Contra Omnia

Том извиняющимся взглядом посмотрел на Грега. — Быстрей, — подогнал Декслер, он едва стоял на ногах. — Да, — кивнул Мартин, собираясь предложить ему своё плечо для поддержки, но тут перед глазами поплыло, в ушах зашумело, а потом он… Его кто-то звал, кто-то трогал и тормошил. Том постепенно приходил в себя, понимая, что находится в сравнительно вертикальном положении только благодаря поддержке чьих-то сильных рук. Туман стремительно уходил из сознания, а вот головная боль, с которой всё началось, оставалась и пульсировала. — Плату нельзя преодолеть до конца, не избавившись от бонуса, — услышал он голос Брайана, своего бывшего мужа. Да, теперь уже точно. Бывшего. — Ты и сам должен это понимать, да, мистер Уайт? Грег! Том резко обернулся, чтобы увидеть его, но тут туман вернулся, ватно обступил голову, и все исчезло опять. *** На этот раз ему что-то кололи. Том очнулся от тонкой, быстрой — совсем другой — боли в сгибе локтя. — Вот так… — прокомментировал совсем рядом голос Декслера. — Сейчас очнётся. — Уже очнулся, — сухими губами пробормотал Том. Он медленно приоткрыл тяжелые веки, и понял, что был в отключке если не весь день, то очень долго. Настолько долго, что мрачные коридоры Трибьюта сменились более домашними интерьерами. — Где мы? Вместо ответа Брай протянул бутылку воды, которую Том осушил почти мгновенно. Он огляделся. Тут, видимо, устроили импровизированный лазарет. Рядом с ним лежал Микаэль — он был густо перевязан и спал, чему-то улыбаясь. С другой стороны был кто-то незнакомый. Или… постойте! Том узнал этого типа, и в висках тут же остро закололо. Гадство, это же Фрэнк Браун, юрист. Сука, живой, ну или почти. И теперь в своём настоящем обличье — бледный и… мерзкий. Том отвернулся. — Совсем забыл про этого урода… Кто его спас? А главное — нахрена? Почему он с нами? — Пути Сета неисповедимы, — улыбнулся Брайан, но его улыбка тут же сошла, превратившись в болезненную гримасу. В комнату зашел Грегор. Том улыбнулся ему, насколько позволяла усталость и вяло исчезающая боль. — Не понимаю, что вы оба находите в Флэксах, — Мартину сложно было простить им и Линду. Чёрт, он теперь считает их двоих своими. Мужчины переглянулись. — Ты скоро поймешь, — ответил Грег. — Если, конечно, продолжишь с ними общаться, — добавил Брайан. — Как ты себя чувствуешь? — сменил тему Грегор. — Ты уколешься? Перестанешь быть обаяшкой? — Не обязательно перестанет, — вновь добавил гендир Трибьюта. — Мой бонус, — он с улыбкой приблизил лицо к лежащему Тому — остался при мне. Мартин услышал, как усмехается Грег. — Не подействовало? — удивился Том. — Почему? Формула была та самая. Я не мог ошибиться. Я вспомнил её. Когда экспериментировали в лаборатории, сомневался, но сейчас точно знаю, что не ошибся. Может… Слушай, Брай, мы же её ни на ком не опробовали. А твой бонус слишком силён и отличается от остальных. И, получается, единственный способ узнать — уколоться мне. Я готов, где моя доза? — У тебя резко упало давление, — сказал Брайан. — Тебе пока нельзя. В лазарет вошли двое — Сет и незнакомый Тому мужчина с тонкими, нервными чертами лица. — Доктор Баттон позаботится о тебе, — сказал Декслер, выходя. Том сел на узкой кровати, куда его уложили, смена положения принесла новый приступ головной боли. — Как всё прошло, Грег? Я совсем забыл это спросить… Все целы? Не вижу твоего хьюстонского любимчика и девчонки. — Они в порядке. Я с трудом оторвал Линду от Микки, сейчас она отдыхает. Мне нужно будет оставить тебя ненадолго. Ладно? Закончить дела с Северином и его людьми. Ты меня отпустишь? — Когда ж это закончится? — риторически вздохнул Том, отпускать Уайта ему не хотелось, наоборот — хотелось поймать его в объятия и никуда не отпускать, но он был слишком слаб, а проблемы требовали решения. — Иди, конечно, у меня сейчас только одно желание — спать. Но когда ты вернёшься, у меня будут и другие желания, — Том слабо улыбнулся. — О да, — плотоядно ухмыльнулся Грег и вышел. — Почему я жив? — слабо спросил Фрэнк Браун у Сета, когда док отошел, чтобы сменить Микки капельницу. — Потому что Томас Мартин промахнулся, — буркнул Сет, однако он не собирался быть грубым с соратником и вынужденным любовником. — Не мог же я бросить умирать человека, который бросил умирать меня. — Это не ответ, Сет, — по лицу Фрэнка пробежала рябь, и он превратился в того, кем был в момент насилия — свою излюбленную форму блондина-качка. Флэксу это не понравилось, хотя качок смотрелся эффектно: — Перестань, Браун, я же просил со мной быть настоящим. Настоящим ты мне больше нравишься. И мой ответ будет зависеть от твоего, — Сет положил ладонь Фрэнку на плечо, направил, чтоб тот смотрел ему в глаза. — Зачем ты меня… — Сет обернулся на посторонних, понизил голос, — насиловал? Что ты ко мне чувствуешь? — Болезненную зависимость, — выдохнул Фрэнк и снова стал собой. — Я хотел тебя и хочу. Во всех смыслах. — А что будет, если получишь? — Все, что хочешь, — выдохнул Браун. — Но зачем это тебе? Ты меня не любишь, Сет. — Ты ведь тоже не говорил, что любишь меня. А просто влечение у меня найдётся. Я немолод и одинок, мне надо с кем-то проводить время. Пусть это будешь ты, от тебя я хоть знаю, чего ожидать, шельма, — Сет улыбнулся, опустил руку с плеча Фрэнка на ладонь, сжал его пальцы. — Выздоравливай, а потом решим, что делать. — Могу и полюбить, — прошептал Фрэнк, откидываясь на подушках. *** Грегор перевел денег и теперь сидел, грустно уставившись в монитор с изрядно опустевшим счетом. Когда Декслер приблизился к нему, он поднял усталый взгляд. — Грегор Уайт… — Брайан скрестил руки на груди. — Отлично сработанная миссия. Прими мои поздравления. — Мне доставило искренне удовольствие громить твою корпорацию, — скупо улыбнулся Охотник. — Спасибо. И я хочу знать, что у тебя с Томом. Личная заинтересованность, как ты понимаешь. — Ты много вопросов задаёшь, киллер, — оборвал Декслер, он любил играть с подчинёнными в доброго дядюшку, но требовал строгой субординации. — Я не договорил. За разгром Трибьют-Тауэр тебе ещё придётся ответить перед законом, а я спрошу с тебя за провал операции по устранению Тома. Не подчиняющийся приказам наёмник — плохой наёмник. — Мне приказы отдавала Райла. А она лопнула. Хотя, — усмехнулся Грег, — я и ей не подчинился. И разве ты не рад, что я не грохнул твоего мужа? От тебя до сих пор им пахнет. — Я рад, рад, не сомневайся, — кивнул Брайан. Он подошёл к киллеру, сомкнул пальцы на его шее и так поднял его со стула. — Ты много на себя берёшь, хотя ничего из себя не представляешь. Ты жалок, Грегор Уайт. Тебе не надо было увлекаться Томом, похотливая сучка Райла — вот подходящая для тебя пара. Трахал бы только её и слушал, что она говорила своим ртом, а не совал туда свой член, жилось бы тебе и дальше весело и богато. — О да, я жалок, — засмеялся Грег, — но ты так и не смог повторить мой бонус. Вся твоя армия — лажа и шлак. А Сет тебе не скажет, как он меня делал. Не надейся. Декслер толкнул Грега ладонью в грудь, потом ещё раз, пригвождая того к стене маленького кабинета. — Вся твоя бравада основывается на изобретённой мной технологии? Отлично! Отлично! — Брайан театрально рассмеялся, отошел к противоположной стене, скрестил руки. — Какие у тебя есть доводы, наёмник? Деньги, которые ты сейчас заплатил Блэкуотер, тоже получены тобой от меня. Теперь моего мужа захотел? Пытаешься за счёт Тома стать нормальным? А ценишь ли ты его так, как ценю его я? Что-то он не выглядит очень счастливым. — Если он любит тебя, я подвинусь, но ты слишком выебываешься. — Ух ты, — Брайан рассмеялся, уже не поддельно, — гляди-ка, а Том основательно над тобой поработал — у тебя появились эмоции. Хотя, это скорее его просчёт. А ты знаешь, Грегор, что именно Том синтезировал твой бонус? Никогда не задумывался, как финансовый директор смог стать светочем генной инженерии? Ему просто Том отдал контейнер с приготовленным коктейлем поиграться, завести себе послушную зверушку. Том обучил Сета всему, что он потом делал с тобой, — Брайана ситуация забавляла. — Ты лжешь, — Уайт мгновенно стал серьезен. — Лгу? Я лгу? Что, не нравится, что тебя, шутя, создал обычный, пусть гениальный мальчишка? Быть подопечным мудрого, опытного наставника лучше, правда? — Я, — процедил Грег, — тебе, — шаг вперёд, — не верю! И не буду верить. Я пойду и спрошу Тома, кто из нас ему милее. — Том пожалеет тебя, — гендиректор выпрямился, опустил руки, готовый к схватке. — Он всегда жалел обездоленных и убогих. Милостыню раздавал, на кошачьи приюты жертвовал. Ко мне-то он всегда может вернуться. Но и ты, Грегор Уайт, принадлежишь мне с того само момента, как тебя, бухого, выволокли из грязной забегаловки в Колорадо. — Ты больной, — Охотник сделал еще один шаг к Декслеру. — Давай, Грегор, смелее, — весёлость Декслера не испарялась. — Я люблю дерзких. Том тоже, хотя он немного сентементален. Но бьюсь об заклад, он тебя трахнул при первой же возможности. — Может, позовем его? — тоже рассмеялся Грег. Чужое безумие начало его заражать. — Томас спит. Я не позволю его тревожить. — Пусть спит, конечно. Но у тебя стоит на меня? Ты же хочешь, иди сюда, — он дошел до гендира, притянул к себе и поцеловал. Декслер дал себе насладиться поцелуем, даже особо не проявлял инициативы, больше принимал ласки. Губы наёмника были жесткими, обветренными, а вот язык горячим и юрким, примешивался горький вкус табака и алкоголя. Грег исследовал его рот, старался — да, определённо старался — показать своё первенство и главенство. Смешной солдатик. — Хочу, да — хочу. И ты хочешь, Грегор. Пробираясь потайными ходами в мою корпорацию, ты ведь мечтал вместо каморки Лэйки попасть в мою спальню. Вместо жалких грошей за редкие заказы мог бы рассчитывать на щедрые подарки. Ладно, давай, расскажи, в какой позе тебя трахает Томас? Думаю, в миссионерской — это его любимая. Грег выслушал все это, приподняв бровь, но после слова «мечтал» не выдержал и заржал. — Это уже слишком. У меня так хуй упадет, — он потерся членом о промежность противника. — Том — он будет в ярости, когда узнает, — засмеялся Грегор. Но мне нравится взбешенный Мартин. А тебе? — Тебе нравится? — Декслер взахлёб расхохотался, даже закрыл лицо ладонью и смахнул пару выступивших слезинок. — Вижу, Томас хорошо продвинулся с твоей платой… — он дал Уайту несколько секунд, чтоб тот мог потешить своё самолюбие. — Не боишься, что Том уколется, и ты снова станешь тупым моргающим бревном, как в тот день, когда я из дружбы с Сетом разрешил дать тебе работу? Грязную, непотребную работу? — Ты — проигравшая сторона, придурок, — заявил Грег. — Ты проиграл Трибьют и муженька, проиграл их мне, а теперь пытаешься присунуть мне, чтобы хоть немножко отмыть эго от говна. — Гнев? Истерика? Скажи ещё — любовь! Ты и с Томом так обращаешься? — Ох, заткнись, — поморщился Уайт и рванул ремень чужих брюк. В голове было тепло и звонко, собственный член был тверд и подрагивал в такт сердцебиению. — Ну же, лузер. Получи хоть немного. — А вы недаром с Райлой спелись, — ухмыльнулся Декслер и толкнул киллера спиной к стене, глубоко вдохнул исходящий от него запах. — Ты от неё вирусом блядства заразился? Он взялся за низ футболки Грега и потянул её вверх, снимая. Надо же знать, на что повёлся Мартин. — Твой сарказм неуместен, равно как и шутки, — высокомерно ответил Грег, в противовес тону подаваясь навстречу горячим пальцам. — Единственное, что имеет значение сейчас — это решение Мартина. Понимаешь? — Грег высвободил оба члена и прижал их друг к другу, беззвучно застонал, ощутив чужую горячую плоть. Как он входил в Тома? Медленно или резко, рывком? А Том насаживался на этот член, а возможно, имел эту тощую задницу сам. Грег был бы не против тоже. Но только если Том не будет против. Брайан хотел большего — впечатать безродного выскочку мордой в стену и втрахивать в неё, насколько хватит сил, наказывать за свой бесславный проигрыш в любви. — Ты же знаешь, что ты для Томаса всего лишь запасной вариант? — спросил он, прекрасно помня, что бывший муж уже сделал выбор и потерян навсегда. — Ты ему не ровня. Однако Брайан не брезговал энергично тереться о своего наёмника и ощущать от этого прилив похоти. Не смотря на разницу в социальном статусе, они все были ровесниками, молодыми самцами, и им всем нравился секс. Декслер наклонился к Грегору и грязно, порочно поцеловал. Грег теперь застонал в голос, зарычал, кусая губы Декслера. И лишь нескоро смог оторваться. — Если так, — наемник тяжело дышал, жестко дроча им обоим, — он скажет мне это сам. Будете… — он уткнулся лбом в плечо соперника, виски блестели от пота, а глаза — от ярости и похоти, — будете приглашать меня в гости на выходные. Стану… блять! …другом семьи. Запасайтесь лубрикантом, девчонки! Брайан рассмеялся, хотя смешки быстро пришлось сменить на стоны и упереться одной ладонью о стену, а второй помогать Уайту всё быстрее и быстрее водить по ставшей сверхчувствительной плоти, размазывая по ней обильные капли смазки. — Ты клоун, Уайт. Шут. Смотри, не сдохни от потери платы, мне будет жаль терять безотказную давалку. Дыхание сбивалось, не хотелось вообще ни о чём говорить, только продолжать толкаться в свой и чужой кулаки и забыть на время о вражде. Охотник вцепился в плечо гендира до побелевших пальцев, он двигался, льнул всем телом к этому мужчине, чтобы уже через несколько секунд излиться в его руку, хрипло хохоча. — Трахну тебя, неудачник. Выебу, слышишь? Брайана эти выкрики заставили кончить. Горячее, вязкое семя потекло по пальцам, тыльной стороне ладони… Наёмник в его объятиях содрогался и что-то лепетал… — Не в этой жизни, Уайт, не в этой жизни… — Брайан сам не слышал свой голос, или это были только его мысли — он потонул в оглушающей волне оргазма, сильнее вжимая тело соперника в стену, сливаясь с ним. Когда Грегор отдышался и поднял растрепанную голову, его губы смеялись, а глаза сияли: — Неплохо. Я, пожалуй, не против озорной групповушки. Жаль, мисс Флэкс нам больше не даст. Впрочем, наш Томас куда лучше. Правда? — Ну-ну, — только и проговорил Брайан, отцепляясь от киллера и принимаясь приводить себя в порядок. Он не собирался откровенничать и разъяснять, что Мартин очень ревнив и не любит, когда им распоряжаются: пусть набьют своих шишек. — Тебе нужна Флэкс? Я пришлю её к тебе. — Ой, я же забыл сказать! — округлил глаза Грегор, — она тебе больше не подчиняется. Я увел у тебя мужа, любовницу, да еще Трибьют расхуячил в щепки! Я бы извинился, но… мне ничуть не стыдно. А теперь извини, я желаю смыть твою сперму, а потом понять, зачем Сет притащил сюда старого оборотня. Удачи! — Тебе того же, — искренне пожелал Брайан. Недальновидность доморощенного солдата его даже не забавляла. Да, мужа увёл, только то был не совсем муж, не совсем уже его Том. А с Флэкс и Трибьютом Уайт промахнулся, Трибьют как существовал, так и существует, частичное разрушение одного здания и потеря кучки бойцов — пустяки, отличная возможность обновить штат и ужесточить меры безопасности. Флэкс тоже как любовница не вызывала никаких эмоций, а как член совета директоров имела мало опыта и много заносчивости, избавиться от неё — жирный плюс. Но через пару лет приползёт ведь обратно, где она ещё найдёт сытую кормушку? Обо всех предстоявших делах и решениях Брайан собрался подумать позже. Сейчас ему хотелось проветриться, навестить Тома и найти того нежного юношу, что втащил его в окно. *** С юношей этим Брайан столкнулся спустя немного времени — тот, насвистывая, варил себе кофе на кухне. Обернулся, заулыбался: — Привет. Как твое плечо? Будешь кофе? — Ух ты, — Брайан притулился на край стола, — ко мне уже сто лет никто так легко не обращался. Что ж, давай кофе, если не шутишь. Как тебя зовут? Я забыл. А плечо в полном порядке. Декслер с интересом рассматривал парня — молодого, складного. Он не походил на своего недобитого босса. — Ты тоже приходил штурмовать Трибьют. Как ты попал в команду Уайта? — Я Эйден, рад знакомству и все такое, — парень налил и протянул Декслеру дымящуюся кружку. Наполнил себе вторую, уселся на столешницу. — О, я с боссом давно работаю. Это… долгая история. Кстати, я рад, что ты теперь… ну, выездной. Глухо, наверное, было сидеть в этой стеклянной дуре все годы. — Меня развлекали, — прищурился Декслер, скользнул взглядом по узкому телу с южным загаром, потом схватил брюнета за запястье, повернул руку к себе, выставляя на показ розоватый диагональный шрам от глубокого пореза, посмотрел на вторую руку, потом в глаза Эйдену. — Это он? Вот так он вас приручает? — Чего? — Эйден отшатнулся, вырвал руку. — Это… не твое дело, Большая Шишка! Ясно тебе? Если это — твой способ сказать спасибо, то лучше не надо. — Ну, ну, успокойся, — Брайан опять притянул его к себе, но теперь посадил совсем рядом, обнял за плечи. От парня исходил манящий аромат кофе. — Если тебе нужна материальная благодарность — только скажи. Ты ведь не привитый, да? — Я не хочу прививку, — замотал головой Брук. — А денег мне хватит, босс щедр. Тебе, наверное, сложно будет это понять, но не все можно купить и продать. Иногда мы делаем вещи… ради других. Эйден не понимал, зачем этот разговор. В миг, когда он вытаскивал Декслера обратно в жизнь, когда тот выцарапывал из груди останавливающееся сердце, он, Эйден, ни о чем таком не думал. — Ладно, — Брайан с еще большей заинтересованностью всматривался в симпатичное лицо парня, находившееся совсем рядом от его, что можно было поцеловать, — моё предложение не будет иметь срока годности, если что-то понадобится — приходи. Или, если хочешь, можем пойти в Трибьют-Тауэр вместе, как только из него уберутся все копы и федералы, покажу тебе, как жил там шесть лет. Мои личные апартаменты не должны были пострадать от вашего варварского набега. Эйден слушал, наклонив голову, после чего аккуратно отставил кружку. Сполз со стола, развернулся, встал вплотную к Брайану, между его коленей. Все это произошло так быстро, что Декслер даже не успел отодвинуться. Даже если хотел. — Ты чего добиваешься, толстосум? Говори прямо, ладно? Раз уж ты здесь, будь любезен, оставь дипломатию. Брайан пожал плечами: — Прямо, так прямо. Только не угрожай мне, меня это заводит. Понимаешь, Эйден, жил я, жил в своей башне, как принцесса на выданье, мечтал о прекрасном принце, а вчера налетел на мою башню злобный дракон, разрушил всё нафиг, а самое главное — сказал, что мой прекрасный принц меня больше не любит. Принц, кстати, тоже был с ним и подтвердил это, забрал, что ему надобно, и ушёл. Ну, а в процессе кто-то под шумок захотел всё моё королевство к рукам прибрать и выкинул принцессу в окно. К счастью, в этом стаде злобных драконов был ещё один благородный принц, он и спас принцессу. А теперь, по закону жанра, принцесса должна пойти с ним под венец. Ты согласен? — Да ты ж упоротый! — радостно воскликнул Эйден, схватил кружку и сделал большой глоток. Кружка оказалась чужая, но он даже не заметил. — Под венец хочешь? Может, сначала разведешься? И, я ох как не люблю с недавних пор, когда меня используют. Если почую такое с тобой — пристрелю спящего. Да, блять, это угроза, возбуждайся на здоровье. Я в очереди на твой член не стою, в отличие от остальных! Декслер не стал отвечать на пламенную тираду своего спасителя, поднял руку, чтобы сразу положить ладонь ему на затылок, притянуть к себе и поцеловать. Почему бы нет? — ещё один период его жизни закончился с обрушением надежд на возвращение Тома, надо двигаться дальше, искать новый смысл. Этот независимый парень вполне подходит. Брук не сопротивлялся, но отвечал сдержанно. — Так быстро? Отдаешь себя первому встречному? Ты пошел по рукам, Большая Шишка. Ощущение, что в нем опять нашли запасной вариант на беспутье, здорово притравляло кайф от поцелуя. — Это что-то меняет? Я волен распоряжаться собой по своему усмотрению. Хочешь, я и тебе подарю свободу? — Брайан невзначай коснулся шрамов на его запястье. — Я не самый приятный тип, но я умею любить. Тем более, что у тебя в голове нет секретов, которые мне придётся вычищать вместе с твоими чувствами, Эйд, добавил он про себя. Не любовь, конечно, но какая-то нежность к парню просыпалась, наполняла грудь светлой радостью зарождающейся влюблённости. Ну, а хотел этого нахала он уже сейчас. — Нет, — покачал головой Эйден. — Не пытайся взять контроль надо мной, ты и себя-то плохо контролируешь. Поиграем в принца и принцессу? Доверишься тому, кто спас твою жизнь? — Любопытно, — весело усмехнулся Декслер и согласно кивнул: — Давай, жги. Эйден стянул с шеи бандану и набросил на глаза Брайану, плотно завязав на затылке. Сжал его пальцы: — Пойдем. Брайан встал на ноги, последовал за поводырём. — Надеюсь, меня не убьют? А то после нападения на Трибьют всего можно ожидать. — Стоило рисковать шеей, чтобы тут же тебя убить? В дохлом тебе нет никакого проку, — ответил голос Эйдена чуть впереди. Они прошли пару комнат, поднялись по лестнице. Декслер почувствовал, что за ними закрылась дверь. Эйден мягко усадил гендира куда-то, а потом потянул его руку в сторону, закрепил на какой-то трубе чем-то тонким, но прочным. На Брайана тут же накатил приступ животной паники, но он мгновенно его подавил, не стал срывать повязку, орать и требовать прекратить. Он понимал, что с ним хотят сделать, решил плыть по течению, хотя внутреннее сопротивление нестандартному для себя виду секса было сильным. — В живом, значит, прок есть? — Я это скоро выясню, — сказал Брук, закрепляя его вторую руку. Погладил невесомым движением по лицу. — Скажи, чего ты сейчас хочешь? — Ты ведь спрашиваешь в плане интима? — Брайан прислушался к себе. Больше всего ему хотелось вернуть контроль над руками и выебать дерзкого мальчишку, но он обещал… и так даже пикантнее. Остаётся верить, что зрителей нет. — Отсоси мне. — Я спросил в общем, дерзкий директор, — голос теперь раздавался сверху. — Я буду задавать вопросы, и если мне понравится ответ — тебе будет приятно. Если нет — больно. Мой первый вопрос: чего ты сейчас больше всего на свете хочешь… на самом деле? Брайан почувствовал, как прохладные руки расстегивают его рубашку. Вариантов ответов было очень много, от глобальных желаний до сиюминутных. — Я уже сказал: тебя. Твой рот, член, зад. Твоё тело. Для начала. В ответ смоченные слюной пальцы коснулись его сосков, пощекотали… и резко, сильно потянули на себя, так, что Брайан был вынужден сильно прогнуться в спине. Было больно. В этот момент губ коснулся влажный язык и тут же исчез. — Ты хочешь вернуть себе Трибьют? — был следующий вопрос. Брайана очень удивила эта тема от парня, который только что на весь этаж трещал о своём бескорыстии. Опять закрались подозрения о подстроенной врагами ловушке… Но раз уж он принял правила игры… — Трибьют — мой, разве кто-то отобрал его у меня? Хотя, теперь, наверно, придётся делиться с Мартином. — Остальные Большие Шишки не позволят принцессе править, — ответил голос Брука, который теперь переместился за спину. На мышцы шеи легли мягкие ладони. — Ох, ты весь закаменел в своей башне из стекла и лжи. Позволь тебе помочь. Большие пальцы нажали на основание черепа, помассировали там, касаясь кромки волос. Его действия приносили боль и облегчение. Сладкий холодок расслабленной покорности, смирения, подчинения обстоятельствам. Он и правда хотел забыться в чужих руках, и чем раньше, тем лучше. Хотел, чтобы больше не было боли, Тома и его прошлого. Брайан позволил себе несколько минут понаслаждаться, потом ответил: — Сомнений нет, что принцессу могут прижать к ногтю, но союзников у неё больше, чем афишируется, и много средств манипулирования. Всех козырей в рукаве ни одна умная принцесса никогда не покажет. К тому же, у меня теперь есть ручной политик с бонусом обаятельности. — Ты так наивен, — в голосе Брука сквозила грустная улыбка. — Впрочем, мы здесь не за этим. Пальцы продолжали массировать закаменевшие, но постепенно размягчающиеся мышцы. Подобно пластилину, они постепенно поддавались знающим рукам. — С кем ты занимался сексом за последние семь дней? — задал он следующий вопрос. Смена темы Декслеру пришлась по душе, иначе он уже начинал думать, что мальчик-одуванчик — агент ЦРУ под прикрытием или иностранный шпион, подосланный конкурентами, которые так и не могут повторить технологию бонусов. — Семь дней? Из тех, кого ты знаешь? Хотя, раскрывать интимные подробности неприлично. Ты не будешь хвастаться вот этой нашей встречей? Просто скажу, что за неделю их было четверо. Мужчины и женщины. Резкий, оглушающий болью удар рассек спину, такую нежную и чувствительную от массажа кожу. — У тебя есть еще попытка, — сказал Брук. Брайан вскрикнул, но только от неожиданности этой боли, потом глухо рассмеялся — из него хотят сделать покорного саба, допрыгался, блин. — Линда Флэкс… Райла Лэйки, Томас Мартин и Грегор Уайт. Декслер услышал, как Брук закашлялся, видимо, от удивления. — Ну ты и блядун, принцесса, — протянул он и вновь переместился, теперь стоя прямо перед Браем. Тот чувствовал тепло его тела даже на расстоянии. Скользкие пальцы снова пощекотали соски, ставшие такими чувствительными, но причинять боль не стали. Они медленно сползли, чтобы ловко избавить пленника от брюк. — Никто из них не любит тебя, ледяная принцесса. Зачем ты пришел ко мне? — Захотел тепла и уюта, — насколько позволяла поза, пожал плечами Декслер. — Думал, такой храбрый, милый парень с грустными глазами подарит мне свою любовь и ласку… Но если б я знал, что ты увлекаешься БДСМ, я б, наверно, поостерёгся. «Пятьдесят оттенков серого» не с меня писали… И ещё, я шёл тебя поблагодарить за спасение. — Я этим не увлекаюсь, — ответил Брук. — Я просто хочу, чтобы ты научился ценить, что имеешь. Чтобы не пытался распоряжаться мной. Но, видимо, происходящее всё же заводило Эйдена. Он наклонился и с тихим стоном потерся щекой об эрекцию Декслера через ткань трусов. — Грязный извращенец… — задохнувшись от пробежавших по коже мурашек, прошептал Брай. — Ну же… давай… возьми его. Возбуждение стало таким сильным, что каждое прикосновение вызывало дрожь. — Попроси меня, — выдохнул Брук и обхватил головку губами через ткань. Даже сквозь нее он почувствовал вкус. Брайан застонал, подался бёдрами вперед прежде, чем отдать приказ… выразить просьбу. — Возьми его в рот… пожалуйста, Эйден… глубоко, как только сможешь. — Вот так. Молодец, — парень зубами стянул повлажневшее белье и втянул мускусный запах, проведя кончиком носа по члену. Обвел дрожащим кончиком языка головку, нырнул в уретру. Отстранился. — Что ты будешь делать, когда федералы схлынут из корпорации? Отвечать на такие вопросы было сложно. Не из-за того, что поиск дальнейших планы требуют взвешенных решений. Просто почти невозможно было сосредоточиться и подбирать слова, произносить их. Пытки были такими сладкими, и их было так ничтожно мало… Все помыслы Брайана сейчас были направлены на получение еще порций кайфа — крупнее, объёмнее, слаще… — Найму… строителей. Буду восстанавливать здание… Или ты имеешь в виду, как я поступлю со вновь открытой вакциной? — Ладно. Не думай об этом, — отмахнулся Брук. Оттянул зубами крайнюю плоть и отпустил. Брайан взвыл, и Эйден тут же принялся зализывать причиненную боль, но его зубы вновь сомкнулись на нежной коже. — И, знаешь… я что-то давно не слышал, как ты меня просишь. — Блять, — Брайан тихо рассмеялся от радости, что молодой любовник сменил тему, парень ему понравился, и он не хотел бы перестать доверять ему. — Ладно… Я попрошу… Пожалуйста, Эйд, сделай мне хорошо… ртом. Теперь Эйден уже не церемонился: он глубоко вобрал в себя длинный, чуть изогнутый орган. Вцепился пальцами в бедра Декслера, двигал головой и одновременно притягивал его на себя, вбивал в себя, захлебываясь слюной. — Да… Вот так… — постанывал Брайан, отдаваясь во власть мокрой, горячей похоти. Действительно хорошо. Член скользил по шершавому языку, головка сладко утыкалась в мягкие влажные ткани. Не профессиональный минет, но по венам от него всё равно текла карамельная нуга. Удовольствие было таким невыносимым, что перейдёшь границу умопомрачения, и не заметишь. Только опустить руку на голову Эйду и направить его не получалось — так непривычно. — Ты слаще, чем твой муж, — усмехнулся Брук, облизываясь и отстраняясь. Он собрал натекшую слюну и щекотно-мокро коснулся Брайана ниже. Брайан вздрогнул и непроизвольно сжался. Но заявление парня было ещё неожиданней — колющее шипами и пикантное. — Ты… был с Томом? — Не так, как буду с тобой, — Эйден легонько поцеловал напряженный живот Брая — Только ртом. Его способность сработала. — Только? — Брай выдохнул, подался вперёд за новыми влажными прикосновениями губ, переступил с ноги на ногу. Хотелось уже снять бандану с глаз и взять контроль над ситуацией. — Только не говори, что собираешься мне вставить. — Хорошо, я буду молчать, — ответил Брук. — К тому же, мой рот будет занят еще некоторое время. Он ввел юркий палец внутрь и одновременно с этим вобрал член глубоко в горло. Брайан охнул и вытянулся в струну одновременно. Удовольствие, полыхнувшее в головке и скопившееся в животе, слабо компенсировало неожиданные ощущения. Но, закреплённый наручниками, он ничего поделать не мог. А мог бы решиться стать нижним с незнакомым парнем из бедных кварталов? Почему бы нет? Новая жизнь — так новая жизнь. Основатель Трибьюта расслабился. Эйден старался смазать и растянуть туго сжатую задницу, двигал пальцами внутри, потирал бугорок простаты. Через минуту внутри оказалось уже два пальца. — Кстати, — спросил он, — ты разведешься? — Разве может быть как-то иначе? Я уже семь лет словно вдовец. Декслер стискивал зубы, прикусывал нижнюю губу, сжимал пальцы в кулаки, но короткие стоны всё равно срывались с уст — анальные ласки делали своё дело. Противиться было уже бессмысленно. — Сделай это быстрей. Эйден быстро подготовил себя. Его член почти болел, и он тихо охнул даже от собственных торопливых прикосновений. — Можешь кричать, — выдохнул он Декслеру в рот, входя, перенес его вес на себя, заставив обхватить ногами за талию. Брайан так и поступил — закричал, от всех ощущений сразу, когда сантиметр за сантиметром плотно насаживался на чужую твёрдую, как гранит, плоть. Хорошо, что Эйд целовал его, иначе сбежавшихся зрителей точно было бы не избежать. Поза тоже была неудобной и нелепой, но кого это сейчас волновало? Втиснутый член снял часть зуда возбуждения, но не удовлетворил всех желаний. — Двигайся. Эйден, постепенно увеличивая амплитуду, начал качать Брая над собой, то почти выходя, щекотно касаясь лишь влажной головкой, то вдвигаясь по яйца, успокаивая, а может, усиливая голод чужого нутра. — Уверен, ты хочешь сменить позу. Мне освободить тебя? — Да, — попросил Брайан, растеряв всю свою властность. Его тело лоснилось от капелек пота, волосы влажными кудрями падали на лицо, колыхаясь при каждом толчке внутрь. Но руки давно затекли, и это перебивало удовольствие. Эйдену пришлось прерваться, чтобы перерезать хомуты ножом. Затем он стянул с глаз Брая бандану. — Строительные стяжки, — показал он, — босс научил. — Брук неосознанно потер шрамы на запястьях. Комната оказалась тренировочной, или как-то так. Брайан был привязан к станку для растяжки, каким пользуются гимнасты и балерины, а теперь Эйден потянул его за собой на спортивный мат. — За комфорт придется платить, — произнес он. — На колени. Ещё одна поза, в которой Брайан никогда не был, даже с Томом при всей его дерзости. Сразу столько заманчивых открытий… — Да ты профи, солнце, — ухмыльнулся он, опускаясь вниз. — Тоже Уайт научил? Внутри было странно пусто, растраханный зад жаждал продолжения до яркого финала. И теперь Брай наконец-то смог добраться до своего члена, перед глазами в буквальном смысле потемнело, когда он его сжал. — Не смей, — на задницу опустился обжигающий, сотрясающий нутро шлепок. — Тогда сделай это ты… — Декслер убрал руки. Член сразу этому воспротивился, требовал жесткой немедленной ласки. — Чувствуешь себя на дне, в пучине, да? Отдаешься незнакомцу, а ведь ранее и помыслить о таком не мог! — глумился Эйден, вновь вставляя член. Он дотянулся до жаждущего дрочки чужого органа и стал мучить его в том же темпе, что и вбивался сам. Брайан вообще ни о чём мыслить не мог — оргазм приближался, застилая сознание. Раньше бы кончил ещё при минете, если б не горячая стычка с Грегом. Ох… Брайан застонал, прильнул спиной к груди Эйдена, руки сжал поверх его кулака, заставляя двигать ещё быстрее. Не обращал внимания ни на шепот у самого уха, ни на пересохшее горло, только на кайф, уносящий в нирвану. Эйден ездил головкой члена по простате, сам уже еле сдерживался, так хотелось спустить. Сознание упорно сводилось к тугой горячей заднице, плотно сжавшей его, дарившей такое концентрированное, давящее, готовое выплеснуться удовольствие… Он перехватил Брая поперек груди, схватив так, что ребра затрещали. Больно сжал пальцами сосок и одновременно укусил в загривок, рыча, как зверь. Мурашки побежали по коже, став последней каплей терпения. Брайан кончил, содрогаясь и хрипло втягивая воздух ртом, смутно осознавая, где он и с кем, в восприятии оставались только тёплая сперма на пальцах и член всё ещё глубоко в заднице. Кончая, он так восхитительно сжался. Растянутая дырка сладко запульсировала, и Эйден тоже сорвался за грань. Мир постепенно материализовывался из небытия, появлялись образы, запахи, звуки. Брайан так и стоял на коленях, стиснутый сильными руками любовника, взмокший, взъерошенный и счастливый. — Эйд, — в нём заговорила нерастраченная за годы нежность, он чуть повернул голову, — кажется, я тебя уже люблю… Что скажешь? Теперь он повернулся полностью, также — на коленях, и завладел губами едва отошедшего от оргазма наёмника своего наёмника. — Торопишься с выводами, прин… а, ладно, я тебя тоже. Я еще тогда решил, что ты будешь моим. Тогда, когда мы вас штурмовали. Декслер лукаво улыбнулся, его глаза лучились: — Понравились мой дворец и моё королевство? — Ты понравился, придурок, — Декслера повалили на мат. — До твоих богатств мне дела нет, понятно? Еще раз про это заикнешься — присуну тебе в рот по самые голосовые связки. — Так я тебе и позволил, дружок, — улыбнулся Брай и ловко поменялся с Эйденом местами, коротко поцеловал, а потом посерьёзнел. — Игры играми, но пусть это останется только между нами, не будем пока афишировать, окей? — Боишься рассказать обаяшке? Контра и так огромная постель, а теперь еще ты… — рассмеялся Брук. — Ладно. Не позажимать мне тебя прилюдно, значит. Обидно. — Позажимать можешь. Я сам тебя зажму где-нибудь, но сначала мы объяснимся с Томом. И ещё просьба — не называй его при мне обаяшкой, мне неприятно. Это я виноват в его бонусе, не он. — Его все так называют. Но ладно. Раз ты просишь, — смирился Эйден и принялся одеваться. — Ты… все еще любишь его? — Я… — Декслер задумчиво почесал бровь, потом притянул к себе свою разбросанную одежду. — Я люблю свои воспоминания о нём. Томас стал другим, и в этом тоже я виноват. В общем, я много в чём перед ним виноват. Но не волнуйся, Эйд, между нами всё кончено. Киллер, правда, об этом ещё не знает, — Брай усмехнулся, влезая в штаны. — Это хорошо. А босс… Ну, он же… это же Грегор. Не думаю, что его задевает эта история. Они оделись и привели себя в порядок. — Иди, поговори с ним, — подтолкнул Эйден. — Я, в отличие от босса, не деревянный. — Продолжишь на него работать? — всё же спросил Декслер. — Или сразу перейдёшь в моё прямое подчинение? Потому что после его провала в последней миссии, я откажусь от его услуг. — Еще не знаю, — мимолетное напряжение в серых глазах скакнуло и исчезло. — А ты — непоследователен. Тебя едва ли обрадовало бы, убей босс оба… Мартина. *** Мартин просунул дверь в комнату, ведомый Грегором, в ней никого больше не оказалось. Милая спаленка, с аскетичной мебелью и большим окном. Он вошел вслед за любовником, прикрыл дверь. — Ну наконец-то мы одни, — Том прижал Грега к стене, но целовать не стал, уткнулся лбом в его плечо. — Я так скучал… Грег вплел пальцы в светлые волосы, помассировал. — Ты ведь не думаешь, что это конец? — Я хочу, чтобы это было начало, — Том говорил тихо, устало, водил подушечками пальцев по рёбрам Уайта под футболкой, не поднимал головы. — Наше с тобой начало. Без погонь и пистолетов. Вечера у камина под одним пледом. Звучит по-стариковски, но… Помнишь, ты спрашивал, куда я хочу поехать после завершения миссии? Я бы предпочёл Чили и хижину на берегу океана. Хочу стоять на песчаной полосе, и чтоб вокруг бушевала стихия — ревел ветер, клокотали волны, хлестал дождь. — Том поднял голову, посмотрел в глаза Грегу. — Я придурок, да? Меня смоет в океан? — …переломает тебе кости о камни и выбросит на берег пузом кверху лишь под утро, — в тон Мартину закончил Уайт. — В общем, поехали. Сейчас? Я все дела закончил. Почти. — А я нет, — Мартин вздохнул, отошёл от Грега, тяжело опустился на кровать. — Мне с Брайаном обсудить дальнейшие действия по Трибьюту надо. Потребовать у него обнародования моих исследований. — Думаешь, он согласится? — Охотник оставался стоять у стены. — В конце концов, мне тоже принадлежит доля в Трибьюте. Перед прививкой я подписал доверенность Браю на распоряжение ею по своему усмотрению, но она моя. И ещё я по-прежнему действующий член городского совета Билокси, представляешь? Как давно это было. — Месяц назад всего. Мартин кивнул. — А ещё убийца Джаса МакШоу на свободе. Сет его убил. По его приказу. Хорошо хоть не ты это сделал. — Я помогу. Всем, чем скажешь, — Грег присел рядом, взял ладонь Тома в руки, поднес к губам. — Если Декслер не согласится, придется надавить. Кстати, о Декслере… ты ведь очень ревнивый да? — Ну не то что бы, — в груди Тома появилось неприятное предчувствие. — С револьвером за тобой гоняться не буду… но — да. А что такое? — Я с ним немножко поигрался. Очень уж он меня вывел, — со свойственным ему отсутствием такта сказал Уайт. — Так, рукоблудие. Ты будешь очень злиться? Ревность всё-таки накатила, как бы предупрежденный о неприятных известиях Том не пытался её сдержать. Однако он быстро успокоился. Переплёл их пальцы. — Нет. Не буду. У меня тоже был с ним секс. В лаборатории. Во время которого я всё вспомнил. — Ха, я так и подумал. Жутко прилипчивый у этого типа одеколон, — ухмыльнулся Охотник. — Кстати, как вы выбрались? Я ведь проспал самое интересное. — А выбрались… ну, я просто шел и убивал. Наверное, мне светит пожизненное. Том отрицательно покачал головой, хотя, наверно, в его кислой мине отразился весь трагизм их положения. Каждому из Контры грозили не просто по несколько пожизненных сроков, но и показательная казнь на электрическом стуле. Однако, был способ замять ситуацию, свести последствия к минимуму. — Я улажу дела с правительством и общественностью. Правда, мне ещё немного придётся походить обаяшкой. Ты не против? Ты ведь так ненавидишь мой бонус. — Это будет только твое решение, Том. Я не могу на него влиять. Это сделали с тобой, а теперь только ты вправе решать, что ты сделаешь со своим бонусом. Грег выглядел как всегда — спокойно-насмешливо, но Том уже научился улавливать его недочувства. Грег боялся. — Больше нет меня и тебя, хренов киллер, отвыкай, — Том упал на спину, потянул его на себя, заглянул в глаза снизу вверх. — Теперь есть мы. Я люблю тебя, и поэтому ты мне сейчас расскажешь, что тебя тревожит, ага? — Если ты уколешься, я могу снова стать деревом без эмоций, — разъяснил Уайт, опершись руками о кровать по обе стороны от головы партнера. — А сам я колоться не стану. Даже если Трибьюту пиздец, я все равно останусь Охотником. Мое тело — это моя работа. Потеряв реген, я стану… калекой. — Я ничего другого от тебя и не ждал, — Том обвил ногами бёдра Грега. — Мне с твоей регенерацией даже спокойней — не надо волноваться, что тебя убьют. А с платой мы разберёмся по-другому. Медикаментозно. Когда ко мне вернулась память, я понял, как это сделать. Декслер тоже это знал, но, сука, молчал. Есть такое вещество — фенамил, оно — панацея от платы. Плата в большей степени психологическая загвоздка, информация о ней закреплена в определенном участке головного мозга, и фенамил… — Воздействует на этот участок. — Да, но он содержался в ряде препаратов для лечения психических расстройств. То есть был в свободном доступе. А Трибьюту это было не выгодно. Им удалось добиться закона о запрете использования этих лекарств, как наносящих вред здоровью. Таблетки с фенамилом исчезли из аптек, их сняли с производства. Всем ученым, настаивающим на обратном, заткнули рты. Это было уже после моей прививки. — Декслер — хитрозадая тварь, но я хитрее, черт! Не зря, значит, я… впрочем, неважно, — Грегор остановился, задумался. — Я буду стоять за твоим плечом все переговоры с бывшим, учти. — Ха, Грег, ты что ревнуешь? Я Брайану ещё в лаборатории сказал, что люблю тебя, а он мне не нужен даже как запасной вариант. Делай с ним, что хочешь, только не убивай. Держи его под наблюдением… Даже можешь третьим его в нашу кровать пригласить… Мне всё равно, я люблю тебя. А ему благодарен, что он подослал тебя ко мне. Ещё и денег заплатил. — Ревность? Нет, — ухмыльнулся Грегор. — Дело в другом. Он наверняка захочет втянуть тебя в очередное дерьмо. Его собственные делишки ой как плохи. А я буду стоять и угрожать. Он хорош в бою, но я тоже не на помойке найден. Хотя, — нахмурился он, — именно оттуда меня выудили вербовщики. Черт. — Забудь, — Том заботливо убрал за ухо его закрывающие лицо волосы, легким движением ног вынудил Грега прижаться к нему бёдрами. — Теперь всё неважно. Разберёмся здесь и возьмём бессрочный отпуск. У киллеров бывают отпуска? Тоже неважно. Мартин окончательно завалил Грега на себя, вовлёк в поцелуй. Хотелось спокойного нежного секса авансом к их будущей идиллии. А потом пойдёт разговаривать с Декслером. *** Желтый кабриолет ехал на запад, к калифорнийскому побережью. Микки не столько следил за дорогой, сколько посматривал на загорелые коленки молодой жены, а Линда задумчиво слушала радио — по всем новостным каналам передавали отрывки с пресс-конференции в Трибьюте. Девушка уволилась оттуда два месяца назад. — Будет ли отстроенное здание безопасно с технической точки зрения? — спросил корреспондент-мужчина. — Да! — уверенно заявил Бен Ошберн. — Все конструкции прошли соответствующие испытания. Через полгода, может, меньше, там возобновится работа служб и отделов. Пока же головной офис переведён в Бостон. — А правда ли, что глава корпорации больше не является пленником Трибьют-Тауэр? — вклинилась какая-то молодая выскочка. Из динамиков послышался сдавленный смешок Ошберна. — Не знаю, откуда у вас такая информация, мисс, но да, это правда. — Как ему это удалось? — тут же выкрикнула она же. — А вот здесь у меня хорошая новость, господа. Она касается всего мира. — Неужели они раскроют технологию? — удивилась Линда. — Если Декслер снова у руля, то раскроют, наш обаяшка таки прихватил его за яйца под конец. Но дорого и не всем. Ты же понимаешь, — отвечал Микки. — А твой бонус… Чем ты за него заплатил? Теперь я имею права знать, муж. — Я… — Микки сделал скорбное лицо, — лишился возможности иметь наследников… — Что? — миссис Рамирез на миг сделала испуганное личико. — Шучу, шучу, куколка. Я всего лишь приобрёл аллергию на цитрусовые, не пугайся. — Ты идиот, Микки, я же уже беременна! — Что? — теперь настала очередь удивляться хакеру. — Санта-Мария, это же классно! Он полез обниматься. — Дай я послушаю, — отодвинулась Линда. — А ты на дорогу смотри, нас уже трое. *** Другая машина, гораздо менее приметная, увозила из города другого Флэкса. Он тоже был не один. — Ты что-то задумал, змеюка. Расскажи, — попросил Фрэнк Браун. Ему все еще было сложно двигаться, но он приходил в норму. — Брайан облажался. Вот, что я думаю. — Брайан подчистил весь Совет, поменял руководство. Правительство дало ему карт-бланш на строительство новых центров по лечению «платы». Так в чем он проиграл? Это все мы, включая этих двух маразматичных дур, вылетели из Трибьюта. Браун поморщился при упоминании помещенной в психушку Беллы Гринвуд и отправленной в дом престарелых Корнелии. У Декслера на всех нашёлся компромат и рычаги давления. Только Ошберн остался в Совете, но с ограниченными полномочиями. А вот Сет ушёл сам. Спроста ли? — Эй, не ври, ты всё-таки нашел какую-то лазейку! Сет тонко улыбнулся: — Ты хорошо меня изучил, мой полиморфичный друг. Посмотри, что у меня есть, — Флэкс вытащил из бардачка колбу с желтоватой жидкостью. — И что это? Анализы? — Это наш пропуск в будущее, амеба. То, что заново изобрели мальчишки в перерыве между трахом. То, из-за чего сыр-бор. — Антибонус? Ух, ты, — Фрэнк потянулся за флаконом, теперь он видел вырисовывающиеся перспективы — Декслеру придётся потесниться на рынке биобонусов. — Не торопись, — Сет убрал флакон во внутренний карман пиджака. — Будь сейчас средневековье, я бы потребовал с тебя клятву верности, а потом минет, чтобы запечатать твои уста. — А в наше время никак нельзя? — Браун опустил не получившую пузырька руку на пах Флэкса, сжал. — О таких вещах не распространяются. Эта вакцина сделает нас властелинами мира, партнёр. — Ох. Давай хоть припаркуемся… партнер. *** Ветер развивал отросшие волосы Тома. Теперь по длине они стали почти как у Грега. Он вообще много привычек перенял у своего второго мужа. Например, стоять на берегу Тихого океана и смотреть вдаль. Их хижина была комфортной, по меркам хижин — пятизвёздочной, а главное, до ближайшего жилья миль десять на внедорожнике — никому не мешает твой бонус. Только Грегу, но тот и так без памяти влюблён. А с вновь обретенными эмоциями и вовсе на Охотника не похож. Том повернул голову к нежащемуся в лучах чилийского солнца супругу. — Помнишь, как в Хьюстоне ты поджидал меня в засаде? Грег зевнул и перевернулся на живот. Сдул песок с кончика носа. — Помню. Хочешь поиграть в это, м? Эротическая игра? — Всё б тебе играться, милый, — Мартин провёл ладонью по его спине, сжал ягодицу. — Для тебя это и тогда была эротическая игра? Охотник, Цель? Нет, я о том, что уже полгода был бы мёртв, а ты бы получил щедрое вознаграждение и… Ты осознаёшь, что твоё тогдашнее решение практически повлияло на судьбы мира? Расстановка сил изменилась… — Конечно. Извини, что не испытываю благоговейный трепет, — суховато рассмеялся Уайт. — Ты к чему это все, а? То, что ничего не закончилось, я и без тебя знаю… любимый. У Тома сердце радостно забилось на последнем слове. Хоть Грег теперь часто признавался ему в любви, привыкнуть и воспринимать это, как обыденную банальность, он не мог. Считал подарком судьбы. — Не закончилось, ты прав. Но на чьей стороне окажемся мы? — Теперь на своей. Едва ли нам это позволят, правда, — он скривился. — Мне постоянно пишут разные люди. Я тону в предложениях. — А я не хочу обратно в политику, надоело. Я не выполнил часть того, о чем орал на каждом углу — я не прошёл обратную процедуру прививки. Меня это не огорчает, я даже благодарен тому, кто спёр мою дозу вакцины, кто бы это ни был. И у Брая была только одна проба моего костного мозга, так что… придётся или терпеть меня до конца дней или… — Мартин погрустнел, развеселился и посерьёзнел с промежутком в доли секунды. — И, Грег… Никаких «пишущих людей», никакой твоей работёнки, ладно? А то ты опять какую-нибудь обаятельную непоседливую Цель пожалеешь, а я… я не хочу с тобой разводиться! — Ты слишком много разговариваешь, Мартин, — вздохнул Грегор и молниеносным движением подмял обаяшку под себя, давая ощутить эрекцию, поцеловал, вынуждая замолчать. Пусть Томас пока не знает, что их идиллии скоро придёт конец.