'Till I change my luck

Время. Это то, че­го у ме­ня поч­ти не ос­та­лось. И всё же оно не за­кан­чи­ва­ет­ся. Вре­мя... рас­плыв­ча­тое и не­ре­аль­ное. Вре­мя про­шива­ет на­шу жизнь нас­квозь проз­рачны­ми стеж­ка­ми. Я не за­мечал их до тех пор, по­ка нить не бы­ла стя­нута, сжи­мая по­лот­но мо­его су­щес­тво­вания. Лишь бли­зость смер­ти от­кры­ла мне гла­за на хруп­кость че­лове­чес­кой жиз­ни. Ни­ког­да преж­де я не за­думы­вал­ся, как лег­ко сло­мать че­лове­ка. И я не о ду­шев­ной сто­роне воп­ро­са. Те­ло. Хруп­кое че­лове­чес­кое те­ло так лег­ко пов­ре­дить. Стив до­казы­ва­ет мне это день за днем, унич­то­жая бе­лиз­ну ко­жи при по­мощи лез­вий и ог­ня. Я то кри­чу от бо­ли, умо­ляя его ос­та­новить­ся, то ус­ме­ха­юсь, плот­но сжи­мая гу­бы, мол­ча при­нимая всю боль, что блон­дин так щед­ро да­рит мне. Все, что мо­жет Стив - это ко­вер­кать мое те­ло, ду­ша же ока­залась сло­мана в тот мо­мент, ког­да я уви­дел не­нависть во взгля­де Луи. Я про­живаю свои пос­ледние се­кун­ды в пле­ну ирреальных кош­ма­ров. Стив про­дол­жа­ет по­сещать ме­ня, при­нося всё но­вые раз­вле­чения. Моя не­ког­да блед­ная чис­тая ко­жа прев­ра­тилась в один сплош­ной баг­ро­вый ру­бец. Я боль­ше не мо­гу соп­ро­тив­лять­ся бо­ли. Го­лос ока­зыва­ет­ся сор­ван в са­мом на­чале, ког­да мой тю­рем­щик ре­ша­ет для се­бя, что огонь очи­ща­ет. Он дол­го бор­мо­чет что-то о том, нас­коль­ко пло­хим ре­бен­ком я был. Пом­ню, как его блёк­лые гла­за, не мор­гая, сле­дят за ко­жей у лок­тей, что пла­вит­ся и пу­зырит­ся под пла­менем его за­жигал­ки. А я всё кри­чу и кри­чу. Я пе­рес­таю от­кры­вать гла­за пос­ле его пя­того или шес­то­го по­яв­ле­ния. В этом от­па­ла не­об­хо­димость. Я боль­ше не вос­при­нимаю мир та­ким, ка­кой он есть. Я ви­жу всё че­рез тем­ную приз­му бо­ли. Мой из­му­чен­ный мозг от­ка­зыва­ет­ся по­нимать про­ис­хо­дящее, под­со­вывая мне кар­тинки жут­ких ви­дений. Вы­сокий сим­па­тич­ный блон­дин те­перь не выг­ля­дит по-дру­гому, кро­ме как ши­рокоп­ле­чий де­мон. Его во­лосы ис­крят­ся ть­мой, а ог­ромные крылья оку­тыва­ют ме­ня, при­нося стра­дания. И я пе­рес­таю ста­рать­ся вы­жить. Ад­ский скрип две­ри боль­ше не зас­тавля­ет ме­ня вздра­гивать. Мои рес­ни­цы не тре­пещут в ужа­се. Я не пы­та­юсь вжать­ся в угол или из­бе­жать оче­ред­ной пыт­ки. Нет. Я ос­та­юсь пу­га­юще не­под­ви­жен. На­каза­ния Сти­ва ста­новят­ся всё бо­лее изощ­рённы­ми и дей­ству­ют на ме­ня всё мень­ше. От это­го му­читель злит­ся, ос­тавляя всё боль­ше пов­режде­ний: глуб­же над­ре­зы, силь­нее уда­ры. Он вы­реза­ет но­жом что-то на мо­их за­пясть­ях, ста­ра­ясь зас­та­вить ме­ня кри­чать. Ка­жет­ся, я улы­ба­юсь. По­тому что его дол­гий рык на­пол­нен яростью. Он бь­ёт ме­ня нес­коль­ко раз по го­лове ру­ко­ят­кой сво­его но­жа, а за­тем ос­тавля­ет нес­коль­ко глу­боких по­резов на пле­че. И да­же пос­ле это­го я не кри­чу. Не по­тому что не хо­чу – я не мо­гу. Я чувс­твую это… Ко­нец бли­зок. Моё те­ло ста­ло чу­жим. С каж­дой се­кун­дой, про­ведён­ной в этом прок­ля­том мес­те, на­пол­ненном сы­ростью и зат­хлостью, я ста­нов­люсь всё бли­же к смер­ти. Каж­дый вдох да­ёт­ся мне с не­имо­вер­ным уси­ли­ем. Лег­кие от­ка­зыва­ют­ся при­нимать кис­ло­род, кровь от­ка­зыва­ет­ся стру­ить­ся по ве­нам, сер­дце не хо­чет бить­ся. Те­ло жаж­дет уме­реть, из­му­чен­ное и ис­ко­вер­канное в ру­ках су­мас­шедше­го. Но за­пах фре­зий по-преж­не­му дер­жит ме­ня в этом ми­ре. Каж­дый раз, ког­да я те­ряю соз­на­ние от бо­ли, я уве­рен – это пос­ледний раз. Я от­клю­ча­юсь, ис­крен­не ве­ря - смерть приш­ла за мной. Но нет, спус­тя бес­ко­неч­ность се­кунд ть­ма рас­се­ива­ет­ся, и в го­лову бь­ёт аро­мат ди­ких цве­тов, зас­тавляя сер­дце бить­ся даль­ше. Стив вры­ва­ет­ся в ком­на­ту, при­нося с со­бой яр­кий аро­мат па­чули и жар пес­ка. Он за во­лосы при­под­ни­ма­ет мою го­лову, от­ры­вая её от мат­ра­са. - Не умер ещё? – го­лос зву­чит яр­ко, счас­тли­во. Я впер­вые за дол­гое вре­мя пы­та­юсь раз­ле­пить ве­ки, чтобы пос­мотреть на не­го. - Я при­нёс те­бе ра­дос­тные но­вос­ти, Гар­ри, - го­ворит Стив с нас­лажде­ни­ем. - Я толь­ко вер­нулся со свадь­бы Том­линсон-Бе­рилл. Он от­ки­дыва­ет моё пос­лушное те­ло к сте­не и са­дит­ся ря­дом на ста­рый мат­рас. В его ру­ках по­яв­ля­ет­ся план­шет, а во мне – жал­кое по­добие эмо­ций. Пос­ледний раз, ког­да Стив по­казы­вал мне ви­део, был са­мой бо­лез­ненной пыт­кой. Пер­вое, что фик­си­ру­ет мозг – рез­ные две­ри со­бора. Их по­казы­ва­ют нес­коль­ко се­кунд, и ка­мера вык­лю­ча­ет­ся. Вклю­ча­ет­ся она сно­ва лишь внут­ри. Опе­ратор об­во­дит гос­тей и бе­рет круп­ный план на же­нихе. Сер­дце про­пус­ка­ет па­ру уда­ров, а по­том рез­ко не­сет­ся впе­ред, раз­го­няя по ве­нам зас­то­яв­шу­юся кровь. - Лу… - хри­пит мой сор­ванный го­лос. Паль­цы ка­са­ют­ся эк­ра­на, ста­ра­ясь дот­ро­нуть­ся до это­го не­зем­но­го ви­дения. Я про­вожу по его ще­ке, вспо­миная теп­ло его ко­жи. На хо­лод­ном стек­ле эк­ра­на ос­та­ёт­ся тем­ная по­лоса кро­ви. Стив брез­гли­во мор­щится, дос­та­вая пла­ток из на­ряд­но­го пид­жа­ка и от­ти­рая план­шет. Луи улы­ба­ет­ся. Я вгля­дыва­юсь в сме­шин­ки в его го­лубых гла­зах, в тон­кие гу­бы, об­на­жа­ющие та­кие кра­сивые зу­бы. Его язык в вос­торжен­ном жес­те об­ли­зыва­ет ниж­нюю гу­бу и пря­чет­ся за зу­бами. Том­линсон по­вора­чива­ет­ся к че­лове­ку, чья ру­ка сжи­ма­ет его пле­чо. По­зади не­го сто­ит Стив. Я нап­ря­га­юсь всем те­лом, а он лишь удов­летво­рен­но хмы­ка­ет ря­дом со мной. На эк­ра­не Луи по­жима­ет его ру­ку, и они что-то об­сужда­ют. Точ­нее го­ворит лишь блон­дин, а Том­линсон его вни­матель­но слу­ша­ет, ки­вая. - Смот­ри, я ска­зал ему, что на­шел те­бя и вер­нул дра­гоцен­ности его же­ны, - Стив ука­зыва­ет на эк­ран, са­модо­воль­но улы­ба­ясь. Луи не­довер­чи­во смот­рит на со­бесед­ни­ка, а по­том его гу­бы рас­плы­ва­ют­ся в хищ­ной улыб­ке. Он за­да­ет еще па­ру воп­ро­сов, вски­дывая го­лову, а Стив от­ри­цатель­но мо­та­ет го­ловой. На ли­це Лу нет со­жале­ния, лишь удов­летво­рение. Он с бла­годар­ностью по­жима­ет Сти­ву ру­ку и нап­равля­ет­ся к ал­та­рю, где ша­фер, смут­но зна­комый мне ко­рот­ко стри­женый ша­тен, ос­то­рож­но поп­равля­ет его кос­тюм. - Я ска­зал, что ты мёртв. И боль­ше не пот­ре­вожишь его. Стив вни­матель­но смот­рит на ме­ня, вы­ис­ки­вая сле­ды стра­дания на мо­ем ли­це. И я не от­ка­зываю ему в удо­воль­ствии. Ру­ка са­ма по се­бе впле­та­ет­ся в гряз­ные во­лосы, сжи­мая их. Я стис­ки­ваю зу­бы, удер­жи­вая крик внут­ри. От­ча­яние раз­ры­ва­ет груд­ную клет­ку. Я хо­чу дотронуться до Том­линсо­на, заг­ля­нуть ему в гла­за. Же­лание рас­ска­зать ему о сво­их чувс­твах, оп­равдать­ся, под­чи­ня­ет се­бе. Боль­ше не мо­гу ду­мать ни о чём. В го­лове пуль­си­ру­ет лишь Луи... Луи... Луи... Я заж­му­рива­юсь, пре­рывис­то ды­ша. Мне хо­чет­ся поп­ро­сить пар­ня, си­дяще­го ря­дом со мной, о смер­ти. Но я пом­ню его сло­ва – он не ста­нет по­могать, как бы я не мо­лил. - Что даль­ше? Пус­тишь ме­ня по ру­кам? – с тру­дом уда­ёт­ся вы­давить из се­бя. - Боль­но, прав­да? – от­ве­ча­ет блон­дин воп­ро­сом на воп­рос и гла­дит мою ок­ро­вав­ленную щё­ку кон­чи­ками паль­цев. Его свет­лые гла­за ос­матри­ва­ют ме­ня с ног до го­ловы. Мед­ленно, нас­лажда­ясь каж­дым дюй­мом мо­ей изу­родо­ван­ной ко­жи. А по­том он всё же от­ве­ча­ет на воп­рос. - Вряд ли те­бя кто-то за­хочет сей­час. Ты прос­то ку­сок мя­са. Я ог­ля­дываю своё те­ло: но­ги, ру­ки - всё пок­ры­то за­пёк­шей­ся кровью. Что ж, од­ним ис­пы­тани­ем мень­ше. – Тво­ей са­мой боль­шой ошиб­кой бы­ло обок­расть ме­ня. И мне очень жаль. Ты кра­сивый маль­чик. Был им. Мы смот­рим друг дру­гу в гла­за це­лую веч­ность. Я не знаю, что ещё мо­жет сде­лать мой му­читель. Боль­нее не бу­дет. Не пос­ле то­го, как лю­бимый че­ловек удов­летво­рён­но по­жал пле­чами на из­вестие о тво­ей смер­ти. Хо­лод вновь за­топ­ля­ет внут­реннос­ти. Он под­ни­ма­ет­ся сни­зу, от кон­чи­ков паль­цев на но­гах, мед­ленно прод­ви­га­ясь вверх, ми­нуя раз­би­тые ко­лени и по­резан­ные бед­ра. Он за­мора­жива­ет пресс, скру­чивая его в ту­гую спи­раль, зас­тавляя фи­оле­товые си­няки пуль­си­ровать ту­пой болью. Ка­жет­ся, по­резы на ру­ках вскры­ва­ют­ся вновь от ощу­щения этой сту­жи на ко­же. Я ле­денею, за­пер­тый в сво­ём из­му­чен­ном те­ле, меч­тая лишь о смер­ти. Она же­лан­ная гостья, из­бе­га­ющая на­зой­ли­вого вни­мания ра­душ­но­го хо­зя­ина. Я меч­таю о смер­ти, слов­но о воз­люблен­ной же­не, имен­но сей­час, ког­да бе­локу­рая не­вес­та прев­ра­тилась в суп­ру­гу для люб­ви всей мо­ей жиз­ни. У де­мона виб­ри­ру­ет те­лефон. Он вни­матель­но чи­та­ет со­об­ще­ние и сно­ва об­ра­ща­ет ко мне свои бес­цвет­ные гла­за. - По­ра за­кан­чи­вать, Гар­ри. Как бы мне не нра­вилось с то­бой иг­рать, всем раз­вле­чени­ям ра­но или поз­дно при­ходит ко­нец. Вот она - смерть. Дол­гождан­ная и выс­тра­дан­ная. Стив тол­ка­ет ме­ня в пле­чи, боль от уда­ра вспы­хива­ет яр­ким цвет­ком, но лишь на од­но мгно­вение. В сле­ду­ющее - она рас­тво­ря­ет­ся сре­ди нед­ружных от­го­лос­ков дру­гих мо­их ран. Я па­даю ло­пат­ка­ми на ос­то­чер­тевший мат­рас, а в сле­ду­ющую се­кун­ду чувс­твую на се­бе тя­жесть чу­жого те­ла. Стив сед­ла­ет ме­ня, смы­кая свои силь­ные, про­пах­шие ни­коти­ном и бе­зуми­ем паль­цы на мо­ей шее. Я хо­чу сме­ять­ся. Чувс­тво об­легче­ния, что я ис­пы­тываю сей­час, за­топ­ля­ет ме­ня. Ок­ры­ля­ет. Я бла­года­рю вре­мя за то, что оно на­конец-то за­кон­чи­лось, ког­да паль­цы па­лача сжи­ма­ют мое гор­ло. Хо­чу уме­реть... Но, нес­мотря на мое ис­крен­нее же­лание, те­ло ин­стинктив­но вы­гиба­ет­ся, пы­та­ясь сбро­сить с се­бя убий­цу. Ру­ки жи­вут собс­твен­ной жизнью, хва­тая Сти­ва за за­пястья, пы­та­ясь от­тол­кнуть. К счастью, мо­их сил не хва­та­ет - блон­дин не ос­та­нав­ли­ва­ет­ся ни на се­кун­ду. Он мед­ленно уве­личи­ва­ет дав­ле­ние на мое гор­ло, не поз­во­ляя мне вдох­нуть ни кап­ли кис­ло­рода. Жже­ние в лег­ких на­рас­та­ет, а уши вдруг за­лива­ет страш­ный свист. Мои ве­ки плот­но сжа­ты, но ть­мы нет. Вмес­то нее яр­кие вспыш­ки, пог­ло­ща­ющие соз­на­ние. Мыс­ли пу­та­ют­ся, ме­та­ясь в па­нике, ис­че­зая в ра­дуж­ных кру­гах, что зас­ти­ла­ют ра­зум. Те­ло скру­чива­ет пред­смертной су­доро­гой, и цве­та вдруг ис­че­за­ют, ос­тавляя лишь один - хо­лод­ный го­лубой. Цвет глаз лю­бимо­го. И пос­ледние, что я чувс­твую пе­ред ухо­дом – это за­пах Луи. Не тон­кий аро­мат цве­тов, что соп­ро­вож­дал ме­ня всё вре­мя мо­его зак­лю­чения, а бла­го­уха­ние его ту­алет­ной во­ды, и я то­ну в цве­те и за­пахе, рас­тво­ря­ясь и пе­рес­та­вая быть со­бой. Сер­дце де­ла­ет еще один, пос­ледний му­читель­ный удар и ос­та­нав­ли­ва­ет­ся.