чтобы просто посмотреть на попутчика. Он тоже рассматривал меня и, когда я взглянула на него, улыбнулся, а я в растерянности опустила голову, успев приметить цвет его глаз — карие. От них веяло какой-то теплотой, но в то же время холодом, невозмутимостью, как будто развеселить его чем-то очень трудно. Черты лица резкие, но приятные, а волосы угольно-черного цвета. Кажется, даже ночь не такая черная, как его волосы. Смешно даже от таких сравнений... Когда сквозь страх и свои собственные мысли я почувствовала, что что-то упирается мне в юбку, нервно сглотнула. Аккуратно взглянув вниз, я увидела что-то выпирающее из его штанов. Да что там «что-то», это было его хозяйство! Твою мать! Проехалась! А тем временем была уже вторая остановка, и я хотела выйти, но люди не дали мне сделать этого, потому как никто не покидал этот ненавистный автобус. Я попыталась как-то отодвинуться, однако получилось это так, будто только пристраиваюсь поудобнее. Снова подняла взгляд и снова увидела улыбку, демонстрирующую его жемчужно-белые зубы. Блин! Он радуется, ему нравится. А мне? Ну, мне… Черт! Да как я еще думать об этом могу? Это совсем не круто, это неудобно, это...  Все. Он стал еще ближе ко мне, хотя казалось, что ближе-то и некуда. Не знаю как, но этот, кхм, пассажир, проскользнул мне под юбку, а она задралась. Опустить руки и натянуть её ниже у меня не хватало сил, и как бы стыдно мне ни было, я чувствовала, что намокаю. Снова остановка. Это мой последний шанс. Я, что было мочи, рванула наружу к открытым дверям, проталкивая людей и слыша их оскорбления в мой адрес. Плевать. Мне главное выйти из этого проклятого автобуса. Больше никогда не сяду на него! И всю жизнь теперь буду ненавидеть число 45. Автобус уехал, а я осознала, что мне теперь надо топать две остановки до офиса. Ждать другого транспорта просто не было времени, а потому я энергично пошла в сторону своей будущей работы. На часах стрелки указывали на 08:47. Наконец-то я вошла в здание офиса и сразу же подбежала к сидящей секретарше. Повсюду сновали люди с бумагами, слышались крики, смех. Работа в офисе журналистики шла полным ходом. Это и не удивительно, ведь они потели над очередным выпуском журнала «M&Ж». — Здравствуйте, я по поводу трудоустройства, — обратилась я к секретарше, на бейдже которой было написано «Екатерина», — мне надо лично встретиться с вашим шефом, Разумовским Кириллом Евгеньевичем. А меня зовут Антипова Виктория Владимировна. — А с какой стати я обязана организовывать вам личную встречу? — спросила меня та. Стерва, блин. — Он наверняка меня ждет, его должен был предупредить Антипов Сергей Владимирович, мой старший брат. — Ну, ясно, — нехотя ответила девица. — Очередная устраивается по связям родни. — Слушай, ты, Екатерина, — я специально выделила её имя. — Я не «очередная», и ты не смеешь так со мной разговаривать, хотя бы потому, что цены не стоишь в этом офисе. Обычная секретарша, сидящая на телефонных звонках. Её голубые глаза округлились, а пилочка полетела в сторону. Я гордо усмехнулась, а она принялась делать вид, что занимается чем-то важным. Боже, какой у неё ужасный искусственный автозагар! — Здравствуйте, Кирилл Евгеньевич! — послышались голоса работников. — Что это вы сегодня не на машине? — Все подмечаешь, Игорь, — ответил мой будущий начальник. Такой голос, как у него, я люблю: плавный,  бархатный, глубокий… скорее бы увидеть его! Чтобы не терять времени, я обернулась с дружелюбно натянутой улыбкой и обомлела. — А что с машиной-то? — послышался другой голос, но я уже смутно помню что-то, потому что перед глазами пронеслось все. Кирилл Евгеньевич и есть мой соблазнитель в автобусе! В душе сразу все замерло, я уже представляла, как он при всех скажет, что не берет меня на работу, ссылаясь на ужасный внешний вид, который позволил ему возбудиться, а стерва Екатерина нахально будет смотреть на меня и пилить свои ногти. Какой ужас! — Машина в ремонте, пришлось на автобусе добираться, — ответил Кирилл, и его взгляд упал на меня. Я мысленно ожидала своей участи, но он ничего не сделал. Хотя удивление на его лице присутствовало. Он подошел к секретарше и поставил черный чемодан на стол. Катя немедленно встрепенулась и натянуто улыбнулась. — Катенька, ко мне тут должны были прийти. Антипова Виктория Владимировна. — Эм… - секретарша заглохла, поняв, что я говорила правду, только вот никакой победы я не чувствовала, потому что потупила взор от стыда, а Кирилл продолжал на меня смотреть. – Да, вот она, Кирилл Евгеньевич, — секретарша указала на меня. — Ну, здравствуйте, — шеф рассмеялся, — пройдемте в мой кабинет. Я не сдвинулась с места, что удивило его. Он даже потряс меня за плечо и обратил внимание на мою скомканную юбку, которую я даже поправить не успела. Спешно опустив её, я все же прошла за ним в кабинет, примичая на себе взгляд секретарши. Он предложил мне сесть на любой стул, а сам прошел к столу и небрежно бросил портфель. Поправив свой черный костюм, Кирилл устроился за стол и внимательно начал меня изучать. Я вытащила из сумки резюме и другие документы и помахала ими перед его глазами. Мужчина как будто пришел в себя. — Резюме? — я подвинула ему бумаги. — Прочитайте. — А зачем? — вдруг спросил он и откинулся на спинку кресла. — Я тебя сразу узнал… сзади, по твоей юбке. Слишком она короткая, я сначала вообще подумал, что ты школьница. — Чтобы меня принять на работу, — глухо ответила я, игнорируя его последние слова. Я просто не знала, что сказать и как выкручиваться. — Ты и так принята. Серега мой друг, поэтому я всегда помогаю ему, а следовательно, и его очаровательной сестре. Никогда он мне про тебя не рассказывал… — Мы на «ты»? — я изогнула бровь. — После того, что было в автобусе, определенно, да, — он кивнул и ухмыльнулся. — Ничего не было, — я отрицательно покачала головой и смутилась еще больше. — По крайней мере, это ваша вина, я просто стояла. — И удобнее пристраивалась, — закончил он. Да не пристраивалась я! Просто хотела выбраться, но меня прижали еще больше. Черт! Мне тут же захотелось уволиться. Ну а что? Найду другую работу, а лучше вообще уеду из города на лето, в деревню какую-нибудь. Если все получится, то на собранные деньги церковь построю и буду всегда корить развращенных девиц. — А вы, оказывается, извращенец. Любой другой бы извинялся, а вы еще и подкалываете, — я злорадно улыбнулась, но его эта улыбка не напугала, а лишь рассмешила. Еще кто-то смеет смеяться надо мной и не бояться меня и моих слов?! — Знаешь, у меня к тебе предложение, — начал он, постукивая пальцами по деревянному столу. — Я хочу уволиться! — Не позволю! — парировал он. — Дослушай меня до конца. — Я не хочу у вас работать! Извините мне пора! — я встала со стула и направилась к выходу, но услышала шаги за собой, а потом чья-то рука крепко сжала ручку двери, не позволяя мне выйти. — Вы не можете… — Хочу и могу! Вот мой принцип и правило в жизни! — Ваше предложение предсказуемо. Предложите мне переспать? — я была явно на взводе, а потому несла всякую чушь. — Сколько тебе лет? — Знали бы, если бы прочли резюме, — съехидничала я, на что была удостоена строгого взгляда Кирилла. — Двадцать. А вам? Тридцать пять, наверное? — Я так старо выгляжу? - с толикой грусти уточнил тот и тут же добавил: - Нет, мне двадцать четыре, — шеф усадил меня обратно на стул и сел на соседний, всматриваясь в мои глаза. — Странно в ваши годы иметь такой офис и солидный журнал. — А ты в моей душе не копайся! — оборвал он очередную мою колкость, и дальше я уже молчала, поняв, что с этим человеком шутки не пройдут. — Простите. — Мое предложение таково: я даю работу, у тебя будет своя страница в журнале, где обязана будешь писать интересные статьи, собирать материал, фотографии. Представляешь, целая страница! — Да, это очень великодушно! У вашего предложения есть и вторая часть? Что я должна буду делать взамен? — Все, что я скажу! В рамках разумного, конечно, но ты теперь моя работница. Я буду платить тебе зарплату, еще и хорошие рекомендации напишу, на третьем курсе института тебе это очень пригодится. Чертенок! Знает, как подлизаться. Мне действительно очень нужны были деньги и хорошие рекомендации, их бы моим преподавателям в уши, и они бы сразу сказали, что у Антиповой несомненный талант к писательству и профессии журналиста. — А вы мои статьи видели? — спросила я у него. — Сергей показывал, — ответил Кирилл Евгеньевич. – Ну, так что? Как тебе предложение? — Заманчиво, но не понимаю, в чем тут ваша выгода? Я буду просто кофе приносить или… — Или, — заключил он и улыбнулся. — Не бойся! Я неопределенно кивнула, деваться была некуда. Кирилл потрепал меня по плечу и отдал мне мои документы. — С завтрашнего дня приступай. Первую статью принесешь мне, я прочту. Все материалы возьмешь у секретарши. До завтра. — До свидания, Кирилл Евгеньевич. — Кирилл. Называй меня так, и это моё первое поручение, — этот жгучий брюнет засмеялся, а я  поспешила выйти из его кабинета. Взгляды почти всех работников устремились в мою сторону. Я что, так долго была там? На часах 09:40. Сегодня я не работаю, но надо потрудиться над статьей. Для начала вообще понять, что это за журнал и о чем моя страничка. — Екатерина, — обратилась я к секретарше, которая продолжала дуться и складывать папки, — мне бы информацию о вашем журнале и о моей персональной страничке. — Кирилл Евгеньевич назначил вас? — Бог Египетский назначил. Ну он конечно! — Я все пришлю вам на почту, только адрес скажите. — Не забудьте только, иначе я еще что-то съязвлю, — я улыбнулась и довольная пошла к выходу. Облегченно вздохнув, я вышла из офиса и увидела подъехавшую знакомую машину. Оттуда показалась смеющаяся голова старшего брата, и послышался смех Востриковой. Ясно все с ними. — Вика, поехали! — крикнул мне Сергей. — Сашка уже тут… — Я почему-то не сомневалась. Вострикова, ты быстро работаешь! — сказала я, садясь в машину. — С каких пор ты вообще на моем переднем месте сидишь? — С тех пор, как я приехала рано в аэропорт и встретила Сережу. У него самолет прилетел не в половину четвертого, а в половину девятого утра. Так что… — Ты собиралась сидеть в аэропорту столько времени? — я кинула сумку на сиденье, и машина тронулась. — Ты чокнутая! — Мерси! — улыбнулась подруга. — Как с работой, Вик? — спросил брат. — Все чудно! — отмазалась я и уставилась в окно. Чуднее просто не бывает. Скоро такие чудеса пойдут, что сдохнуть просто можно! — Вострикова, больше ни слова о том, что на такси ездить не модно! — припомнила я Саше, но та не поняла намека и продолжила кокетничать с моим братом.