***
Мирон молча топчется перед калиткой из тёмного дерева, не решаясь даже коснуться её. На нём его любимые коричневые кеды, надетые на удачу, светлые штаны, делающие его ноги ещё тоньше, и чёрная футболка с надписью «Fuck you, you fucking fuck», о которую он время от времени вытирает вспотевшие от волнения руки. Рядом стоит Паша в болотного цвета ветровке, под которой виднеется красная футболка с замысловатым узором, в синих джинсах и чёрных конверсах. В руках у бородача пакет с примирительным подарком для Дениса, который, по идее, должен дарить Мирон. Мужчины стоят у забора уже добрых полчаса, а рэпер так ни на что и не решился. Он лишь переступает с ноги на ногу, беззвучно шевелит губами и время от времени вытирает руки об футболку. Паша понимал — переступить через свою гордость, первому пойти к врагу с извинениями трудно, поэтому изо всех сил сдерживал раздражение и молчал, давая другу собраться с мыслями. Вечер выдался светлым, но холодным — ветер треплет волосы, щиплет щёки, нос, голую шею и с особым остервенением накидывается на руки Мирона, который стоит на улице в одной футболке. — Ну, пошли уже? — наконец спросил Паша, жалобно складывая брови домиком, — Холодно так стоять. В доказательство своих слов он попрыгал на месте, пытаясь согреться, после чего застегнул ветровку и обхватил себя руками, стараясь ещё больше защититься от ветра. Мирон был не единственным, кому вечеринка прошла боком — Паша вот упустил девушку, но не говорил ничего об этом, потому что его проблема была ничем по сравнению с тем, что Мирон теперь, вероятно, должен переспать со своим врагом или поставить крест на своей карьере (костях, и вообще всей жизни), но всё равно было обидно, хотелось поделиться с другом своей неудачей, а ему не до этого. — Может, Жиган всё забыл уже? — не обращая внимания на холод и прыжки Паши, озвучил свои мысли Мирон, — Может, он просто решил проучить меня? От нечего делать? Напустил на себя серьёзный вид, а на деле… Боже, как мы вообще оказались на одной и той же вечеринке?! — В любом случае, мы идём просто извиниться за вчерашнее утро. Это ничего не значит, обычная вежливость. Тем более, что нас двое! Вдвоём не так неловко. — ободряюще улыбнулся Паша, — Мы пока не уверены в том, действителен спор или нет, но это не повод портить с кем-то отношения больше, чем есть! — говоря это, Паша отворил калитку и шагнул во двор, аккуратно ведя друга за собой: как ни странно, тот не сопротивлялся. — Ладно, — голос Мирона звучал недовольно и расстроенно одновременно, — что мне говорить? В последние пару дней он полагался на Пашу больше, чем обычно, словно закрыл глаза, а бородач вёл его, предупреждая, где пригнуться, а где податься влево. — Если хочешь, говорить буду я, — Паша уверенно шёл вперёд по уже знакомой дорожке из гравия, — а ты отдашь ему это, — он вручил Мирону пакет с примирительным подарком, который держал в руках. Мирон заглянул внутрь — там оказалась бутылка дорогого вина. Дарить что-то врагу не хотелось, особенно что-то качественное, но ещё больше не хотелось ему что-то говорить, поэтому рэпер согласился, молча возводя глаза к небу и проклиная всё на свете, особенно эту нелепую ситуацию. Мужчины остановились у дверей дома Дениса и Паша нажал на звонок; над дверью висела камера, которая автоматически заработала и поймала пришедших в фокус после нажатия кнопки. С минуту ничего не происходило, и Мирон уже было понадеялся, что никого нет дома, но дверь всё-таки открылась, и из-за неё показалось лицо Дениса. Он был в белой футболке и в светло-синих штанах с модными порезами. Смерив обоих друзей крайне удивлённым взглядом, он настороженно спросил: — Что надо? — и заглянул за их спины: не привели ли они ещё кого-нибудь? — Привет, — успокаивающим тоном начал Паша (Денис перевёл на него взгляд и тоже поздоровался), — мы с миром. Пришли извиниться за вчерашнее утро. Ты впустил нас в дом, разрешил остаться, а мы наутро себя как-то неправильно повели, не по-джентельменски. Извини, — добрые глаза Паши не позволяли сомневаться в его искренности, но Денис все равно смотрел на него, как на умалишённого. Ещё бы: неужели их заела совесть и они пришли просто извиниться? С чего бы это? До прощёного воскресенья ещё месяцы, тем более препирания, возникшие между ним и Мироном, были всюду, где они сталкивались вдвоём, и что-то раньше он ни разу не слышал извинений по этому поводу. — Эт-то…розыгрыш? — Денис перевёл взгляд на Мирона, который, сцепив руки за спиной, старательно разглядывал камеру над дверью; в свою очередь камера старательно разглядывала его. Мирону нужно было на чём-то сконцентрироваться, чтобы не прожечь в Денисе дыру злым взглядом: было так неловко стоять у него на пороге, даже не говоря ни слова! Он понимал, что ведёт себя не как взрослый человек, да к тому же в голове на повторе вертелась строчка собственного сочинения — «Упри глаза в пол или беги назад в школу», и это раздражало ещё сильнее. Почувствовав взгляд Дениса, он перевёл на него взгляд, после чего быстро и безразлично закивал, подтверждая слова Паши. Его голубые глаза были такими холодными, что у Дениса пробежал холодок по спине. Эти кивки выглядели издевательски: мужчина явно не имел понятия, с чем соглашался, потому что не слушал самого диалога; Денис нахмурился и хотел захлопнуть дверь перед носами друзей, но Паша успел подставить руку в дверной проём: — Нет, постой, мы серьёзно! — бородач толкнул своим плечом плечо Мирона, напоминая ему про пакет: тот быстро протянул его перед собой, демонстративно склоняя голову вниз в насмешливый знак своего покаяния. Денис снова распахнул дверь, взял пакет, заглянул внутрь, после по очереди оглядел пришедших и сказал недоверчивым голосом: — Ла-адно, ничего страшного, забыли, — и неуверенно кивнул Паше, — Всё? Парню казалось, что сейчас они скажут истинную причину своего прихода: оставили какую-то вещь в квартире, попросят номер его садовника или будут спрашивать, что происходило на вечеринке (или, не дай Бог, после), но Паша лишь располагающе улыбнулся и протянул Денису руку, которую тот не без удовольствия пожал: Паша показался ему хорошим человеком, в отличие от Мирона, который сцепил руки за спиной, явно не собираясь протягивать их парню; его глаза были снова возведены к камере. — Спасибо, Денис, — Паша старался не смотреть на Мирона, чтобы лишний раз не разочаровываться в его глупом и по-детски упрямом поведении. Они постояли ещё немного в тишине, слушая, как время от времени по дороге проносятся автомобили: Денис судорожно соображал, что ему делать — надо ли приглашать их в дом, скажем, выпить по пиву, или же сухо распрощаться и хлопнуть дверью, давая понять, что он не купился на их подозрительные уловки? Желательно, конечно, сделать первое, потому что… Мирон разглядывал своё маленькое отражение в объективе камеры, то, как некрасиво расплывается его нос, и считал удары своего сердца, молясь, чтобы Денис ничего им не предлагал, потому что Пашка наверняка согласится. Мирон чувствовал (да и просто знал), что парень колеблется, делать ли ему тоже шаг навстречу, потому что боится быть отвергнутым. Ведь всё это может оказаться шуткой, приколом, а быть тем, кто легко прощает и забывает обиды, кажется ему слабостью. Как, впрочем, и Мирону. Паша же хоть внешне и улыбался, выглядел спокойно и безмятежно, но в его голове роились вопросы, предложения, разные варианты исходов. Неужели Мирон должен будет спать с этим парнем? Почему он не нервничает и не предпринимает никаких попыток пойти на сближение? Неужели он совсем не волнуется по этому поводу и думает, что выполнения спора можно избежать? Замешательство и затянувшееся молчание рушатся очень легко: за спиной Дениса по холлу его гостиной проходит невысокая черноволосая девушка в салатного цвета коротком платье, в которой Паша неожиданно узнал… — Мира! — бородач поднимается на носочки и вытягивает шею, смотря поверх плеча Дениса в комнату, — Мира! — кричит он, чем немного пугает Мирона, который вздрагивает и переводит взгляд на друга, после чего смотрит на Дениса. Сердцебиение у Паши ускорилось, в голове появились новые вопросы, но это неважно: жизнь дала ему второй шанс, он снова увидел её, девушку с вечеринки, у которой забыл спросить номер! То, что она может быть возлюбленной Дениса, в голову бородачу не пришло, слишком он обрадовался внезапной встрече. Девушка быстро вернулась, увидела Пашу, и на её лице появилась радостная улыбка; она подбежала к двери, положив голову Денису на плечо. Её пышные чёрные волосы слегка растрепались от бега, но это ей даже шло. — Приве-ет! — она быстро отступила, заправила прядку волос за ухо, смутившись от своей бурной и необычной для себя самой реакции. Паша тоже смутился, но не сумел перестать широко улыбаться. Мирон переводил взгляд от друга к девушке и не мог понять, кто из них выглядит счастливее. Прямо воссоединение двух половинок в единое целое! Он изогнул бровь и вопросительно глянул на Дениса, на что тот едва заметно пожал плечами, и они оба начали наблюдать за своими друзьями. — Что ты тут делаешь? — спросил у девушки Паша. Его голос звучал удивлённо. — Что ты тут делаешь? Как ты меня нашёл? — в свою очередь спросила она, после чего спохватилась, — Но что же вы стоите на пороге, входите! — с этими словами она отодвинула Дениса с прохода и жестом пригласила друзей внутрь. Паша сразу последовал за ней, не оставляя Мирону выбора: тот нехотя потоптался на месте, но тоже зашёл в дом, после чего Денис напоследок глянул во двор и закрыл дверь.***
Все четверо сели на кухне за столом. Мира ловко разлила по кружкам ароматный чай: кому малиновый, кому с мятой, кому с лимоном. Кухню наполнили ароматные запахи. После того, как бородач представил Мире Мирона и наоборот, они с девушкой оживлённо обсуждали вечеринку, на которой познакомились. Оба сожалели о том, что не увиделись в тот раз снова, что не взяли друг у друга номер. Оказалось, Денис — тот самый друг, с которым Мира пришла, который «отравился» и сидел в туалете в то время, когда девушка ждала его в столовой. Паша восхищался и удивлялся: вот так совпадение! Вот это да! Да разве так бывает? За увлечёнными разговорами новые знакомые совсем забыли про своих спутников. Мирон и Денис молча сидели в недоумении, не притрагиваясь к восхитительно пахнущему чаю. Мирон вспомнил, что Паша вскользь упоминал какую-то девушку с вечеринки, но у него никак не сходилось в голове, что она является подругой Дениса. Он смотрел то на Миру, то на друга, и, несмотря на радость в Пашкиных глазах, думал о том, что хотел бы оказаться в любом другом месте, кроме этого. Их четверо, и если Паша общается с Мирой, значит Мирон и Денис предоставлены друг другу. Это как двойное дружеское свидание. Рэпер, не слушая разговора и не желая участвовать в нём, начал разглядывать кухню. Она, как и все остальные комнаты в доме, была абсолютно новой, необжитой, как будто всё ещё выставлена на продажу. Пустые поверхности столов (за исключением тостера, кофеварки и пустой салфетницы), холодильник без магнитов, рамки без фотографий, крючки без полотенец. — Только переехал, — Денис заметил любопытный взгляд Мирона. Мирон обернулся на голос и сначала уставился на движущиеся губы Василенко, и только потом посмотрел ему в глаза. Лицо парня как всегда казалось Мирону вызывающим, как будто сейчас Денис начнёт вызывать его на баттл, говорить резкие слова, корчить недовольные рожи. Мирон всегда относился к нему как к не стоящему внимания хэйтеру, Денису-рэперу, но он никогда не задумывался о Денисе-человеке, Денисе-личности, который сейчас просто и спокойно смотрит ему в глаза безо всяких претензий и замечаний. Как… друг. Как собеседник. — Я понял, — в ответ кивнул Мирон, сглатывая и отводя взгляд; при этом его едва заметный кадык на шее дёрнулся вверх. — Съехал от родителей, — снова подал низкий голос Денис, придирчиво оглядываясь по сторонам, — Три года копил на этот особняк. Деньги одалживал… Мирон покивал, не зная, что ответить. Ему в этом плане похвастаться было нечем: вот уже несколько лет мужчина снимает одну и ту же квартиру, не в состоянии выкупить её у владельца. Квартира эта ему очень нравилась, и они с друзьями между собой называли её Берлогой. Она была небольшая, рассчитанная на одну персону (вдвоём там жить было бы тесно), с маленьким балкончиком, с которого можно было залезть на крышу, откуда открывался потрясающий вид на виднеющуюся впереди Неву и Петропавловскую крепость. Если встать, можно вечером наблюдать, как разводят мосты, но потом из-за темноты не видно, куда ставить ноги, и можно в попытке спуститься обратно на балкон сорваться на другую крышу, более низкую. Один раз на этой крыше ему дала девушка, с которой он встречался, и это было незабываемо, потому что они залезли туда смотреть Алые Паруса, и во время «развязки» их близости начался салют. Вспоминая это, Мирон заулыбался, не заметив, как все присутствующие на него выжидательно смотрят. — Миро-он! — повторил Паша, пощёлкав у того перед лицом; мужчина заморгал, потряс головой и уставился на бородача, — Так ты не против? — Не против ли я? — непонимающе переспросил Мирон, не имея понятия, о чём говорит друг, — Конечно, нет! Я только за, — Пашка ведь дурного не предложит, верно? — Ура! — Мира похлопала в ладоши, поднимаясь из-за стола, — Значит, до пятницы? — Отличный будет день! — добрые глаза Паши сияли. Мирон раздосадовался: нужно было уточнить, на что он подписывается! Хуже сидения дома у Дениса может быть только прогулка с ним! Хотя, может, ещё и не с ним, может, втроём? — Когда мы проплывём на середину озера, я расскажу тебе «Никогда я не был на Босфоре» Есенина, — заявила Мира, — Это будет очень романтично. Мирон с сочувствием покосился на бородача, но тот во все глаза смотрел на девушку, не замечая её нудного тона. Нет, Мирону нравились стихи и он не был против Сергея Есенина, но предупреждать кого-то о романтическом моменте? Все вышли в гостиную, оставив на кухонном столе две пустые и две полные чашки чая. Мира оставалась у Дениса на дружескую ночёвку, поэтому Паша и Мирон, распрощавшись с ними (Денис в какой-то момент потянул Мирону руку на прощание, но передумал, и нелепо почесал локоть второй руки, сделав вид, что так изначально и было задумано), ушли.***
Денис сидел за столом в своей кухне, наблюдая за тем, как Мира расчёсывает волосы. Они пушились, электризовались и тянулись вслед за расчёской, переливаясь на свету. Друзья готовились (точнее, девушка готовилась, а парень просто пытался осознать, что происходит) к совместной прогулке в парке с Пашей и Мироном. Денис всё ещё не понимал, как так получилось, и как ему следует себя вести: пытаться ли наладить общение с Мироном, или вести себя холодно и (по возможности) неприступно? Парень вспоминал тот вечер, неделю назад — когда мужчины пришли к нему на порог с бутылкой вина и извинениями, ничего не прося взамен, кроме прощения за пару грубых слов, сказанных Мироном. Денис и не обижался на него — зачем? Обижаются, если ожидают на это какую-то реакцию, а что парень мог ожидать от Мирона, кроме поджопника и унизительной рифмы? Отчасти парень даже злился на себя за необдуманную эскалацию нежелательного конфликта, ведь ему нужно… Было уже около 3 утра, когда Денис возвращался домой с вечеринки, на которой успел досконально изучить кафель в ванной комнате, да посмотреть, как Мирон в пьяном угаре корчится у микрофона. Надо признать, что это всё равно было интересно, несмотря на то, что мужчина пару раз чуть не упал и каждую новую песню он посвящал новой девушке, мгновенно про это забывая. Денис стоял под деревом, облокотившись на него, и наблюдал за импровизационной сценой, думая, что остаётся незамеченным. Но вот какой-то бородатый парень увёл рэпера со сцены, оставаться больше не было причин, поэтому Василенко легко оттолкнулся от дерева, подошёл к Мире, предложил уйти. Девушка изъявила желание остаться, чтобы найти какого-то неведомого Пашу, поэтому уходил Денис с вечеринки один. До некоторого времени. Он шёл по дороге, под ботинками приятно хрустели редкие песчинки песка и земли, пустой живот начинал ныть, в горле остался неприятный горьковатый вкус виски. Позади послышался шум захлопывающейся калитки, заставивший парня обернуться — на дорогу вышел Мирон и тот самый бородатый парень! Мирон рьяно оглядывался по сторонам, а тот, второй, пытался его удержать, придерживая за плечи. Взгляд Мирона остановился на Денисе, и он, гортанно воскликнув «О!», пошёл к нему. Денис в нерешительности замер, дождался, пока его догонят. Мирон подошёл и впился в парня взглядом, разглядывая лицо. — Если ты девушка, то очень страшная, — сделал странный вывод он, махнув тонкими пальцами левой руки куда-то в сторону. Денис воспринял это скорее как комплимент — было бы обиднее быть похожим на красивую девушку, чем на страшную. Мирон положил холодную руку парню на плечо, после чего наклонился и горячо зашептал ему в ухо: — Но тебя так же легко разгадать, — и на его губах заиграла пьяная, но до боли в груди соблазнительная улыбка, — знаешь, что я вижу в твоих глазах? Знаешь? П… В этот миг друг, шедший за Мироном, отодрал его от Дениса, который широко распахнутыми глазами смотрел прямо перед собой, пытаясь совладать со сбившимся дыханием. — Извини, он пьян, — пояснил бородач, удерживая Мирона, который, продолжая соблазнительно улыбаться, смотрел на смутившегося Дениса, — Мог сказать что-нибудь неприятное. «П? Он имел в виду — похоть?» — сердце колотилось, как бешеное. Парень часто заморгал и отстранённо проговорил: — Я домой. До свидания, — он развернулся и деревянным шагом поспешил в противоположную от мужчин сторону, тщетно пытаясь сориентироваться, куда идёт. — Пошли за ним! — заявил Мирон, пытаясь отбиться от Паши и последовать за Денисом. Мира вывела Василенко из воспоминаний, весело сказав: — Помнишь, я у тебя в ящике нашла плакат с Окси? Ты можешь попросить его оставить на нём автограф, даже что-нибудь написать! На память. Денис посмотрел на девушку потемневшими глазами: — Только при нём не сморозь ничего подобного, — даже при мыслях о том, как рэпер отреагирует на слова про свой плакат, становилось очень стыдно и досадно. — Да как хочешь! Я-то вообще с Пашей буду ходить, — своим Пашей Мира уже успела надоесть Денису: он, конечно, любил подругу, но столько пустых слов о каком-то мужике выносить не мог, — Кстати, хотела тебя попросить, — девушка ладонями уперлась в стол, привлекая к себе внимание, — ты можешь, когда мы пойдём вчетвером кататься на лодочках, с Окси отдельно сесть? Хочу с Пашей наедине остаться. У Дениса задёргалось веко: кто кого раньше столкнёт с лодки, тот и выживет! Стоит ли брать с собой спасательный жилет? Хотя, наверное, им выдадут… — Ну что? — Мира пошла в вестибюль, поманив за собой парня. Он тяжело поднялся из-за стола — на душе скребли кошки, чувствовалось, что этот день явно не войдёт в десятку лучших, — и последовал за подругой: — Во-первых, не называй его Окси, это не его имя, это его псевдоним для работы. Во-вторых, это не от меня зависит. Сделаю всё, что смогу, — сдался под взглядом Миры Денис, хватая ключи с тумбочки. Он должен будет сделать всё, что сможет. Не ради подруги — скорее, ради себя. Девушка радостно хлопнула в ладоши.***
— Всё зависит только от тебя! — в который раз сказал Паша, пока они с Мироном шли в парк, — У тебя есть все шансы наладить контакт с Денисом: он, кстати, не такой отщепенец, каким ты его описывал. Скромный, тихий парень, очень приятный в общении. — Ты с ним не общался! — отрезал Мирон, хмуро глядя по сторонам. — Но и ты тоже, — возразил бородач, поправляя снепбэк на голове. Он был одет в оранжевую футболку, на которой был изображён рисунок кривляющейся мартышки, тёмные штаны цвета хаки и коричневые кеды. На спине у него висел чёрный рюкзак, на голове та самая кепка. Мирон был в чёрной футболке, по которой были разбросаны белые надписи на непонятном языке, синих джинсах и тёмно-синих конверсах. На футболке болтались рейбеновские чёрные очки, в кармане лежал айфон и 1000 рублей, — вот и все его вещи с собой. Погода была солнечная, правда, время от времени дул сильный ветер, но это не делало настрой Паши хуже, а Мирона — лучше. — Это неизбежно: вспомни, что ответил Жиган, — посоветовал Паша, поправляя лямку рюкзака. Всю прошедшую неделю Мирон дозванивался Роме Жигану, просил о встрече, а когда тот наконец согласился, предлагал деньги и даже фит, но, как и думал Паша — тот ни на что не согласится взамен, пока есть хоть малейший шанс унизить Мирона. Ответ его был отрицателен, зато он не сильно ограничил Мирона по времени — дал несколько месяцев, и это было весьма щедро с его стороны; за это время Мирон вполне успеет облюбовать мост, с которого спрыгнет, лишь бы не учавствовать во всей этой ахинее. — О, я их вижу, — сказал Паша, ускоряя шаг, — Постарайся быть приветливее! Денис и Мира стояли у входа в парк, у больших, широко распахнутых железных ворот. Девушка была в коротких голубых шортиках и белой майке, на ногах у неё были сандалии. На Денисе (который стоял, засунув руки в карманы, выглядя при этом не очень дружелюбно) была голубая футболка и белые шорты до колен, коричневые сандалии на ногах. «Господи, они оделись зеркально по цвету», — мучительно подумал Мирон, натягивая улыбку и пожимая Денису руку. Тот нисколько не удивился этому жесту внешне, но про себя решил, что это действительно сдвиг в их отношениях. Паша и Мира пошли впереди них вдвоём, и Мирону с Денисом не оставалось ничего, кроме того чтобы рядышком идти за ними следом. Парк цвёл и благоухал, пахло свежей листвой и свежескошенной травой, всюду ходили радостные люди и улыбались. Где-то неподалёку смеялись дети. Это мог бы быть хороший, светлый день в парке, если бы они не находились там такой взрывоопасной компанией. Мирона тревожили мысли о фанатах — что, если они увидят его рядом с Джонибоем? Фотографии выльются в интернет, сразу начнутся вопросы и упрёки. «Потух», «сдал», «подлиза», «уже не тот»… Или что, если откуда ни возьмись появятся люди Жигана? Или он сам? Если Денис их заметит и начнёт спрашивать, устроит скандал? Эти мысли не покидали рэпера ни на секунду, поэтому расстояние от входа в парк до лодочной станции показалось ему бесконечным. Всю дорогу они не проронили ни слова, находясь в поисках подозрительных личностей вокруг, тогда как Пашка что-то увлечённо рассказывал Мире, активно жестикулируя руками: девушка в ответ смеялась, прикрывая рот ладошкой. Её распущенные чёрные волосы красиво блестели на солнце, походка была лёгкой, почти невесомой. Мирон бы охотно поменялся с другом потенциальными собеседниками. Вот они уже на месте: в тени стоят привязанные лодочки и тихо бьются о причал носами, издавая хлюпающие звуки. В тени прохладно, дует ветерок, от озера пахнет тиной и илом. Паша и Мира ушли договариваться насчёт аренды двух лодок, оставив Дениса и Мирона наедине на причале. Мирон стоял и, щурясь, смотрел на воду, молясь, чтобы Денис не пробовал заговорить, а Василенко стоял позади, хмуро буравя его затылок взглядом. В конце концов он решился, подошёл, тронул мужчину за плечо, таким образом привлекая его внимание, и негромко спросил: — Зачем я здесь? … Что тебе от меня нужно? Что за подстава с извинениями и всякое такое? Парк? — он развёл руки, параллельно негодуя на себя за это: вместо того, чтобы воспользоваться предоставленным шансом и наладить отношения, он решил их похерить своими вопросами! Но, чёрт побери, это действительно интересно. Мирон обернулся, не переставая щуриться, и столкнулся со взглядом тёмных глаз Дениса, обрамлённых чёрными, прямыми ресницами. Сердце дало сбой и пропустило один удар, мужчина чуть шире открыл глаза, пытаясь сообразить, что ответить. «Я тут ради Паши». «Я поспорил с Жиганом на той самой вечеринке и теперь должен переспать с тобой, иначе мне крышка». «У меня есть дела в этом парке!». Мирон открывал и закрывал рот, точно рыба, выброшенная на берег. — Зачем ты здесь? — снова подал низкий голос Василенко, — Что тебе нужно? Мирон не знал, что ответить. Нужно было сказать правду, но в то же время нужно было скрывать её до последнего. Нужно было признаться, и ни в коем случае нельзя было этого допустить. Мужчина открыл рот, и, сам от себя такого не ожидая, твёрдо сказал: — Ты.