Инверсия

На самом деле, стоя в коридоре, я понял довольно важную истину. Я слишком часто стал беспокоиться о Рёуке. Он ведь взрослый парень со своей головой на плечах, пусть та и забита вещами, что вкорне отличаются от моих, но почему он вызывает такую реакцию? Неужели я так долго ни о ком не заботился, что нашёл себе потенциальную жертву в новеньком? .. Если это так, то ему придётся потерпеть, пока мои запасы неиссякаемой нежности и заботы не выйдут наружу и не закончатся. Вошёл в кухню, где уже собрались все участники, с довольно нескрываемым любопытством поглядывающие на сгорбившегося над чашкой горячего кофе Рёука. Ох, плохой выбор для послепохмельного лечения, но вряд ли я смогу сейчас подойти и отобрать у него эту кружку. Пусть все догадываются о состоянии Рё; подтверждать их догадки мне не хочется. — Доброе утро, — пожелал мне лидер, приветливо улыбнувшись, выглянув из-за большой однотонной кружки. Будто не он с самого утра курирует всё общежитие и пытается вытрясти из меня информацию. — Доброе. Прошёл к шкафчику и, достав все нужные ингредиенты собственного завтрака, включая взятый из холодильника йогурт, заварил кофе, благо чайник не было нужно кипятить. Свободное место оказалось как раз рядом с Рёуком. Не то что бы я хотел сесть с ним, но так мог хотя бы помочь ему, в случае чего. — На сегодняшний день у нас запланированы тренировки, в течение всего дня, помимо этого каждый должен будет придумать собственную речь для пресс-конференции. Рёук, тебя это касается в большей степени. Если же у тебя не выйдет, или ты почувствуешь, что не справляешься, можешь попросить помощи у меня или Йесона, — рассказал лидер. Тренировки в течение дня были изнурительны, поэтому такая перспектива мне совсем не улыбалась. А с речами у меня всегда были проблемы, так как я не привык много говорить. Позавтракав и собрав свои вещи, мы покинули общежитие. В машине я снова занял своё место, Кюхён же вновь подсел к Рёуку. Я исподтишка наблюдал за ними и заметил, как второй был немногословен, да и весь его вид в целом был довольно болезненным. Не хотел бы я оказаться на его месте сейчас, особенно представляя, как тяжело будет дальше. Я действительно волновался за него, но так и не смог распознать, почему. Чувствовал свою вину? Да, скорее всего, причина именно в этом. Тренировки всегда давались мне тяжело, особенно танцевальные, но и уроки вокала не были для меня пустяковыми. Пожалуй, я перфекционист, поэтому буду доводить песню и куплеты до идеально спетого варианта. Пусть у меня сядет голос, заболит горло, но я всё равно добьюсь этого звучания. Если люди приходят на наши выступления и платят деньги за альбомы, то должны быть уверены в качестве исполнения. Я хочу подарить им эту уверенность. Когда всё подошло к концу, то, кажется, из меня буквально выжали все соки. Я устал, а голова раскалывалась на несколько частей. Если мне так плохо, то что чувствует Рёук, к тому же наверняка не привыкший к таким нагрузкам, страшно даже подумать. Моя психика вряд ли выдержит подобное. В раздевалке я заметил, как все устали, но взгляд зацепился именно на этом парне. Он буквально валился с ног. Похоже, моя помощь нужна непосредственно сейчас. Когда все вышли, а он пытался достать сумку из шкафчика, я подошёл к нему, чтобы помочь. И почему это делаю именно я? Неужели никто не заметил или не захотел оказать помощь? .. Даже Кюхён, с которым младший успел сдружиться? Пусть все устали, но это не отменяет предложение помощи. — Давай, я помогу, — не дождавшись ответа, подошёл вплотную к нему. — Да… спасибо. Он снова смутился, но отошёл в сторону. Я достал его спортивную сумку, что застряла в шкафчике, и думал лишь о том, как Рёук умудрился запихнуть её туда, и что находится в ней, кирпичи? — Держи. — Протянул ему на вытянутых руках сумку и, дождавшись, когда он возьмёт её, закрыл шкафчик. — Зачем ты убрал сумку в шкафчик, если всё равно скоро уходить, да и она как-то не особо вмещается? — Хёкджэ-хён попросил освободить место, — ответил Рёук. Ох, ещё чуть-чуть, и я начну жалеть его и идти раздавать всем и каждому, кто мог обидеть его, тумаки. Сколько же во мне зарыто подобных чувств, что они так и норовят вырваться? — Идём. Мы вышли из здания и последними зашли в машину. У всех с усталостью что, проблемы с памятью? Почему все сели не на свои места и, более того, наш вокалист Сонмин занял моё место в самом конце? Остались лишь два свободных места в самом начале автобуса, что довольно странно. Выбора не было, да и контролировать Рёука будет несколько легче с близкого расстояния. Протиснулся к окну и плюхнулся на сиденье. Рё остановился рядом, точно спрашивая разрешения на возможность сесть рядом со мной. Он же пообещал мне не попадаться на глаза, не мешать и не докучать. Но ведь если Рёук просто сядет рядом по пути домой, то ничего не случится. Так почему он так переживает? Машина тронулась, и я решил заговорить, несмотря на то, что обычно предпочитаю тишину и музыку в ушах. — Как ты? — Сносно. — А вот его голос говорил об обратном. Может быть, отправить его в больницу? Но тогда придётся ехать с ним, да и лишний раз привлекать к нему внимание не хочется. Я слишком много о нём беспокоюсь и не перестану повторять себе это, пока не получу желаемый эффект. Он же действительно взрослый, вполне смышлёный, пусть и не без своих замашек. Так почему рядом с ним я забываю о своей неприязни к таким людям, противоположным мне, о своей несговорчивости и неспособности о ком-то заботиться? Почему он так меняет меня, и когда я смогу ответить на все свои вопросы? Рёук продолжает быть для меня не расколотым орехом, а я в свою очередь наверняка выгляжу для него открытой книгой, откуда можно считывать всё, что только закончится. Но вряд ли я мог поместиться в несколько тонких страниц, поэтому сама книга захлопнутся не сможет. Разве что Рёук закроет и отложит её сам, как только ему надоест, или она закончится. И ни один из этих вариантов мне не был симпатичен. — Ты точно в порядке? — Я должен был быть уверен в этом, но знал, что даже если Рёук не был в порядке, он бы солгал, сказав, что всё в норме. Многие бы поступили так и, несмотря на свою внутреннюю нужду в опеке и внимании, он бы сделал именно так. — Да. — Он устал, это можно было ощутить и увидеть, посмотрев мельком на его уставшее лицо и до сих пор выступавший пот. Отчего-то мне казалось, что это не только от жаркой летней погоды. — Можно я проверю? — Рёук не ответил, поэтому я протянул руку к его лбу и осторожно притронулся. Результат меня отнюдь не порадовал. Как с таким горячим лбом можно быть в порядке?! И пусть я признал тот факт, что парень не мог сказать правду, но это не меняет того, что я не люблю лгунов. — Рёук, он горячий. — Я в порядке, правда, хён, — тихо произнёс он, тяжело дыша, как после марафона по всему городу. — Не думаю. Как только мы приедем, я проверю температуру твоего тела. — Не стоит, — продолжал препираться он. — Стоит. — Возможно, я сказал это слишком громко, судя по немного прикрывшимся глазам парня, наморщенному носу и поджатым губам. — Почему? Зачем тебе это нужно, хён? — Кстати, говоря, довольно хороший вопрос, к тому же приемлемый. Если бы на меня сначала наорали, обвинив в постоянном преследовании и надоедании, а позже бы этот человек сам крутился вокруг меня, то я наверняка бы не понимал, в чём дело. Не хотел запутывать Рёука, но и отказаться от своих слов не мог. Не хотелось возвращаться к прошлому дню, когда парень постоянно пытался заговорить и сблизиться со мной. Если он этого хочет, то я сам помогу ему, и произойдёт это только с моего согласия. — Просто дай мне помочь тебе и перестань делать вид, что в порядке, хотя выглядишь так, будто откинешься прямо сейчас. Больше мы не говорили, так как мемберы, пусть и уставшие, довольно странно поглядывали на нас. Я не люблю подобное внимание, к тому же Рёук явно был не настроен на беседу, поэтому оставшееся время поездки прошло в тишине. Как только мы вошли в дом, я взял Рёука за запястье и потащил слабо сопротивлявшегося парня в нашу комнату. Да, возможно, применять свою силу сейчас было неправильно, но по-другому он бы не пошёл со мной, а попытался вылечиться сам, покалечившись ещё больше. Я бросил свою сумку на пол и выхватил чужую, бросив рядом. — Садись на кровать, — приказным тоном произнёс я, всё ещё сжимая запястье парня. Заметив эту деталь, отпустил его руку, но он по-прежнему стоял на месте. — Рёук, я попросил сесть. — Младший всё-таки послушался меня и медленно сел на кровать. — Я сейчас вернусь. Дошёл до кухни и нашёл ставшую такой родной за последние два дня аптечку под пристальным взглядом лидера. Интересно, почему Чонсу стал таким? Или я попросту раньше не замечал за ним такие сталкерские замашки? — Ты заболел? — поинтересовался он, разглядев, какие именно таблетки я взял. Решив не врать, потому что правда всё равно в конце концов откроется, сказал то, что есть на самом деле: — Это для Рёука. — Только не говори, что заболел он… — начал беспокоиться Чонсу, поднапрягшись. — Я не говорю, хён, потому что ты сам догадался. — Нам нужно вызвать врача, — тоном, нетребующим возражений, произнёс Пак. — Не думаю, что Рёуку понравится эта идея. — Йесон, я понимаю, но завтра пресс-конференция, и если мы приведём на неё еле живого нового участника, проблем нам не избежать. А менеджер, который, кстати говоря, скоро вернётся в общежитие, открутит нам головы, за то что не проследили за ним. – Так, оказывается, следить — задача всей группы? Просто, её выполняю лишь я… И всё равно что-то не сходится. — Вызывайте. А пока я попробую помочь ему. Я ушёл с кухни и, уже подойдя к комнате, слышал голос лидера, вызывавшего на дом врача. Эта идея не казалась мне хорошей, но была неплохим вариантом. Осторожно открыл дверь и тихо прикрыл её, стараясь лишний раз не шуметь. Рёук послушно сидел на месте и, пусть я и не тот самый врач, но определил, что ему стало хуже. Парень не был смуглым, но и бледным его назвать нельзя, но тот цвет лица, что сейчас был у него, не особо отличался от белоснежного листка бумаги. Пусть я, возможно, преувеличиваю, но моё беспокойство от этого не приуменьшилось. Пусть врач справится с этим лучше меня, но мне тоже хочется помочь Рёуку, раз это теперь моя обязанность как старшего.