Второй шанс

Царапку разбудили лучи рассветного солнца, проникающие в палатку даже сквозь плотно сплетенные друг с другом ветви. Перевернувшись на другой бок, оруженосец тщетно попытался уснуть и вернуться в сладкий, спокойный сон. Ему так не хотелось выходить из тёплой палатки, расставаться с уютным гнёздышком... Но сон больше не шёл. С досадой взмахнув полосатым хвостом, Царапка лениво поднялся с насиженного места и вышел из палатки, перед этим быстрым движением языка пригладив шёрстку на груди. Большая часть племени уже проснулась и высыпала на поляну, с нетерпением ожидая, когда Ежевика распределит их в патрули. Солнце только поднялось, согревая своими лучами землю, прохладный утренний ветер был свеж и чист. Царапка с наслаждением потянулся, подставляя спинку солнцу, и позволил ветру играть с его шерстью на боках и щеках. Сон мгновенно исчез из его глаз, будто его и не было, и он почувствовал себя на удивление бодрым. Сегодня его ждал новый день, полный приключений и интересных событий; оруженосец чувствовал, как подушечки на его лапах покалывает от нетерпения. Заметив Белку, сидящую на краю поляны в гордом одиночестве, Царапка почувствовал, как сжалось его сердце. С тех пор, как ужасная тайна о рождении Львиносвета, Воробья и Остролистой была раскрыта на одном из Советов, многие воители старались держаться подальше от виновников тех злополучных событий. Даже Львиносвет и Воробей, приёмные дети Белки, избегали её и с тех самых пор не сказали ей ни одного доброго слова. Но Царапка ни в чем не винил свою мать. Белка всего лишь помогала своей любимой сестре, потому что не могла отказать ей в помощи. Она согласилась назваться матерью котят Листвички, не смотря на неприятности, которые могли градом посыпаться на её голову, если тайна вдруг откроется. Его мать знала, что если кто-нибудь узнает о том, что целительница Грозового племени нарушила Воинский закон и прижила котят от Грача, воина племени Ветра, то Листвичка лишится всего, что ей дорого. И Белка слишком любила свою сестру, чтобы навлечь на неё такие беды. Но всё тайное всегда становится явным. Царапка ненавидел свою приёмную сестру Остролистую за то, что та поведала тайну о собственном рождении перед всеми четырьмя племенами. Она опозорила Грозовое племя, опозорила всю их семью. Впрочем, эта чёрная кошка дорого поплатилась за свою ошибку — она навсегда исчезла в туннелях, и теперь никто не знал точно, жива ли она или охотится в Звёздном племени. Почувствовав на себе внимательный взгляд матери, ученик сбросил с себя оцепенение и подскочил к Белке, лизнув её в нос. — Доброе утро, мама! — весело произнес он, усаживаясь рядом с ней на нагретую солнцем землю. — Интересно, Ежевика отправит меня в патруль? При упоминании любимого кота рыжая кошка болезненно сморщилась, и Царапка горько пожалел о своих словах. Справившись со своими эмоциями, Белка выдавила из себя улыбку и потерлась щекой о щеку своего единственного сына. — Доброе утро, милый, — с нежностью промурлыкала она и заставила себя взглянуть на глашатая. — Думаю, он как раз сейчас распределяет патрули. Советую тебе поторопиться, я уверена, что он найдет для тебя достойное занятие. Царапка проследил за взглядом её зелёных глаз и тоже посмотрел на Ежевику, который стоял посреди поляны, гордо расправив плечи. Его бурая шерсть, украшенная тёмными полосками, была начисто вылизана, круглые янтарные глаза смотрели с мудростью и великодушием. Царапка был полной копией своего отца, разве что не таким широкоплечим и мощным, как глашатай Грозового племени. В какой-то момент их взгляды встретились, и ученик радостно улыбнулся, когда теплота засветилась в глазах Ежевики. Затем взгляд отца скользнул к Белке, и тут же тепло сменилось холодом, от которого Царапка поёжился. Каждый раз, когда глашатай обращал свое внимание на бывшую подругу, он смотрел на неё с таким равнодушием, что сердце оруженосца разрывалось на части. Он не мог выносить разлуку своих родителей, которая мучила не только их с Белкой, но и самого Ежевику. Как бы то ни было, его отец никогда не смог бы признаться себе в последнем. Тяжёло вздохнув, Царапка шагнул вперёд и закрыл Ежевику собой, чтобы Белка не заметила его ледяного взгляда. Подавив в себе грусть и отчаяние, он натянуто улыбнулся и взмахнул хвостом, надеясь, что мать не увидела тоску, мелькнувшую в его янтарных глазах. — Тогда я пойду, — бодро произнес он, взмахнув на прощание хвостом, и приблизился к отцу. Царапка не стал тратить время глашатая на приветствия, зная, что сейчас Ежевике не до него. Поэтому он просто сел, туго обвив лапки хвостом, и прислушался, чтобы не упустить среди названных свое имя. — Белохвост, Дым и Искролапка идут в рассветный патруль, — объявил глашатай; его низкий голос разносился по всему лагерю. — Крутобок, ты возглавляешь охотничий патруль. Можешь взять с собой Пеплогривку, Терновника и Иглолапку. Царапка с разочарованием повесил хвост, узнав, что Ежевика не отправил его ни в один патруль. Тем временем котов на поляне становилось всё больше, воители выходили из палаток, потягивая затёкшие после сна конечности. Иглолапка приплясывала на месте, с нетерпением ожидая сигнала к выходу, её наставник Терновник молча поравнялся с ней. Белохвост с готовностью вышел вперёд, подозвав хвостом остальных патрульных; Искролапка задержалась, с вызовом глядя на свою сестру, Голубичку. — Ежевика опять оставил тебя в лагере, в теплоте и уюте! — рассерженно шипела она, подняв белую с серебристыми пятнами шерсть. — А меня отправил в рассветный патруль. Ну почему самая неприятная работа достаётся мне? Последние слова она почти простонала, как будто проверка границ являлась самым настоящим наказанием. Голубичка смущенно потупилась, не зная, как загладить свою вину перед сестрой; Царапка с любопытством склонил голову к плечу, рассматривая серую кошку. Ни следа бессонной ночи — шёрстка прилизана волосок к волоску, голубые глаза смотрят ясно и совершенно спокойно. Интересно, как прошла их встреча с Когтегривом? Кажется, она была кратковременной, и ученица успела вернуться в лагерь до рассвета. — Несправедливо! — продолжала бушевать Искролапка, с бешенством стуча хвостом по бокам. — Великое Звёздное племя! — не выдержал Царапка, закатывая глаза. — Можно подумать, будто на свете нет ничего хуже рассветного патруля. На твоём месте я бы сиял от радости. Их взгляды встретились, и оруженосец невольно пожалел о своих словах. В глазах Искролапки читалось такое раздражение, такая ярость, что ему захотелось втянуть голову в плечи, чтобы не сгореть заживо под этим взглядом. — Сияй сколько тебе угодно, — зло выплюнула ученица, отворачиваясь от него и как бы невзначай ударяя по щеке самым кончиком своего хвоста. — А я не вижу в этом ничего правильного. Царапка растерянно поглядел ей вслед, обиженный до глубины души; ему вдруг показалось, что с этой кошкой он никогда не найдёт общий язык. «Ну и ладно», — подумал он и отвернулся от гордо удаляющейся Искролапки. Как раз вовремя. Прямо за его спиной, прижавшись животом к земле в не самой удачной попытке изобразить охотничью стойку, устроила охоту Вишенка. Маленькая рыжая кошечка, янтарные глаза которой сейчас сияли от азарта, подскочила от неожиданности и тут же опустилась на все четыре лапы. Усы Царапки дрогнули в улыбке. — Не поймала! — мяукнул он, припадая к земле передними лапами. — Сейчас я тебе покажу, как надо... Распластавшись на земле, бурый оруженосец проследил за тем, чтобы его живот не коснулся земли, а хвост не поднимался вверх — иначе дичь сразу же услышит охотника и скроется в листве. Стараясь переступать лапами как можно бесшумнее, он взглянул на Вишенку с хитрой улыбкой и выразительно покосился на Ягодника, который только что вышел из палатки воинов и теперь стоял к нему спиной. Малышка радостно пискнула и тут же закрыла рот лапкой, чтобы не выдать их обоих. Обратив всё внимание на Ягодника, мирно разговаривающего со своим братом Мышеусом, Царапка начал свою охоту. Когда расстояние между ними заметно сократилось, полосатый оруженосец напружинил лапы и прыгнул на свою жертву, прижимая её к земле тяжестью своей туши. От неожиданности Ягодник взвизгнул, подняв дыбом кремовую шерсть, и распластался на земле, вытянув все четыре лапы. Вишенка тут же подскочила к отцу, с радостным мяуканьем тыкая его лапкой; Царапка не смог сдержать смеха. Шипя и отплевываясь, рассерженный воитель с трудом поднялся с земли и чуть не сжёг взглядом своего брата, который старательно прятал улыбку. Когда жёлтые глаза кота обратились к Царапке, бурый оруженосец пискнул по-котячьи и спрятался за серую спину Мышеуса. — Ведешь себя, как маленький котёнок! — сердито фыркнул Ягодник, приглаживая шерсть на загривке. Царапка почувствовал, что воин потихоньку оттаял и больше не обижается на него за эту глупую выходку. — Я даже не заметил, как ты подкрался. Отличная работа. Ученик довольно заурчал, переглянувшись с Вишенкой и гордо распушив шерстку. — Я как раз собирался найти тебя, — заметил Ягодник и посмотрел на брата. — Мышеус и Шмелелап отправляются в овраг, чтобы повторить боевые приёмы. Мы отправляемся с ними. Царапка чуть не подпрыгнул от радости, уже предвкушая поход за пределы лагеря. Вишенка тут же воинственно распушила шерстку и подскочила к отцу. — Я тоже хочу, папа! — пропищала она, подняв тонкий хвостик. — Тоже хочу учить приёмы! — Обязательно, — согласился Ягодник и следующими словами разрушил все надежды маленькой кошки. — Только когда подрастешь. Он улыбнулся ей и вместе со своим братом скользнул в туннель; приблизившийся Шмелелап юркнул за ними. Ободряюще взмахнув Вишенке хвостом, Царапка заторопился следом. — Время пролетит незаметно, вот увидишь! — мяукнул он кошечке на прощание. Земля приятно согревала подушечки лап, и каждый шаг отдавался летним теплом. Лес уже проснулся и наполнился многочисленными звуками и запахами дичи, от которой в животе у оруженосца громко заурчало, напоминая о голоде. Ветер стал тише, лишь изредка качая шуршащую под лапами траву, и поэтому скоро Царапка почувствовал, как солнце нещадно печёт его полосатую спину. Тихо шагая по территории Грозового племени вместе с соплеменниками, он думал о чем-то своем, целиком погрузившись в собственные мысли. — Царапка! — грозно окликнул Ягодник, поворачиваясь назад, когда его замечтавшийся ученик неловко поскользнулся, наступив на упавший лист. — Смотри под ноги! Ты едва плетешься. Сердито буркнув себе что-то под нос, Царапка ускорил шаг и поравнялся с бегущим впереди Шмелелапом, бодро поднявшим хвост. — Спорим, что я выйду победителем в сегодняшней схватке? — запальчиво крикнул он, тут же кубарем скатываясь в овраг для тренировок. — Ну-ну, — усмехнулся Царапка, аккуратно спускаясь за ним. Здесь не было никого, кроме них; разве что ветерок разгуливал по оврагу, гоняя упавшие листья и ветки. Когда оба наставника приблизились к своим ученикам, Шмелелап с готовностью встал напротив Царапки и воинственно распушил шерстку, готовый броситься в атаку хоть сейчас. — Подожди-подожди, ураган. — весело обратился к нему Мышеус, останавливая оруженосца хвостом. — Мы хотим устроить вам испытание, — объявил Ягодник, усаживаясь рядом с братом. — Попробуйте вспомнить все, что знаете. Победителю достанется самая вкусная мышка! Он кивнул головой, разрешая ученикам встать на свои места. Радуясь возможности наконец-то размяться и показать свои успехи, Царапка гордо выпрямился и занял боевую позицию, напружинив лапы для прыжка. Шмелелап тоже приготовился к поединку, не сводя с соперника внимательного взгляда. — Ты проиграешь мне, жалкий котишка! «Ты проиграешь мне». Царапка грозно оскалился, чувствуя, как закипает внутри него кровь. Эти слова, в шутку сказанные запальчивым серым учеником, заставили его шерсть встать дыбом от неконтролируемого бешенства. Сердце забилось так быстро, будто хотело и вовсе выпрыгнуть из груди, а хвост со стуком ударил по земле. Желание вцепиться этому наглому выскочке в горло показалось ему настолько нестерпимым, что Царапка пожалел, что не сделал этого раньше, когда Шмелелап ни о чем не подозревал. Он не знал, что с ним происходит, но ему это вдруг понравилось. — Не забудьте втянуть когти! — голос Мышеуса раздался будто бы издалека. Царапка с шипением бросился на Шмелелапа, придавив его к земле и нависнув над ним, будто охотник над своей дичью. Увидев страх в глазах соплеменника, он почувствовал небывалое удовлетворение, которое мгновенно расплылось по всему его телу до кончиков лап. Жуткая, угрожающая улыбка коснулась его губ, больше напоминая оскал, а потом он выпустил когти, с наслаждением впиваясь ими в нежную плоть соперника. Кровь теплой струйкой заскользила по его лапам, капая на землю, и Царапка закрыл глаза, поддаваясь наилучшим чувствам, вдруг проснувшимся в глубине его души... — Что ты натворил? — резкий толчок в бок и голос наставника, полный ужаса, подействовали отрезвляюще; раскрыв глаза, Царапка в страхе попятился назад. Шмелелап сидел на земле, тяжело дыша, и вылизывал покрытую свежими царапинами шкуру. Мышеус суетился вокруг него, обнюхивая раны; его глаза наполнились тревогой за своего ученика. «Кто... Кто это сделал с ним?» Опустив взгляд на свои лапы, алые от крови, Царапка поднял их к морде, будто не веря своим глазам. — Это я... — прошептал он, бросаясь назад и тут же врезаясь в Ягодника, который все это время стоял позади него. — Это я! Увернувшись от лап наставника, Царапка рванул вперед, взметнув пыль под лапами. Ослепнув от отчаяния и ужаса, он нырнул в спасительную листву, торопясь спрятаться от внимательных взглядов соплеменников. — Царапка! — крикнул Ягодник, но полосатый оруженосец уже скрылся в кустах.