Инверсия

Сначала пришло понимание, что я самый настоящий дурак, раз спустя столько времени, пройдя через трудности, всё равно остался при мнении, что если любить буду лишь я, то это будет проще, правильнее и лучше для нас обоих. Хён был прав во всём, пусть сказал это на эмоциях. Зато теперь так будет легче. Йесон наконец-то поймёт, что я не заслуживаю тех чувств, что он ко мне испытывает, и забудет. Я же просто буду и дальше смотреть на него, не желая прикасаться. Такая роль меня устраивала и не могла принести никаких проблем.   Я не собирался расстраиваться или впадать в депрессию. Нет, я же хотел такой финал, разве нет? Добивался этого, шёл, изредка уходя в сторону и поддаваясь чувствам, как в тот вечер, когда хён принёс мне торт в комнату. Я не хотел видеть его, но он слишком заботлив и всегда добивается того, что хочет. Вот только я стал исключением, пусть старший это не признает.   Во всём всегда должны быть плюсы, иначе жизнь не будет блистать и переливаться в той мере, в коей должна. Именно поэтому я видел во всём что-то хорошее. Мне есть о чём жалеть. Мне есть о чём вспоминать с тоской. Мне есть из-за чего корить себя. Но при этом у меня есть счастливые воспоминания, могу по множеству раз прокручивать в голове, как он искренне признавался мне в любви, обнимал и целовал. Это действительно важно для меня, такое не должно было быть допущено, но из-за этого мне есть за что быть благодарным. Хён слишком не любит ложь, чересчур хорошо чувствует её, но его легко обмануть, если лгу я. Сказал ему, что не люблю, что нам нужно время неясно для чего. Нам ничего не было нужно. Всё это лишь были очередные отмазки для меня и способ показать ему, что лучше со мной остаться друзьями, что нельзя чувствовать что-то ко мне. Из-за всего этого я чертовски запутался, запутал его, и всё перевернулось верх дном. Пытался вызвать чувство ревности, но её не было. Зато теперь у меня есть довольно хороший друг, но которому я всё равно никогда не смогу сказать всё, что думаю. Потому что это не знаю даже я.   Всё изначально пошло совершенно наперекосяк. Понятие любви с первого взгляда для меня всегда было пустым и смешным, ведь невозможно испытать такие сильные чувства к человеку, которого видишь впервые в жизни. Но я ошибался. Йесон стал для меня мои личным исключением, как и я - его. Когда меня знакомили с мемберами, мой взгляд пал именно на него. Все эти книжные романы рассказывают о том, что когда ты видишь человека, то тебе кажется, что вот он, твой человек, идеал, судьба. У меня не было такого по отношению к хёну, но с каждым разом я всё больше убеждался, что это именно про него. Я никогда не относил себя к натуралам, никогда не думал, что гей. Я вообще не думал об отношениях, любви и влюблённости. Но Йесон-хён мне понравился. Я старался быть дружелюбным по отношению к каждому мемберу, но к нему — особенно. Возможно, был слишком напористым и поэтому сыскал на свою голову его неприязнь. Мы разные, это вполне логично. Был рад, что стал жить с хёном, но из-за этого лишний раз убедился, что мы совершенно из разных миров. Йесон считал меня ребёнком, да и сегодня думал именно так. Да, я ребёнок и веду себя порой именно так, но помимо этого я могу быть серьёзным, поддерживать темы разговоров. Но отчего-то именно с ним мне хотелось почувствовать себя окружённым заботой и опекой.   Мне было тяжело спать рядом с ним и, просыпаясь, видеть его лицо в нескольких сантиметров от своего. Йесону же это нравилось. Я чувствовал, что он изучал меня и менял собственное мнение обо мне. Пожалуй, самой наиглупейшей ошибкой из всех, что я сделал, стал вопрос о симпатии, адресованный ему. Своими же руками и словами поселил в его голове сомнение и повод для раздумий. Йесон стал приглядываться ко мне ещё внимательнее, хотя, казалось бы, куда уж там. К сожалению, было. Я не глупый, как считает хён, пусть в его формулировке отчасти это оказалось бы правдой. Замечал, как он изменился, когда понял, что чувствует ко мне что-то помимо дружеской симпатии, что возникла между нами спустя время. Его слова о привязанности до сих пор звучат в моей голове. Я не должен был позволить этому случиться, потому что отношусь ко многому слишком несерьёзно. В любом случае Йесон бы любил больше, отношения для него были важнее, а я — дороже. Всё разрушилось как карточный домик, когда он в лоб спросил меня о моих чувствах, и, даже не так, он не спросил, а утверждал. Что мне было делать? Соврать? Он бы запросто раскусил меня. Мне осталось лишь подтвердить, а это ещё больше загнало его в тупик и в угол собственного подсознаний, заставляя обдумывать каждую деталь своих действий. У меня вновь не было иного выхода, потому что и я поставил себе цель, чтобы хён забыл о своих чувствах, не стал навязывать их себе из жалости. Мне казалось, что он не мог полюбить меня, ведь сам признался в этом. Но вновь ошибся. Йесон действительно полюбил меня и отрицание этого — лишь ещё одна попытка, чтобы он забыл обо мне, как и то, что я пытался быть с ним жёстким, огрызаться, избегать. Как ещё можно было дать ему понять, что я не тот, кого он полюбил? Но хён всё равно решил всё за меня.   И в конце-концов всё это вылилось в то, во что это и вылилось. Йесон постепенно забудет обо мне, я же буду просто любить его и тешиться воспоминаниями о недолгом времени, когда мы достигли взаимопонимания. Оставить мои предрассудки, как десятки раз говорил мне хён, я не смог, зато добился того, что он наконец переключит своё внимание на другого человека. Йесон-хён достоен большего.   Я уснул, не желая идти куда-нибудь. У меня попросту не было на это сил. Как бы я ни храбрился, но мне всё равно было тяжело. Вспомнив всё от начала до конца, ненадолго ко мне в голову пробралось сомнение, что я поступил неверно, решив всё за Йесона и не оставив ему выбора. Советовал хёну спустить всё на самотёк, а сам же контролировал каждый свой и его шаг. Слишком противоречивый для себя, не то что для хёна. Меня разбудили достаточно громкий стук в дверь и голос макнэ, что сообщил, что нам нужно поговорить. Меня это несколько напугало. Мог ли он знать, что происходило со мной и Йесоном? Нет же? Я лениво поднялся с кровати и, шаркая ногами по полу, открыл дверь, впустив в свой номер одно бедствие, что развлекало меня в последнее время.    — Ты спал? — изумлённо спросил он, оглядев измятое постельное бельё и откинутое в сторону одеяло.   — Да, — сонно ответил я и прошёл ко столу, где налил себе в стакан воды, чтобы прочистить горло.    — Ты впервые в Японии, но при этом весь день проводишь в номере? Рёук-а, это неправильно, — огорчённо протянул младший, нахмурившись.   На самом деле, Кюхён был милым. Он стал мне по-настоящему близким человеком, пусть изначально я использовал его. Но я ни разу не поставил под сомнение его отношение ко мне. Младший видел во мне хорошего и интересного собеседника, с которым всегда можно о чём-то поговорить. Зачастую он подбадривал меня, что собирался сделать и сейчас.    — У меня просто нет настроения. — Сел на кровать, скрестив ноги и внимательно посмотрев на своего гостя.    — Пойдём со мной, прогуляемся по ближайшему парку, а? — предложил он, отчётливо видя, что моё настроение было ниже плинтуса. Но даже у Кюхёна поднять его выше вряд ли удастся. – Хён, ну пожалуйста. — Макнэ редко называл меня хёном из-за довольно небольшой разницы в возрасте, да и я был не против. Всё-таки такие формальности часто надоедали и приедались. — Ты выглядишь точно стухший помидор, тебя явно надо выкинуть, и я собираюсь сделать это прямо сейчас. — Кюхён подошёл ко мне и потянул за руку, решив, что он сможет меня поднять. Но я не так слаб, каким кажусь.   — Кюхён, я не хочу.    — Почему? Что-то случилось? Вы с Йесоном будто один несвежий завтрак на двоих съели, — скривился младший, оставив попытки поднять меня. — Рёук, пойдём, мне никто не хочет составить компанию, все донельзя заняты. — Этот парень редко пытался быть милым, но почему-то сейчас решил, что самое время для этого. Это было забавно, поэтому я смущённо улыбнулся, чуть опустив голову.    — Хорошо. — Я решил, что терять мне нечего, а развеяться надо. К тому же, раз Кюхён так просит, то это действительно нужно сделать.    — Тогда жду тебя через полчаса на выходе из отеля, мы недалеко пойдём, поэтому особо не собирайся. — Кюхён вышел за дверь, оставив меня в гордом одиночестве. Хотя бы кто-то не хлопнул так, что стены в номере затряслись.   Я быстро принял душ, переоделся в неизменную повседневную одежду, почистил зубы, надел очки и, захватив с собой рюкзак, куда кинул мобильный телефон и деньги, вышел из номера. Идти по-прежнему никуда не хотелось, но выполнить обещание, данное Кюхёну, нужно было. Младший ждал меня у выхода, как и было согласовано, а, увидев меня, мягко улыбнулся и предложил свою руку.   — Это уже лишнее, — несколько скомканно произнёс я, остановившись рядом с ним.   — Ну… ладно, — немного смутился Кюхён, но, пожав плечами, направился в сторону обещанного парка.   Я изредка отрывал взгляд от асфальта, чтобы посмотреть на здания этого города, но у меня совсем не было желания восхищаться здешней культурой. Кюхён шёл впереди, иногда замедляясь, чтобы поравняться со мной, но позже вновь ускоряясь, понимая, что разговаривать сейчас со мной бесполезно. Парк оказался в нескольких минутах от отеля, поэтому идти оказалось действительно недалеко. Мы обошли его территорию и попытались найти свободные лавки, но впустую. Почти все были заняты, ведь здесь было чертовски красиво. Многочисленные туристы и сами горожане фотографировались возле всевозможных деревьев и скульптур. Кюхён прошёл вперёд, что-то говоря мне, но я его не слышал, потому что остался стоять позади. На одной из занятых скамеек сидел Йесон, видимо, переключая композиции в своём плеере. Он выходил на улицу и прогулки «для подумать», и значит, сейчас было то самое время. Сталкиваться с ним совсем не хотелось, но только Кюхён решил совсем иначе.    — Рёук, ты чего? — обеспокоенно спросил младший и, проследив за направлением моего взгляда, дополнил: — О, а это не Йесон-хён? Йесон-хён! — закричал он чуть ли не на весь парк, отчего даже старший услышал его через наушники. Заметив нас, Йесон невольно скривил губы, почти тут же натянуто улыбнувшись. Кюхён схватил меня за руку и потащил к нему, я же затравленно смотрел на хёна, пытаясь донести до него то, о чём и сам понятия не имел.    — Привет, Йесон-хён, — уселся макнэ рядом с Йесоном, отчего тот подвинулся. — Рёук-а, садись рядом со мной!   Кюхён абсолютно не понимал, что каждым словом делал только хуже, Йесон уже в открытую выражал своё недовольство, которое замечал, видимо, только я. А ещё мне показалось, что я увидел в его глазах отголоски ревности. То есть, когда я уже решил, что всё кончено, он так и не отступился?    — Вы чего оба как ежа проглотили?.. — по очереди оглядел нас Кюхён, я же старался не смотреть в их сторону. — Между вами что-то произошло?    — А между тобой и Рёуком? — требовательно спросил Йесон, обратившись к Кюхёну и обернувшись корпусом в нашу сторону.    — А что между нами? — не понимая, что происходит, переспросил макнэ, оглянувшись на меня. Сейчас оба парня неотрывно следили за мной, а я же не мог оторвать свои взгляд от асфальта.   — Ну, вы ходите вместе, да? Гуляете? — продолжал с напускной дружелюбностью спрашивать Йесон, наблюдая за моей реакцией.   — Да, мы гуляем, и что тебе с этого, хён? — не выдержав, огрызнулся я и посмотрел в упор на него.   — Мне? — вскинув брови, удивлённо поинтересовался он. — Знаешь, у меня есть прямой интерес по отношению к тебе. — Тогда почему бы тебе не решить проблему со мной, а не с Кюхёном?    — Вы же гуляете вдвоём, так почему я не могу спросить об этом его? — Мы безотрывно смотрели друг на друга, словно хотели задеть друг друга лишь взглядом.    — Верно, мы гуляем вдвоём. Вставай, Кюхён, мы уходим, — поднялся я с места, заставив встать и младшего.   Я взял его за руку и повёл к выходу из парка, как почувствовал, как кто-то крепко сжал мою ладонь и резко потянул на свою сторону, увлекая за собой.    — Йесон, отпусти меня! — рявкнул я, попытавшись выхватить свою ладонь из его захвата, но он держал слишком крепко.    — Нам нужно поговорить, — буркнул старший, ведя в неизвестную мне сторону.    — Йесон, отпусти… — попросил я, перестав сопротивляться и слепо следуя за ним.    — Теперь ты будешь гулять вдвоём со мной, — остановившись и посмотрев мне в глаза, прочеканил Йесон. Кажется, даже не стараясь, я вызвал чувство ревности с его стороны, снова растряс всё и вновь напомнил о себе. И всё же я действительно глупый. Но только Чонун тоже не уступает мне в этом, что бы он ни говорил.