***
Директор Миринг без особого интереса, в пол уха, слушала очередного докладчика. Подперев рукой подбородок она лениво скользнула взглядом по собравшимся. Поскольку зал для совещаний был просторным, это позволяло разместить как человеческое командование, так и старших из клана автоботов. Похоже между некоторыми людьми и нагами что-то происходило. Например Леннокс, выглядел так, как будто морского ежа проглотил и всё время вздрагивал, в то время как на лице оружейника Айронхайда играла довольная, если не сказать озорная, улыбка. А старший воин редко улыбался. Шарлотта обратила внимание на устроившегося на противоположном конце зала Оптимуса. Он её раздражал. И вместе с тем… интересовал. Интересно на взгляд своего вида, Прайм считался красивым? И какова чёрта она сегодня напялила это идиотское платье? Вырез слишком глубокий, юбка слишком короткая. Неужели она искала внимания лидера клана? Да ни в жизни! Но… если бы Прайм сделал ей какой-нибудь комплимент, она не была бы против. Шарлотта мысленно фыркнула — надо сосредоточиться на работе, а она думает о какой-то ерунде. Однако мысль о том, что не плохо было бы поговорить с Оптимусом, была очень навязчивой. Была только одна проблема — о чём она собралась с ним говорит?! Совещание кончилось и все разошлись по своим рабочим местам. И Миринг в то числе, к тому времени на столе уже лежала стопка документов и утренней корреспонденции. Однако сосредоточиться на работе у женщины так и не получилось. И раздражённо фыркнув она стремительно покинула кабинет, намериваясь найти Прайма и поговорить.***
Как на зло, Прайма ни где не было. Кого бы Шарлотта не спрашивала все видели его только мельком. Она нарочно не стала отвечать на высказывания Симмонса на счёт того, что у неё не плохие ножки. Хотя и немного приосанилась. Так она прошла половину комплекса, пока боковым зрением не заметила мелькнувший кончик вроде бы синего хвоста. Решив что наконец-то нашла Оптимуса, Миринг стремительно, на сколько позволяли каблуки, метнулась в направлении скрывшегося нага. Распахнув двери и шагнув внутрь небольшого ангара, она провозгласила: — Наконец-то я вас нашла! … Повисла немая пауза. Шарлотта уставилась на молодых автоботов в количестве двух штук, занятых какой-то азартной игрой. И тот, кого она приняла за Оптимуса, как раз принёс «выпивку». Молодые наги застыли и во все оптики таращились на директора. — Кажется мне не сюда, — медленно проговорила она. — Извините. Она развернулась на пятках и хотела уже выйти, как внезапно почувствовала, что вокруг её талии оборачивается что-то сильное и пластинчатое. — О тебя как раз сюда, дорогуша, — хмыкнул один из молодых воинов. В следующий момент, Миринг почувствовала, как её тянут вглубь ангара. Она дёрнулась пару раз, только за тем, чтобы понять — из объятия змеиных колец не вырваться. — Что вы себе позволяете?! Отпустите меня сейчас же, поганцы, — выкрикнула она. В ответ послышалось негромкое хихиканье другого нага: — А ты с характером, малютка. И выглядишь аппетитно… Холодок пробежал по спине директора, когда тот плотно прикрыл двери. Это было не хорошо. Это было очень не хорошо. Судя по всему, эти ребята уже успели изрядно приложиться к сверхзаряженному. Двое подвыпивших активных юнцов, настроенных развлечься. И одна Шарлотта Миринг, одетая в легкомысленное платьице. И ситуация явно складывалась не в её пользу. Допустим, несмотря на весь свой образ «железной леди», Шарлотте всё же нравилось, когда ей оказывал знаки внимания противоположный пол. Это было лестно, чего уж греха таить. Но когда знаки внимания начинали показывать наги — это было… как-то не правильно. Не то чтобы Шарлотта считала себя ксенофобом. Наконец гибкий змееподобный хвост дернулся. И Шарлотта, крутанувшись, оказалась прижатой к груди молодого нага. Две пары голубых оптик с любопытством разглядывали директора. В свою очередь директор старалась рассмотреть хулиганов. И едва удержалась от нервной дрожи. Она явно знала этих двоих. Они принадлежали к особой группе — так называемым врекерам. И согласно досье и слухам все сходились во мнении, что это шайка отщепенцев. Среди автоботов, однако, они пользовались репутацией «крутых парней». Шумные, грубые и не редко похотливые. К людям они относились, по большей части, презрительно и враждебно. Если память не изменяла директору, то этих двоих звали Топспин и Твинтвист. Братья-близнецы, как Санстрикер и Сайдсвайп. А ещё память услужливо подсказала, что у них очень скверный характер. Змееформеры о чем-то тихо переговаривались между собой на родном языке. — Так, ребята, шутки в сторону, — сказала Шарлотта тем самым серьёзным тоном, который заставлял съёживаться подчинённых. — Вы знаете, кто я? — Кажись, ты так называемый директор Миринг, — прошипел тот кого как думала она, звали Твинтвист. — Правильно, я директор и отвечаю за это место. А что это значит? Два молодых воина переглянулись. А потом Топспин очень быстро лизнул щёку женщины. — Значит? Понятия не имею. Но на вкус ты не чем не отличаешься от прочих двуногих. Миринг упёрла руки ему в грудь и, отталкивая, яростно прошипела не хуже любой змеи: — Хватит! Заигрались вы, ребята! Отпустите меня сейчас же! — Ты директор, ты здесь самый главная, да? — тихо засмеялся Твинтвист. — Да, главная! И у меня еще есть дела, помимо того, чтобы играть в ваши игры, — прорычала Шарлотта, силясь вырваться. Хвост Топспина туже затянулся на талии женщины, заставляя замереть. — Скажи-ка, милашка, если ты главная, то тебе нельзя пользовать как фемку? — протянул он. — Или же просто никто не учил тебя подчиняться? Миринг не ответила, только судорожно вздохнула, когда когтистая рука легла ей на бедро. Два нага наблюдали за ней с усмешкой. Хвост оставил талию директора, и его место заняла вторая рука врекера. — Хочешь развлечься с нами, госпожа директор? — проурчал он. — Н-нет! — мотнула головой женщина. Топспин ухмыльнулся, и наклонившись, легонько чмокнул Шарлотту в изгиб шеи. Рука, обвивающая её талию, нежно начала поглаживать спину. Молодой мех прислушивался к её дыханию, потом втянул воздух носом. — А вот мне что-то подсказывает что да, — усмехнулся он. — Давай удалим эту милую тряпицу с тебя. Директор Миринг резко дернулась, и на этот раз у неё получилось вырваться. — Совсем очумел?! Не смей ко мне прикас… Она вырвалась из объятий одного нага, чтобы тут же попасть в объятия другого. Твинтвист обнял её сзади за плечи. — Тише, дорогая директор, — проурчал он, наклонившись к её уху. — Теперь главные мы. Будь послушной девочкой. Обещаем, тебе понравится, если будешь делать всё, что тебе скажут, — и не давая времени опомнится, он впился клыками в плёчо женщины, впрыскивая яд. — Это поможет тебе расслабиться. Шарлотта вскрикнула и выгнулась в объятиях нага. Больно было только когда ей проткнули кожу, а потом по телу расползлось приятное тепло. Вдруг окружающий мир заволок розоватый туман и чувство опасности отступило куда-то. — Вот и умница, — промурлыкал врекер, наблюдая как Миринг моментально расслабляется и её глаза затягивает поволокой. И почему она боялась? Неужели она испугалась этих милых… юношей? Рот директора приоткрылся, будто она собиралась что-то сказать, но Твинтвист воспользовался возможностью и накрыл её губы своими. Тем временем Топспин придвинулся ближе. Шарлотта застонала. Смутно она понимала, что это всё из-за яда, но сопротивляться ему она не могла. Да и не хотела. Ей было ужасно хорошо, как будто в компании любовника. И если уж на то пошло любовника у неё не было уже давненько. А её иногда становилось так тоскливо и одиноко. Ей хотелось тепла и ласки. Те немногие движения, на которые она была способна, были ужасно медленными. Она необычно остро чувствовала прикосновения молодых воинов и готова была раствориться в них без остатка. Стать их частью. — Больше, — простонала Миринг, мелко дрожа всем телом от удовольствия. — Пожалуйста… — Конечно, сладкая, — клыкасто ухмыльнулся Топспин. — Особенно когда ты так просишь. Когтистые руки толкнули подол платья вверх. Директор готова заскулила, прикосновение прохладного, гладкого и такого подвижного металла к разгоряченной и голой коже возбуждали женщину ещё больше.***
Оптимус вовсе не избегал Шарлотту, хотя со стороны это могло так показаться. Или может быть, это и было правдой. Но на то была веская причина! Дело в том, что с некоторых пор директор Миринг стала вести себя странно в его присутствии. Для начала она стала выглядеть иначе. Иначе пахнуть. И это было… соблазнительно. И дабы ещё раз не сорваться Прайм и предпочитал как можно реже пересекаться с женщиной. Но ведь вечно убегать от проблемы под названием Шарлотта Миринг не получится. Надо бы сказать, чтобы человеческая фемка прекратила свои выкрутасы. Кстати сегодня он вовсе не прятался от неё, просто было несколько дел требующих его непосредственного внимания. Конечно, можно было обойтись и отчётами, но… Оптимус по правде говоря терпеть не мог всё эту волокиту с документами. Поэтому, стыдно признаться, и свалили львиную долю этой работы на Проула. Прайм как раз направлялся к себе, когда его окликнул один из человеческих служащих комплекса и доложил, что его упорно ищет Миринг. И ему ничего не оставалось, как смириться и добровольно отправится на встречу с директором. Как ни странно в кабинете её не оказалось. И секретарь сказала, что после совещания она не пробыла в кабинете и получаса. Оптимус повторил свой маршрут, но директора Миринг ни где не было. Она будто испарилась. Неизвестно сколько бы лидер клана шатался бы по комплексу, если бы случайно не учуял знакомые нотки запаха. Кажется, именно этими духами пахла госпожа директор на брифинге. Последовав за этим тонким следом красно-синий наг уткнулся в прикрытую дверь ангара… Из-за которой доносились тихие стоны и вздохи. И если верить обонянию Оптимуса и энергетическому фону внутри находились трое. Очень возбуждённые… — НЕМЕДЛЕННО ПРЕКРАТИТЬ! — проревел Прайм, распахивая двери. Молодые наги тут же замерли на месте, кто в какой позе был: Топспин стягивающий трусы с женщины и Твинтвист держащий её же грудь. Судя по взглядам, братья врекеры тут же и протрезвели. Шарлотта же продолжала стонать и тихонько выгибаться — Оптимус судорожно сглотнул. Он был зол. По природе оратор, сейчас он не находил слов. Всё, на что он был способен в данный момент — рычание. Молодые войны, стараясь не смотреть в глаза начальству, освободили Миринг из объятия своих тел. — Какого шлака вы двое здесь делали, — прошипел Прайм. — Да мы это… мы ничего плохого… — попеременно начали мямлить близнецы. — Мы просто… развлекались… — Развлекались, — угрожающе надвинулся на них Оптимус. — Вы хоть понимаете, что могли натворить?! Братья врекеры потупились. Прайм был готов оторвать им хвосты. Да как они смели покуситься на его человека! Как смели сделать то, что он хотел сделать с ней сам! Не говоря больше ничего, Оптимус быстро подхватил в охапку Миринг. — В следующий раз, когда захотите развлечься, — сказал он сурово, остановившись на выходе. — Найдите себе своего собственного человека. Этот один, мой!***
Осторожно прижимая к себе Шарлотту красно-синий наг быстро скользил в направлении медотсека. — Оптимус, — слабо пробормотала Миринг. — Тише, — улыбнулся мех. — Всё уже кончилось. Не беспокойтесь, сейчас я отнесу вас к Рэтчету. Он старался лишний раз не вдыхать еë запах. Внезапно, с такой силой, которую не ожидаешь от одурманенного человека, Шарлотта обхватила ногами талию лидера. — Прайм, — прошептала она, обвив руками его шею, — я вас хочу. От шока тот аж забыл куда направлялся и застыл как вкопанный. — Вы не понимаете о чем говорите, — наконец выпалил он. — О прекрасно понимаю, — тихо возразила женщина и немного приподнявшись чмокнула лидера автоботов в губы.***
Дверь в медотсек распахнулась так стремительно, что Рэтчет едва не выронил из рук датапад, который прочитывал. — Рэтчет! Помоги мне, — кричал Оптимус, стараясь отодрать от себя любвеобильную и очень настойчивую Шарлотту Миринг. — Введи ей противоядие! Я уже больше не выдержу! Медик внимательно просканировал лидера и директора и с пожеланиями хорошо повеселится, удалился из мед отсека. — Кстати Прайм, — хитро прошептала на аудио красно-синего меха Шарлотта. — Если мне всё понравится, можете меня ещё раз съесть.