О ведьмах и мертвецах

      Было это давно, еще при царе. В одной деревне жила семья — мать, отец и их дочь, Ксения. Когда Ксении было семь лет отроду, её мать умерла. Отец погоревал-погоревал, да и женился заново — тяжело одному да с ребенком хозяйство в порядке держать. Только говорят, была его новая жена не простой бабой, а ведьмой; будто бы и хвост у неё рос. Правда ли это или нет — не знаю, только и без ведьмовства грехов за душой у неё изрядно имелось.       Была она женщиной властной и жестокой, и падчерице житья не давала. И работой ребёнка заваливала, и била; порой аж поленом лупила, мыслимое ли дело?! Так тяжело Ксении жилось, что однажды не выдержала она, пошла на могилу матери и стала там плакать и просить, чтобы мать забрала её к себе. Плакала она, плакала и не заметила, как уснула прямо на кладбище. Отец, ясное дело, как пришёл и не увидел ее дома, забеспокоился, а мачеха сказала, что, мол, ерунда, заигрался ребёнок. Отец поискал Ксению по деревне, да не нашёл, а утром она и сама пришла и всё ему честно рассказала. И снова мачеха её побила за то, что она дома не ночевала.       Так бы всё по-прежнему и продолжалось, да только вскоре, когда мачеха вышла куда-то, заходит отец Ксении домой и видит: сидит за прялкой женщина. Тотчас понял он, кто это, и, должно быть, испугался. «Мир тебе», – говорит. «С миром пришла, – ответила она, – Тяжело было мне с того света отпроситься, только важное дело у меня есть. Слушай же: если жена твоя Ксению снова будет мучить, не жить ей на этом свете, так и знай! Заберу её с собой в могилу, что бы дочь моя спокойно росла!»       Тут мачеха в дверь вошла. Обернулся отец — а мёртвая и исчезла. Ну да передал он её слова своей жене, и с тех пор перестала она Ксению так обижать. Работой заваливала, ну зато хоть не била — всё же легче ребёнку. Только всякий раз, как Ксения не успевала всё, что ей велено, ко времени сделать, мачеха это заранее знала. Может, специально не по силам много дел поручала, а может, и взаправду ведьмой была да узнавала всё нечистым путём...