Oh, captain, my captain.

      Ветер, подхватив пригоршню холодных соленых брызг, злобно взвыл и швырнул их в Найла. Съежившись, тот судорожно втянул голову в плечи. Поплотнее закутавшись в свое просторное пальто из грубой ткани, мальчишка поспешно отвернулся, подставив ветру спину.       Руки, хоть и были в карманах, совсем заледенели, а ноги, пусть даже и обутые в тяжелые сапоги, нещадно ломило от жуткого холода, пробирающего до костей.       Шторм разразился ближе к вечеру. Ветер, вздымая огромные рваные волны, швырял их на остров, как будто хотел стереть его с лица земли. Неистово завывая, он вихрем несся по пологому песчаному берегу.       Если внутри хижины было плохо – крыша протекала, а жуткий сквозняк проникал даже сквозь самые крохотные щели, заставляя дрожать от холода, – то снаружи, на объятом беснующейся бурей побережье находиться казалось сущей пыткой. Найл давным-давно бы сбежал, если бы не страх перед Реттом Картером и его головорезами.       Со стороны бушующего моря послышался пронзительный звон корабельного колокола. Скрипящий и безнадежный в своем отчаянии.       Юношу на миг охватило острое чувство жалости к этим несчастным, что через несколько минут разобьются о скалы. Обычно он старался не забивать голову такими мыслями, но иногда это было выше его сил. Стоило закрыть глаза, как он представлял гибнущий корабль и почти слышал отчаянные крики тонущих людей. А если даже они и не утонут, их добьют люди Ретта. Они никогда никого не оставляют в живых. Они намного безжалостнее и страшнее бушующей вокруг бури.       Найл судорожно вздрогнул, на миг представив, что сделал бы Ретт Картер, если бы прочитал его мысли, – в лучшем случае он бы избил его до полусмерти. И все же то, чем они занимаются, – просто отвратительно. Они погубили жизни стольких людей..       Нередко он ломал себе голову над тем, как удается Ретту Картеру почти безошибочно узнавать, когда именно мимо острова должен пройти корабль. Словно кто-то ему об этом нашептывал. Лучше об этом даже не думать.       Юноша осторожно выглянул из-за скалы, за которой прятался от насквозь пронизывающего ветра. Примерно в трехстах метрах к югу по побережью завесу из поднятого бурей песка и морских брызг прорезал яркий желтый свет. Это под яростными порывами ветра раскачивался огромный фонарь.       Этот фонарь команда корабля обычно принимала за маяк и поспешно поворачивала судно в сторону, чтобы не посадить его на мель. Ох, если бы они только знали.. Но они ничего не подозревали, и корабль со всей силы врезался в прибрежные скалы, в клочья раздирая свое днище, а пассажиры и груз оказывались в ледяной воде.       Тогда наступало время жителям острова браться за работу. Все они высыпали на берег и выуживали из моря драгоценную добычу, ради которой и было все затеяно. Так они зарабатывали себе на жизнь. Они были мародерами.       Внезапно звон корабельного колокола раздался совсем рядом. Этот отчаянный призыв к помощи не смогло заглушить даже зловещее завывание бури. Найлу на секунду даже показалось, что он слышит последний предсмертный крик корабля, похожий на треск мачты и громкий, как выстрел, звук раздираемой о камни металлической обшивки.       В тот же миг по всему берегу раздались выстрелы – своеобразный знак приступать к работе. Кажется, пора.       Отогнав все ненужные мысли в сторону, парень вытащил руки из карманов и, шаркая, побрел к кромке воды, напряженно всматриваясь в темноту, чтобы не пропустить ни одного ящика, ни одного бочонка, ни одного сундука, которые могло выбросить на берег.       Вот оно! Огромная волна, брызгаясь во все стороны ледяной морской водой, вынесла к берегу небольшой круглый бочонок.       Найл ловко зацепил его багром и, быстро подтянув к себе, вытащил на берег и откатил подальше, чтобы волны не утащили бочонок обратно в море. Выпрямившись, мальчишка быстро окинул взглядом берег: везде копошились люди, в темноте похожие на тени. Команда Картера была занята привычным делом.       Закончив с бочонком, Найл тихо выдохнул. Когда люди вытащат на берег все, что можно, и разойдутся по домам, для него начнется самое страшное.       После кораблекрушений Уилл Картер бывал особенно ненасытен. Он снова его захочет, наплевав на то, что мальчишка устал и продрог до самых костей. Он берет его почти каждую ночь, но после кораблекрушений почему-то возбуждается до такой степени, что насилует по три, а то и по четыре раза за ночь, сжимая парня с такой силой, что на теле остаются синяки, которые не сходят неделями.       Найл часто жалел, что нельзя всегда оставаться ребенком. Насколько проще ему тогда жилось.       Но в прошлом году ему исполнилось пятнадцать, и тело начало меняться. Когда это произошло, мужчины почему-то начали с интересом на него поглядывать. Их отношение к нему в корне изменилось. Из-за недостатка женщин на острове, мужчины зачастую заставляли симпатичных молодых парней исполнять их роль. Они больше не называли его малявкой и не отгоняли. Наоборот, при виде юноши глаза у них делались сальными, а если Найл проходил рядом, они больно его щипали. Как же он ненавидел эти отвратительные щипки..       Когда ему исполнилось шестнадцать, Уилл, сын Ретта Картера, второй после отца человек в поселении, выбрал его для себя. В день рождения Найла мать, не особо церемонясь, сообщила сыну, что он теперь будет любовником Уилла.       Найла тогда чуть не вырвало от отвращения. Уилл был для него довольно старым – тому было чуть больше тридцати, – огромным, грязным, волосатым мужланом, с языка которого то и дело срывались непристойности. Тем более, уже несколько лет у него была женщина, Джанин, и об этом Найл тут же напомнил матери.       Та лишь пьяно ухмыльнулась. – Джанин ему надоела, – презрительно процедила она. – Уилл мне сам об этом сказал. Он хочет тебя, мой мальчик. Ты об этом не пожалеешь, ведь он сын нашего вожака, и когда Ретт умрет, Уилл займет его место. А ты станешь любовником вожака.       Губы матери растянулись в мерзкой улыбке, и Найл с ужасом понял, что все уже давно решено.       Так оно и оказалось. Его отдали Уиллу Картеру, и он жестоко изнасиловал его в хижине, где мальчишка жил вместе с матерью, в то время как остальные пили и веселились за перегородкой. Найлу было ужасно больно и противно. И он никак не мог понять, почему Джанин ревела и смотрела на него так, будто хотела выцарапать глаза. Парень считал, что она, наоборот, должна была радоваться тому, что ее больше не мучают так каждую ночь.       Когда Найл попытался поговорить с Джанин, та и слушать его не стала, влепила громкую пощечину и убежала прочь. Старуха Маргарет объяснила ему потом, что женщина просто ревнует и бесится из-за того, что Уилл вышвырнул ее, взяв себе даже не женщину, а какого-то мальчишку.       Найл был строен и хрупок, и Уилл по сравнению с ним казался просто огромным. Особенно огромной была та часть его тела, о которой парень со временем стал думать, как о его оружии, потому что пользовался тот им как тараном, со всей силы втыкая его в нежное тело Найла.       Мальчишка подцепил багром маленький сундук, который волны услужливо выбросили на берег, и оттащил его подальше, с горечью думая о том, что сегодня его ждет очередная жестокая пытка.       В главном зале дома Картеров горел камин. Тепло от него разливалось по всей комнате, согревая сидевших вокруг промерзших до костей людей. Запах в зале был отвратительным, но Найл уже давно к нему привык. Мужчины громко хохотали, кто-то затянул непристойную корабельную песню, где-то уже даже назревала очередная ссора. Все орали, стараясь перекричать друг друга.       Найл сидел очень тихо, надеясь, что его не заметят и оставят в покое. Он смертельно устал и никак не мог согреться, несмотря на то что в комнате было почти жарко.       Зажатый с обеих сторон старухой Маргарет и матерью, от которых мерзко воняло, мальчишка сжался в комочек. Может, Уилл напьется до полусмерти и все же забудет про него?       Ром уже ударил Картеру-младшему в голову. Он уже более громко, чем обычно, разговаривал со своим отцом.       Как же они похожи, Ретт и Уилл Картеры, порой даже кажется, что они братья. Ретт, как и его сын, был высоким и сильным, с мощной грудью и огромными руками. Рыжие волосы слегка грязноватого оттенка еще не тронула седина, хотя ему уже было далеко за пятьдесят, а глаза в отличие от его сына светились каким-то внутренним огнем. Люди чувствовали, что от него лучше держаться подальше.       Найл боялся и ненавидел Ретта Картера. Свою банду мародеров этот мужчина держал в строгости, забирая все самое ценное из награбленного для себя и сына и запугивая остальных. Зная его силу и страшные вспышки гнева, никто не осмеливался ему дерзить.       И, тем не менее, этот человек смог отлично поставить дело и не забывал напоминать всем об этом. Он был умен и всегда изыскивал новые способы, как посадить корабль на мель и как потом легче его разграбить.       И поэтому, хотя мужчины и ругали его про себя, все равно делали то, что он приказывал. По сравнению с жителями других островов они просто процветали и обязаны этим были только своему вожаку, а что он обворовывает их – с этим ничего не поделаешь.       От рома по телу Найла разлилось блаженное тепло, да и жар от камина начал наконец оказывать свое благотворное действие, и парень неожиданно сам для себя задремал. Внезапно он почувствовал, как кто-то грубо схватил его за руку. Еще не успев до конца проснуться, мальчишка оказался зажатым в тисках сильных рук.       Он сонно приоткрыл глаза. Перед ним маячило пьяное, похотливо ухмыляющееся лицо Уилла. Найл снова закрыл глаза и обреченно вздохнул. Уилл раскатисто расхохотался и подхватил мальчишку на руки. – Спокойной ночи, ребята. Хотел бы я с вами еще остаться, но нет. Сами знаете, каково это, когда у мужика новая игрушка. Чем больше дает, тем больше хочется!       Раздался оглушительный взрыв хохота. Ухмыляясь, Уилл неторопливо зашагал со своей ношей к двери. Найл снова чуть приоткрыл глаза и наткнулся на ненавидящий взгляд Джанин. Быстро отвернувшись, он встретился взглядами с Реттом Картером. Его странные серо-зеленые глаза почти светились, как у огромного кота. Найла резко передернуло. Он смотрел на него точно так же, как Уилл, и это пугало. В их поселении сильнейший всегда брал себе то, что хотел, а Ретт был самым сильным среди мародеров. Но Уилл был его сыном, так что если их вожак и испытывал к кому-то слабость, то только к нему. Не станет же он отнимать игрушку у собственного сына.       Но ухмылка Ретта не выходила у Найла из головы, пока Уилл нес его в маленькую комнату, где стояла их убогая кровать.       Небрежно швырнув на нее мальчишку, мужчина рухнул рядом и, схватив его за руку, рывком притянул к себе.       Найл вздрогнул от отвращения, когда грубые, жадные пальцы принялись нетерпеливо расстегивать на нем рубашку.       В комнате было ужасно холодно и сыро, поэтому мальчишку пробирала крупная дрожь. Но она был готов замерзнуть насмерть, только бы Уилл его не трогал.       Он лежал неподвижно, не в силах сопротивляться грубому натиску, когда Уилл сорвал с него штаны, расстегнул собственные, вытаскивая огромный возбужденный член.       Найл судорожно сглотнул и зажмурился. У него не было никакого желания смотреть на эту мерзкую часть тела, способную причинять лишь боль. Он отлично понимал, что мужчины получают удовольствие от совершаемых ими действий, но вот чего никак не мог понять, так это того, почему женщинам и некоторым парням это тоже нравилось.       Вот, например, Джанин. Найлу казалось, что та будет счастлива отдохнуть от грубых издевательств Уилла. Но ничего подобного. Как только Картер ее бросил, она тут же перешла в руки одного из его друзей, имени которого парень не помнил. И, если говорить начистоту, для ума Найла это было совсем непостижимо.       Уилл, хрипло постанывая, стал толкаться в тело Найла, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. Мальчишка изо всех сил закусил губу и вцепился в матрац, чтобы не закричать от боли, пока мужчина, пыхтя и сопя, как огромный, выброшенный на берег кит, разрывал юное, слишком хрупкое для семнадцатилетнего парня тело.       К счастью, все это продолжалось недолго: Уилл, вскрикнув, содрогнулся всем телом и без сил повалился на Найла, больно его придавив.       Через пару секунд он уже храпел, поэтому мальчишка облегченно выдохнул – сегодня уже повтора не будет.       Он с трудом выбрался из-под его обмякшего тела и, отодвинувшись на самый краешек кровати, последовал примеру Уилла и тут же уснул.       Когда Найл с трудом разлепил глаза, уже рассвело. Через маленькое окошко под самым потолком проникал бледный, слабый свет. Это означало, что шторм уже сменился туманом.       Уилл лежал рядом и, разинув рот, оглушительно храпел. От него отвратительно воняло спермой, потом и перегаром.       Найл брезгливо поморщился и, сбросив одеяло, соскочил с кровати на старенький ковер. В комнате было ужасно холодно, и юноша, дрожа всем телом, быстро натянул на себя одежду и снял с крючка на стене свое тяжелое пальто. За ночь оно впитало в себя влажный воздух и сначала показалось ему ужасно мокрым, но потом Найлу понемногу удалось согреться.       На стене висело старое треснувшее зеркало, и, взявшись за дверную ручку, юноша мельком взглянул на свое отражение. Светлые, ужасно спутанные волосы, бледная кожа, но слегка потемневшее от загара лицо. Мать много раз говорила Найлу, что тот слишком смазлив для парня, но ей никогда не нравились его глаза, потому что напоминали об отце мальчика.       Но сам Найл считал, что его глаза красивые. Большие, небесно-голубого цвета, с длинными, светлыми ресницами и четко очерченными бровями. Но вот смазливый он или нет, Найл не знал. Да и какое это имело значение? На островах нужно было быть сильным, чтобы выжить. Все остальное было не так важно.       Отвернувшись от зеркала, блондин открыл дверь и тихо скользнул в соседнюю комнату, где его встретил дружный храп. Большинство участников вчерашней пьянки спали там. Отведя взгляд, Найл выскользнул из дома и осторожно прикрыл за собой дверь. Он с наслаждением глубоко вдохнул в легкие свежий воздух, влажный и холодный, остро пахнувший морем.       В животе громко заурчало, и парень вспомнил о маленьком бочонке, который припрятал прошлой ночью. Кто знает, вдруг там какая-нибудь еда?       Ретта Картера ужасно злило, когда члены его банды присваивали себе что-нибудь из награбленного, поэтому он жестоко избивал за это, но, если людям выпадал шанс что-то спрятать для себя, они его никогда не упускали, несмотря на наказание.       Мужчинам, особенно тем, кто выходил в море на лодках, всегда доставался самый ценный груз, и они прятали все, что могли спрятать. Да и женщины и дети при любой возможности старались припрятать в укромном уголке бочонок или ящик, когда им казалось, что никто за ними не следит.       В маленьком бочонке, который Найл закопал в песке, оказались не просто какие-нибудь сухари, а рассыпчатое печенье, скорее всего предназначавшееся для капитана. Воровато оглядевшись по сторонам, мальчишка стал горстями запихивать в рот непривычное лакомство. Вскоре живот у него раздулся, и он ужасно захотел пить.       Блондин перепрятал бочонок и вернулся в дом, чтобы утолить жажду. К счастью, все еще крепко спали. Значит, можно немного побродить по берегу и посмотреть, что еще выбросили на берег волны, после того как люди разошлись по домам.       Чувствуя, как охотничий азарт переполняет его, Найл рванул к мирно плещущемуся морю, все еще сокрытому пеленой густого тумана. У воды туман немного рассеялся, но парень с раздражением понял, что нечего даже думать о том, чтобы найти на берегу хоть что-то, если только он обо что-нибудь не споткнется.       Он пошел вдоль берега и вскоре набрел на точно такой же маленький бочонок, какой обнаружил прошлой ночью, потом на большой ящик, который сам не смог даже сдвинуть с места, и красивый золотой кулон, с большим синим камнем в сердцевине.       Найл осторожно очистил украшение от сырого песка и поднес к глазам, чтобы получше его рассмотреть. Даже в тумане можно было различить, как играют и переливаются грани драгоценного камня. Парню никогда еще не доводилось не то что иметь, но даже видеть подобное чудо.       Пугливо озираясь по сторонам, он сунул кулон во внутренний карман пальто. Надо поторопиться, потому что скоро проснутся остальные. А ему еще хочется немного походить по берегу. Вдруг удастся найти еще что-нибудь ценное? Или лучше сходить домой, взять лом и попробовать открыть тот ящик? Ужасно хочется посмотреть, что там внутри.       Найл двинулся дальше вдоль берега, с трудом продираясь сквозь густой туман. Внезапно обо что-то споткнувшись, он чуть не свалился на мокрый песок.       Чертыхнувшись про себя, парень опустил взгляд. Под ногами у него лежал какой-то длинный и темный предмет, весь опутанный водорослями.       Нагнувшись, Найл чуть не вскрикнул. То, что он принял за корягу, оказалось человеком. Мужчиной. Сквозь зеленые водоросли проглядывало его бледное лицо.       Туман немного рассеялся, и лицо мужчины стало видно более отчетливо. Да это даже не мужчина, а юноша, примерно одного с ним, Найлом возраста, красивый, как девушка.       Потрясенный блондин никак не мог отвести от него взгляда. Как же жаль, что этот парень погиб.. Интересно, он утонул во время кораблекрушения или его добил кто-нибудь еще из банды Ретта? Черт, интересно было бы взглянуть, какого цвета у него глаза..       Юноша слабо пошевелился, чуть приподняв голову. Его веки дрогнули.       Сердце Найла на секунду замерло, а потом бешено заколотилось в груди от страха и волнения. Картеру вряд ли понравится, что кто-то уцелел после кораблекрушения, и он быстро исправит это упущение.       Что ему теперь делать? Может, оставить его здесь? Сделать вид, что ничего не произошло?       Внезапно юноша застонал, и Найл забыл обо всем на свете. Опустившись на колени, он смахнул с лица парня водоросли и, обхватив его за плечи, чуть приподнял. Веки незнакомца задрожали и приоткрылись. Его невероятно синие глаза заставили блондина зачарованно в них уставиться. Юноша с недоумением посмотрел на Найла, а потом открыл рот, как будто хотел что-то сказать.       Блондин не мог отвести от него глаз. Какие же у этого парня красивые губы..       Взгляд незнакомца становился все более удивленным, и Найл заговорил первым, желая утешить его и подбирая самые ласковые слова, какие только мог. – Успокойся, будь умницей. Все будет хорошо. Ты жив, а это самое главное. Скоро поправишься, вот увидишь.       Юноша с трудом сглотнул и тут же сморщился от боли. – Где.. – еле выдавил он.       Найл быстро огляделся по сторонам, чтобы убедиться, не видит ли их кто-нибудь. Но пока все спокойно, на побережье, кроме них, пока никого нет. Снова повернувшись к юноше, он прошептал: – Твой корабль потерпел кораблекрушение, и тебя выбросило на наш остров.       Юноша встревоженно на него покосился. Его взгляд выражал полнейшее недоумение. – Какой еще остров?! – Тише ты.. Он расположен не так далеко от Джорджии.       Юноша закрыл глаза. Его лицо исказила гримаса боли, и Найл обеспокоенно смахнул со лба влажные пряди волос. Он же, наверное, совсем замерз. Если его не согреть, он может умереть. Здесь слишком многие так умирали.       И что же с ним делать? Может, все-таки рассказать о нем Уиллу или его отцу? При мысли об этом Найл вздрогнул от ужаса. Он слишком хорошо знал, что за этим последует. Парня исколотят дубинкой, и его красивое лицо превратится в кровавое месиво, а потом просто сбросят со скал. Нужно его спрятать. Но куда? В поселок его тащить нельзя, там все друг друга знают. Его сразу же выдадут Ретту. Что же делать?       И тут Найл вспомнил о ветхом доме старого Джима. Он был расположен в некотором отдалении от поселка. На прошлой неделе старик умер, а его дом так и остался незанятым, потому что никто не хотел жить на этом отшибе. Он отведет незнакомца туда, а дальше будет видно. – Идти сможешь?       Незнакомец снова открыл глаза, с трудом сглотнув. – Не знаю. – Голос у него был хриплым и слегка дрожал. – Я попытаюсь. – Быстрее давай, – резковато бросил блондин, смущенный тем, как он на него смотрит. – Нечего тут рассиживаться.       Легкая улыбка тронула лицо незнакомца, и у Найла почему-то перехватило дыхание. – Какой ты красивый.. – восхищенно прошептал юноша. – Как морской принц.       Hикак не ожидавший подобного признания, блондин чуть не вспыхнул от смущения. – Пошли, – уже мягче повторил он. – Сейчас не время для всей этой чепухи. Нужно поскорее убираться отсюда, если хочешь остаться в живых.       Юноша нахмурился. – Ничего не понимаю. – Потом объясню, а пока делай то, что я тебе говорю.       Незнакомец кивнул и, сделав над собой заметное усилие, сел. – Вот молодец, – Найл тут же подхватил его под мышки. – А теперь поднимайся на ноги.       На это потребовалось чуть больше времени, но вскоре парень уже стоял, опираясь на своего спасителя, чтобы не упасть.       Они медленно направились к отшибу. Юноша, судя по всему, так ослабел, что его шатало из стороны в сторону. Туман все еще закрывал все вокруг густой пеленой, на два шага вперед ни черта не было видно. Внезапно с той стороны, где стояли жилые дома, раздались громкие голоса. Значит, люди уже проснулись и скоро выйдут на берег в поисках добычи.       Найлу казалось, что они идут целую вечность. Незнакомец почти на нем повис, и чем ближе они подходили к дому, тем тяжелее было его вести. Напрягая последние силы, блондин все же смог дотащить юношу, хотя тот был гораздо выше его и тяжелее, до этой ветхой постройки, внутри которой гулял холодный ветер, и уложить на кровать, где еще совсем недавно спал старый Джим.       Ни подушки, ни одеяла здесь не было даже в помине, потому что все вещи старого Джима после его смерти сразу же растащили. Найл снял свое тяжелое пальто и укрыл им незнакомца, подоткнув его со всех сторон. Лицо юноши было ужасно бледным. – Как ты себя чувствуешь? – Н..не знаю, – стуча зубами, с трудом выговорил тот. – Ужасно холодно. Одежда вся насквозь промокла..       Ну конечно! Ее нужно немедленно снять. Как же он мог об этом забыть?       Найл откинул пальто в сторону и стал быстро стаскивать с юноши одежду. Какие дорогие у него вещи.. Темный бархатный жилет, шелковая рубашка. Найл осторожно стягивал одну вещь за другой. Этот молодой человек сильно отличался от всех знакомых ему мужчин. Может быть, именно поэтому, раздевая его, он испытывал некую неловкость.       Внезапно что-то со стуком упало на пол. Кожаный кошелек. Найл расстегнул его и заглянул внутрь. Золотые монеты, черт возьми! Блондин торопливо застегнул кошелек и сунул его в карман брюк незнакомца. Раздев юношу, Найл накрыл его своим пальто, тщательно подоткнув его со всех сторон.       Неожиданно тот поднял голову. – Как холодно, – пробормотал он. – Просто ужас.. Никак не могу согреться. – Его губы посинели и шевелились с явным трудом. – Как ты думаешь, я умру?       Найла осенило: нужно самому его согреть. Он не раз видел, как это делается.       Ни секунды не раздумывая, мальчишка опустился на кровать рядом с незнакомцем и, подвинувшись к нему, накрылся сам и накрыла его своим толстым пальто.       Юноша тихо застонал, повернувшись к Найлу лицом и прижался сильнее, пытаясь согреться. Блондин обнял его, ощущая под кончиками пальцев холодную гладкую спину. Незнакомец ужасно холодным. Теплым осталось только его легкое дыхание, щекотавшее кожу шеи Найла.       Блондин замер в неудобной позе, прижимая к себе парня как можно крепче, чувствуя, что он и сам ужасно замерз. Он еще крепче прижал к себе незнакомца. Наконец, медленно-медленно тепло его тела стало понемногу передаваться юноше. Подобно мерному океанскому течению, оно вытекало из его тела и втекало в тело юноши. Тело незнакомца постепенно оживало под его руками, становясь все теплее и теплее. Его дыхание выровнялось, и Найл понял, что он спит. Блондин долго-долго лежал, прижавшись к незнакомцу, испытывая чувство, которое ему раньше никогда не доводилось испытывать. Глубокая, до боли в груди, щемящая нежность.