Ярмарка

      Каникулы Гермиона решила провести в доме Руквуда. Никто собственно не возражал, у Эйлин и Артура родился милый кареглазый малыш, так что забот хватало. Северус торчал в лаборатории, Аделаида была занята на летних сборах и даже Петунья с Лили и родителями укатили во Францию. Поэтому Гермиона шикарно устроилась в собственной палатке на лужайке перед домом, много тренировалась с дядюшкой, много читала и спорила обо всем на свете с любимым родственником. Хотя имелись явственные отличия от прошлого спокойного лета. Руквуд периодически исчезал на пару дней, а уж переписку вел очень оживленную. Совы мотались стаями. Естественно, Гермионе было жуть как интересно, что происходит. Она догадывалась, что суета связана с Лордом и компанией, но одно дело догадываться, а другое знать наверняка. Она поразмыслила и решила использовать простые действенные методы. Ситуация немного напоминала ту, что сложилась на летних каникулах в доме на Гриммо после четвертого курса. Помнится тогда близнецы придумали «удлинители ушей». Что же, не пришлось изобретать велосипед. Усовершенствованные удлинители уютно расположились в зале с камином. Девочка ностальгически вздохнула. Джордж доработал свое изобретение, так что ушки не боялись заклятия недосягаемости и обнаружить их стало куда сложнее, они стали невидимыми для всех, кроме владельца. Почти месяц ничего значимого не происходило, переговоры дядя вел односложные, понять что-либо пока не получалось, но однажды ночью Гермиона проснулась от громких звуков. Кто-то отчетливо стонал, а дядюшка ругался на нерасторопных помощников. — Сюда заносите, осторожнее! Нет, наверх не получится. Левитировать в таком состоянии нельзя. Кладите сюда, подушку под голову не забудьте. Яксли, руки из задницы вытащи и аккуратно, я сказал аккуратно отпускай. Стоны усилились, Гермиона осторожно включила ночник и проверила время. Два часа ночи. Что же там случилось? Главное, дядя в порядке и ругается. Она снова прислушалась. Руквуд переругивался с несколькими собеседниками. Стоны не стихали. — Как это могло случиться? Мужской голос грустно ответил: — Никто не знает. Счастье, что сигналка сработала. Я вбежал в лабораторию, а там полный разгром. Оскара в клочья разорвало, лорд и Эдвард без сознания, котел взорвался, ясное дело. Другой собеседник включился в дискуссию: — Оскара жалко, сил нет. Такой веселый был в последнее время, напевал, хвалился прорывом в науке. Голос Руквуда звучал глухо: — Жаль, но нужно позаботиться о живых. Ну почему они были беспечны? Экспериментаторы, чтоб их! Ладно Оскар, он всегда был излишне рисковым, но Лорд! Как, как это могло произойти? Салазар и все Основатели! Не верю, не понимаю. Все, хватит. Давайте мыслить конструктивно. Эдварду нужно вливать зелье каждые пятнадцать минут в течение шести часов. Что там целитель написал, сейчас прочитаю. Зашелестела бумага, дядя продолжил: — Да, вливать каждые пятнадцать минут, усиливать заклинанием «Релевиум». Нужна сильная стихия огня для лучшего эффекта. Мордред, сильный огонь у меня, Лорда, Тони и Кларенс. Тони и Кларенс на континенте, я займусь Лордом, а кто будет здесь? Проклятье, как все не вовремя! Кто-то неуверенно предложил: — Может, я попробую? Руквуд зашипел в ответ: — Корбан, ты со своей стихией воздуха только напортачишь! И ты, Вилли, тоже с водной стихией не подходишь, ни в коем случае. Вы со мной вернетесь, должен же кто-то разгрести бардак в лаборатории, позаботиться о погребении и прочем. Я не смогу отлучиться от Лорда не на шаг. Игорю я не особо доверяю, нужно поторапливаться. Моргана-заступница, кого же мне сюда вызвать? Секундное молчание, и далее дядя озвучил то, что сама Гермиона уже посчитала самым логичным в данной ситуации: — Гермиона присмотрит. Я ей все объясню, справится. Корбан (Гермиона уже стала различать голоса) засомневался: — Она же еще школьница мелкая, вдруг уснет, перепутает? Может эльфа приставить для надзора? Руквуд припечатал: — Моя племянница ответственнее и сильнее многих взрослых магов. Моя кровь. Я часто забываю, что ей всего тринадцать. Это полностью сформировавшаяся личность, и огонь у нее как бы не сильнее моего. Решено! Разбужу ее. Гермиона услышала стремительно удаляющиеся шаги и быстро деактивировала «удлинители ушей». Ей хватило минуты, чтобы натянуть тренировочный костюм, зашнуровать берцы и даже нащупать в любимой сумке зелье бодрости. Выпить она его не успела, услышала голос дяди: — Гермиона, просыпайся. У нас тут экстренная ситуация, нужна твоя помощь. Сделай мне одолжение, одевайся и выходи. Жду тебя у палатки. Зелье отправилось по назначению, Гермиона сглотнула и громко ответила: — Иду, через минуту выйду. Она быстро умылась, заплела волосы и выскользнула из палатки. — Я готова. Что нужно делать? Руквуд посмотрел на нее с признательностью и тихо начал объяснять: — В лаборатории произошел взрыв. У двух пострадавших сильные ожоги. Требуется вливать зелье по минутам. Одного я беру на себя, он остался в поместье у друзей, второго принесли сюда. У зелья есть особенность, его надо давать по чайной ложке каждые пятнадцать минут в течение шести часов. И делать это должен маг с сильной стихией огня, прямо перед применением необходимо направить палочку на зелье и произнести заклинание усиления «Релевиум». Затем зелье нужно влить пациенту. Справишься? Гермиона уверенно кивнула. —Засеку по часам, каждые пятнадцать минут буду вливать зелье. Всего шесть часов. Хорошо, сделаю. Пациенту можно пить, есть, вставать? Дядя покачал головой: — «Нет» на все твои вопросы. Ходить он не сможет, сильные повреждения. Пить, есть нельзя. Только зелье. Пациент вообще без сознания, мечется, стонет, но в себя не приходил. Глотать в состоянии, я уже дважды зелье вливал. Постарайся сильно его не двигать. На нем защитная лечебная сетка, сверху мы его прикрыли. Он поколебался, но добавил: — Эдвард вообще немного неуравновешенный, даже иногда истеричный. Зато очень талантливый ученый. В общем, делай с ним что хочешь, только зелье должно быть выпито им в течение шести часов. Пошли, следующий прием через семь минут. Я очень тороплюсь, мне нужно к другому пострадавшему. Дядя подхватил девочку под руку и рванул к дому. Благо, бежать было недалеко, Гермиона даже не запыхалась. В зале с камином уже никого не было, кроме тихо стонавшего мужчины на узкой кушетке. Он был укрыт красным пледом по шею. Приглушенно горел свет трех свечей, потолок и стены растворялись в темноте, неясные тени скользили по краю освещенного пространства. Выглядело все мрачно и таинственно. Кушетку явно трансфигурировали из парного кресла у низкого столика, обычно заваленного свежей прессой. Сейчас на столике возвышалась громоздкая конструкция из дерева, стекла и перевернутого флакона с темной жидкостью, которая мерно капала в подставленную мелкую плошку. Рядом на небольшом возвышении расположились песочные часы, песок сыпался вниз, в верхней части оставалась совсем жалкая кучка. Дядя махнул на оставшееся кресло, дождался, пока племянница уселась и торопливо объяснил: — Когда песок закончится, ты услышишь сигнал. Сразу бери палочку в одну руку, чашку в другую и произноси заклинание. Жидкость должна вспениться, значит все правильно. Сразу же пои больного и ставь чашку на место. Часы сами перевернутся, зелье снова начнет наполнять емкость. Повторяй цикл, пока зелье не кончится. Не усни, прошу тебя! Гермиона, в твоих руках жизнь человека, моего доброго друга. Умоляю, будь внимательна! Утром я вернусь с доктором. Если я не появлюсь до конца процедуры, напои Эдварда водой и наложи заклинание лечебного сна. Я знаю, ты умеешь, мы обсуждали. Потом позови эльфа, он приглядит за больным. Я обязательно вернусь, как смогу. Больше дядя ничего не добавил, подмигнул и скрылся в камине. Адреса Гермиона не расслышала. Она только успела рассмотреть колбу с изумрудно-зеленой жидкостью, как услышала противное «Дзынь-дзынь». Сразу поняла, что это обещанный сигнал, схватила зелье и палочку. Вязкая жидкость немедленно вспенилась, Гермиона задумчиво склонилась над больным. Мужчина чуть слышно стонал, но лежал вполне дисциплинированно. Поколебавшись, она зажала пациенту нос и влила жидкость ему в рот. Мужчина послушно сглотнул, шумно вздохнул и снова застонал. Дядя не обманул, как только плошка опустилась на прежнее место, часы бесшумно перевернулись, а жидкость снова закапала. Гермиона не торопилась садиться обратно в кресло, внимательно рассматривая лежащего человека. Вполне обычное лицо, высокий потный лоб с залысинами, нелепо длинные черные волосы с одной стороны черепа распластались на подушке, словно пощипанное крыло ворона, пушок с другой стороны прилип к коже. Девушка удивилась было, но потом вспомнила, что не раз видела такие «прически» у лысеющих мужчин среднего возраста. Вероятно, данный индивидуум прикрывал лысину на голове, зачесывая волосенки. Брови оказались довольно широкими, глаза оставались закрытыми, так что их цвет она не разглядела. Мясистый пористый нос и толстые губы не особо красили своего обладателя, зато заботливо подстриженные роскошные усы наверняка являлись предметом его гордости. Даже сейчас они задорно топорщились и завивались вверх, закрывая половину щек. Бороды у пациента не было, подбородок оказался массивным с ямочкой посередине. Мужчина казался широким в кости, таким крепко-основательным. Кто же это такой? Одного из собеседников дяди она узнала. Корбан — это Яксли, имя знакомое. Второго помощника она не припоминала. Ну и пострадавшего тоже. Имя Эдвард ничего не говорило Гермионе. Понятно, что один из «добрых друзей», но кто именно? Видимо, один из «Пожирателей», умерший до 1995 года. Впервые Гермиона столкнулась с ними лицом к лицу в Министерстве, хотя они все были в масках. Хорошо их удалось разглядеть только в день битвы за школу и позже она еще рассматривала колдографии из зала суда в «Ежедневном Пророке». Нет, его она точно не видела. Талантливый истеричный пожиратель ей не знаком. Еще один неизвестный увлекающийся Оскар взорвался вместе с котлом, Лорд тоже обварился, а ей приходится ухаживать за потенциальным противником. Как просто было бы прервать жизнь в этом изувеченном теле, всего два слова, и одним Пожирателем меньше на свете. Нельзя. Дядя попросил об услуге, обязательно нужно сделать все правильно. Снова раздалось противное «Дзынь», Гермиона повторила процедуру и продолжила размышлять. Внезапно она вспомнила о профессоре Снейпе и расстроилась. Как же ему бедному тяжело пришлось! Участвовал в рейдах, молчал, терпел, зелья для Пожирателей варил, каждый день с ними здоровался. И все ради памяти о дорогом ему человеке. Она должна сжать зубы и заставить себя улыбаться. Так надо. Чтобы Тэлботы жили долго и счастливо, чтобы молодой Северус занимался любимым делом, чтобы Петунья не превратилась в мегеру, чтобы все сложилось по-другому. У нее получится, она сможет. Спустя час она уже не была в этом уверена. Наивная, ей раньше казалось, что было тяжело. Вот теперь стало невыносимо. Видимо зелье начало действовать, больной очнулся и уставился на нее мутными глазами. Он прокашлялся, а потом неожиданно разразился площадной бранью. Пациент пытался вырваться из-под лечебной сетки, орал, сквернословил, плевался. Сетка держала надежно, чему хрупкая девочка была очень рада. Потом он ненадолго затих, обвел помещение глазами и наконец рассмотрел, что перед ним кто-то сидит. Хриплым сорванным голосом он поинтересовался: — Эй, девка, кто ты такая? Где я, а? Что ты тут делаешь со мной, тварь такая? Гермиона постаралась ответить максимально спокойно: — Произошел взрыв, вы сильно пострадали. По указанию целителя я даю вам зелье, через три с половиной часа вам полегчает, вы уснете, потом вас осмотрит целитель и скорректирует лечение. Больной гадко засмеялся: — Врешь, подстилка аврорская. Напали на мирного гражданина, ага? Связали, в подземелье бросили и девку приставили. Я ваши хитрости насквозь вижу. Веритасерум мне вливаешь, сука? Хочешь, чтобы я повелся на твои россказни? Не на того напала, паскуда! Эдди и не таких обламывал! Гермиона с опаской заглянула в его глаза и с ужасом увидела совершенно безумный какой-то плоский взгляд. «Святой Салазар, да он свихнулся!» — поняла испуганная сиделка. Эдди же разгулялся не на шутку. Он рвался с кушетки, но магическая сеть держала крепко, тогда безумец сменил тактику. Вертел головой, плевался, норовил укусить и безостановочно выкрикивал оскорбления. У Гермионы голова шла кругом, пациент ни за что не хотел пить лекарство, один раз ей удалось заставить его проглотить, но второй раз он чуть не выбил из ее руки чашку и лязгнул челюстями совсем рядом с ее запястьем. Эдди отличался силой и хитростью, как все ненормальные. Пришлось брать палочку в руку и накладывать «Конфундус» на строптивого пациента. В ответ бесноватый только оскалил зубы: — Дура! Вертел я твое заклятье у себя на… Действительно, конфундус пациент скинул с легкостью. А время шло, пропускать прием лекарства нельзя. Она пыталась по-всякому, ничего не получалось. Внезапно мужик выгнулся и заорал: — Да кто ты такая, сучка бешеная? И вот тогда Гермиона успокоилась. Бешеной сучкой Грейнджер за глаза называли в аврорате, она это знала и не обижалась. И сейчас не обиделась. Вот и привет из будущего-прошлого. Хватит, поиграли. Она и в самом деле не последняя ведьма в Великобритании. И лет ей немало, видела много всякого. Очень не хватает напарника, но как говорится, чем богаты. Дальнейшее было делом техники. Обманчиво ласковым голосом она пропела, с иронией узнавая интонации незабвенной Беллатрикс. — А кто это у нас такой сильный и непокоренный, а? Жить надоело, козел старый? Ну-ка, скинь вот это… И Гермиона наставила на него палочку, от всей души желая, чтобы сработало: — Империо! Мужик от изумления распахнул свои свинячьи глазки, ненависть в которых сменилась на обожание. Он что-то заскулил, но слушать его времени не было. Она скомандовала: — Открой рот и глотай! Он немедленно подчинился, зелье выпил с удовольствием и снова уставился на нее обожающим взглядом. Гермиона торопливо приказала: — Лежи спокойно, не двигайся. Закрой глаза. Пациент все выполнил в точности, аврор Грейнджер бдительно проверила, сунула плошку на место и с удобством устроилась в кресле, закинув ноги на журнальный столик. Она мрачно усмехнулась, держа клиента на прицеле палочки. Весь налет беспечности слетел с нее, словно шелуха. Школа, проекты, детские драки, влюбленности и баллы осыпались и пропали. Она здесь на задании, хватит рефлексировать. Снейпа пожалела, бедняжечку! Мужик делал что мог, и сделал ведь! Ценой своей жизни, но переломил историю! Он сделал это ради Гарри. Что же, она сделает это ради него. Честный обмен. И улыбаться будет, и целоваться, и дружить-перемигиваться. Главное — выбрать правильный момент и ударить. Вот так надо, так и будет. Следующие три часа сюрпризов больше не принесли. Пациент лежал паинькой, исправно пил и молчал. Гермиона же выстраивала дальнейшую линию поведения. Решила сказать дяде как есть, даже показать воспоминание. Все логично, ее вынудили обстоятельства. С Тэлботами все ясно, ей туда смысла возвращаться больше нет. Кукольник счастлив в браке, деньги у него водятся, так что в расчете. Северус совершенно изменился, присмотреть нужно, но без фанатизма. Достаток, крепкая семья, друзья, любимая, запуганные мародеры. С этим он теперь и сам справится. Тем более второй Джеймс Поттер (разбалованный и слабый мальчик) на выходе не нужен, вообще никак. Пусть дальше сам взрослеет, а то прикипел к сестриной юбке. Решено, отпускаем вожжи. Сам, все сам. Вот что делать со школой? Еще целых три года, а в худшем случае пять лет игры в песочнице? Это неприемлемо. Должен быть выход, ей необходимо найти альтернативу. Перспектива понятна, втереться в круг «добрых друзей» дядюшки и далее действовать. Эх, ну почему она в таком слабом детском теле? Как сложно смириться, как тяжело ждать. Гермиона глубоко задумалась, мысленно составляя планы, один другого грандиознее. Как наступил рассвет, она не заметила. Механически поила пациента, а сама все думала, думала. Дядя пришел во время последнего приема лекарства. К счастью, он пришел один. — Девочка моя, как дела? Вижу, все в порядке. Потерпи еще немного, я быстро переоденусь, смотаюсь за лекарем и освобожу тебя. Сможешь выспаться. Руквуд помчался было к лестнице, но племянница его остановила. — Дядя, тут такое дело. У друга вашего помутнение рассудка. Не знаю уж, временное или навсегда. Пришлось принять меры. Зато зелье выпил все, как было приказано. Она мрачно усмехнулась. Дядя развернулся и подошел к кушетке. Оглядел неподвижно лежащего больного, приподнял плед, удостоверился, что сетка на месте, перевел глаза на Гермиону. Спокойным голосом попросил: — Расскажи пожалуйста. Гермиона кивнула, но скорректировала: — Лучше сам посмотри. Руквуд застыл на минуту, вызвал эльфа, дождался, пока девочка вытянула серебристую нить воспоминания, и погрузил голову в неглубокий каменный сосуд, опоясанный символами и письменами. Пока дядя был занят, Гермиона отменила заклятие подчинения, быстренько наложила сонное заклинание, дождалась мерного сопения пациента и велела принести чая с печеньем. Руквуд вынырнул из Омута Памяти минут через сорок, подвинул себе стул и хмыкнул, размешивая сахар в изящной чашке. — Что же, ты меня удивила. Не думал, что ты решишься на Непростительное. Хотя по твоему виду в воспоминании я решил, что ты скорее применишь Второе то самое заклинание. Формально все верно. Пациент жив, получил лечение и спит, как ягненочек под боком у мамки. Хорошо, Гермиона, я одобряю. Только «Обливейт» наложить все-таки придется. Эдвард никогда такое не простит. Смотрю, ты его погрузила в лечебный сон? Молодец. Знаешь, выпусти из палочки штук двадцать «Люмосов», так, во избежание. Береженого Мерлин бережет. Девочка кивнула: — Уже. Проверь пожалуйста. Дядюшка не стал выкаблучиваться и быстренько скастал «Приори Инкататем». Как и ожидалось, кроме невинного «Люмоса» ничего обнаружено не было. Он довольно заулыбался и перекинул палочку племяннице. — Я должен сходить за лекарем. Скажу ему, что сам сидел с Эдди, ты иди к себе. Завтра поговорим. Гермиона примерно этого ожидала, кивнула и вышла из комнаты. Спать она не собиралась. Душ, свежая одежда и на тренировку. Как там Рон говорил? А, вспомнила. «Пока ты спишь, враг качается». Она с удовольствием потянулась и легко сбежала по ступенькам. Спи, Эдди, спи дольше. А у нее планы на сегодняшний день. Пора отправить сову дорогой Нарциссе, она же приглашала младшую подругу в гости? Кнопка приедет и подружится со всеми девочками Блэк. Особенно со старшей...