Инверсия

Не знаю, что на меня находит, когда я нахожусь рядом с Рёуком. В последнее время мною движут чувства и эмоции, мне попросту хочется потакать своим желаниям. Держал его за руку и вёл в неизвестную мне сторону. Мы передвигались достаточно долго: поначалу младший сопротивлялся, а потом и вовсе оставил попытки и просто шёл следом. Я заметил небольшой закоулок между двумя соседними домами и завёл парня туда, прижав к стене. Вряд ли он захотел бы убежать от меня, но так было намного удобнее. Либо же мне просто доставляло удовольствие контролировать его, а не зависеть. — Что это было? — спросил, не сводя с него глаз и внимательно вглядываясь в каждую деталь. — Что ты имеешь в виду, хён? — не понимая, переспросил Рёук, точно совершенно осознавая, что вызвал во мне чувство ревности, что, как и любовь, достаточно чужды мне. — Ты и Кюхён. Только поругавшись со мной, решил найти мне замену в лице макнэ? Ты слишком шустрый, Рёнгу. — Я продвинул свою руку ещё ближе к его лицу, почти прикасаясь к щеке. — Не думаю, что тебя это касается, Йесон-хён, мы всё уже решили, разве нет? Ты сам сказал, что оставляешь меня, а сейчас придираешься к моим отношениям с Кюхёном, от которых разит лишь дружбой. Не слишком ли противоречиво ты себя ведёшь? — выпалил Рё, а я же оторопел. Кто бы говорил! Не он ли до этого поступал так, что спутывал все карты? Но он не лгал. Выходит, я из пустого места сделал проблему? Это не свойственно мне. Отчасти даже стало стыдно и немного не по себе. — Мы ничего не решили, — настаивал я, пододвинув другую руку. Неужели Рёук ничего не понимал? Такие недвузначные намёки? Мне чертовски надоело всё это, я разозлился и сорвался на него, но сейчас мне хотелось быть рядом с ним, обнимать и радоваться тому, что тот, кого я люблю, вновь со мной. — Я решил, — резко скинул он мои руки так, что я почти потерял равновесие. — Ты оставил меня наедине с собой, поэтому не нужно сейчас лезть и пытаться что-то исправить. Я уже говорил, что не… — Быть смелее, перестать думать о последствиях — вот, что я вынес из общения с Рёуком. Он сам вырыл себе собственную могилу, поэтому медленными шагами направлялся прямиком в неё. Прервав его, я осторожно поцеловал его в нижнюю губу, мягко очерчивая её контур языком, и отошёл на шаг назад. Рёук растерянно смотрел на меня, спустя несколько секунд всё же решив закончить фразу, которую я так некультурно не дал ему договорить: — люблю тебя. — Любишь меня? — поддел его, в глубине души понимая, что он попросту договорил. Но мне не хотелось верить в то, что это не так, меньше. — Я… Не делай больше так. — Его настроение существенно изменилось после моего первого шага. Рёук плавно передвигался в пропасть, совершенно не понимая, что идёт прямиком туда. Ещё немного, и он наконец сможет упасть, потеряв равновесие и контроль. — Вот так? — Да, я издевался над ним. Да, я в открытую издевался над ним. Да, я в открытую издевался над ним, но то, как Рёук судорожно вздохнул, когда я поцеловал его ещё раз, но уже в верхнюю губу, приносило ни с чем несравнимое удовольствие. — Йесон-хён! — одёрнул меня, уперевшись руками в мои плечи и отодвигая от своего лица. Он продолжил стоять в такой позе и говорить: — Пожалуйста, давай закончим всё здесь и сейчас. — Не хочу. — Что? — явно не ожидая подобного ответа и моей непреклонности, переспросил Рёук, часто-часто моргая, как глупенькая девочка. — Я не хочу заканчивать то, что ещё не началось. Более того, это не хочешь и ты, но глупые и навязанные тобой мысли мешают тебе попросту встречаться со мной, любить и поверить в то, что я правда испытываю к тебе искренние, настоящие и ненадуманные, чёрт возьми, чувства! Насколько нужно быть неуверенным в себе, чтобы не замечать то, что находится прямо перед твоим носом?.. — Я не кричал и был спокоен. Говорил с намерением, чтобы до него дошло каждое слово, чтобы Рёук обязательно всё понял и прислушался ко мне, как я делал раньше, слушая его. Это помогло мне, так почему же он не может воспользоваться своим же способом? — Почему ты хочешь добиться от меня того, что мне тяжело принять? — Рёук выглядел потерянным, он сомневался, и это нельзя было бы скрыть никакой маской и ни под каким предлогом. — Я не могу больше лгать себе и тебе, что не люблю тебя. Это не так. Люблю. Слишком люблю, раз позволял так издеваться над самим собой и тобой. Я запутался, ты же помогаешь мне найти выход. Но моё «я» не хочет к тебе, всячески отталкивая. Мне безумно хочется быть с тобой, но вместе с этим всплывает столько проблем, что не могу позволить просто отдаться этой любви целиком. Она всепоглощающа. — Давай просто попробуем. Один шанс. Другого не будет. Если из этого ничего не выйдет, тебя всё ещё будут мучить сомнения, я поставлю точку и исчезну из твоей жизни настолько, насколько это будет возможным. — Я достал из кармана пиджака, без которого не обошёлся бы ни один мой наряд, два купленных сувенира для себя и для Рёука. — Как только ты поймёшь, что этим отношениям не суждено долго жить, просто выкинь, разорви, сломай, сделай всё, что угодно. Но до тех пор носи его, хорошо? — мягко улыбаясь, попросил его, надев на руку чёрный браслет из плетёной кожи. Пока Рёук разглядывал подаренный мною подарок, невольно улыбаясь, пусть и стараясь скрыть это от меня, я достал идентичный и надел на своё запястье, что не прошло мимо младшего. Он с удивлением в глазах посмотрел на меня, выдвинув руку вперёд. Я сделал то же самое, и парень решительно перевернул мою, с готовностью сжал чужую ладонь и поднял наши руки, улыбаясь чуть шире и открытее, продолжив рассматривать парные браслеты. Я же не мог перестать любоваться искренним счастьем в его глазах. Как можно было скрывать это столько времени? Рёук точно сумасшедший. — Нам нужно идти, — прошептал я, боясь спугнуть его и того, что вернётся прежний его настрой, и счастье, которое уже было так близко, окажется вновь не рядом со мной. — Ты можешь взять меня за руку? — сбивчиво произнёс Рёук, точно боясь, что эта фраза прозвучала слишком глупо и по-детски. Возможно это и так, но мне она грела сердце, пусть на улице было достаточно тепло. Я коротко улыбнулся и опустил наши руки вниз, переплетя свои пальцы с его. Рёук опустил голову, вновь скрывая от меня свою улыбку, точно не хотел, чтобы я замечал это. Почему? Он считает, что мне это не понравится или стыдится своего искреннего выражения чувств? Глупый. Мне нравилось ощущать его ладонь, сжимающую мою. Для меня это намного интимнее любых прикосновений и поцелуев. Что-то слишком ценное, откровенное и личное. Не каждому позволишь взять себя за руку. Это должен быть тот, кто дорог тебе. И именно сейчас мне было безумно приятно, что Рёук попросил об этом меня. Судя по всему, он явно сомневался, но всё равно сделал это, пусть и знал, что идти так придётся совсем недолго. Мы вышли на улицу, где сновало множество людей, поэтому нам пришлось отпустить друг друга. Но это определённо оставило приятное воспоминание, и я постараюсь, чтобы оно было не мимолётным. Я буду ждать повторения и искать его руку, когда мне будет тяжело, чтобы вновь ощутить тепло. — И куда дальше? — словно ничего и не было, беспечно спросил Рёук, осмотрев окружающее пространство. Я понятия не имел, где мы находимся, поэтому на этот вопрос ответить не мог. А действительно, куда дальше? — Я же сказал, что мы будем гулять вдвоём. Наслаждайся, ведь это первая прогулка со мной в качестве твоего парня, — нагнулся я к его лицу, легонько щёлкнув по носу, отчего младший забавно сморщился и с укором посмотрел на меня. — Пойдём. Мы шли рядом, слишком близко, поэтому наши руки беспрестанно бились друг о друга, вызывая с каждой минутой ещё большее желание вновь соприкоснуться и почувствовать то же самое. Слишком сладостно. Я не мог до конца поверить и принять тот факт, что теперь всё разрешилось. Если в тот раз это было не так, то в этот я уверен, что всё будет иначе. Рёук изначально не сможет полностью открыться и поверить в то, что всё выйдет, а браслет на его запястье будет с ним ещё долго, но я постараюсь, чтобы вера в это появилась как можно быстрее и закрепилась надолго. Я шёл вперёд, не поворачиваясь, чтобы посмотреть на него, но знал и чувствовал, что он рядом со мной. Совершенно другие ощущения и огромная разница. Но всё это чертовски радовало меня. Не знаю, каким образом, но мы вновь вернулись к парку. На улице уже заметно стемнело, поэтому нам пришлось вернуться в отель. Я успел мимолётно взять его за руку, останавливая, и шепнуть, чтобы он позже зашёл ко мне в номер. Рёук коротко кивнул и убежал к себе; видимо, это означало согласие. Вернулся к себе и принял душ, вспотев от достаточно долгой, пусть и безмолвной прогулки. Я надеялся, что Рёук всё же исполнит мою просьбу и придёт сюда, поэтому заказал в номер пиццу. Это единственное, что пришло мне в голову, к тому же мы не ужинали, а младший наверняка ещё и не обедал. Блюдо доставили быстрее, чем ко мне постучался Рёук, поэтому я успел разложить всё на кровати, не особо заботясь о том, что мы можем запачкать. Со стола взял бутылки с водой и стаканы, которые поставил на несколько книг, добытых из чемодана. — Йесон-хён, это что? — с любопытством спросил Рёнгу, оглядев мой импровизированный ужин. — Это мой первый подарок для тебя. — Тогда что это? — поднял он свою руку вверх, демонстрируя браслет. — А это договор. Официальный, но не документированный. Но если что, то учти, ты будешь наказан, если расторгнешь его без ведомой мне причины, — предупредил его, произнося всё это не шибко серьёзным тоном. Всё же я по большей мере шутил. Я присел на один край кровати и похлопал по месту напротив, наклонившись вперёд. — А я думал, что этот договор имеет романтический подтекст, — разочарованно протянул Рёук, явно желая задеть меня. Что ж, если он хотел именно этого, то я не против такой беседы. Она в любом случае куда лучше наших прежний недомолвок. Младший сел точно туда, куда я ему показал и, облизнувшись, посмотрел на пиццу, что выглядела съедобно даже для меня, пусть я и не приверженец подобной пищи. Но этот ужин для нас двоих и лишь на двоих, поэтому, если бы я купил в первом попавшемся магазинчике чипсы, и те были бы очень вкусными. — Он и имеет романтический подтекст, — продолжил я, разрезая пиццу, — но, помимо этого, ещё и очень важное лично для меня. Поэтому, пожалуйста, отнесись к этому с пониманием и не стоит терять его просто так. Расстанься с ним только тогда, когда забудешь меня. — Я положил в его тарелку сразу несколько кусков и, оторвавшись от дела, посмотрел на своего гостя. Он выглядел грустным, но при этом в глазах читалось нечто такое, что я не смог определить. Восхищение? Довольно странно, если это оно. — Я буду с ним бережен, — пообещал Рёук, пока я накладывал в свою тарелку порцию для себя. — Постарайся, — усмехнулся, наконец приступив к еде. Младший уже вовсю пробовал пиццу, явно наслаждаясь и моим обществом и блюдом. Было действительно вкусно, причём настолько, что не хотелось отрываться даже на разговоры. Вдоволь наевшись, периодически переглядываясь, мы выбросили и убрали всё ненужное и вновь сели на той же самой постели, собравшись продолжить начатый ранее разговор. — А что мы будем делать, если фанаты что-то заподозрят? — осторожно уточнил Рё, скрестив ноги и смотря на меня, не отводя взгляд в сторону. — Это будет считаться фансервисом. — Я про браслеты. — Это тоже будет считаться фансервисом. — Наши отношения тоже будут считаться фансервисом? — пошутил Рё, но мне показалось, что в его словах проскользнули нотки какой-то горечи. Что снова произошло? Он вновь не доверял мне? Прошло всего лишь несколько часов!.. — Нет, наши отношения будут являться правдой, о которой должны знать только четверо, — спокойно и искренне ответил ему, разъясняя всё. — Четверо? Я, ты и?.. — И наши договоры, — засмеялся я, увидев непонимающие выражение лица Рёука, позже исказившееся в забавную гримасу. — Ты правда уверен, что сможешь попробовать? — спросил у него, посерьёзнев. Этот вопрос мучил бы меня чересчур долго и сильно, если бы я не задал ему его напрямую. — Я постараюсь, правда. Не понимаю, почему настолько боюсь всего, но мне действительно тяжело, хён. Осознаю, что поступаю противоречиво, что делаю плохо нам обоим, но до этого мне это казалось единственным выходом и самым лучшим вариантом. На часах уже было слишком поздно, поэтому я помог Рёуку подняться, вновь взявшись за его руку, и, продолжая сжимать чужую ладонь, довёл до выхода. — Спокойной ночи, — улыбнувшись уголками губ, прошептал ему. — Спокойной ночи, хён. — Рёук развернулся и взялся за дверную ручку, но остановился, явно раздумывая, сделать что-то или же нет. Приняв решение, Рёук быстро развернулся и коротко поцеловал меня в щёку, тут же покинув номер. Вот тот, кого он старался спрятать в себе. Вот тот, кого я полюбил; о ком хочу безмерно заботиться; чьё тепло желаю чувствовать и держать за руку. Вот он, настоящий Ким Рёук.