Выбор за тобой

Так и прошла последняя неделя каникул. Наступила суббота. Виктора ожидаемо дома не было. Вряд ли у начальника есть такое понятие, как «выходной день». Я лежал на террасе и вертел в руках крестик, подаренный мне Иваном в тот день, как Виктор забрал меня из детдома. Сейчас тот минет я воспринимал, как должное. Не думал же ты Сашенька, что в сказку попал? Как сказал Виктор Андреевич, за всё нужно платить. Да вот каждый платит, как может. Виктору деньги не нужны, они у него есть, а вот такой вот парнишка как я, в самый раз удовлетворит его желания. Правда, было страшновато. Припустим, я смогу ему отсосать ещё раз, но смогу ли я с ним переспать? Ну и естественно нужно учесть то, что если я хоть как-то выведу его, то мне просто напросто не жить. Я выдохнул. Как же это сложно. Но вчера вечером, перед сном, я попытался посмотреть на Виктора с другой стороны и осознал, что в чем-то он мне нравится. Наверное, здорово иметь такого отца. Сильный, красивый, непоколебимый, да ещё и при деньгах, мужчина. Но поскольку я гей, а Виктор мне не родня, я осознал, что ещё лучше иметь такого любовника. Я снова бросил взгляд на крестик. Он был небольшой. Серебряный. Сзади гравировка «Верь». Да, хорошо иметь такого любовника, но не тогда, когда ты полностью верен чувствам к другому человеку. А я — верен. — Так и простыть можно, — услышал я и нехотя потянулся на шезлонге. Видимо, я так и уснул. — Здравствуйте, — по голосу я понял, что это Виктор. — Что за крестик у тебя в руках? — я открыл сонные глаза и перевел взгляд на всё тот же крестик. Как только я приехал сюда, спрятал его в наматрасник. Привычка, видимо. Не хотел, чтобы кто-либо его видел. — Подарок от одного человека. — От Вани? — спросил Виктор, присаживаясь на корточки возле меня. До меня, честно говоря, не сразу дошло о каком Ване он говорит. А потом я понял, что про Ивана. Для меня за эти года имя Ваня и Иван стали абсолютно разными. — Мне нужно его выбросить? — я сжал крестик в руках, проклиная себя, что так небрежно заснул. — Нет, — неожиданно ответил мужчина. — Так я могу его носить? — удивился я, присев на шезлонге. — Можешь, — Виктор потянулся к прядям моих волос, которые спадали на лицо, и убрал их, — Я тебя всё равно заставлю о нем забыть, - и, схватив всё те же волосы, притянул мою макушку к себе и поцеловал. Требовательно и властно, но по телу почему-то пробежались мурашки и я поддался. Ответил мужчине. Виктор выглядел как-то вымотано. — Что-то случилось? — спросил я, когда он разорвал поцелуй. — Да так, много геморроя на работе, — в глазах промелькнула усталость. Честно, я даже представить не могу, какого это быть начальником большой и, если посудить о достоянии мужчины, прибыльной фирмы. Что надо делать, чтобы зарабатывать такие деньги? Явно он не просто сидит в кабинете и подписывает бумажки. — Я могу чем-то помочь? — Можешь, пошли в кабинет. Я кивнул. В этот раз страха не было. По пути к кабинету Виктор крикнул Николаю Ивановичу, чтобы тот принес к нему бутылку виски со льдом. Я вошел в комнату первым и с разрешения мужчины сел на кресло. Виктор же подошел к окну, стянул с себя галстук и расстегнул несколько верхних пуговиц. Я сглотнул. Через долю секунды бутылка виски, ведерце со льдом и два стакана лежали на подносе у Виктора на столе. — Не сегодня ты свободен, Николай, — управляющий кивнул и поспешно удалился из кабинета. — Хочешь? — спросил Виктор, наливая виски в один из стаканов. Я осторожно кивнул. Мужчина улыбнулся. — Подойди ко мне. Я встал и подошел к Виктору. Сейчас он притягивал, а не отталкивал. — Я завяжу тебе глаза, — сказал он, доставая из кармана брюк темную повязку для глаз. Предусмотрительно, однако. Через несколько секунд я погрузился в темноту. Увидеть хоть что-то было не возможным. — Подними руки, — я поднял и понял, что Виктор стянул с меня футболку. — А сейчас заведи их за спину, — повинуюсь. Теперь я стою посреди кабинета с завязанными руками, голым торсом и лишенным возможности что-либо видеть. Необычные ощущения. Затем я чувствую на своих губах губы Виктора Андреевича. Открываю рот, чтобы ответить на поцелуй, но ощущаю, как с его рта в мой, течет обжигающая жидкость. Виски. Делаю небольшой глоток. — Молодец, — одобряет Виктор. Снова чувствую дыхание на своих губах, открываю рот, чтобы принять очередной глоток алкоголя, но неожиданно, моих губ касается что-то жутко холодное. Дергаюсь, прежде чем осознаю, что это кусочек льда. Мужчина проводит им по губам, заставляя легко тот посасывать. Затем ощущаю, как он переводит кубик вниз по шее к груди. Когда тот касается соска, по телу проходит волна дрожи. Виктор же не останавливается. Чувствую лёд на своем животе. Перестаю дышать, когда Виктор касается рукой моих джинсов. Чувствую, как он расстегивает молнию. А затем лед проникает под трусы, и я выдыхаю. Господи, нереальные ощущения. Кубик растаял быстро, теперь мокрая рука поглаживает мой член. Прикусываю всё ту же нижнюю губу. — Нет, не сдерживайся, — тон Виктора Андреевича возбужденный, что заводит ещё больше, и я стону, когда мужчина надавливает, на возбудившуюся головку. Затем он мнет член и начинает проводить рукой вдоль его длины. Медленно, так что я инстинктивно поддаюсь в его руку. Чую смешок и Виктор ускоряет свои движения. Чтобы кончить понадобились буквально секунды. С уст сорвался сдавленный стон. — Хороший мальчик, — Виктор сразу же вовлекает меня в поцелуй. Горячий, с привкусом виски. То, что я ничего не вижу, заводит ещё больше. — А теперь на колени, — даже не думаю, повинуюсь. — Отлично. А теперь наклонись и поцелуй. Наклонится к земле? И что там целовать? Ничего не вижу, но исполняю. Чувствую губами горячую кожу. Когда он успел снять туфли? От мысли, что мне нужно целовать ноги Виктора становится не по себе. Но я целую. Сначала аккуратно, а потом, поддавшись игре, скольжу языком по ступне, натыкаясь на большой палец, который тут же начинаю посасывать. Проделываю то же и с остальными. И эта игра меня заводит ещё больше, когда я представляю, как это выглядит со стороны. — Поднимись, — поднимаю голову на звук и ощущаю, как Виктор, схватил мои волосы, заставляет приподняться на коленях. Затем он говорит открыть рот, и я уже прекрасно понимаю, что мне дальше нужно делать. Сначала обвожу немного пересохшим языком по головке возбужденного члена мужчины, а затем полностью заглатываю тот. Виктор даже не скрывает стона. Думаю, его эта картина заводит ещё больше, чем меня. Он кончает тоже довольно быстро, я же пытаюсь проглотить сперму. — Я не ошибся, хороший мальчик, — всё так же стоя на коленях, чувствую, как мужчина перебирает волосы на моей макушке. От его прикосновений по телу пробегают мурашки. Затем глаза жжет свет от лампочки, на рабочем столе. Виктор снял повязку. Моргаю несколько раз, чтобы привыкнуть к оглушенному свету. — Посмотри на меня, — тихим голосом просит Виктор Андреевич, поднимаю на него взгляд. — Тебе ведь понравилось? Молчу. — Можешь не отвечать мне, ответь себе. Виктор отстраняется, садится за своё кресло и наливает ещё пол бокала коричневой жидкости. А я сижу на коленях, осознавая, что мне действительно понравилось. Уснуть трудно. Снова бросаю взгляд на крестик. Сердце сжимается, когда представляю себя на коленях перед Виктором с членом во рту, а этот крестик на моей шее. К горлу подкатывает комок, а из глаз начинают литься слёзы. Я чёртов предатель. Да, пусть, не добровольно, пусть заставили и не повиниться нельзя, но мне ведь понравилось. Прячу крестик обратно под наматрасник. Я не смогу теперь его так просто носить. Конец каникул наступил неожиданно. Это были самые длительные каникулы в моей жизни. Сегодня воскресенье, а завтра линейка в лицее. А ещё, сегодня 31 августа. День рождение Ивана. Вот ему исполнилось 18 лет, он в полном праве завтра покинуть детский дом. Иван думал для начала снять квартиру на подкопленные за эти года деньги. Точной суммы я не знал, но что-то у парня явно было, ведь в компьютерах он разбирался на ура, и не было дня, чтобы Иван не работал над очередным заказом. Я уверен, что он найдет себе работу. Но найдет ли он меня? В этом я не уверен. — Ну что, готов к завтрашнему дню? — спросил Виктор за совместным ужином. — Не уверен, — честно признался я. — Всё будет хорошо, — уверяет мужчина, но верится с трудом. — Утром Николай Иванович принесет тебе форму. Занятия начинаются в девять. Вставать будешь полвосьмого, чтобы успеть собраться и позавтракать. Отвозить и забирать тебя туда и оттуда будет водитель. Возьмешь у него номер, на всякий случай. Я кивнул. — Саш, не будь таким кислым. Конец лета — это не конец жизни. Я вновь кивнул, перебирая ложкой рис. — Так, ладно, — Виктор отодвинул тарелку, — Давай отвлечемся и посмотрим фильм? Я вопросительно на него посмотрел. — Да скажи же ты уже что-то, — не выдержал мужчина. — Не думал, что у таких как Вы, есть время смотреть фильмы. — Его и нет, — согласился Виктор Андреевич, —, но сегодня, в качестве исключения. Я даже даю тебе полное право выбора. — Тогда, — я задумался, — давайте посмотрим «Дневник памяти»? — Как скажешь. Мы расположились в гостиной. На удивление домашнего кинотеатра в этом доме не было, но я уверен, что это не из-за недостатка денег, а просто из-за его ненадобности. Мелькающий экран плазменного телевизора меня усыпил. И я, положив голову на плечё Виктора, уснул.