Белый клуб

Глава 3

Хейзи вышла из школы под руку с Джин-Хо. Внутри у неё бурлили смешанные чувства: с одной стороны, она только что просидела весь урок рядом с Джастином Бибером (от чего хотелось улыбаться до боли в щеках), а с другой стороны — угрозы, услышанные пару минут назад от Уолта Бренсона, заставили её переживать. Девушка, конечно, понимала, что Уолт сам из себя ничего не представляет — всего лишь трус, любящий трепаться языком, но если он и дальше будет донимать Малыша своими глупыми подколами, то Раф опять не сдержится, и тогда уж точно Биберу придётся обратиться к директору. Девушки спускались по лестнице плечо к плечу. Джин-Хо что-то тихо напевала себе под нос, немного подпрыгивая каждый раз, как ступала на очередную ступень. — А всё-таки ты круто ему ответила! — сказала подруга. — Я хотела ещё показать ему средний палец, но решила, что он может накинуться на меня. Хейзи слабо улыбнулась в ответ. Она достала телефон и набрала номер Малыша. Во время обеда, девушка, по понятным причинам, не успела спросить у него, сможет ли он съездить с ней к заброшенному дому, а после обеда Малыша подозрительно сложно было найти в коридорах или классах. Друг поднял трубку до того, как прозвучало два гудка и сказал, что он уже на парковке и ждёт их. Подойдя к чёрному пикапу «Форд Раптор», который подарили Малышу родители на его шестнадцатилетие, Хейзи увидела друга, опиравшегося спиной о кузов. Парень, опустив голову вниз, что-то растирал перед собой на асфальте ногой. — Эй, Малыш, что такое? — спросила Джин-Хо, останавливаясь напротив него. — А? — друг поднял глаза и шморгнул носом. Вид у него был довольно жалкий. — Что случилось? — сердце Хейзи вздрогнуло, она подумала о самом худшем — о Уолте, хотя знала, что Бренсон не мог так быстро исполнить свою угрозу. — Ничего, — отмахнулся Малыш с натянутой улыбкой. — Просто настроения нет, вот и всё, — парень беззаботно дёрнул плечами и отвернулся, засматриваясь на других учеников. Хейзи с Джин-Хо переглянулись и молча дали понять друг другу, что лучше подобных вопросов парню сейчас не задавать. — Малыш, — позвала его Хейзи, но он упорно смотрел куда-то вдаль, — ты можешь съездить сегодня со мной к заброшенному дому? Попытаемся отыскать мой браслет. Малыш обернулся и вскинул брови. На его замученном, печальном лице промелькнули нотки интереса. — Да, конечно, — согласился парень. — А кто ещё поедет? — Никто, — ответила Хейз, — одного тебя вполне достаточно, — она решила не говорить, что зовёт Малыша с собой, только потому, что Раф, Кэм и Джин-Хо будут сегодня заняты. Ей вдруг стало совестливо, и она ощутила, как от стыда быстро краснеют щёки. — Круто! — он тут же оживился и немного повеселел, предчувствуя в дальнейшем развитие нескучных событий. — Когда поедем? — Я думала, что можно сейчас, но мне сначала нужно завести Луиса домой, потому что если я уеду без него, он потом выест все мои мозги. — Хочешь, я завезу Луиса? — предложила Джин-Хо, легко улыбаясь. Хейзи и Малыш с подозрением покосились на неё. Джин-Хо обычно не проявляла заботу к младшему брату подруги. — Да мне всё равно нужно заехать домой, — сказал Малыш, — если я сейчас не пообедаю дома, то мама будет обижаться. Она и так разозлилась, что я вчера очень поздно вернулся. Тем более, сразу оставлю машину в гараже, чтобы мы на обратном пути не заезжали за ней на парковку. Хейзи кивнула, соглашаясь. Малыш залез в свой «Форд Раптор» и выехал из парковки. Джин-Хо попрощалась и тоже пошла к своему автомобилю, вскоре уезжая. Кэмерона они не ждали: у него был ещё один урок. Хейзи вернулась к «Хонде», села в неё и включила кондиционер, ожидая Луиса. Она ещё высматривала Джастина Бибера: вдруг он будет спускаться? Однако, похоже, у Джастина было ещё много школьных президентских дел. Наконец, через десять минут ожидания, из дверей главного входа показался Луис, как всегда в окружении десятка учеников. Несмотря на его юный возраст, он пользовался в старшей школе некоторой популярностью. Луис определился в группу богатых и умных учеников. Конечно, — думала Хейзи — там ему место. Он был симпатичным на лицо, имел хорошо сложенную фигуру, как для своих годов, умел рассмешить окружающих и поддержать разговор. А ещё он играл в школьном ансамбле на барабанах, и это сводило большинство десятиклассниц с ума. Стоило ему взять барабанные палочки в руки, как он вытворял ими что-то нереальное, и девушки, присутствующие на школьном концерте, попадали в музыкальный экстаз. Хейзи очень гордилась своим братом. Он был таким слаженным, правильным, везде на своём месте, будто каждый его шаг безошибочный, будто именно его вселенная отметила как лучшего. И Хейзи ужасно горько было от того, что для их матери главной радостью в жизни являлись деньги и элитное вино, а не собственный, почти идеальный сын. Луис подошёл к автомобилю и постучал в водительское закрытое окно. Девушка нажала кнопку стеклоподъемника и стекло медленно съехало вниз. — Я не поеду сейчас домой, — с улыбкой растянутой во весь рот, сказал парень. — И ты не мог предупредить меня раньше? — вздохнула Хейзи. — У меня была репетиция, и я не мог позвонить, а в кафе мы с ребятами, — он посмотрел в сторону остальных музыкантов, — решили пойти только сейчас. Хейзи демонстративно закатила глаза и закрыла окно. Луис махнул ей на прощание рукой и девушка, заведя «Тойоту», поехала в сторону дома. Через десять минут езды по городу, она добралась до Эджхилл-роуд, односторонней улицы, на которой находилось её жилье, но домой девушка не поехала, а решила сразу свернуть на подъездную дорогу, что вела к небольшому особняку из красного кирпича. Этот особняк принадлежал родителям Малыша. Район, к которому относилась Эджхилл-роуд, мог похвастаться тем достоинством, что тут, в основном, обитали люди среднего и богатого достатка. Дома тут отличались один от другого, и нельзя было выбрать лучший или худший: они все примерно одинаково выглядели красиво. Двухэтажные, с подстриженными зелёными газонами и подъездными дорожками, они ютились среди молодых дубов и сосен, что густо усеивали улицы района. Соседом Хейзи был не только Малыш, но ещё и Уолт Бренсон (он жил на другом конце Эджхилл-роуд), а также лучший друг Джастина Бибера — Картер Бруни (его дом был рядом с домом Уолта). Ещё парочка школьных знакомых жили на Крествуд-драйв, Бичвуд-стрит и Армистед-Роуд (улицы, что входили в район), впрочем, эти знакомые являлись теми, с кем Хейзи не поддерживала дружеских отношений. Девушка припарковалась и выключила мотор «Тойоты». Она потянулась к телефону, чтобы позвонить другу, но парадная дверь его дома открылась и оттуда выглянула мама Малыша. — Хейзи! Привет! — крикнула миссис Тьер и ступила одной ногой на крыльцо, придерживая открытую дверь бедром и рукой. Хейзи опустила стекло с пассажирской стороны, наклонилась и выглянула в него. — Здравствуйте, Миссис Тьер! — Заходи к нам, пообедаешь вместе со Стэном, — предложила женщина, приветливо улыбаясь. — Спасибо, Миссис Тьер. Я лучше подожду Мал… Стэна здесь, — Хейзи всегда было тяжело сдерживать себя и называть Малыша по имени при его матери. — Отказы не принимаются! — завертела головой Миссис Тьер. Девушке ничего не оставалось, как покинуть «Тойоту» и побрести в гости. Признаться честно, она была не против пообедать. Мама Малыша встретила Хейзи в дверях дружескими объятиями, а затем впустила её в роскошный дом с классическим интерьером внутри. Если бы Хейзи не знала, что Миссис Тьер приходится мамой Малышу, она бы в это никогда в жизни не поверила, ну, по крайней мере, пока бы не присмотрелась к её лицу повнимательнее. Малыш был удивительно сильно похож на неё внешностью, но фигурой и телосложением пошёл в отца, даже в какой-то степени его переплюнув. Миссис Тьер была маленькой и хрупкой, энергичной, добродушной и улыбчивой женщиной. Она очень любила своего сына, иногда настолько сильно, что это переходило возможные границы. Наверное, поэтому, Малыш имел «пару» лишних килограмм: его мама всегда следила, чтобы сын был не голоден. Стэнли вырос желанным и домашним ребёнком, окруженным чрезмерной заботой матери и малым вниманием со стороны вечно работающего отца. Естественно это принесло свои «плоды»: излюбленный, нежный, немного полный в отношении фигуры ребёнок часто подвергался нападкам одноклассников. — Пойдём в столовую, Стэн как раз там, — женщина легко ухватила Хейзи за локоть и повела через коридор в кухню, а потом в столовую. За белым дубовым столом сидел Малыш и наминал, как показалось Хейзи, лазанью. — Садись, дорогая, сейчас и тебе принесу, — Малыш подпрыгнул на стуле от этих слов, замечая краем глаза подругу, стоящую в дверях. Миссис Тьер обнажила свои ровные белые зубы в улыбке, тряхнула шоколадными короткими волосами и вышла в кухню. — А ты что тут…? — он не договорил, зажимая в руке вилку, с которой уже начали падать куски еды обратно в тарелку. — Я хотела подождать тебя в машине около дома, но твоя мама пригласила меня на обед, — Хейзи пожала плечами, присаживаясь за стол напротив Малыша. — Мам, — недовольно протянул друг, закатив глаза, — может быть Хейзи не хочет кушать, а ты её заставляешь… Но Миссис Тьер не успела открыть рот, как Хейзи её перебила: — Вообще-то, я не откажусь от обеда, — ответила она с улыбкой и принялась ждать, когда же принесут её порцию. Мама Малыша была вдвойне рада смотреть на то, как двое подростков уплетают её лазанью. Потом она принесла чизкейк со сливочным сыром на десерт, и два шоколадных молочных коктейля. Друзья наелись до отвала, и Хейзи резко перехотелось хоть куда-то ехать: такая сытость приятно клонила её в сон. Она подумала, что не удивительно, что Малыш имеет вес больше, чем сто тридцать килограмм. — Ну что, едем? — спросил Малыш, тяжело поднимаясь из-за стола. — Ага, — лениво вздохнула девушка. — Так вы едете смотреть на тренировку Рафа? — прозвучал с кухни голос Миссис Тьер, и Хейзи сдвинув брови в непонимании, уставилась на Малыша. Тот кивнул и девушка крикнула: — Да. Они оба вышли в кухню. Девушка поблагодарила за такой вкусный обед, а её друг на прощание поцеловал свою маму в щёку. Усевшись в «Тойоту», Хейз подумала: «может к чёрту этот браслет?», однако решила, что Малышу будет полезно развеяться после такого тяжелого школьного понедельника. — Ну, так что, ты думаешь, мы найдём браслет? — спросил друг, когда они отъехали от дома. Девушка пожала плечами и, превозмогая сонливость, упрямо уставилась в лобовое стекло. Она включила тихо музыку, чтобы уж точно не клюнуть носом и надавила на газ, выезжая на главную дорогу Кантрелл-роуд. Ехать им нужно было почти всегда по прямой, в течение тридцати минут. Ровный асфальт мягко стелился под колёсами «Тойоты». Мимо окон мелькали дома, магазины и зелёные деревья. Хейзи напевала песни, звучащие из колонок, и немного пританцовывала на месте — желание сладко уснуть после вкусного обеда наконец-то пропало. Чего не скажешь о Малыше. Чем дальше они продвигались за город, тем грустнее становилось выражение его лица. Он смотрел в пассажирское окно, подперев ладонью подбородок и думал о чём то своем. Сначала Хейзи не хотела его тревожить, мало ли какие мысли роятся в голове у парня, но когда Малыш мучительно и протяжно вздохнул, заглушая тихую музыку, девушка всё же решила прервать его тяжелые мысли. — Эй, почему опять загрустил? — Хейзи посмотрела на друга, и улыбаясь, подмигнула ему. Малыш повернулся к ней, опять вздыхая. — Просто думаю о Рафе, что ему будет за драку… — Ничего не будет, — легко ответила она, пытаясь разрядить обстановку, — подумаешь, подрался… с кем не бывает? За это не отчисляют из школы, — хотя внутри Хейзи интересовал тот же вопрос: что будет Рафферти за драку? Или, может, Джастин Бибер всё-таки прикроет его? — Просто, — виновато протянул Малыш, заламывая пальцы на руках, — это ведь я виноват. Из-за меня он подрался. — Не глупи, Малыш! — добродушно вскрикнула Хейз. — Ты не виноват в том, что Бренсон такой мудак. — Да, — согласился парень. — Но это ведь меня он назвал «жирный хряк», — эти слова прозвучали так растерянно и печально, что девушке захотелось остановить машину и крепко-крепко обнять Малыша за шею. Он не должен повторять такие мерзкие слова за Бренсоном. — Послушай, — ласково продолжила Хейзи, — Раф всё правильно сделал, он защитил своего друга. Ты ведь его друг, да? Но вопрос остался без ответа. Рафферти не всегда был другом Малыша. Ещё два года назад Раф относился к тем, кого принято называть в школе «богатыми ублюдками». Он в буквальном смысле терроризировал каждого, хоть чем-то отличающегося от него ученика (Малышу тоже частенько доставалось, именно Раф придумал ему кличку «Малыш», в противовес тому, что Стэн никогда не отличался стройной и красивой фигурой). Конечно, Лоу думал, что он имеет на это полное право. Отец — главный городской судья, мама — владелица риэлторской компании. Он знал, что такое деньги и просто обожал их тратить. Возле Рафа всегда крутились девчонки, популярность в школе зашкаливала. Дерзкий, самодовольный, весёлый. Игрок команды по бейсболу. Красавец. Его ненавидели и любили одновременно, некоторые учителя ставили его в пример (те, кому была нужна помощь риэлтора и желательно подешевле), а Уолт Бренсон был в роли лучшего друга. Однако в один прекрасный день, Раф приехал в школу и не поздоровался со своими тогдашними друзьями. Он прошёл мимо них на парковке и подошёл к Малышу (тот сразу съежился, увидев Лоу и начал искать пути отхода), но Раф громко попросил у него прощения за весь причинённый вред и протянул свою руку, чтобы «скрепить мир». Уолт Бренсон тогда засмеялся, как противная гиена. Он подошёл к Рафу, положил ему ладонь на плечо и сказал: «крутой розыгрыш». Рафферти ничего не ответил ему, только с отвращением скинул руку бывшего друга и ушёл с парковки. С тех пор Раф извинился перед каждым, кого он когда-либо задирал. Через полгода от случая на парковке, он начал дружить с Малышом (хотя тот и имел некоторые подозрения), а ещё через два месяца к их компании присоединился Кэмерон Роден (они, вроде как, втроём делали совместный проект по технологии). Хейзи и Джин-Хо (дружившие со средней школы) тоже совершенно случайно оказались в их «группе». Кэм и Джин-Хо жили недалеко друг от друга, но никогда толком не общались. По воле случая, однажды возвращаясь домой мимо дома Кэмерона, Джин-Хо встретила новоиспеченную компанию из троих ребят. Кто-то из них предложил ей выпить пива в соседнем парке (впоследствии Джин-Хо забыла, кто именно был инициатором) и она согласилась, потому что ей до ужаса сильно хотелось выведать у Рафферти Лоу, почему же он перестал общаться со своими бывшими друзьями. Так в компании оказалась Джин-Хо, а уже потом к ним примкнула Хейзи. Удивительно, что сразу среди них установилось то негласное правило: «нет богачам». Хейзи всегда знала, что виной тому Раф — это он придумал называть Уолта Бренсона и его друзей «богатыми ублюдками», а Джастина Бибера с его друзьями «скучными слизняками». Собственно, Уолт отвечал бывшему другу в той же манере, а Джастину Биберу хватило ума не обращать внимания. И после такого разделения богачей на классы, уже ни Кэму, ни Малышу, ни Джин-Хо не хотелось общаться с теми людьми, которые имели такие прозвища. Единственной, кто всё-таки немного страдал от этой классификации, была Хейзи. Ведь она влюбилась (но, по её мнению, просто симпатизировала) в «скучного слизняка» Джастина Бибера. — Малыш, — продолжила девушка, после короткого молчания, — перестань загоняться по этому поводу. Какая разница на чужие мнения? — Большая, — буркнул он, снова отворачиваясь к окну. Хейзи бессильно испустила вздох и постучала по рулю пальцами. Она вспомнила, что хотела поговорить с другом насчёт Рафа, и раз уж всё и так пошло по косой линии в сторону печальных рассуждений, то терять нечего. — А ты случайно не замечал, что с Рафом творится что-то странное в последнее время? — Не знаю. Если не учитывать того, что он вчера добровольно держал яблоко на голове, пока в него стреляли из лука, тогда с ним всё в порядке. — Почему же он, в таком случае, набросился на Бибера сегодня? Они ведь два года назад неплохо общались. — Такой же вопрос можно задать и насчёт Бренсона. — Но Бибер — не Бренсон. Малыш повернул к Хейзи своё милое, чересчур детское лицо и внимательно посмотрел на подругу зелёными глазами. — Единственное отличие Бибера от Бренсона в том, что он не задевает остальных и умеет прекрасно скрывать свою высокомерную натуру. Хейзи проглотила слюну. В груди у неё запекло от обиды. Правда, она понимала, что слова Малыша — это, наверняка, слова Рафа, которые Малыш когда-то услышал и сейчас просто повторил, но ей было немного не по себе, и она решила больше этот разговор не затрагивать. Они свернули на грунтовую дорогу и заехали в лес. Солнце ярко светило сквозь ветки деревьев, поэтому это место не казалось таким угрюмым как вчера. Чем меньше оставалось расстояния к дому, тем отчетливее Хейзи ощущала нездоровое возбуждение, смешанное со страхом. Девушка украдкой посмотрела на друга — он поник, втянув голову в плечи, но внимательно смотрел вперёд себя, выглядывая место вчерашней вечеринки. — Черт возьми! — вскрикнул Малыш, когда они оказались на том месте, где неподалёку, по идее, должен был стоять дом. Вместо сбитых досок, что ещё вчера представляли собой дряхлое жилище, теперь торчали обгоревшие угольки. Хейзи выключила машину и вылезла из неё. Малыш последовал за ней. Подобраться ближе было невозможно, поэтому друзья остались стоять около автомобиля. Ту сторону дома, в которой вчера проходила вечеринка, будто вырвал огромный великан, ухватив палки и откинув их куда подальше: теперь они лежали сгоревшие за несколько метров от остальной свалки. Оконные рамы исчезли в огне, и дом пусто смотрел на Хейзи и Малыша своими «глазами» без зрачков. Обветшалая крыша, наконец, обвалилась. Террасу поглотил чёрный цвет, что приходит после пожара, а лестница, которая вела на второй этаж, теперь глядела прямиком в небо своими обгорелыми ступеньками. Здесь пахло уедливой гарью и дымом. Птицы на ветках свистели печальной трелью, исполняя прощальную песню дому. — Они взорвали его, — прошептал Малыш, завороженно глядя на чёрные угли. — Не полностью, — еле пошевелила губами Хейзи, — только ту часть, где проходила вечеринка, — она повернулась к парню, и вдруг сгоревшая стена, что была наклонена к земле, со скрежетом повалилась вниз, разгоняя стаю птиц. Хейзи вскрикнула, подпрыгивая на месте. Она быстро открыла дверь машины и залезла внутрь, Малыш повторил её действия с таким же усердием. — Поехали отсюда к чёртовой матери, побыстрее! — заорал он, пока Хейзи трясущимися руками старалась завести «Тойоту». Когда они выехали назад к главной дороге, у обоих в ушах стоял шум от стука сердец, а глаза с перепугу стали размерами с центы. — Всё было бы не так страшно, если бы не долбанная стена, — сказал Малыш. Он глубоко дышал, вроде только что поучаствовал в забеге. — И об этом нигде не написали?! — на повышенных тонах спросила девушка. — Нет, — ответил друг, переводя дыхание, — я смотрел новости, думал, что-то напишут о вечеринке. Везде молчат. Хейзи накрыла повторная волна страха и паники. Она подумала о том, что, возможно, взрыв дома мог зацепить машины полицейских или машины не успевших вовремя уехать людей, и кто-то из них пострадал. Взрыв даже мог зацепить автомобиль Рафферти, если бы они не сообразили так быстро уехать. Или ещё хуже — взрыв мог произойти, когда они были ещё внутри. Её затошнило от таких мыслей, и она через силу взяла себя в руки, чтобы справиться с нарастающей тревогой. До самого въезда в город они молчали, но Малыш нарушил тишину предложением выпить по чашке кофе перед тем, как вернуться домой. Им нужно было всё хорошенько обсудить. Они припарковались около первого попавшегося на их пути ресторана, имевшего террасу, и сели за столиком на улице. Вежливый официант быстро принёс им две чашки с американо (Малышу с молоком) и удалился. Друзья жадно накинулись на горячие напитки. — Я не пойму, как об этом до сих пор не написали в новостях? — растерянно задался вопросом парень и провёл руками по коротким светлым волосам. — Если там была полиция, и произошёл взрыв, кто-то из полицейских мог погибнуть. Хотя мы не слышали взрыва, так что, возможно, дом подорвали после того, как разъехались абсолютно все. — Ты уверен, что там был взрыв? Может быть… — Нет! — отрезал Малыш. — Ты же сама видела, что та часть дома была буквально разорвана. Но Хейзи казалось, что она уже не уверена в том, что видела. Мысли в её голове метались с бешеной скоростью, она всё думала и думала, пока не поняла одну очевидную вещь. — Малыш, — тихо проговорила девушка, ошеломлённо глядя на друга. Парень от такого взгляда вздрогнул. — А ты видел полицейские машины? Или слышал их сирены? Малыш, до этого поднявший чашку, чтобы отхлебнуть кофе, с грохотом вернул её на блюдце. — Не помню, — неуверенно промямлил светловолосый, как будто побоялся сказать правду. — А что, если никакой полиции и не было? — Хейзи с мучением давались эти предположения, но она уже подозревала правильный ответ. — Тогда зачем нужно было всех людей выгонять из дома? — А если не нужно было? На секунду запала тишина, а потом Малыш замахал головой из стороны в сторону, распахнув широко глаза. Он махал головой в надежде, что слова Хейзи таким образом быстрее растворятся в воздухе и он спокойно сможет сделать вид, что не услышал их. — То есть, — его язык заплетался, не желая поворачиваться, — ты хочешь сказать, что они… — Собирались подорвать нас, — закончила девушка, не веря, что произносит это вслух. Машины, что ездили рядом по трассе, люди, что ходили по дороге — все они вдруг перестали иметь хоть какое-то значение, перед мыслью о возможной смерти. — Да, — это уже Хейзи сказала сама себе, подтверждая собственную теорию, — они собирались это сделать, но кому-то по счастливой случайности привиделись полицейские машины и послышались сирены, или… не знаю, как это произошло… ты же был там! — внезапно вскрикнула девушка. — Ты был на террасе и это ты сообщил нам о копах. Кто сказал о полицейских первым? — Не знаю, — лицо Малыша стало таким же цветом, как и его волосы: почти белым. — Я пошёл вслед за Рафом, но потерялся в толпе и отстал от него, а когда вышел на улицу, там уже был переполох. Раф сказал забрать вас и возвращаться к машине. — Чёрт возьми! — ещё раз крикнула Хейзи. — Малыш, мы чудом выжили… — она закрыла лицо ладонями, а потом интенсивно его потёрла. — Подожди… — с надеждой, остановил её друг. — Может всё не так, как ты думаешь… — Скажи мне, ты видел или слышал полицейские машины? — настояла она. — Нет, — вымученно согласился парень. — Потому что их там просто не было. И в новостях об этом не написали, потому что нет никаких жертв и всем плевать на старый дом, который сгорел! Никто не знает, что случился неудачный теракт. Всё пошло не по плану «Белого Клуба». Хейзи взяла чашку с холодным кофе, и не смогла сделать глоток. Её руки тряслись, сердце билось о рёбра, а в груди пекло от страха. Она посмотрела на солнце, что медленно уходило в яркий алый закат. Неужели этот день наконец-то закончится? Сейчас она вернётся домой, сделает уроки и ляжет в свою постель. Она жива, у неё до сих пор есть пульс, она дышит и мыслит. И это ей показалось настоящим подарком. — Может нам стоит обратиться в полицию? — пропищал сдавленно Малыш, видимо, перед этим он думал о том же, о чём и Хейзи. — И что они сделают? У них нет никаких зацепок насчёт «Белого Клуба», да и дом сгорел, там нет следов… Она поставила локоть на стол и обхватила ладонью рот, опять задумавшись. — Малыш? — через минуту молчания, Хейзи подняла на друга глаза. — Ммм? — Не говори пока никому об этом, хорошо? Им незачем волноваться. Малыш неуверенно кивнул и потёр глаза костяшками пальцев.