footballer

       Lou Barlow — Wave Lou Barlow — Pulse

— Сехун, я могу обращаться к вам так - на ты? — Да, как вам удобно. — Замечательно! Значит Сехун! Ты такой молодой, успешный... Не верю, что у тебя не было ни одного романа. Признайся нашим зрителям, ведь наверняка же любил? — Я не собирался отнекиваться. Да, я встречался с одним человеком, но всё быстро закончилось, и я ни о чём не жалею - мы мирно разошлись. *** — Лухан, дай биологию. — Возьми в рюкзаке, тетрадь знаешь какая. — Злюка, — расхохотался Сехун, дёрнув друга за светлые пряди, — забыл тебе рассказать, я устроился официантом в кафе. Ну, знаешь, недалеко отсюда. — Прекрати, я знаю. Ты можешь отойти? — Эй, ну чего, обиделся? — Не трогай меня! — Сехун в шоке уставился на Лухана, который вскочил с места с красными от злости щеками. — Пожалуйста, никогда не трогай меня больше, — дрожащим голосом продолжил парень. Быстро закинув в рюкзак тетрадь с пеналом, школьник выбежал из кабинета, оставив там ошарашенного друга, который смотрел ему в спину с застывшей в воздухе рукой, под которой еще минуту назад были шелковистые волосы. Такой Лухан удивлял: в кои то веки он не знал, что должен делать или говорить. Такие резкие перемены... Даже непонятно, из-за чего блондин взъелся на него. Всё было так же как всегда, а сегодня он почувствовал, что совсем не знает настоящего Лу. Тот частенько был рядом, иногда молча, незримо поддерживая и не давая оступиться. Не спал ночами, чтобы помочь ему с домашней работой, писал рефераты, кропотливо собирал информацию для исследовательских проектов, после пошатываясь на перерывах и осоловевшими глазами безразлично смотря на одноклассников. Он оставался с ним на стадионе до глубокой ночи и смотрел на тренировки товарища, хотя эти посиделки на поле не приносили Лухану ничего, кроме боли в спине, усталости и красных глаз, которые тот постоянно тёр, чтобы не заснуть. В голове сразу всплыл случай, когда друг выручил его, пожертвовав собой. *** — У тебя ноги, словно у старой аджуммы! По мячу надо сильней бить, вообще с трудом шевелишься. Сехун, ты точно не перепутал школьную сборную по футболу с балетным кружком? Я могу показать дорогу, если что. — Хосок гнусно хихикнул и сильно толкнул Сехуна в плечо. — Парни, кажется скоро нам будет нужен новый нападающий! — капитан знал, как сильно ранят подопечного такие слова, но в этом был весь Хосок: уколоть, поддеть, сделать хуже другим, чтобы чувствовать себя на вершине. — Я знаю как играть, — сквозь зубы процедил задетый спортсмен, — а ты, хён, должен учить меня, а не выпивать после школы. — Мелкий, тебе проблем не хватает? Добавить может? Не твоё дело, чем я занимаюсь в свободное время. Видишь ли, я могу позволить это и всё остальное, что только захочу, а ты и твоя нищая мамочка должны работать днём и ночью, чтобы иметь сотую часть того, что есть у меня, — последние слова Хосок выдохнул прямо в лицо юноше и неприятно улыбнулся, — хочешь, чтобы я тебя научил? Капитан встал а середину поля и аккуратно пристроил мяч перед ногами, на пробу несильно толкнув предмет носком ботинка. Сердцем Сехун чувствовал — произойдёт что-то плохое, о чём ему придётся потом пожалеть, но забирать свои слива назад хотелось ещё меньше. Единственное, что чувствовал парень в этот момент — ненависть; ему хотелось подойти к капитану и стереть эту мерзкую улыбку с губ, раскрасить маленькие глазки в такие цвета, чтобы дома ахнула даже родная мать, но в то же время подросток так же отчётливо понимал, если он сделает это, то всё, что его ждёт — работа водителем или официантом, а для матери будущего не будет вообще. Появись хотя бы мизерная возможность уйти отсюда в любое другое место, он бы воспользовался шансом, но, во-первых, никому не нужен был мальчик без опыта, а научить и показать как надо никто не хотел, а во-вторых, у него с мамой действительно нет денег на такие вещи, да и в конце концов он мужчина, значит вытерпеть - это долг. Моральный долг перед самим собой и мамой. Задумавшись на минуту, футболист пропустил момент и звук удара по мячу и пришел в себя, только когда услышал дружный смех вокруг него. Недоуменно оглянувшись, парень не понял, что рассмешило команду, а когда наконец-то увидел, то похолодел. Хосок славился точностью своих ударов, он словно снайпер: видел цель и попадал в неё. Сегодняшней мишенью избалованного парня стало окно на втором этаже. Но, когда учитель испуганно выглянул в разбитое окно, то увидел О Сехуна, стоящего рядом с мячом и школьную команду по футболу, стоящую неподалеку и с укоризной смотревшую на незадачливого игрока. У директора школьник не мог вымолвить ни одного слова. Отвратительная ситуация казалась сном, но, к сожалению, это была правда. Защититься парень тоже не мог, так как вся остальная команда, недолго подумав, наперебой указывала на него пальцами и клялась, что слышала, как новенький нападающий хвалится точностью и убеждает всех, будто сможет разбить окно в кабинете английского. Учитель не мог толком ничего объяснить, потому что испугался разбитого стекла и мяча, среди урока влетевшего в класс, да и к тому же в окно он выглянул без очков, поэтому не мог с уверенностью сказать, кто совершил столь дерзкое злодеяние. То, что его подставили, Сехун понял сразу, но окончательно убедился, когда прижался к шкафчикам не без помощи Хосока. — Что же ты такой невнимательный а, Хунни? Попал не в ворота, а в окно англичанина, ну как тебя угораздило? — Капитан еле сдерживался, пряча под фальшивым сочувствием громкий смех, — наверное придётся оплатить то новенькое окно... Ой, где же можно найти деньги? Твоя мамочка знает об этом? Я тут вспомнил одно прибыльное местечко, где нужен обслуживающий персонал, запишешь номер? И тут ему в голову пришла мысль: он ведь в любом случае ничего не потеряет, так почему бы не отлупить Ли? Нанести ему естественный макияж на лицо? И уже через секунду молодой парень со всей силы оттолкнул от себя противника. Драться с ним оказалось неинтересно: Ли попросту не умел, а когда Сехун с наслаждением наносил ему фиолетовые тени, сидя на животе, то заплакал и попросил оставить его в покое. Бить слабого дело неблагородное, и футболист слез с жертвы, напоследок сильно ударив Хосока в рёбра. Тот продолжал шептать о своём отце, его связях, говорил, что теперь ни он ни его мать не выживут, но на этот выпад Сехун показал фотографии самого капитана с сигаретой во рту и почти раздетой девушкой рядом. После этого весь запал Ли пропал, однако, собрав последние силы, он выкрикнул в спину обидчику: — Покажи, давай, можешь сегодня отправить эти фотографии. Мне всё сойдет с рук, а ты почти исключен, куда пойдешь без элементарной подготовки? Нищий дурак! Без школы можешь забыть о своём любимом футболе! — В будущем всё окажется лишним, кроме выносливости и физической подготовки, не неси бред. Когда тем же вечером Сехун пересказал всё Лухану, тот только неодобрительно покачал головой и завёл старый разговор о необходимости образования, но речь прервал сам виновник словами, от которых у Лу остановилось на секунду сердце. — Как исключили? За что? Почему? Почему раньше мне не сказал? Можно всё изменить ведь? Не молчи, Сехун, скажи, чем я могу помочь тебе, — взволнованный друг не находил себе места, периодически останавливаясь перед футболистом и слабо встряхивая его за плечи. — Столько вопросов сразу... — добродушно рассмеялся парень. — Остановись, послушай меня. Есть два варианта. Первый заключается в том, что я выплачиваю необходимую сумму и остаюсь учиться дальше, а второй вариант подстроен специально под мой случай: меня просто исключают без каких-либо штрафов и выплат. Ты же сам знаешь, Лухан, таких денег у нас в жизни никогда не было. Передо мной и выбор-то не стоит. Но не расстраивайся, мы так и останемся друзьями, — спокойно уговаривал товарища Сехун, неловко поглаживая того по плечу. Если бы он только знал, какой план родился в гениальной светлой головке. Уже на следующий день в кабинете директора стоял совершенно другой человек и уверенно протягивал белый конверт. Мужчина удивлённо взглянул на одного из лучших учеников и отвел от себя руку юноши. — Что ты мне суешь? — Признание своей вины в письменном виде. Я больше не могу молчать, видя что наказывают невиновного человека. Окно на той неделе разбил я, но быстро убежал, поэтому никто меня не видел. Сехун здесь ни при чём. — Тогда тебя должна была видеть остальная команда, но они даже не упоминали твоего имени. — Я пригрозил им кое-чем, и они взамен поклялись молчать и свалить всю вину на зазевавшегося Сехуна, поэтому вы обязаны принять моё заявление. — Но мне как быть теперь? — Никак, господин. Окно отремонтируют уже завтра днем, а если никто не узнает о моём визите к вам, то…разве у вас уже не осыпается штукатурка в кабинете и не скрипит дверь? Ничего не говорите О Сехуну! Произошло недоразумение, но его быстро уладили. — Лухан, где ты так научился управлять людьми? — по-доброму улыбнулся директор и снял очки. — Я сделаю, как ты попросил, если расскажешь мне, почему ты вошел прихрамывая и в маске на лице. Тебе угрожали? — Нет-нет, что вы, вчера я возвращался домой с дополнительных занятий и споткнулся в темноте. Ничего страшного, не стоит волноваться. Не мог же Лу рассказать о своей поездке к матери. Он пришел с низко опущенной головой и едва слышно пробормотал, что ему нужны деньги. Хёрин хмыкнула, не отрывая взгляд от пилочки, которой поправляла идеальные ноготки. Он редко просил у неё деньги, но просто так она не могла отдать крупную сумму, поэтому ему почти на ходу пришлось придумать историю о том, как он пытался стать членом школьной сборной по футболу, но, к несчастью, попал не в ворота, а в окно. Рассказ привел женщину в бешенство. Поэтому она оставила красный отпечаток ладони с кровавыми капельками на нежной щеке сына и, мило улыбнувшись, нечаянно, как она потом сказала, уронила пилочку для ногтей на ногу сына. Уронила так, что она непонятным образом вошла в бедро мальчика. И пока он мучился от боли, сжав зубы, она в очередном припадке скидывала все предметы интерьера со своих мест, горько причитала, насколько она несчастна, а уже в следующее мгновение быстро подошла к Лухану, и, дёрнув за волосы, подняла его голову так, чтобы видеть глаза и шепнула, словно безумная, что он позорит её и всю семью, что если хоть одна живая душа узнает о таком сыне, то она может забыть о уважении. Ему с родителями не повезло. Об отце Хёрин предпочитала молчать, а сама страдала частыми истериками, во время которых страдали все вокруг неё. Женщину всегда заботило только несколько вещей: как она одета, идет ли ей новый цвет помады и что о ней думают другие. Он вышел из родительского дома побитый, измученный, с неприятным осадком в сердце, но с картой в заднем кармане. На которой в этот раз были не деньги, а судьба лучшего друга, которого он так трепетно любил. Ничего страшного в том, что тот почти промолчал, не ответил на признание, главное, что он всё равно остался рядом, не отвернулся, не бросил. Это не страшно, что они совсем разные и вряд ли смогут встречаться. У них разные стремления, непохожие мечты, отличающийся взгляд на жизнь, тем не менее они могут по-дружески помогать друг другу. Как, например, сейчас сделал он. Мальчик любил и маму друга: женщина всегда с улыбкой разговаривала с ним при встрече, гладила по голове и хвалила за хорошие оценки, которыми он ей хвастался, в противовес этому отвешивая несильные подзатыльники сыну, для которого учёба ничего не значила. Лу знал о проблемах в семье друга, знал как поздно возвращалась домой МиРа - уставшая, грустная, расстроенная, но она никогда не показывала этого сыну. Лу восхищался ей, поэтому мечту друга стать известным спортсменом и всегда помогать единственному близкому человеку, к тому же получить признание, он понимал и надеялся, что хоть на самом краешке души есть чувства и к нему. Сехун каким-то образом всё узнал, но промолчал, пустив всё на самотёк. В тот раз он даже не поблагодарил товарища, приняв жест за обыкновенную жалость, а её парень попросту не терпел. *** И сейчас самое время задуматься о том, как он может отблагодарить Лухана за всё, что он для него сделал. Недолго думая, Сехун схватил рюкзак, вылетел в коридор, и, быстро оглянувшись, выскочил на улицу. Вряд ли друг успел далеко уйти, нужно немного прибавить шаг. Парень сжал лямку рюкзака и побежал в противоположную от школы сторону. Впереди мелькнул серый пиджак, и спортсмен улыбнулся - Лу даже злиться долго не может, уже отошел, наверное. — Эй, Лухан, давай поговорим! — с улыбкой выкрикнул Сехун, подбежав сзади и дернув того за плечо. Тот только недовольно выдернул плечико и мрачно посмотрел. — Я сказал же, не трогай меня. Мне неприятно. — Да ладно тебе, с чего вдруг! На что обиделся? Ну прости, я так больше не буду. — А так больше не надо. Зачем я тебе, ведь ты так занят собой. — На тебя у меня есть время. Ты столько сделал для меня, что я даже не знаю, как тебя отблагодарить. Ты всегда рядом, поддерживаешь меня, советуешь, учишь, делаешь за меня абсолютно всё. Не думай, что я не замечаю этого и не хочу сделать что-нибудь в ответ. А ты сказал, что любишь меня, я не знал, как реагировать, — Сехун набрал в грудь воздуха и выпалил, — давай встречаться! *** У каждого человека есть мечта - это одна из самых длинных глав в книге жизни. Длинная, потому что она никогда не дописана до конца, новые страницы появляются время от времени, но не заканчиваются, потому что мечты бесконечны. Они появляются снова и снова, от них пахнет надеждой, тоской несбыточного и предчувствием лучшего. Стремиться к желаниям — нормально, но, будучи плененным нарисованной картиной, от человека ускользает цена, которую он должен заплатить в ответ. Мечты — это энергия, та самая кипучая лава, которая подпитывает людей, их веру в самих себя…но стоят ли они того, что надо отдать взамен? Сехун ни разу не задумывался о том, от чего будет вынужден отказаться. Так же, в его голову ни разу не закралась мысль, что в конце пути ждёт лишь разочарование и молчаливый крик души, плач о потерянном, невыразимая боль от того, что он бросил, чтобы стать тем, кем является. Может быть тогда голос внутри него вздохнул бы и показал всю жизнь с той стороны, которую он никогда не замечал. Отчётливо показал бы на промахи, ошибки, на вещи, которые он не сделал, на события, которым он не придавал значения, на людей, которых он бросил однажды. Но такого, конечно же, не могло случиться с ним, потому что его жизнь уже была выстроена в голове, он действовал в соответствии с собственным планом, вычеркивая пункты, которые он выполнил или исправил. Правильно это или неправильно, главное, что он станет счастливым. Может быть он совсем не любил Лухана, но он был тем незаменимым человеком в его жизни, который мог и хотел пойти ради него на всё, и Сехун не хотел упустить такой шанс. Тем более, что такие отношения ни к чему не будут его обязывать. Неважно, любишь ли ты, важно лишь то, как любят тебя. В таком случае твоя жизнь будет счастливой, но думая так, он еще не знал, как сильно ошибается и какой несчастной сделает любящую душу.