Белый клуб

Глава 11

Вечером вторника Хейзи сидела за столом в своей комнате, пытаясь сделать домашнее задание. Она несколько раз притрагивалась ручкой к листку с очередным тестом, но так и не смогла отметить хотя бы один правильный ответ. В голове всплывали разные лица: разъяренный Уолт Бренсон, кричащий на неё в коридоре; растерянный, слегка раздражённый Джастин Бибер; ухмыляющийся, задумчивый Рафферти, и, в конце концов, избитый, лежащий на больничной кровати Малыш, к которому Хейзи и друзей сегодня не пустили. Девушка провела пальцами по волосам, испуская вздох бессилия. Ей пекло внутри огнём от тех событий, что произошли в школе. Неудачная попытка в обвинении, очередной промах в отношении «Белого Клуба», Раф, думающий, будто он супергерой, который сможет выстоять против группы психопатов в масках. Слишком много произошло за последнюю неделю — столько, сколько не происходило за всю жизнь. Она повернула голову в сторону окна и удивлённо пробормотала «что?», когда заметила, как Джастин Бибер, держа руки в карманах джинсов, шёл по подъездной дорожке к её дому. Хейзи вскочила со стула, опрокидывая его назад, и подбежала к окну. Она упёрлась ладонями о подоконник и прислонилась к стеклу так близко, что коснулась его кончиком носа. Да. Определённо Джастин Бибер направлялся к дому девушки, более того, он был почти у крыльца. Игнорируя валяющийся на полу стул, Хейзи подбежала к трюмо, не зная, за что хвататься. Волосы её были растрёпаны, под глазами выделялись тёмные круги от недосыпа, а на лбу, к несчастью, появилось какое-то красное пятно. Девушка ухватилась за расчёску и быстро зачесала волосы в хвост. Красное пятно и тёмные круги под глазами она замазывала уже под крик Луиса, сообщающий с первого этажа, что «к нам пожаловал Джастин Бибер!». Луис тяжёлыми и быстрыми шагами поднимался по ступенькам. Он вбежал в комнату сестры без стука, с широкой хитрой улыбкой на лице. — Не знаю, какого хрена он здесь делает, но он пришёл к тебе! — парень буквально светился от счастья и возможности подшучивать над тем, как сестра, торопясь и паникуя, готовилась к встрече с небезразличным ей человеком. Несмотря на то, что ещё вчера Хейзи на высоких тонах устраивала допрос Луису и Джин-Хо, сегодня они вели себя как обычно, а виной тому — тяжёлое утро. Правда теперь Луис думал, что имеет полное право подкалывать сестру по поводу Джастина Бибера. — Хейз, поверь, единственное, что тебе поможет, это пластическая операция, — пошутил он, чем спровоцировал отчаянный вой Хейзи, которая старательно втирала тональный крем под глазами. — Свали! — истерически рявкнула она и закрыла перед братом дверь, но потом резко открыла её, крича вдогонку: — Где он? — Ждёт тебя под дверью на улице, — насмешливо улыбаясь, ответил Луис. — Ты что, даже не предложил ему войти в дом? — Он отказался. Видимо, его Королевское Высочество привыкло только к мраморным полам и позолоченным обоям, наша «конюшня» ему не под стать, — не переставая улыбаться, проговорил парень и быстро спрятался в своей комнате, пока Хейзи не успела огрызнуться. Девушка, сопя носом, последний раз посмотрела в зеркало, пригладила к талии короткий белый топ и вышла из своей спальни. Было несколько причин, по которым она, спускаясь по лестнице, думала о том, чтобы вернуться назад в комнату и попросить Луиса наврать Джастину, что у неё проблемы со здоровьем. Самая главная — Хейзи до сих пор тру́сила перед Джастином, млела, стеснялась и краснела, как томат. Вторая — сегодня днём они вроде как немного повздорили, а значит, придётся извиняться, и вместе с тем опять млеть, стесняться и краснеть. Тем не менее, девушка не заметила, как спустилась на первый этаж и оказалась напротив входной двери. Отступать назад было поздно, а не извиниться — слишком некрасиво. Она открыла дверь и застала Джастина стоящим на крыльце. Он опирался спиной о перила, так и не вытянув руки из карманов рваных джинсов. Парень был одет в белую неплотную футболку, просвечивавшую его торс, а крашеные волосы по обычаю стянул в короткий хвостик. — Привет, — смущённо произнесла Хейзи. Джастин поднял голову, нахмурив брови и немного прищурив правый глаз. — Привет, — ответил он. — Я был у Картера и решил зайти к тебе. Хейзи закрыла за собой входную дверь, но продолжала держаться за ручку, будто бы всё ещё была не уверена, что Джастин Бибер пришёл именно к ней. — Я хотел с тобой поговорить. Прогуляемся к парку? — Если ты насчёт нашего разговора днём, — затараторила девушка, — то я хочу попросить прощения за то, что так резко ответила тебе. — Да ничего, всё в порядке, — отмахнулся Джастин, приятно улыбаясь. — Так что, пройдёмся? Она кивнула в ответ, неуклюже спускаясь вслед за одноклассником. Хейзи пристроилась справа от Джастина, и они прогулочным шагом направились в сторону парка. Сначала было неловко, оба молчали, шаркая ногами по асфальту. Девушка с упорством разглядывала соседские дома, вроде видела их впервые, а Джастин раз через раз задирал голову вверх, рассматривая верхушки пушистых дубов и стройных сосен. — Здравствуйте! — вдруг громко крикнул Джастин, и Хейзи дёрнулась от испуга, машинально хватаясь за руку парня. Оттого, что она упорно глядела не в ту сторону, что и Джастин, Хейзи не уследила за тем, как они оказались недалеко от дома Уолта Бренсона. Девушка остановилась на месте, наблюдая, как Уолт и его отец, покинув «Мерседес», шагали по брусчатке к входной двери своего жилища. Как раз таки с ними Джастин и поздоровался. — Здравствуйте, — как бы, между прочим, проговорил Мистер Бренсон, кидая быстрый взгляд из-под густых бровей на Хейзи. Уолт, в свою очередь, тяжело посмотрел на девушку, замерев на пару секунд. Ей бы хотелось точнее понять, что значил этот взгляд, потому что в нём, как показалось Хейзи, читалось многое: от отчаяния и мольбы о помощи до глубокой, чистосердечной ненависти. Бренсон и Хейзи смотрели друг на друга несколько секунд, после чего парень опустил голову и пошёл за отцом, оставляя после своего взгляда в душе девушки лёгкое смятение и кучу сомнений. Джастин осторожно тронул её за локоть, и Хейзи, теперь заметно расстроенная, двинулась дальше. По дороге к парку, что находился совсем близко, они перекинулись только парой слов, обсуждая два урока французского, которые Хейзи успела пропустить. Девушка и так чувствовала себя не в своей тарелке, стесняясь Джастина, а Уолт Бренсон, так не вовремя появившийся перед ними, ещё больше испортил ситуацию. Наконец они присели на одну из деревянных лавочек в тени высоких развалистых деревьев. Хейзи делала вид, будто ей очень интересно рассматривать собственные пальцы, пока Джастин отвечал на эсэмэс, которые ему приходили всю дорогу к парку. — Извини, это насчёт уроков, — сказал парень, ставя на сотовом беззвучный режим и пряча его в карман. — Ничего страшного, — промямлила Хейзи, слыша со стороны свой голос, показавшийся ей слишком писклявым и детским. — Как там Малыш? — спросил Джастин, разворачиваясь к девушке и кладя правый локоть на спинку лавочки. — Сегодня нас не пустили к нему, но то, что мы видели вчера, просто… — она не посмотрела на Джастина, скрывая своё выражение в данный момент — неприятно было вспоминать то, что Хейзи видела в больнице. — Так он был как-то связан с «Белым Клубом»? — Нет, не был, — соврала девушка, не собираясь говорить правду. — Как думаешь, в этот «Белый Клуб» может входить кто-то из школы? — она повернулась к нему в надежде увидеть эмоции на лице парня, сообщающие о том, что он знает хоть что-нибудь. Джастин задумчиво поджал нижнюю губу и пожал плечами. — Не знаю, — безучастно ответил он, — может и есть, я не думал об этом, — его слова прозвучали искренне, поэтому Хейзи ощутила лёгкое разочарование и вместе с тем облегчение. «В принципе, откуда ему знать о «Белом Клубе»? Это всего лишь моя больная фантазия, подозревающая всех и каждого», — мыслила девушка. — И всё же, кому-то Малыш очень не нравился, — сказала Хейзи. — Хотя кому он мог не нравиться? Он же совсем безобидный, — она умолкла на секунду, а затем добавила с неприязнью: — Разве что Уолту Бренсону. — Хейз, — мягко оборвал её Джастин, чем случайно снова вызвал натянутость разговора. Девушка стрельнула недовольным взглядом, но Джастин продолжил как ни в чём не бывало: — Полиция ведь сказала, что он был ночью в клубе… — И что? — не сдавалась девушка, слегка повышая голос, хотя сама понимала, что пытается отстоять свою не совсем правильную точку зрения. Ей самой теперь как-то не особо верилось, что Бренсон причастен к группировке, тем более есть доказательства, которые сообщают обратное. — Он всё равно мог иметь связь с «Белым Клубом». — Полиция так не считает, — произнёс спокойно парень, — и я тоже. Хейзи отвернулась. Общение опять заходило в тупик. — Да, согласен, — продолжил Джастин. — Уолт часто ведёт себя как мудак, но он вряд ли бы просил кого-нибудь избить Малыша, или сам бы избил его. Тем более теперь Уолту будет совсем непросто. Сегодня после уроков его отец приезжал в школу и он очень долго беседовал о чём-то с директором. Возможно, они общались о том, не исключить ли Бренсона из школы за издевательства. Ты зацепила тему буллинга, подняла её очень остро, и теперь нас всех будут контролировать, как заключённых. — Давно пора! — не сдерживаясь, ответила Хейзи. — Бренсон заслуживает этого, так же как и его компания. — А Раф заслуживает? — нахмурив брови, спросил Джастин. — Раф? — переспросила девушка, поморщившись. — Да, Раф. Он ведь тоже буллил Малыша, да и не только его. Причём это были не просто слова, как у Бренсона — это были действия. — Раф изменился. Он извинился перед всеми, кого когда-либо задевал, — с натиском проговорила Хейзи. — Так может и Уолт бы изменился, если бы ты обсудила эту ситуацию с ним спокойно или обратилась бы к директору заранее. А так, получается, что кто-то заслуживает прощение и понимание, а кого-то могут отчислить из школы и за меньшее. Хейзи широко распахнула глаза, не веря тому, что только что услышала. Её верхняя губа дёрнулась в отвращении. Было противно понимать, что Джастин Бибер, оказывается, на стороне Уолта Бренсона. Тот парень, что всегда ей безумно нравился, в действительности считал и думал, как любой богатый парень, защищая «своих». — То есть, ты хочешь сказать, что с Уолтом нужно было обойтись помягче? — обескураженно задала вопрос девушка. — Нет, — слегка резко ответил Джастин. — Я просто говорю, что в этом нет справедливости, понимаешь? Когда Раф издевался над Малышом — все молчали, и ты в том числе. Но стоило Бренсону задеть Малыша пару раз, как ты обвинила его в избиении. Девушка открыла рот, глубоко втянув сухой, жаркий воздух. «Этот день, определённо проклят», подумала она. — Ладно, я, наверное, пойду, — пробормотала Хейзи, порываясь встать с лавочки. — Чтобы мы окончательно не рассорились. — Стой, подожди! — Джастин окольцевал её запястье своими тёплыми пальцами, отчего по телу девушки прошлась волна мурашек. — Извини, — сказал парень, отпуская её руку, и желание уйти у Хейзи пропало. Она опять присела на лавочку. — Я вообще не про это хотел поговорить с тобой, — виновато улыбаясь, сообщил парень. — Просто, сегодня ты сказала, что я не справляюсь со своими обязанностями школьного президента, и скорее всего поэтому меня так задела ситуация Бренсона и Малыша. Но… помоги мне исправить всё это, хорошо? Я хотел предложить тебе быть в моей команде школьного самоуправления. Через две недели будут выборы, и я хочу, чтобы ты была в этот момент рядом со мной, в моей команде. Мгновенье назад Хейзи казалось, что Джастин не такой уж и «святой», как она считала, однако теперь его улыбка, уверенность и прирождённое обаяние опять делали своё дело, напоминая, почему она теряла от него голову. — Я не знаю… — такое предложение сбило с толку, заставляя девушку неуверенно ворочать языком. — Подумай, ладно? — с надеждой произнёс парень, словно просил Хейзи стать его девушкой. — Конечно, Раф будет против, а ты — извини, что сейчас скажу это — очень зависишь от его мнения, собственно, как и все в вашей компании. Хейзи хмыкнула, не удержавшись. Она точно канат для перетягивания: Рафферти всегда тянул в одну сторону, вечно упоминая о том, что Джастин «скучный слизняк», «дебил», и «урод», а теперь Джастин старался подчеркнуть её «зависимость» от Рафа, ещё и впутать Лоу в историю со школьным буллингом, которая изначально касалась Бренсона. — Я подумаю, — твёрдо ответила девушка. Конечно, она бы могла согласиться сейчас же, чтобы доказать Джастину, что Раф не имеет на неё никакого влияния, но тогда бы Бибер признал себя победителем. — Отлично! На следующей неделе я буду презентовать список своей команды, так что у тебя есть время подумать до пятницы, — он достал свой телефон из кармана, взглянув на время. — Чёрт, мне пора бежать. Давай я проведу тебя до дома? — Да я и сама дойду, здесь пять минут ходьбы. Спасибо, — Хейзи мечтала о том, чтобы услышать эту фразу от Джастина, впрочем их разговор был настолько непонятным и даже немного неприятным, что она не получила удовольствия от предложения провести её до дома. — Не выдумывай! Я обязан тебя провести. Хейзи улыбнулась и не стала спорить. Они поднялись и медленно пошли на выход из парка, теперь другой дорогой, чтобы обойти дом Бренсонов. По дороге ребята в очередной раз обсуждали французский, планы Джастина на следующий год и новые цели школьного самоуправления. Об Уолте, Малыше или Рафе они больше не заикались. *** Следующий день выдался более адским, чем предыдущий. Вся школа гудела о том, что Уолта Бренсона отчисляют, а виновата в этом Хейзи Рамони. Девушка Уолта, Эден Дюринг, постаралась сделать всё, чтобы Хейзи на каждом шагу шикали в спину, тыкали в неё пальцами или обзывали вруньей. Но самое главное в этом обстоятельстве, что Уолт не нажаловался директору на то, что Раф тоже когда-то участвовал в буллинге — об этом как будто бы все резко забыли. И под конец дня, в голове Хейзи только и всплывали слова Джастина Бибера о том, что кто-то заслуживает прощение и понимание, а кого-то могут отчислить из школы и за меньшее. Нет, Хейзи, конечно, была рада, что Рафферти никто не приплёл к происходящему вокруг, однако доля сомнения засела у неё внутри. После окончания уроков (чего Хейзи ждала с огромным нетерпением) друзья договорились встретиться вечером около больницы, чтобы проведать Малыша — сегодня их должны были впустить в палату. Девушка всё никак не могла дождаться увидеть своего друга, учитывая, что его внешний вид мог вызвать самые неприятные чувства. Вечером Луис попросился поехать с ней, и Хейзи не отказала ему. Они прибыли к больнице предпоследними. Джин-Хо и Кэм уже ждали их на отведённом месте для курения, где Кэмерон, вроде смакуя, потягивал сигарету. — А где Раф? — спросила Хейзи, когда вместе с Луисом подошла к друзьям. Джин-Хо, сидевшая на железной лавочке, пожала плечами. Луис разместился рядом с ней, и Хейзи уловила его влюблённый взгляд, который он мимолётно послал Джин-Хо. — Сейчас должен подойти, — ответил Кэмерон, щуря глаза при очередной тяге. Раф появился на горизонте скоро, вместе с Томасом Корфом и ещё одним парнем, не знакомым для Хейзи. Все трое несли в руках скейты, о чём-то беседуя. Как только они подошли поближе, девушка смогла получше рассмотреть Томаса Корфа (которого не видела уже давно) и незнакомца. Томас, по правде говоря, и раньше вызывал у Хейзи и Джин-Хо мурашки одним только взглядом голубых, почти прозрачных глаз, которые на контрасте с чёрными волосами казались неземными. Про таких парней говорят — красив, как Бог. Раф иногда рассказывал, как за Томасом буквально выстраивались очереди девушек: от молодых до тех, кому за тридцать и больше. Поэтому Раф и любил выходить с ним на прогулки — Томас готовился стать священником, а дальше по карьерной лестнице дойти до ватиканского кардинала, поэтому его не интересовало ничего, кроме Библии и Бога, а Раф был только рад — все девушки, которых отшивал Томас, доставались ему. Второй же парень не мог похвастаться идеальной красотой. Он был худым, не особо высоким, имел болотный цвет глаз и пшеничные волосы, доходящие ему до середины шеи и закрученные в разные стороны на концах. Ребята поздоровались с Кэмом и Луисом за руки, а Хейзи и Джин-Хо просто кивнули головой. Раф достал сигареты, закуривая вместе с незнакомым для остальных парнем. — Кстати, это Одетт, друг Томаса, — заметив неловкое молчание, Рафферти представил друзьям незнакомца. — Вы тоже к Малышу? — спросил Кэм. — Нет, у Одетта здесь мама работает, они к ней пришли, — ответил Раф, пока Одетт «сверлил» взглядом Хейзи, из-за чего та не знала, куда себя деть. Томас тоже смотрел на неё, но он всегда так смотрел — как будто пытался заглянуть прямо в душу. Девушка подумала, что будущему священнику полезно иметь такой взгляд: много «верующих» грешников пойдут после мессы прямиком в полицию. Наконец ребята докурили, и толпа смогла пойти в больницу. Томас и Одетт, оказавшись в холле, попрощались со всеми и повернули в другую сторону. Раф, Джин-Хо, Кэм, Луис и Хейзи поднялись на второй этаж. Им оставалось пройти совсем немного к нужной двери, как она открылась, и оттуда вылетел Уолт Бренсон. Он остановился на пару секунд, рассматривая пятерых знакомых, а затем упрямо пошагал вперёд, им навстречу. — Какого хрена ты здесь делаешь? — когда они поравнялись, Раф потянулся левой рукой к плечу Бренсона, чтобы прижать его к стене, но Хейзи оборвала его руку, оттягивая назад. — Пусть идёт, Раф, — сказала она, чувствуя, что поступает правильно. Уолт безразлично глянул на неё, и зашагал дальше по коридору, делая вид, что ничего не случилось. Друзья смотрели ему вслед, пока он не скрылся за поворотом на лестничную площадку, а потом, не говоря ни слова, прошли в палату Малыша. Он лежал на больничной кровати, как тем злополучным утром, в этот раз до груди укрытый белой простынью. Бинтов на нём не было, но всё лицо бедного парня портили ссадины с запечённой кровью и фиолетовые синяки, из-за которых заплыли глаза. Он лежал с приоткрытым ртом, и оттуда выглядывали какие-то проволоки; в последствии стало ясно, что это шинирование сломанной челюсти. Малыш дышал тяжело из-за сломанных рёбер — белая простынь размеренно поднималась и опускалась. Он увидел свои друзей, стоящих в проходе. Вымученно улыбнулся им, обнажая железки на зубах и промычал, шевеля только одними губами: — Привет. — Да ты чёртов Дональд Дак! — вскрикнул Кэм, засмеявшись. Никто не смог сдержать хохота, хотя, конечно, разговор Малыша сквозь зубы мало чем напоминал разговор Дональда Дака. Под лёгкий смех друзья разбрелись по палате. Кэм и Раф сели на подоконник, Джин-Хо и Луис на мягкие стулья, а Хейзи присела на край кровати Малыша. Друг выглядел просто ужасно, впрочем, Хейзи знала, что сейчас каждый из них будет делать вид, что всё не так уж и плохо. — Как ты? — спросил Рафферти. — Не очень, — ответил Малыш, не расцепляя зубов. — Не могу есть, зато похудею, — он старался шутить, и Хейзи улыбнулась ему в ответ неуверенной улыбкой. — Что здесь делал Бренсон? — поинтересовался Кэм. — Извинялся, — сказал Малыш, — почему вы его обвинили? — он медленно повернул голову к Хейзи — ей ничего не оставалось, как опять пересказать историю прошлого понедельника. — Нет, он здесь не причём, — проговорил Малыш, только подруга закончила. — «Белый Клуб» избил меня из-за отца. — Из-за отца? — удивился Луис. — Да, они попросили передать «привет» моему отцу и сказали, чтобы он прекратил обманывать людей. — А как он обманывал людей? — спросил Раф, спрыгнув с подоконника и опираясь на него поясницей. — Продавал некачественные стройматериалы, из-за чего несколько человек пострадало на стройке. — Ты знал? — прошептала, словно издалека Джин-Хо. — Нет. — Уроды, — заключила Хейзи. — Если им не нравилось, что делает твой отец, то пусть бы разбирались лично с ним. — Мой отец не лучше, — печально добавил Малыш. — Ребята, — вдруг вставил Кэм, легко усмехаясь, — а они ведь действительно собираются поджечь жопы всем богатым ублюдкам. Мы на очереди. Повисло липкое, свинцовое молчание. Каждый задумался о чём-то своём, будто начал перебирать в мыслях всё, что знает о своих родителях. Хейзи сглотнула ком. Её бабушка — еврейка, масонка, и, возможно, занимается контрабандой вместе с дедушкой. Существует ли лучший вариант для мщенья? Похоже, Рафферти подумал о том же — Хейзи видела боковым зрением, как он смотрел на неё. Дальше говорить было особо не о чем. Друзья посидели ещё десять минут и покинули палату, тем более вошедшая медсестра настойчиво их выгоняла, говоря о том, что Стэнли сейчас нужна тишина и покой. Спускаясь по лестнице, Раф ухватил Хейзи за руку и намеренно успокоил её шаг, чтобы они отстали от остальных. Потом тихо зашептал на ухо: — Ты можешь быть следующей, ты понимаешь? Если о контрабанде правда… — Если бы они что-то хотели сделать мне, то уже бы сделали, — прошептала в ответ Хейзи. — Тебе тоже стоит быть аккуратным, они ясно дали понять, что имеют на тебя что-то. Раф вдруг остановился и внимательно посмотрел в глаза своей подруге. — Не ходи одна нигде, хорошо? — И ты не ходи, я переживаю за тебя не меньше. — И следи за Луисом. Не только твои бабушка и дедушка занимаются контрабандой, а ещё и его… Он пошёл вперёд, а Хейзи не смогла сдвинуться с места. Как она раньше не подумала о Луисе? Осознание этого будто обдало её ледяной водой. Но Луис, как назло, собирался ехать домой к Джин-Хо, и как бы Хейзи не просила его на больничной парковке поехать домой вместе с ней, он навёл тысячу доводов, что с ним всё будет в порядке. Хейзи не оставалось ничего другого, как вернуться на Эджхилл-Роуд в одиночестве. Когда она в закате солнца проезжала мимо дома Бренсона, в её голове опять зазвучал голос Джастина Бибера, говорящий о несправедливости. Хейзи мучилась и думала, что же ей делать дальше, в итоге, по неожиданной инерции она притормозила около дома Уолта Бренсона и вылезла из «Тойоты». Не осознавая до конца, что делает, девушка оказалась перед входной дверью и нажала на звонок. Десять мучительных секунд она стояла на месте, а потом решила, что всё это глупая затея и развернулась в направлении к машине, но дверь открылась, и на пороге показался Уолт. Хейзи облизнула пересохшие губы. Спонтанное намерение оказалось не самым лучшим. Бренсон захлопнул дверь за собой и сложил руки на груди. — Что? — вызывающе спросил он. — Я… я… — начала медлить девушка. — Пришла извиниться? — Уолт выгнул одну бровь, издевательски насмехаясь. — Не то, чтобы извиниться, — с колебанием продолжила Хейзи. — Просто ты попросил прощения у Малыша, не сказал директору о том, что Раф тоже раньше издевался над ним, а тебя в итоге исключают из школы… — Да, не особо круто, скажи? — измываясь, продолжил Бренсон. — Натворила ты дел, Хейзи. Девушка только и смогла, что опустить взгляд. Её щёки горели красным-красным от стыда и замешательства. «Зачем я пришла? Зачем я пытаюсь извиниться?», пронеслось у неё в мыслях. — Расслабься, — безразличным голосом сказал Бренсон. — Извинился я перед Малышом, потому что так сказал мой отец, вот, — парень поднял одну штанину шорт, открывая вид на огромный фиолетовый синяк, расположенный на бедре, — отец вчера напоминал мне, кто я такой. Лоу не сдал, потому что я не крыса в отличие от некоторых, — он откровенно намекал на Хейзи. — И со школы меня не выгнали, я сам ушёл. Мы послезавтра переезжаем в другой штат, уже давно собирались, и мне бы в любом случае пришлось уйти из той богадельни. Ты, конечно, подпортила мне репутацию, но отец решил этот вопрос с директором, и в следующей школе у меня не будет проблем. Так что, Хейзи, ты сделала хуже только себе. Обвинила ни в чём неповинного парня. Подняла тему буллинга, на которую, ты знаешь, как все остро реагируют. Поверь, Эден тебе спуску не даст, собственно, как и остальные, — Уолт нагло улыбнулся. — Удачи, Хейз. Надеюсь, в следующий раз, прежде чем что-то сделать, ты сто раз подумаешь. Он развернулся, открыл дверь и скрылся в своём доме, оставляя девушку в одиночестве на террасе. Хейзи ухватилась за перила лестницы и спустилась вниз на дрожащих ногах. Она была в шоке от такой информации. Человек, которого будут считать несправедливо наказанным, на самом деле устроился лучше всего, а Хейзи с этого момента будет врагом номер один для его друзей. Она дошла к «Тойоте» и вдруг тихо расхохоталась. «Гениальности Бренсона просто нет предела», пришло в мысли девушки, «"Белый Клуб" упустил такого прекрасного участника». Хейзи повернулась телом к его дому и показала средний палец. Неизвестно кому и зачем, но факт оставался фактом — от этого ей стало легче.