Fathers

      Я помню конец того лета, когда они все уехали в Нью-Йорк.       Я помню, как помогал им заселяться в общежитие… и клеил пластырь на лоб Финна, который свалился со своей двухэтажной кровати уже через двадцать минут пребывания в комнате.       Я помню их первый университетский мюзикл.       Я помню момент, когда Блейн и Курт спасли кошку, только чтобы выяснить, что у Курта на них аллергия.       Я помню, как они выпускались из Нью-Йоркского университета.       Я помню, как Блейн позвонил мне и сказал, что наконец-то выбрал идеальное кольцо.       Я помню, как мне позвонил рыдающий Курт, сообщить, что Блейн наконец-то сделал ему предложение.       И я помню, как мне позвонил Финн и сказал, что Курт с Блейном позвонили ему и попросили быть их шафером.       Я помню саму церемонию, как сжимал ладонь Кэрол и не сдерживал слёз, наблюдая, как Блейн наконец становится Хаммелом.       Я помню, как наблюдал за этими двумя прекрасными, невероятными парнями, которые влюблялись друг в друга всё больше и больше с каждым днём.       И я помню, как держал тебя на руках в тот самый день, когда ты родилась.       И я был рядом, наблюдая, как они любят тебя и заботятся о тебе.       И в свете последних дней, должен сказать, они неплохо справляются, знаешь ли.       — Пап?       Бёрт повернулся, сидя в своём кресле-качалке, к своему сыну, который стоял в дверном проёме, уперев руки в бока.       — Ты до сих пор рассказываешь эту историю?       Бёрт засмеялся.       — Определённо да. Думаю, ей нравится.       Парень прошёл в комнату и заглянул в колыбельку спящей дочери.       — Ей всего полгода, знаешь. Что ты ей рассказывал?       Бёрт вздохнул и пощёлкал суставами пальцев.       — О, немного того. Немного этого.       Парень повернулся к отцу.       — Дай угадаю… Выпускной год?       Бёрт пожал плечами и улыбнулся.       — Это самая лучшая история!       Сын улыбнулся и опёрся на колыбельку, понижая голос до шёпота.       — Пожалуйста, скажи, что ты опустил историю с маской Робина.       Бёрт покачал головой.       — Неа, эту я сто процентов рассказал.       Он застонал.       — И про краба Алана?       — О, да. Про него тоже. Как и историю со сказкой.       У парня отвисла челюсть.       — Подожди… а об этом ты как узнал?       Бёрт одёрнул себя, вспомнив, что это был момент, который он не должен был услышать.       — Финн никогда..?       Бёрт не договорил, и его сыну ничего не оставалось, как в непонимании глядеть на него.       — Никогда… что?       Бёрт вздохнул.       — Я готов был поклясться, что он рассказал вам о подслушивании. Кто знал, что он умеет хранить секреты?       Челюсть его сына едва не встретилась полом.       — Ты за нами шпионил?       Бёрт засмеялся.       — Ну конечно шпионил! А как бы ещё я узнал, о чём вы двое разговариваете?       Парень засмеялся и покачал головой.       — Честно, пап, я не могу поверить. И ей точно понадобится психолог после этих историй!       Бёрт откинулся на спинку кресла и сложил руки на коленях.       — Ты думаешь?       — Я ведь тоже принимал непосредственное участие во всём этом.       Бёрт посмеялся.       — Ну, думаю, это уже совсем другая история.       Бёрт встал, и двое мужчин ушли, оставляя спящую Кэролайн.       — Спасибо, что был с нами эти дни, пап. Ты… ты был мне очень нужен, — парень вздохнул и потёр виски. — Больной муж и капризная дочка… с обоими сразу я бы точно не справился.       Бёрт похлопал его по спине.       — Ты знаешь, что я всегда рад помочь. Он уже чувствует себя получше?       Парень покачал головой.       — Нет. Кашлял до трёх часов, а малышка проснулась в пять. Знаешь, говорят, что, когда рождается ребёнок, то сон становится роскошью, но я и представить себе не мог, что всё будет вот так!       Они подошли к входной двери, и Бёрт положил руку на плечо сына.       — Ты справишься. Он всегда был приставучим, когда заболевал.       — И до сих пор такой. Но в этом и прелесть, да?       Бёрт засмеялся, и они обнялись.       — Эм, могу я попросить тебя прийти ещё раз? Не думаю, что завтра будет лучше, учитывая всё это…       Лицо Бёрта просияло, потому что от такого приглашения он никогда не в силах был отказаться.       — В любое время, когда захочешь — я буду.       Парень улыбнулся.       — Очень хочу.       Бёрт кивнул.       — Тогда увидимся завтра днём.       Парень засмеялся и открыл дверь.       — Спокойной ночи, папа.       Бёрт ещё раз посмотрел на своего сына, его непривычно взлохмаченные волосы и уставший взгляд, полный любви, посмотрел на мальчика, который на его глазах превращался в мужчину.       Мужчину с семьёй, мужем и всем счастьем, которое только есть в мире.       Со всем, чего он хотел.       — Спокойной ночи, Блейн.