Study in Sherlock

Следующая пара часов пролетела стремительно. Поддельный поиск наркотиков Лестрейда. Понимание, что Дженнифер Уилсон оставила им свой пароль. (Восторг дедукции был немного остужен знанием, что Джон сталкивался лицом к лицу со смертью. Нужно изучить это подробнее, подумал Шерлок. Хромота явно была психосоматической, но должно быть настоящее ранение. Где-нибудь.) Потом были острые ощущения изучения извращенной игры таксиста. Внезапный приступ не-скуки, когда он рассматривал таблетку. (Конечно, он выбрал правильную.) А следом - шок. Удивление, когда раздался выстрел, было реальным, но не близость смерти гарантировала «шок», из-за которого, как они думали, он нуждался в том дурацком одеяле. Нет, реальным шоком стало понимание, что это Джон сделал выстрел. Они знали друг друга всего один день. И все же Джон приехал на место преступления, преследовал такси (на двух сильных ногах) и был действительно полезен во время поддельного поиска наркотиков. Он разделил смех в порыве адреналина из-за преследования, а потом оказался достаточно умен, чтобы понять, когда Шерлок нуждался в резерве, и достаточно сообразителен, чтобы последовать за ним. (Хотя Шерлок был уверен, что выбрал правильную таблетку. Подергивание челюсти таксиста, когда он выдвинул к нему бутылку, было явным признаком. Очевидно, он не был ни в какой опасности.) Он был почти потрясен, когда, как можно быстрее, оставил Лестрейда («Вот на мне одеяло!») и подошел к Джону: - Хороший выстрел. Джон моргнул: - Да, - согласился он. - Да, видимо, через то окно. - Вам лучше знать, - Шерлок поглядел в сторону. – Вы стерли следы пороха с пальцев? Едва ли вас посадят, но лучше не доводить до суда. Джон ничего не сказал, только откашлялся. – Все в порядке? - спросил Шерлок, внимательно за ним наблюдая. Убийство другого человека не было тем, на что можно не обращать внимания, даже для бывшего военного доктора. Или даже особенно для бывшего военного доктора. Джон выглядел, пожалуй, даже слишком спокойным. - В полном порядке, - оживленно ответил Джон, будто не могло быть никаких сомнений. - Вы убили человека. - Я знаю, - негромко отозвался Джон. - Это точно, - На мгновение была вспышка почти злой, знающей усмешки. Ни малейшего раскаяния в этих глазах, подумал Шерлок, кратко задумавшись, не ошибся ли он в своей характеристике. Потом лицо Джона смягчилось. - Но человеком он был неважным. Наблюдая смягчение напряженности в его лице, Шерлок тоже расслабился: - Да, не особо хорошим. - А уж таксистом вообще ужасным. Теперь они оба смеялись: – Плохой из него получился кэбмен, - согласился Шерлок. – Видели бы вы, как он ехал сюда, - Они хихикали над этим в редкую (для Шерлока) минуту товарищеского духа. Потом Джон спросил: - Вы чуть не съели эту чертову пилюлю. - Ну, что вы, - автоматически ответил Шерлок, но затем понял, что обязан Джону бОльшим. В конце концов, он просто старался спасти ему жизнь: – Время тянул, - добавил он. – Ждал вас. Джон замер: – Ну, конечно, - сказал он с намеком выговора, армейский капитан кратко вышел на передний план. Он посмотрел на Шерлока с намеком улыбки: – В этом ваш кайф: рискнуть жизнью, чтобы умом блеснуть? - Но зачем мне это? - Вы – идиот, - Он мог сказать, что Джон чувствовал особое удовольствие при возможности переадресовать Шерлоку его собственные слова, и Шерлок не мог не улыбнуться. - Ужин? - он предложил, почти затаив дыхание. - Пора бы. Облегчение, которое ощутил Шерлок, на мгновение его удивило. Он так привык быть один, изо всех сил пытаясь выжить в мире, где никто не думал так, как он, где никто не понимал, каково быть в его голове, чувствовать то, что он чувствовал. Миссис Хадсон осуждала его энтузиазм – «это неприлично», - но она не понимала. Дело было не в благопристойности. И даже не в интеллектуальной проблеме или преследовании, в котором он нуждался. Для Шерлока значение имело усилие. Выполнение чего-либо вместо праздного простоя. Делать важное дело, а не быть пассивным. Важность жизни, а не простого прозябания. Несмотря ни на что, он нашел кого-то еще, кто чувствовал то же самое, что и он. Несмотря ни на что, он нашел друга. Внезапно он почувствовал голод.