Вспомни

      Девушка, встретившая Билли поцелуем в щёку, ко мне оказалась не так приветлива. Я подумала, что меня сейчас сгонят с лестницы поганой метлой, которая как раз кстати стояла у двери, но парень что-то сказал совсем тихо, и та сменила гнев на чуть меньший гнев.       — У меня здесь не гостиница, знаешь ли, — очень по-бабушкиному проворчала она, хотя разницы у нас было лет пять.       — Это ненадолго, — заверила я, запоздало подумав, что понятия не имею, насколько теперь затянется моё воссоединение с Разведкой. Девица, похоже, уловила эту мысль у меня на лице, но её недовольство быстро перехватил Билли:       — Карин, нальёшь чаю?       — Ещё и чаем вас пои!       Он виновато развёл руками, но стоило Карине отвернуться, быстро сверкнул мне улыбкой.       — Уберите со стульев пока одежду в шкаф, — обречённо отозвалась девушка.       Комната была обставлена простенько: у стены стояла кровать с длинным покрывалом, напоминающим старый плетёный половик, рядом притулился низко-узкий шкаф, у другой стены печка, похожая на те, что были в замках Разведки, только меньше. Стол стоял посреди комнатки в окружении двух стульев, накрытых верхней одеждой и парой потёртых свитеров. Пахло затхлым деревом, света почти не было.       Всё говорило о том, что девушка живёт не особо в достатке. К тому же, комната на последнем этаже «муравейника» — самое бюджетное жильё в городах, насколько я слышала.       Шкаф оказался просто пустым пространством без полок. Вещи лежали внизу с мешками, похожими на картофельные, а на задней стенке к моему замешательству висело ружьё.       — Чего застыла? — поинтересовалась Карина, заметив. — Я одна вообще-то живу. Так что для меня вещь в хозяйстве полезная.       — У неё и топор под кроватью, — фыркнул Билли. Я вяло улыбнулась в ответ, но Карина обрубила:       — Он серьёзно.       Чая в чае я не уловила, но это было и не важно, потому что к нему прилагался почти полноценный обед. Карина положила нам картошки, к ней подкинула пару перьев лука. «Приятного аппетита» прозвучало, как пожелание поскорее сдохнуть, но в её глазах я уже не заметила раздражения. Наверно, это было её обычное настроение — «умрите уже все и оставьте меня в покое».       Сразу после обеда Билли достал блокнот. Мы так и сидели за столом, Карина пристроилась на кровати. Вся эта ситуация выдёргивала из подкорки странные образы — тесная комната, скрипучая кровать, я сижу за столом, отогревая руки. Холод и затхлость, мало света… Мужчина с усталыми глазами. Как же его звали?.. Но сосредоточиться на странном ощущении мне не дали — Карина начала задавать вопросы.       — Откуда ты?       Легенду я имела на вооружении уже давно. Просто на всякий случай, ещё до того, как пришлось покинуть первый штаб, мы обсуждали с Ханжи, что мне стоит говорить, если придётся.       — Из небольшой деревни между Марией и Розой.       — Эвакуированная, значит?       — Угу.       — Я тоже. — Карина растянулась по кровати, обняв подушку.       Билли коротко чиркнул карандашом.       — Как давно ты с Разведчиками?       — Около двух месяцев. До этого подрабатывала в баре, потом меня взяли по знакомству на кухню к военным.       — Не лучшая альтернатива, — хмыкнула Карина.       — Там я была со своим родственником. Дальним, но хоть как-то.       — Он солдат? — уточнил Билли.       — Нет, повар. Не знаю, где он сейчас. Сразу после появления титанов за Розой он отправил меня жить внутри города, чтобы я была в большей безопасности.       — Повезло с родственничком, — донеслось от Карины.       — Да помолчи ты, — дёрнулся Билли. — Это моя работа!       Карина ответила молча — насыщенным взглядом.       — Ты сказала, что тебя пытались убить?       Я нахохлилась. Один раз рот раскрыла — нужно продолжать. С другой стороны, я не доверяла ему настолько, чтобы вдаваться в детали того, как действуют разведчики.       — Ривз… Димо Ривз, он известен в Тросте? — Капрал упоминал при мне, что он какая-то шишка, но я не запомнила.       — Старик Димо? — явно признала Карина. — Конечно. Хороший мужик. Торгаш торгашом, но кого сейчас можно в этом обвинять…       — Его убили. Вчера нашли тело, — прервал Билли и посмотрел на меня: — Но для тебя это не новость. Его убили разведчики, не так ли?       — Что? — опешила я.       — Что? — подскочила на кровати Карина.       Дальше мы заголосили дуэтом:       — Нет, разведчики тут не причём! Хотя, конечно, причём…       — Пресвятые стены, это ужасно! На нём пол города держалось…       — Но к его убийству Разведка отношения не имеет!       — В Тросте и так разруха, а теперь ещё и это!       Билли смотрел на нас как человек, который не ожидал, что после нажатия красной кнопки на всю округу заорёт сирена.       — Девочки, спокойно…       Карина вздохнула и откинулась на стену, прикрыв ладонью глаза. Кинула в мою сторону:       — Ты что-то знаешь о произошедшем?       — Он помогал Разведке. Должен был подстроить засаду для полиции, но их люди приехали раньше назначенного и убили всех.       — Полицейские? — с недоверием переспросил Билли.       — Тела сегодня — тоже дело их рук.       Карина хмыкнула. Кажется, она что-то подумала на эту тему, но говорить не стала. Билли тоже перестал выглядеть так, будто сомневается в моих словах — видимо, сошлось с тем, что он и сам уже выяснил.       — А ты об этом знаешь потому…       — Потому что была там. Я продолжала работать на Разведку всё это время, и тоже там была. Сбежала просто потому, что со скуки пошла пособирать ягоды. Но меня попытались зарезать.       Какое-то время я одиноко сюрпала чаем — Билли думал, Карина скучающе разглядывала потолок.       — Скажи, что ты думаешь о командоре Разведки Эрвине Смите? Ты же знаешь, что он был взят под стражу? — вкинул Билли.       — Что? — чуть не подавилась я чаем. — Его схватили?       — Говорят, сам сдался.       Я растерялась. Ещё и это теперь… Значит, в штаб не имеет смысла даже соваться. Остаются действительно только владения Райсов.       — Это кстати странно, — параллельно рассуждала Карина. — Если Разведка потеряет командора, мне кажется, недолго ей останется… Эй, ты что думаешь?       — Ну, я не… Командор не тот человек, о поступках которого я могу судить. Даже у себя в голове. — Я бессильно развела руками.       — Но ты следуешь за ним. Ты считаешь, он правильно поступает, отправляя своих солдат в самоубийственные миссии или устраивая погромы целых городов? — напрямую спросил Билли.       Меня будто окатило ледяной водой. Вопрос был не к месту, не вовремя. Только я расслабилась в тишине и сытости, как снова…       — А ты сам как считаешь? — попыталась я уйти от ответа. Билли поднял взгляд с блокнота и обстоятельно, как маленькому ребёнку, пояснил:       — Я спрашиваю именно тебя. Если хочешь, я потом тебе расскажу, что думаю сам, но сейчас тебе просто нужно отвечать на вопросы.       — Но на этот вопрос нельзя просто взять и ответить, — потерянно пробормотала я.       Только что я видела, как погибли люди Разведки.       Выполняя, скорее всего, приказы командора.       И это произошло даже не за стенами. Ради чего? Ради свободы? Ради человечества ли? Разве может это быть правильно?       — Сказать бы: «да нет, конечно нет, это же ужасно!». — Я грустно улыбнулась. Я знала правду, чувствовала её, хотя и с трудом могла облечь в слова. — Но так нельзя. Представьте: мы все на острове, который вот-вот затопит. Единственный способ спастись — построить мост до берега. Просто представьте, иных вариантов нет, плавать никто не умеет. Не проплыть там. — Я вздохнула. — И на острове ничего нет. Единственное, из чего можно построить мост — это человеческие тела. Командор Эрвин выкладывает: так и так, мост не построим — умрём все, но вариант всё же есть. Тогда некоторые люди, понимающие всю серьёзность ситуации, говорят: «Хорошо, мы готовы положить жизни ради всеобщего блага». Командор достаёт ружьё и стреляет по ним. Начинает строить мост. Тел не хватает, но всё же медленно прибывают новые. Мост то смывается водой, то продвигается дальше. Командора называют убийцей, чудовищем, но кто-то к нему всё равно идёт. Эти люди готовы на жертвы, но им страшно, они хотят жить, у них есть семьи, и они понимают, что-либо часть — либо все. И командор по ним стреляет и складывает мост. А теперь подумайте, каково самому командору? Он убийца. И он спаситель. И трудно найти на острове ношу тяжелее этой.       Билли перестал писать где-то на середине и просто смотрел.       — Если они так и не выберутся с острова, — закончила я, — всё будет зря. И его сделают всеобщим козлом отпущения. А если выберутся, то он будет героем. Поэтому нельзя ничего сказать о его действиях сейчас.       — То, что произошло в Стохессе… — негромко отозвалась Карина с кровати, — такое ты одобряешь?       — Я слышала в общем, подробностей не знаю.       Билли, кажется, не ожидал, что я не в курсе.       — Ну, операцию проводили без предупреждения…       — Титаны сцепились среди жилых кварталов, — перебила его Карина. — Они крушили дома, топтали людей. Когда бойня закончилась, начались пожары. Сотни погибли под завалами. Многие семьи остались без кормильцев, многие дети — сиротами. Моя старшая сестра и младший брат были дома. В то утро я видела их в последний раз — по той улице пробежался Эрен Йегер. И задел дом.       Я знала это. Не думала, но всегда знала, что если титаны сражаются днём посреди города, это не может обойтись без жертв. Но пока я не слышала этих историй напрямую, дышать было намного легче.       — Улицы, по которым я шла, были месивом из трупов, — медленно, чётко проезжаясь по словам, продолжала Карина. — Я шла и думала: пожалуйста, пожалуйста, пускай я поверну, и всё будет, как обычно, наш дом в целости и сохранности, и мои родные с остальными жильцами, испуганно смотрящие из окон. Пожалуйста. — Карина развела руками, мол, говорила уже, чем дело кончилось. — И поэтому я задумываюсь — а действительно ли цели этого Развед-отряда чего-то стоят? Стоят жизней моих родных? К чему они там стремятся? Мир без титанов? Смешно. Да, возвращение стены Мария, наверно, исправило бы то, что моя семья и сотни других людей жили впроголодь… но они хотя бы жили.       Я сглотнула слёзы. Даже не столько из-за сожаления о людях, сколько от понимания, что для неё все слова о том, что человек должен жить в свободном мире без титанов — бред. Что важно разгадать тайну появления титанов — бред. Что иначе погибнут все — а кто это сказал, мы не знаем, чего именно добивались Райнер, Бертольд и Энни. Что без титанов банально жить лучше — да она согласилась бы и на такую жизнь, но с близкими людьми рядом.       — У меня тоже была старшая сестра и младший брат, — глухо выдохнула я. — Они умерли. Я… мне очень жаль. Я понимаю эту боль.       Я никогда не знала этой боли.       Меня сковало осознанием — я не теряла родных. Я не могу помнить сестру, брата…       Светловолосых, как и я.       Такого не было…       И кровь у моего брата на подбородке…       Билли и Карина уже о чём-то спорили.       —…если бы предупредили жителей, могло погибнуть ещё больше! — хлопнув ладонью по столу и спугнув образы у меня в голове, яро возразил Билли.       — Да каким образом? — огрызнулась та. Кровать скрипела от того, как она ворочалась в раздражении.       — Титан скрывался среди людей, — через силу проговорила я. — Что ещё можно было сделать?       Карина хмыкнула.       — Говорят, достаточно было запросить содействие у Военпола.       — Энни Леонхарт, лазутчик врага, служила в Военной полиции, — только и смогла добавить я, окончательно теряя желание что-то обсуждать или доказывать. Я уже не могла даже себя в чём-то убедить.       Билли, кажется, уловил это.       — Знаете, я пойду. А то начальство ещё забеспокоится, что я пошёл опросить свидетелей и не вернулся…       У меня вырвался невесёлый нервный смешок.       — Я могу пока что остаться?       — Можешь, — махнула рукой Карина. — Разберёмся завтра. Но спать придётся в обнимку.

***

      Когда мы сели ужинать несколько часов спустя, в дверь постучали. Карина вскинула взгляд на меня.       — Я никого не жду.       — Я уж тем более.       — Билли бы сразу крикнул, что это он.       Мы синхронно встали. Карина развернула и парой скупых движений отправила меня в шкаф. Я пригнулась и осторожно нащупала ружьё у стенки.       — Кто там? — с удивительной точностью услышала я, будто девушка говорила со мной через дверцы шкафа.       — Добрый вечер. Полиция стен. Могу я задать пару вопросов?       — Удостоверение?       Шуршание, почти сразу скрежет замка.       — Да, конечно.       Я медленно выдохнула. Твою ж мать. Шагов стало больше.       — Присаживайтесь. Могу налить воды.       — Нет, спасибо. Давайте сразу к делу.       Карина, наверно, кивнула — ничего не было слышно.       — Сегодня к вам заходил ваш знакомый, видимо. Он привёл с собой девушку.       У меня в животе всё ухнуло вниз. Плечи одновременно окатило жаром и холодом, сердце надорванно забилось в шее.       — Не понимаю, о ком вы. Что за человек? — озадаченно спросила Карина. Я, перебарывая тряску, перенесла ружьё в обе руки.       — К сожалению, мы не смогли установить личность. И нас больше интересует девушка. В вашу квартиру она зашла, из неё — не вышла.       — Какая девушка? Я живу одна уже много лет и вообще гостей не привечаю! С чего вы вообще взяли… Тут уйма квартир, вряд ли я причастна к тому, что тут кто-то девок водит…       — Почему у вас две тарелки на столе?       Я наклонила ружьё вперёд.       Щелчок, толкнуть дверцу, встать в стойку. Дуло — прямо между лопаток.       Да уж, не по таким мишеням меня Саша учила целиться.       — Что ж, я ставил на то, что она под кроватью, — с расстановкой отозвался мужчина-полицейский. На ногах у него были ремни от устройства маневрирования, дополненные странными креплениями, так что сомнений, какой он именно полицейский, не было.       — Не дёргайся, если хочешь жить. — Голос не дрожал, но связки будто тянуло вверх и вниз, почти разрывая. Мужчина качнул головой — почти с усталостью.       — Моя жизнь принадлежит Королю, девочка.       Я не успела ничего сделать — ружьё ударом выбило чуть ли не на другой конец комнаты. Хотела отшатнуться назад, но там был только шкаф. Карина прыгнула к ружью, мужик закрылся мной. Хватка поперёк груди и рука на шее не давали вдохнуть.       — Спокойно, — довольно небрежно бросил мужчина. — Нам не нужно лишнего кровопролития. Это дело того не стоит, поверьте мне. Я заберу девчонку и всё.       Я ожидала, что Карина как минимум нахмурится и, скорее всего, спросит, что будет с ней, но она, не поменявшись в лице, едва размыкая зубы, процедила:       — К сожалению, я знаю, кто вы.       Я услышала выстрел — очень громкий. Долго слышала только его.       Потом почувствовала ужас.       Мир пошёл куда-то плавно вверх и вбок. Ружьё грохнуло ещё раз.       Я очнулась, уже лёжа на полу и глядя на дверь. Закрытую и подпёртую стулом.       Повернув голову, я обнаружила совсем рядом рукоять топора. Это действительно была не шутка — топор лежал под кроватью, потемневший, грязный, но довольно внушительный…       …Меня усадили, приложив спиной о скрипучую основу кровати. Боль словно цветком распахнулась по всему телу, и я тихо завыла.       — У тебя там была селезёнка, у него — солнышко. Извини уж.       Слёзы покатились ручьём от боли.       — Отец с этим ружьём ходил на медведя… — Карина хмыкнула. — Так что этот точно мёртв. Но он не мог быть один. Я тебя перевяжу и пойдём к Билли. Вставлю ему пиз…       «Какое на хрен на медведя, какое на хрен пойдём?!» — хотела заорать я, а вышел длинный стон.       — Не дёргайся, — шикнула Карина, начиная какие-то манипуляции у меня с боком. — Жить будешь. Хотя… Не могу понять, сильно вообще порвало или нет…       Заебись.       — Дыши, — приказали мне. — Лёгкое не должно быть задето. Я старалась попасть тебе по самому краю, просто чтобы он дёрнулся…       Я заскрипела сквозь зубы. Рёбра туго стянуло.       — А теперь подъём. Сейчас соседи повылезают, позовут патруль…       В глазах потемнело. Вроде вставала на ноги, но такое ощущение, будто на потолок. Хотела всхлипнуть от боли. Звук застрял.       — Давай-давай ножками… — Передо мной оказалась лестница. Стремянка. На чердак.       — А не пойти бы тебе к чёрту? — искренне просипела я.       — Ты сама с ружьём выпрыгнула. Я, вообще-то, даже придумала, что этому мужику отвечать. Да сожри меня проматерь титанов — мы положили полицая из Центрального!       — Ты положила, — пробулькала я, вцепившись в одну из реек лесенки.       — Да, мало мне проблем в жизни было, ничему не научилась.       Не знаю, каким образом, но я вползла на чердак, сразу хлопнувшись брюхом в пыль. Особенно этому поспособствовал шум у двери. Карина тут же взобралась следом, втянула лестницу, потом — меня на плечо, проволокла десяток метров и вдруг шарнула ногой по полу.       Вниз провалилась такая же дверца, как была в её комнате. Повиснув руками на краю прохода, Карина спрыгнула вниз.       — Прыгай!       Я никогда в жизни так искренне не материлась. И впервые мне было так больно.       Вечер открытий прямо.       Бабулечка в ночнушке шуганулась было со своей кровати, но Карина прибила её взглядом обратно.       Снова перекинув мою руку себе через плечо, распахнула ногой дверь и протащила дальше по нормальной лестнице. На втором этаже открыла окно, мы сползли по прогнившей крыше заднего крыльца на какие-то мешки.       Я оглянулась, боясь прохожих, но ночь на дворе делала своё дело. Полицейские пришли в хорошее время для того, чтобы выволочь двух девиц без лишних свидетелей. Теперь это играло на руку самим девицам.       Под последним фонарём — дальше Карина затащила меня в глубокую тьму переулка — я выплюнула на мостовую сгусток крови. Смутно помнилось, что кровью харкают раненые в лёгкие или в желудок…       — Тихо, не уплывай. — Карина поддёрнула меня на плече. — Тут всего четыре улицы до работы Билли. У них замок на задней двери… ножом в щели проведёшь — и открывается…       — У тебя есть нож? — безнадёжно уточнила я. Очень хотелось спать.       Несколько переулков так и промелькали — в полусне. Я уже начала отключаться, но Карина не стала церемониться и хватанула меня за простреленный бок.       Моим воплям позавидовали бы свалочные кошки в разгар марта, но Карина их заглушила, засунув мне в рот свой рукав.       — Что-то мне не нравится повязка, совсем сползла… — пробормотала девушка, когда я откричала, отрычала и отскрипела своё. — Давай перевяжу.       Мне было совершенно плевать — перевязывать, не перевязывать…       — А где рана?       — Чего? — едва провернула я языком.       — Найти не могу, откуда хлещет-то…       Я на пару секунд впялилась в стену напротив.       — Ты её найти не можешь?! — прорвало меня. — ТЫ в меня стреляла, это с тебя надо спрашивать!       — Да её нет тут, мать твою! — рявкнула Карина.       — Ну замечательно! Пошли дальше! — Сама я сделала всего пару шагов и привалилась обратно на девушку. Голова была тяжёлая, тянула к земле. Карина громко вдохнула сквозь стиснутые зубы. Я одной рукой хотела уцепиться и немного поправить положение тела, но наткнулась на кровь. Сейчас это могла быть только она. Но я была ранена с другой стороны и не могла её испачкать…       — Это моя?       — Нет.       — Тебя успели ранить?       — Да.       — Сильно задело?       — Терпимо.       Сон внезапно начал отходить от головы. Я даже задумалась — а кто Карина вообще такая? Она была беженкой, а потом жила в Стохессе, то есть, за Розой. В престижном городе, а не просто за стеной. Сейчас почему-то в Тросте и бедно…       И ещё она легко стреляет в людей.       И знает, кто такие эти полицейские.       Мы замедлились на развилке.       — Карин, куда? — заметив её замешательство, спросила я.       — Направо… Просто… я немного недооценила…       Мы почти поменялись местами. Я кинула взгляд на её ногу — всё было в крови от бедра до щиколотки. Видимо, из-за адреналина так долго продержалась.       А я что?       Пощупав бок, поняла, что по факту действительно не так уж и задело. Боль была, но кровь не текла. Как с обычным порезом, который просто коркой покрывается.       — Это здание, — прохрипела Карина, знатно меня перепугав. Звучало жутко. — Как раз задний двор.       — Мы здесь сможем найти что-то, чем дверь открыть?       — Сомневаюсь…       Я посмотрела на её серые в свете из окна губы и пошла ломиться в переднюю дверь. Плевать. Лучше пусть нас загребут патрульные, чем она помрёт.       На стук долго не отвечали.       — Там никого не должно быть в такое время. — Карина привалилась на стену у двери, всё ещё цепляясь за моё плечо. — Сейчас. Сейчас я что-нибудь придумаю. Нужно убираться отсюда, мы под фонарями.       — Да твою мать! — Я в отчаянии несколько раз саданула ногой по двери. И ради этого мы скакали по чердакам, крышам и переулкам?! Что теперь делать? Она ничего не придумает, она истечёт кровью, а я останусь с трупом на руках посреди ночного города с полицией на хвосте!       Меня заколотило от подобной перспективы.       За дверью вдруг зашуршало. Она открылась.       На пороге стоял испуганный кругленький мужчина в годах. А за его плечом — бледный Моблит.       — Господи… — вырвалось у меня. Забыв обо всём, я скинула Карину на мужчину, проскочила мимо него и, повиснув на Моблите, разрыдалась.       На фоне что-то шумело и гремело, но я не замечала ничего, просто не в силах сдержать рвущийся наружу ужас.       Моблит, кажется, пытался сначала задавать вопросы, но меня волокло истерикой, как водным потоком. В голове звенело. Я пришла в себя только когда меня от него откорчевала Ханжи, вперемежку с матами пытаясь выбить, откуда столько крови.       — На… Карине… У… Карины… рана, — прерывисто выговорила я.       И только тогда заметила, что девушка лежит на столе посреди комнаты.       — Да с ней понятно! — рявкнула Зоэ. — С тобой что?       Я положила руку на бок.       Повязки не было. Она осталась в проулке. Только затвердевшая от крови ткань рубашки. Да и крови-то — полтора стакана. И боли не было тоже.       — Всё в порядке.       Ханжи нахмурилась и усадила меня на стул у стены, тут же отвернувшись.       — Что там?       — Глубокий разрез на бедре. Явно задета вена, — с готовностью отозвался Моблит. Руки у него были в крови.       — Хорошо. Что у нас с собой?       — Скальпель, нитки, иглы. Бинты.       Зоэ вытряхнула содержимое сумки на тумбочку. Обернулась. Снова рявкнула:       — Тащи воду!       Я поняла, что в комнате был и Билли. Но быстро её покинул, повинуясь приказу.       Я хотела встать — без особых целей и мыслей — но Зоэ по пути к столу впечатала меня свободной рукой обратно. В другой были медицинские принадлежности.       Следующие полчаса я будто в трансе наблюдала за её движениями. Ровными. Точными. Заметно, что не очень умелыми — как-то чувствовалось, что штопать людей не её профиль. Но в целом Зоэ казалась… другим человеком. Я никогда не видела её такой методичной и сдержанной в движениях.       — Готово, — наконец изрекла Ханжи, выпрямляясь. — Потеряла порядочно крови, но жить должна.       Билли, в какой-то момент вставший возле меня, облегчённо выдохнул.       — Тащите её в больницу, — заключила Зоэ. Видимо, у Билли изменилось выражение лица, потому что она спросила: — Что?       — Там будут устанавливать личность.       — И? У неё есть с этим проблемы?       — Вроде того.       Я думала, Зоэ станет расспрашивать, но та только пожала плечами и принялась полоскать руки в тазу с водой.       — Твоё дело. Но ей нужна более адекватная помощь.       Несколько секунд в комнате стояла тишина — только вода плескалась.       — Почему вы здесь? — тихим из-за слабости голосом поинтересовалась я.       Ханжи подняла на меня невесёлый взгляд.       — Решаем дела Разведки, — и через паузу добавила: — А вот ты таким коротким ответом не отделаешься.       Я хотела потереть глаза, но наткнулась на кровь на руках.       Затрясло.       — Пойдём, у нас есть умывальник. — спохватился Билли.       Встав, я поняла, что лучше обратно сесть. Билли поймал меня, но всё равно в итоге пришлось опустить на пол.       — Ты точно не ранена? — быстро подошла Зоэ.       — Я… не знаю… — в голове мутнело от движений. Я попыталась сфокусировать взгляд на лице Ханжи, на несколько секунд это удалось, но потом оно опять расплылось. Повторное усилие отозвалось тянущей болью под черепом. Закрыв глаза, я больше не пыталась удержать сознание.

***

      — Идём со мной.       Меня обожгло радостью и ужасом одновременно. Пальцы на ногах почти не ощущались от холода, а на руках было больно сгибать и разгибать. Голода я уже не чувствовала, но знала, что это лишь иллюзия от истощённого организма.       Мне нужно будет просто закрыть глаза и отключиться на пару часов. И тогда у меня будут деньги на еду и кров.       Я не видела лица мужчины, который меня позвал — пропустила его приближение, глядя в землю перед собой. Он дёрнул меня за плечо, направляя, и пошёл вперёд, не оглядываясь.       Мне уже было всё равно, сколько ему лет, какое у него лицо и что именно он хочет получить. Сначала, когда я только пришла и видела, как забирают других девушек, меня колотило от нервов. А теперь поглотило смирение. Я хочу есть, я хочу в тепло. Всё равно, чего это будет стоить.       Мы пришли в один из тех домов, население которых при всём желании было бы трудно пересчитать и где-то зафиксировать. Я шла по лестнице, не поднимая глаз, мимо пробегали какие-то грязные дети, спустилась женщина с тазом покрытого инеем белья. Дверь в комнату на удивление даже не скрипнула.       — Сядь.       Я подчинилась и опустилась на стул перед столом. Мужчина сел на ветхую железную кровать — основа из проволоки ржаво звякнула — и тихо сказал:       — Ты совсем не похожа на неё. Она тебя берегла, судя по всему. И как у тебя смелости-то хватило прийти на её место…       Сквозь монотонный мысленный речитатив о том, что нужно успокоиться и уйти от реальности, я даже не расслышала сначала.       Потом начало доходить.       Я подняла глаза на мужчину.       Средних лет, высокий, с усталыми глазами. Нет повязки. Малиец.       — Кто вы…       — Меня зовут Эрен. Эрен Крюгер. И я отведу тебя туда, где оценят твоё происхождение.       Я сидела и не могла пошевелиться. Мысли приходили медленно, крупными каплями. Эрен Крюгер. Происхождение. Отведу тебя…       — Откуда вы знаете…       — Я был знаком с твоей сестрой. Предлагал ей то же, что и тебе сейчас, но она не хотела ввязываться даже в той ситуации, в которой вы оказались. Но теперь она мертва… мертва ведь?       Я кивнула, сглотнув ком льда в горле. Эрен перевёл пустуюший взгляд в сторону.       — Поэтому тебя я просто сразу отведу туда. Твой брат?       — Он тоже мёртв, — выдавила я.       — Что ж, ты последняя. — Крюгер встал. — Переночуешь здесь, завтра я дам тебе билет. Сядешь на поезд. Мы встретимся в Либерио.       Я лихорадочно цеплялась за его слова, едва улавливая смысл. Он был знаком с сестрой? Он хотел нам помочь, но она отказалась? И теперь он поможет хотя бы мне? Но он же малиец, почему…       — Никому не называй моё имя, — ответил на мой взгляд Крюгер. — Никогда.       Я кивнула, поджав ноги.       — Здесь есть еда и вода. Я появлюсь в течение двух дней.       — Ладно. Несколько секунд он смотрел на меня. Словно пытался разглядеть что-то. И уже у самой двери снова обернулся:       — Не делай глупостей. — Мне показалось, он не это собирался сказать. — Ты последняя из королевского рода на континенте. Это твоё бремя и твоя ответственность.       Я сжала пальцы на юбке.       — Понимаю. Спасибо. Спасибо вам за всё.       —…Да пожалуйста, — растерянно отозвался Моблит.       Я сидела на диване в маленькой комнатушке. Рядом на столе лежала Карина, Моблит сидел на полу, откинувшись спиной на диван и обернувшись ко мне. Противоположная стена была так близко, что он упирался в неё ногами.       — Я разговаривала во сне? — больше утвердительно, чем вопросительно уточнила я.       — Да.       — Про мужа и ребёнка?       Моблит устало фыркнул.       — А что, такие объявились?       — Боже упаси.       Мы помолчали. Я честно пыталась вспомнить, что мне такое привиделось, но не могла. Реальность вытесняла и без того нечёткие образы. Махнув на это дело рукой, я легла. Закрыла глаза и тихо вздохнула:       — Я видела их тела.       Моблит сразу понял, о ком я говорю. У него дёрнулось дыхание.       — Во сне?       — Нет… в городе. Вчера.       Мне было не разглядеть его выражение лица. Но я заметила, как дрогнула его рука.       — Мне жаль, что тебе приходится проходить через это.       — Нам всем приходится. — Я сжала его плечо. Взгляд у Моблита был спокойный, но выглядел он лет на пять-семь старше, чем в тот день, когда мы прощались в убежище.       — Ну что, Моблит! Давай прощаться! А то когда ещё увидимся…       — Стены услышали мои молитвы и ответили на них…       — Слы-ы-ышь!       — Эй, эй, не висни на мне!       По факту, это было три дня назад.       — Тебя мы тоже считали погибшей. Как ты выбралась?       Я прикрыла глаза. Не хотелось ни вспоминать, ни рассказывать.       — Расскажу потом. А сейчас ещё посплю. Потом и тебе, и Зоэ сразу…       — Хорошо.       Я долго не могла уснуть. Лежала с закрытыми глазами и слушала гуляющий по крыше ветер. Карина иногда тихо стонала, а Моблит вздыхал и постукивал пальцем по полу.       Послышался стук каблуков о деревянный пол, и дверь слегка скрипнула.       — Как вы здесь?       Моблит тронул меня за плечо, но я усиленно прикинулась спящей — вдруг всё-таки начнут расспрашивать прямо сейчас, раз Ханжи пришла.       — Да пускай… — Зоэ прошла мимо, пошуршала около Карины.       Присела на подлокотник дивана.       Погладила меня по волосам.       — Ну что ж, — даже в полной тишине я еле расслышала. — Хотя бы она, да, Моблит?       Моблит проехался ногой по полу и эхом откликнулся:       — Хотя бы она.

***

      Ближе к утру Карина очнулась. Я проснулась, когда она меня позвала, и метнулась ей за водой — больше никого в комнате не было. Окна освещали помещения серостью.       Карина, оказалось, пришла в себя давно, и даже успела познакомиться со всеми.       — Как себя чувствуешь? — спросила она.       Я в очередной раз убедилась в отсутствии ранения, но не стала этого прямо озвучивать.       — Всё нормально. А ты как? Билли отказался вести тебя в больницу.       — И слава Стенам. Твои друзья из Разведки не стали докапываться, почему?       Я поджала губы. Больно нужно им докапываться.       — Нет.       — Хорошо. — Карина помолчала, а потом улыбнулась, словно догадавшись о моём любопытстве. — Я дезертир. Меня ищет полиция, и в больнице могли возникнуть трудности.       Не сказать, чтобы я была особо удивлена. Всё потихоньку и так сходилось.       — Ты была в Военной Полиции?       — Ну да.       — И почему ушла?       Карина спрятала улыбку в кружке.       — Это долгая история. Просто скажу тебе — никогда, ни при каких обстоятельствах не связывайся с человеком по фамилии Леруа.       — Ладно, — равнодушно отозвалась я. С трудом представлялось, что когда-нибудь у меня будут дела с полицией и уж тем более с каким-то там Леруа. — А что он сделал?       — Он — ничего. Он никогда не делает ничего своими руками. Зато я с его подачи натворила дел. А когда ошиблась и стала ему в тягость… в общем, больше прячусь от него, чем от полиции. — Карина отставила кружку и свесила ноги со стола. — Да и слава Стенам, что я оттуда смоталась. Премерзкое местечко, сросшееся с подземным городом и его отбросами. Пошли они все в пасть титану.       Я ничего не ответила.       — Кстати, о титанах, — искоса глянула на меня Карина. — Я слышала, у Разведки парень такой есть.       Я кивнула. По крайней мере, был. А что сейчас…       —…У него даже руки-ноги отрастали, сожранные титаном. Ранения заживали, всё такое. Как у титанов.       — Да, — не понимая, почему её это так интересует, снова кивнула я. Точнее, понимая, что это, скорее всего, обычное человеческое любопытство, но оно почему-то раздражало. Мысли об Эрене скреблись невнятным переживанием. Хотя что ему могли сделать? Он же титан. Но что-то внутри знало — ещё как могли.       — Бок ему прострели — тоже заживёт, наверно? — с видом крайне непосредственным изрекла Карина.       Я посмотрела на неё.       — Заживёт. А что?       Девушка вскинула брови. Ответ ко мне от этого не снизошёл.       — Н-да, это даже смешно. — Карина недоверчиво усмехнулась, слегка наклонившись ко мне и внимательно глядя в глаза. — Ладно. Зоэ и Бернер сказали, что вернутся к обеду, а потом вы уедете. Ну, то есть тебя они заберут с собой.       Я пожала плечами.       — Да, кстати… — Карина потёрла шею. — Мне Билли сказал твоё имя, но, знаешь, я не потрудилась запомнить.       — Оу.       — Ага. Вот так.       Я коротко рассмеялась.       — Мария. Как Стена. Можно Мэри, Мари, Маша или, как там… Клиптомея…       Карина вскинула брови. — Интересная ты девочка, Клиптомея. Вроде посудомойка, но с ружьём на полицейского выпрыгнула.       Я растерянно открыла-закрыла рот, не зная, что сказать на это, но ответа и не ждали. Девушка протянула руку.       — Карина Эмерсон. Захочешь как-нибудь прошвырнуться по барам в Тросте — ищи меня через Билли.       — Поняла. — Я пожала её ладонь. Мне казалось, никогда бы я не сошлась с человеком вроде неё, но сейчас почему-то хотелось прошвырнуться когда-нибудь вместе по барам и вспомнить (или припомнить ей) вчерашний пиздец.       Входная дверь хлопнула. Я испуганно подскочила, но каким-то образом ещё на подходе по шагам узнала Моблита и Ханжи.       — Проснулись? — засунула к нам в каморку голову женщина. — Карина, передашь Билли мою благодарность. Мэри, на лошадь. Время спасать Эрена от участи главного блюда на аристократическом обеде.       Я опять застыла с открытым ртом.       — Или ужине, — спокойно добила меня Зоэ, исчезая.