***
Когда Эльза прибыла на место, Ритуал уже начался. На место Титании подбросил Нацу, что смог пробудить в себе силу полета огненного дракона, как прежде это смог сделать Гажил. На алтаре в луже собственной крови лежал Странник, его тело покрыто ранами, а запястья и лодыжки скованы цепями. Сам вампир был еще в сознании. — О боже! — девушка кинулась к своему возлюбленному. Жертвенник представлял собой огромный прямоугольный камень с резными рунами по обоим его бокам. Жерар находился в середине каменного круга, на котором были нанесены кровью странные надписи. Стоило девушке приблизиться слишком быстро к проклятому жертвеннику, как магия сработала, откинув ее на приличное расстояние. Как оказалось, это был барьер. — Черт, Жерар, очнись, прошу тебя, открой глаза! — девушка не прекращала попыток попасть за пределы барьера. — Эль-за, — хриплым, осевшим голосом произнес молодой человек. Глаза хранителя медленно открылись, и он смог через боль посмотреть в сторону своей любимой. — Уходи, Эльза… тебе нужно бежать. У меня очень мало времени… он скоро вернётся, и тогда будет поздно… уходи, прошу тебя… — каждое слово давалось ему с огромным трудом. — Не стоит так спешить, — послышалось над головой юной девы. — О, нет! — Жерар пытался порвать оковы, но все попытки были тщетны, и его в очередной раз ударила молния, что прошлась по всему телу. — Не дергайся, сделаешь себе только хуже… — Зереф, мы договаривались! Не смей ее трогать, ты обещал! — Жерар напрягся и хотел дернуть цепями, но его отчаянная попытка сломать оковы закончилась неудачей. — Отодвинься в сторону, — она достала меч и кивнула Жерару, чтобы тот слегка отклонился в сторону. Она ударила, мечем по одной из цепей, но цепи были еще под заклятием. И конечно ее попытки, как и попытки Жерара, оказались никчемными: от соприкосновения стали с цепью девушку отбросило очень далеко. Она отлетела на пару метров и встретилась спиной с каменной стеной башни. Кости вдоль позвоночника противно хрустнули, а на доспехе появились новые вмятины. Эльза вскрикнула и сползла по стене к полу. Перед глазами все плыло, а над правой бровью появилась царапина, из которой медленно стала сочиться кровь. Застонав, Титания медленно стала подниматься на ноги, попираясь одной рукой о стену. — Браво, Цветок, я ценю твою попытку спасти его, но он сам хочет того, чтобы я вселился и взял это тело. Не так ли, Жерар? Расскажи ей о нашей сделке. — Прости меня, Эльза, но тебе надо уйти. Я не хочу, чтобы ты погибла, уходи, Эльза, оставь меня, ты не поможешь мне, уходи, просто уходи… — он зарычал от злости. Из-за магических оков, он был бессилен что-либо сделать. Все, что он мог, — это уговорить любимую уйти и бросить его здесь. — Какой же ты глупый, я все вспомнила, все то время, что провела с тобой. Чувства к тебе, они настоящие. И это моя судьба — убить Зерефа и погибнуть вместе с ним, ты не имел права ее менять! Я никуда не уйду, я убью Зерефа, и мы уйдем отсюда вместе! Только с тобой, вместе, — она подошла к алтарю и сжала ладонь Жерара в своей. — Как трогательно, вот только, — за спиной Эльзы появилась тень, она росла все выше, и Жерару становилось не по себе, он еще активнее стал пытаться освободиться, хотя понимал, что это бесполезно. — Эльза, беги! — прошептал он, а девушка лишь припала к его трясущимся и потрескавшимся губам своими и слегка провела рукой по горячему лбу. — Все будет хорошо, доверься мне, — после этой фразы девушка отошла от жертвенника и встала в боевую позу, закрыв собой Жерара. Девушка готова была отдать жизнь, но защитить любимого любой ценой. — Боже, я весь дрожу от страха и ужаса, ведь сам Лунный цветок пришел за мной. Но хватит ли у тебя сил? — Зереф вышел навстречу девушке, при его виде Эльза поморщилась: пол-лица проклятого темного бога были покрыты язвами и струпьями, словно он получил сильный ожог, другая же половина покрылась морщинами, а пряди волос стали седыми. — Во что ты превратился? — Я? Нет, моя дорогая, это все твоя матушка и Мевис. Ее стараниями я стал таким, но не это сейчас важно, а то, что ты уже не сможешь мне помешать. Я рад, что ты избавила меня от Всадника. Он и его трагедия мне порядком надоели, вот только я не думал, что ты можешь его исцелить… ты смогла спасти еще одну душу, просто вырвать его из лап тьмы, но Жерара ты уже не спасешь. Поздно, он дал согласие, ты опоздала. Все, что тебе остается… — темное Божество махнуло рукой в сторону Эльзы. Девушка снова отправилась в полет и, в очередной раз, приложившись об стенку, собиралась встать на ноги, но Зереф не позволил. Направив правую руку в сторону Титании, он снова поднял ее в воздух, и стал сжимать горло. Эльза задыхалась, словно невидимые руки сжали горло. Левой рукой Зереф щелкнул, и появились цепи, что с легкостью сковали запястья и лодыжки Титании. — Зереф, прекрати! — Фернандес еще раз попытался освободиться, но заклятие было сильнее, тем более, темный Бог успел выкачать из него достаточно магической силы, чтобы окрепнуть. — Нет, нет, нет, смотри, — он подошел к хранителю и, схватив того за волосы, заставил смотреть на Эльзу. — Видишь, она в порядке. Я просто обездвижил ее, чтобы не мешала ритуалу, — он отпустил Фернандеса и посмотрел в небо, что было прекрасно видно из проломленной крыши башни. — Луна уже взошла. Время пришло. — Нет, нет, не смей, если ты это сделаешь, я убью тебя! Слышишь, не трогай его! — Эльза пыталась освободиться, но это было не так просто. Ритуал начался: по приказу Зерефа темные монахи один за одним стали вставать из своих могил, образуя круг около жертвенника. Жерар прикрыл глаза, готовясь к худшему. Сейчас его не станет, но она будет жить. В противном случае, он активирует печать, и их обоих не станет. Он уже все продумал. Пусть Зереф радуется сейчас, пусть думает, что ритуал очищения помог ему разрушить печать внутри. Путь думает, что победа близка. Он улыбнулся печальной, полной отчаянья улыбкой. Главное сейчас — сохранять спокойствие и не выдать Зерефу своих истинных намерений. Под монотонное пение мертвецов Жерар стал готовиться совершить самый безумный из всех своих поступков: погибнуть и забрать с собой Зерефа. Если не выйдет, он был уверен, что Эльза сделает свое дело: убьет их обоих. Она сделает это, ведь он ее об этом уже попросил. Темная аура проникала внутрь, принося с собой забвение и боль. Тело билось в конвульсиях, а тело Зерефа очень быстро стало обращаться в золу. Летая бесформенным черным дымом над Хранителем, он был готов вселиться в новое сильное тело. Как только песнопения замолкнут, а заклятие полностью будет пропето мёртвыми адептами его культа, Жерар станет его узником, и тогда весь мир станет принадлежать ему. Вот песнопения смолки. Жерар уже был без сознания, когда черный дым стал вселяться внутрь его тела. Вскоре он вновь открыл глаза, но только не как Жерар, а уже как Зереф. — Ну что, моя дорогая Эльза, теперь у тебя есть только два варианта: убить нас обоих, проткнув своим мечом, или же служить мне, правда, при первом варианте есть вероятность, что я все-таки смогу тебя одолеть.***
Их битва длилась очень долго, что Зереф, что Эльза были сильны. В отличие Эльзы, темное Божество пользовалось не только своим мечом, сотканным из темной материи, но и магией, которой было наделен от рождения. — Ну же, Эльза, сдавайся! Тебе не победить меня! Я чувствую, как внутри тебя все закипает от гнева и боли за то, что ты не успела, не смогла защитить его! — темное Божество продолжало насмехаться над девушкой, используя образ Жерар и атакуя точно так же, как он, копируя все движения и стиль. «Если так и продолжится, я не смогу его одолеть. Прости меня, Жерар! Я уверена, ты меня понял и хотел бы этого», — девушка подготовилась к решающей атаке, готовясь вложить в этот удар весь свой гнев и боль за потерю любимого. «Это уже не Жерар. Это не он, это Зереф. Думай о нем как о Зерефе, а не как о Жераре!» — она заставляла себя думать о стоящем перед ней человеке как о враге, забыв о чувствах, что испытывала к нему. Очередная серия атак, и вот уже он лежит, сбитый с ног. Может, если она проткнет его мечом, то положит конец этой бесконечной битве. — Ну же, давай, убей нас, и тогда ты тоже умрешь. — Может, да, а может, и нет, сейчас мы это проверим, — в ее глазах нет сожаления, она готова убить их обоих и даже умереть сама, но в последний миг все меняется. — Эльза, — прошептал парень. Когда девушка уже замахнулась своим мечом для решающего удара, он улыбнулся ей, и Титания поняла, что это не Зереф, хотя еще мгновение она стояла, сомневаясь, кто именно сейчас перед ней. — Жерар? — девушка опустила меч и помогла юноше подняться с холодного грязного пола. — Ты смог одолеть его, я верила и не зря, ты ведь у меня такой сильный, — она обняла его. Жерар не хотел говорить ей правду, но все же решился, тяжело вздохнув. — У меня мало времени, — от этих слов девушка вздрогнула и отпрянула от него. — Что? — она посмотрела на него с непониманием и тревогой. — Нет такой силы, чтобы убить темного Бога. Его можно только запечатать, навсегда. Я знал, что так будет, но я не хотел, чтобы ты умирала в очередной раз. Отведи меня вниз, скорее, там есть то, что поможет остановить его навсегда, — девушка помогла юноше спуститься вниз и увидела огромный осколок зеркала. Она сразу поняла, что задумал хранитель. — Это же… Жерар, это же… — Да, знаю. Это слеза — тюрьма, в которую заключили его мать после того, как победили. — Нет, я не дам тебе этого сделать, я не дам тебе… — но парень не стал слушать, он лишь подошел и, приподняв ее лицо двумя пальцами за подбородок, впился ей в губы. Этот поцелуй будет для них последним. Он больше не увидит ее. Его ждут столетия заточения во тьме среди страха и боли, а она сейчас так близко. Ее губы соленые на вкус от слез, что текут не переставая из прекрасных карих глаз. «О, Эльза! Если бы ты знала, как мне хочется остаться с тобой навсегда…» — Пора, — прошептал он, как только разорвал поцелуй. — Нет, не делай этого. Мы найдем способ, мы извлечем его из тебя, я сама стану для него сосудом. Прошу, не делай этого, не уходи. Я ведь только тебя нашла… — он прикладывает указательный палец к ее дрожащим губам и целует нежно в лоб. — Закрой глаза, — девушка выполнила его просьбу и стала слушать его голос. — Представь, что этого ничего не было: война закончилась, мы победили и вместе возвращаемся домой, в твою деревню. От этом мысли девушка улыбнулась, ее глаза были прикрыты. Жерар медленно отстранился от нее, но продолжал держать за руку подводя ближе к самой слезе. — Вот мы идем вместе по тропинке, такой знакомой, что ведет к твоему дому. Там Локи, мой брат, он встречает нас вместе с Каной… — Не останавливайся, продолжай, — просит Жерар, а его левая рука, уже находится внутри слезы. Он сдерживает стон глубоко внутри, переступая через порог собственной тюрьмы. — А вот и отец, как обычно, кует лучшие мечи в кузне на заднем дворе. Он выходит нас встречать и обнимает обоих, а через пару дней ты просишь у него благословения, и он благословляет. Мы сыграли свадьбу… — А через пару лет у нас появилось трое мелких сорванцов. Как бы мы их назвали? — он старается терпеть, а слеза тем временем все больше и больше поглощает тело, словно болото, затягивая во тьму. — Будет мальчик и две девочки: Олов, Адель и Тина, — Эльза улыбается, и в этот момент рука Жерара выскальзывает из ее руки. Иллюзия рушится. Она открывает глаза и видит, что он уже внутри слезы. — Я люблю тебя, Эльза, — он смотрит на нее и продолжает улыбаться, погружаясь глубоко на дно. — Нет, нет, нет, не уходи. Не оставляй меня одну! — она стучит что есть сил по толстому стеку, которое отделяет от любимого. Образ Жерара тает, исчезая во мгле по ту сторону слезы.***
Спустя пару недель Рассвет, первые лучи солнца коснулись крыши спящих домов, по земле еще стелился ночной туман, а в небе рождался новый день. Лошадь воительницы медленно брела по еле заметной из-за высокой травы тропинке, что вела прямиком в деревню. Меч был спрятан в ножны, а лицо девушки надежно скрывал низко опущенный капюшон. В деревне еще все спали, когда Эльза Титания прибыла домой, стараясь не шуметь. Она хотела пробраться в дом незамеченной и сделать своему брату Локи сюрприз, но не вышло. Стоило девушке подойти ближе к изгороди, как ее окликнул знакомый голос: — Эльза! — из дома с криками выбежал светловолосый парень и кинулся обнимать сестру. — Локи, я дома, — произнесла девушка, ронняя одинокую слезу. Конец первой части