***
— Румпельштильцхен! — чувствуя, как злость и волнение растекаются по венам, крикнула Эмма, заходя в лавку Голда и чуть вздрагивая от резкого появления фиолетового дыма рядом, а за ним и Реджины. — Нельзя заходить через дверь? — нервно бросила блондинка, сверля взглядом Миллс. — Нет, сейчас не до этого. Румпель! — так же нервно и громко произнесла женщина, подходя ближе к прилавку и чувствуя на себе недовольный взгляд шерифа. — Чем могу помочь?! — спокойно спросил мужчина, выходя к посетителям и становясь прямо за прилавком. — Где Генри? — вслух и одновременно произнесли Спаситель с Королевой, вновь удивляясь такому сходству их мыслей. — А мне откуда знать? Мне казалось, это ваш сын, дамы, и вам следует следить за ним. — Голд, ты все всегда знаешь, отвечай на поставленный вопрос, — серьезно проговорила блондинка, подходя ближе и опираясь обеими ладонями в деревянный прилавок. — Мисс Свон, при всем своем могуществе, я не имею возможности круглосуточно следить за перемещениями вашего мальчишки, поэтому будьте добры, покиньте помещение, если это было все, что вам нужно. — Он твой внук и мой… Наш сын, поэтому помоги нам, а заодно себе, — Злая Королева прекрасно понимала, что Румпель знает правду, просто не хочет говорить, видимо, из личной выгоды, — Что ты за это хочешь? Повисла небольшая пауза, потому что Румпельштильцхену понадобилось время на ответ и все это прекрасно осознавали. Эмма сделала пару шагов назад, засунув руки в задние карманы джинсов и начала непроизвольно стучать носком высоких сапогов, очевидно делая это от нервов. Реджина не выдержала, бросая раздраженный взгляд сначала на источник звука, а затем на шерифа, от чего последняя сразу же остановилась, никак больше на такой взгляд не реагируя. Она все еще злилась, безусловно, не простив женщину за ее нападение и оставленные следы на нежной коже, которые все еще болели. Но губы… Губы еще помнили вкус поцелуя с ее Величеством, все еще слегка подрагивали, при малейшем воспоминании тех событий, все еще желали повторения пройденного, пусть и ценой собственной жизни. Казалось, это того стоило. Ведь Злая Королева, пусть и была действительно злой, но не дурой, чтобы убивать биологическую мать Генри, который никогда бы не простил ей такого поступка. Из размышлений Эмму вырвал голос Голда, от чего блондинка вздрогнула, слегка теряясь в пространстве, но вскоре восстанавливая свое внимание и напряжение. — Да, есть одна услуга, которую вы, двое, могли бы мне оказать в обмен на вашего мальчишку. Но это будет дорогого стоить вам обеим, дамы, поэтому не уверен, что получу от вас согласие на свою сделку, — мужчина улыбнулся, своей особенно прекрасной улыбкой заговорщика. — Что ты хочешь, черт возьми? — уже не выдержала Миллс, порывисто делая шаг вперед. — Вы должны будете отправиться в Зачарованный лес, чтобы раздобыть некоторые весьма ценные вещи, не волнуйтесь, подробное описание я дам вам перед отправкой. — Может сначала скажешь, где Генри и что с ним? — Эмма едва выдерживала от напряжения, уже мысленно несколько раз убив Румпеля. — С ним все хорошо, он жив, здоров, сыт, и я больше чем уверен, что этой информации вам достаточно. Итак, по рукам? Свон недоверчиво взглянула на мэра, которая, казалось, внутренне боролась с собой. Ведь, если они согласятся, то в это путешествие придется отправиться вдвоем, а значит, терпеть присутствие шерифа придется несколько дней, а может и больше, что не предвещало ничего хорошего. Миллс чувствовала ненависть, злость, раздражение рядом с блондинкой и не хотела терпеть этого долгое время. — Не знаю, как Миллс, но я согласна. С ней или без нее я принесу тебе твои вещички, только скажи, когда отправляться и за чем именно, — Свон протянула вперед руку, которую мужчина с удовольствием пожал, хитро улыбаясь шерифу. — По рукам, — кротко произнесла Редж, вырванная из своих мыслей и пожала руку напротив, смотря на неопределенную точку в витрине. — Отправляетесь вы рано утром, часиков, скажем, в восемь. Подробнее о вещах я скажу завтра, а теперь можете отправляться по домам, — Голд направился в свое внутреннее помещение, не удосужившись проститься с гостями, и чувствуя на своей спине два прожигающих взгляда, что невольно вызвало его улыбку. — Старый черт, — выругалась брюнетка, разворачиваясь и уверенно шагая на выход. Полностью поглощенная раздумьями, Эмма недвижно стояла посреди лавки, разглядывая идеально чистое стекло витрины. Она не слышала последних фраз, потому что мысленно находилась где-то за пределами Сторибрука, отключаясь от внешнего мира абсолютно. — Свон, ты идешь? — раздраженно спросила мэр Миллс, вполоборота глядя на блондинку и недовольно фыркая, в ответ на легкий испуг. — Да… Да, иду, — тихо пробубнила девушка, разворачиваясь и следуя за силуэтом перед собой. — До завтра, — раздраженный голос стоял в воздухе, а его обладательница скрылась в фиолетовом дыме, мгновенно оказываясь дома. — Пока, — уже скорее себе ответила спасительница, снимая машину с сигнализации и тяжело вздыхая, забралась внутрь. Эмма сложила руки на руль, упираясь в них лбом и едва слышно прошептала: «Генри, я надеюсь, с тобой все хорошо. Ох, я люблю тебя, мой мечтатель». Спустя некоторое время, блондинка добралась до дома, вешая куртку в прихожей и сразу же поднимаясь в свою комнату, упала на кровать ничком, зарывшись лицом в подушку. Все эти мысли, постоянные тревоги, воспоминания, желания и все происходящие нереально изматывало бедного шерифа, утомив до такой степени, что Свон вырубилась прямо в одежде, мгновенно проваливаясь в царство Морфея.***
Дом казался пустым и мертвым, от чего по спине бежал холодок, неприятно забирающийся в душу. Ей не хватала сына, пусть и не родного, но такого любимого. Мысли, раз за разом, атаковали темноволосую голову, и теперь своим радостным криком отвлекать ее было некому. Генри был единственным светом в ее жизни, единственным, кто верил в ту добрую часть омраченного злобой и темнотой сердца. «Как же я скучаю по тебе, мой маленький принц» — пронеслось глухим эхом в голове Реджины, причиняя боль израненному сердцу. Королева направилась на кухню, решив приготовить себе что-нибудь поесть, хоть теперь это и не будет считаться полноценным ужином, но силы были нужны. Румпель был весьма расчетливым магом и, вероятнее всего, самостоятельно похитил Генри, чтобы заполучить помощь от Спасителя и Злой Королевы, и Миллс знала это. Знала и ненавидела Голда за его уловки. Но она не была до конца уверена, что пропажа Генри была рук Темного, ведь доказательств этому не было практически никаких, кроме неоднозначных ответов мужчины. За этими мыслями мэр приготовила себе ужин, абсолютно автоматически накрыв стол на двоих и замерев, при осознании собственных действий. Глубокий вдох. Тяжелый выдох. Одиночество поглощало Королеву, заставляя оглянуться в прошлое и вспомнить свои будни в Зачарованном лесу. Женщина чувствовала, что едва выдерживает, и со злости на всех, а в особенности на Свон, запустила в стену принесенный стакан, еще долго слушая звон осколков. Ужин не задался. Наспех поглотив свою пищу и даже не удосужившись убрать за собой, не похожая сама на себя Королева поднялась в комнату, щелкая пальцами и, тем самым, переодеваясь в пижаму. Она завалилась на кровать, попытавшись отключить гнетущие изнутри мысли, но не смогла, сдавшись только через пару часов во власть сна, от усталости. Завтра им предстоял трудный день, и обе это прекрасно понимали. Завтра они вновь объединятся, чтобы спасти единственного и дорогого им человека — их сына, их принца, их Генри.