На круги своя

Сотни лет все ветры возвращаются На круги своя. Н. Олев, Ветер перемен.

Утро в Косом переулке — довольно оживленное время. Несмотря на то, что двери многих заведений еще закрыты, изрядное количество волшебников уже снует по улицам, периодически останавливаясь и обмениваясь новостями и сплетнями. Кто-то спешит на работу, кто-то торопится в банк, а кто-то, наоборот, неспешно прогуливается в ожидании открытия какой-нибудь лавки. Гарри вдыхает теплый июньский воздух, из которого быстро улетучивается утренняя свежесть. В свой законный выходной он предпочел бы оказаться совсем в другом месте. Вот только одну настырную гриффиндорку с каштановыми волосами, похоже, покусала одна белобрысая когтевранка с сережками-редисками в ушах. И теперь они обе одержимы страстью к организации мероприятий. От их последней идеи у Гарри третью неделю тревожно почесывается шрам. У Фортескью открыто. Гарри окунается в прохладу просторного зала кафе-мороженого. Он здесь, чтобы забрать заказ. Совам столько ни за что не утащить, а бедняга Кричер и так занят инициативной Гермионой по самые кончики сморщенных волосатых ушей. За дальним столиком завтракают Драко Малфой и Астория Гринграсс — одна из часто обсуждаемых в светской хронике пар. Поговаривают, что свадьба не за горами. Драко методично отламывает кусочки круассана, намазывает их джемом и отправляет в рот. Воспитание не позволяет ему в присутствии дамы глазеть по сторонам, поэтому Гарри остается незамеченным. Драко периодически кивает, соглашаясь с тем, что щебечет Астория. Она давно забросила свой десерт и вполголоса, но очень оживленно, призывает жениха оценить вместе с ней свадебные наряды из пухлого каталога. Гарри идет мимо, подмечая недвусмысленно скучающее выражение лица Малфоя. Вдруг вспоминается вчерашний разговор с Джинни, которую мать торопит со свадьбой. Перед глазами тут же возникает младшая Уизли с закушенной губой после его обещания узаконить отношения сразу по окончании школы авроров и стажировки в Отделе магического правопорядка. Срочные сборы ее команды по квиддичу где-то на южном побережье пришлись как нельзя кстати. Гарри надеется, что по возвращении Джинни осознает, что он всего лишь пытается поступить по-взрослому. По крайней мере, себя он в этом уже убедил. На лице Гарри возникает ехидная, практически снейповская ухмылка. Ох, не завидует он сейчас Малфою. Никогда не завидовал, а сейчас особенно. Хотя кто бы говорил. Герой войны, Избранный под давлением девичьего авторитета домовиком подрабатывает. Без оплаты. От некоторых в последнее время даже простого «спасибо» не дождешься. Улыбчивая помощница Флориана Фортескью выставляет перед ним заказ. Гарри вздыхает. От одного вида несметного количества холодных и приторных десертов начинает сводить зубы. Остается только надеяться, что при подготовке мероприятия учтены интересы обоих полов. Иначе никакая это не встреча выпускников, а боггартов детский утренник. После обеда того же дня (взмыленный и мрачный Кричер не успел даже ничего приготовить хозяину, пришлось самому сгонять за пиццей) Гарри бросает в дорожный рюкзак немного вещей из расчета на три дня, берет облегченную чарами упаковку с заказом и сжимает персональную пуговицу-портал. Воронка портала выплевывает его над огромным цветущим лугом, на краю которого, у подножия холма, расположилась небольшая ферма, принадлежавшая какой-то неожиданно скончавшейся родственнице Лавгудов. Отец Луны, не глядя, переписал полученное наследство на дочь, а та вдруг решила, что это отличное место, чтобы собрать вместе выпуск Хогвартса 1999 года. Все, пропустившие обучение или экзамены в год директорства Северуса Снейпа, заканчивали школу вместе с теми, кто был на год младше. Это место, находящееся практически в самом центре Национального парка «Озерный край», с виду вполне мирное и уединенное, вызывает у Гарри неприятное беспокойство. Здесь как-то уж слишком… У Гарри не получается подобрать название, но в этом живописном местечке его одолевает практически волдемортовская паранойя. Тут вполне могут тучами гнездиться нарглы и распевать свои брачные песни морщерогие кизляки. Словом, здесь может произойти абсолютно все, что угодно. Один каменный круг у подножия соседнего холма чего стоит. Никому не под силу точно сосчитать количество стоящих в нем камней. На днях Гарри с Роном пересчитывали их раз двадцать, и каждый раз у обоих получались разные числа в районе сорока. В итоге они едва не поругались. Гермиона считает, что на Гарри так действуют сильные магические потоки в этих местах. Сама она испытывает вблизи кромлеха Каслрига довольно заметную эйфорию, хотя явно стыдится в этом признаться, оправдывая расширенные зрачки и пылающие щеки чисто научным азартом. Длинный двухэтажный фермерский дом вполне может претендовать на звание небольшого отеля. Такое количество комнат говорит о том, что некогда родственники Лавгудов были весьма многочисленным семейством. А теперь все эти апартаменты, улучшенные за счет чар расширения пространства, ждут бывших учеников Хогвартса, чтобы вновь объединить их под одной крышей, напомнить о весьма непростых, но все же замечательных школьных годах. Зачинщицы авантюры со встречей выпускников взяли на себя заботу оформить комнаты в факультетские цвета. Гермиона даже пыталась зачаровать потолок закрытой веранды-столовой, чтобы она напоминала Большой зал Хогвартса, но что-то пошло не совсем так, и теперь над головами зияет жутковатое нечто, напоминающее воронку черной дыры. Луне нравится, но Гарри готов поклясться, что время от времени воронка засасывает со столов мелкие предметы. Судя по веселому гомону, часть народа уже прибыла. Гарри заходит в просторную гостиную, тепло приветствует Дина и Симуса, машет рукой Невиллу, увлеченному разговором с Майклом Корнером, подмигивает Лаванде, Парвати и Падме, с загадочным видом перешептывающимся в углу. Кто-то совсем не меняется. Покончив с приветствиями, Гарри спешит на кухню, чтобы сдать сладкий груз. Там, в отличие от непринужденной обстановки в гостиной, царит довольно нервная атмосфера. Гермиона отчитывает Кричера за отсутствие именных карточек и коктейльных трубочек. Как будто и не было никакого ГАВНЭ. Гарри со вздохом переводит внимание на себя. — Куда ставить десерты, Гермиона? Неуловимым движением палочки она распахивает просторную кладовую. Несколько ящиков отборного эля, портера и огневиски, притаившиеся в углу, внушают надежду на веселое времяпрепровождение. — Туда. На верхнюю полку, там холоднее всего, — подсказывает Гермиона. Она подзывает длинный свиток и вычеркивает в нем несколько пунктов. Гарри левитирует десерты из сумки прямо на покрытую инеем деревянную полку. Он даже ухитряется ничего не уронить, хотя в самый разгар процесса на кухне появляется Луна, вошедшая с заднего двора. Ее ладони покрыты жуткими красными пузырями. — Я хотела разжечь гриль, но у меня не слишком хорошо выходит с маггловскими изобретениями, — виновато улыбается она. Гермиона поспешно призывает с полки баночку с противоожоговой мазью, бинты и начинает обрабатывать ладони Луны. Косится на растерявшегося Гарри, раздраженно фыркает: — Почему бы тебе не заняться непосредственно мужским делом? Возьми с собой Симуса — это он приволок этот мордредов агрегат. Давно пора заняться приготовлением мяса. И где носит Рональда? Ее начальственный тон вызывает отчетливую ассоциацию с миссис Уизли, когда она особенно не в духе. Гарри ничего не имеет против будущей тещи, но предпочитает держаться от нее на безопасном расстоянии. Волна возмущения поднимается в Гарри, но он не успевает ничего ответить. — Почему бы тебе пока не выпить чего-нибудь веселящего, Гарри? — задумчиво произносит Луна. — Если постоять на голове после пинты эля, можно на целый вечер избавиться от мозгошмыгов. Вот увидишь, тебе сразу станет легче. Не начинайте без меня с грилем: мне хочется понять, как он работает. Вмиг повеселевший Гарри тянется за упаковкой пива, широко улыбаясь Луне, которая, кажется, понимает его без слов. Гермиона неодобрительно вздыхает. — У тебя десять минут! — бросает она в спину Гарри, спешно покидающему зону досягаемости гермиониных нравоучений. В гостиной его вместе с пивом встречают одобрительными возгласами. Народу прибавилось, а еще появилась небольшая напряженность. Гарри вскрывает упаковку и раздает бутылки. Чем, как не легким градусом, можно разрядить атмосферу? Улыбаясь и шутя, он салютует бывшим однокурсникам и вдруг замечает в слизеринском, зеленом с серебром углу одиноко сидящего Малфоя. Самого настоящего Драко Малфоя в маггловской черной водолазке из тонкого джерси и черных же с иголочки брюках. На лице Малфоя явно читается полное непонимание, какого лысого дементора он вообще здесь делает. Гарри, конечно, удивлен, но, как ни странно, присутствие Малфоя не вызывает у него отрицательных эмоций. Ему сейчас настолько хорошо, что даже постная физиономия хорька не способна все испортить. Наоборот, Гарри вдруг понимает, что хочет оставить все эти детские разногласия позади. Поступить по-взрослому. Он достает из упаковки последнюю бутылку пива и делает пару шагов в сторону зеленого угла, но тут в гостиную огненным вихрем влетает Рон, бросается к нему, со смехом рассказывает что-то про не особенно точную аппарацию, выхватывает бутылку, предназначенную Малфою, и салютует ею однокурсникам. Из кухни выходит Луна с забинтованными руками, и они все вместе идут во двор, чтобы приручить огромного зверя, именуемого газовым грилем. Какой-то маггловский родственник Финниганов привез его из Америки в качестве подарка отцу Симуса. Остальные выносят и расставляют длинные столы прямо на высокой, едва не по колено, траве. На какое-то время Гарри абсолютно забывает о неприкаянном Малфое, о небольших разногласиях с Джинни и о своей неприязни к этому месту. В какой-то момент даже призраки погибших в битве за Хогвартс, которых без конца поминают Невилл и Рон, растворяются в веселом гомоне и звоне бутылок. Все настолько хорошо, что хочется лишь бесконечно говорить, смеяться, жевать сочное, ароматное мясо и запивать его элем. С наступлением ночи во дворе холодает, и вся компания перебирается в столовую. Девушки варят отрезвляющий кофе, приносят десерты. Парни не торопятся их поддержать. Хмельные разговоры становятся все более откровенными. В какой-то момент девушки просто встают, чтобы уйти наверх. Мужская часть компании сопровождает это недовольными возгласами, однако Гермиона своим безапелляционным тоном прерывает нестройные выкрики: — Скорее всего, многие из вас позабыли, что завтра день летнего солнцестояния, праздник Литы. Мы специально спланировали мероприятие на эти даты, чтобы дать всем возможность поучаствовать в древних ритуалах. И пусть магглорожденные и полукровки плохо знают традиции, начать приобщаться к ним никогда не поздно. Так что большая просьба не разносить дом на куски, пока мы готовимся к завтрашнему вечеру. Во время ее пламенной речи о традициях Гарри бросает быстрый взгляд на Малфоя. На его холеном лице ироничное выражение вперемешку со скукой. Гарри искренне недоумевает, почему хорек все еще здесь. После ухода девушек когтевранец Майкл Корнер предлагает от нечего делать поиграть в фанты. Идею осмеивают, но когда Невилл заявляет, что он не прочь заставить Избранного прокукарекать, парни один за другим начинают вырывать из блокнота Симуса бумажки и сосредоточенно сочинять. Игра довольно быстро затягивает. Задания попадаются самые разные и не всегда безобидные, но пока еще в пределах приличий. Симусу, например, приходится выпить залпом полный стакан огневиски, после чего он, позеленев лицом, мигом выбегает во двор. Невилл под всеобщие одобрительные возгласы шагает ногами по потолку, используя заклятие приклеивания. Три раза он едва не срывается, так как заплетающийся язык и хмельные движения палочкой точности заклятиям не прибавляют. Дин Томас сидит с огромными ослиными ушами вплоть до получения следующего задания. На него невозможно смотреть без смеха. Ну а Рону достается исполнение песни Селестины Уорбек. Прослушав «Котел, полный горячей и страстной любви» в исполнении Рона, все еще смеющийся Гарри перенимает эстафету и вытягивает случайную бумажку. Улыбка медленно сходит с его лица, когда до него доходит смысл слов, написанных знакомым почерком лучшего друга. «Поцеловать Малфоя. Взасос». Гарри бросает хмурый взгляд на Рона. Происходящее вдруг кажется ему верхом идиотизма. Со всех сторон на него устремлены выжидающие хмельные взгляды. У Гарри проскакивает безумная мысль: что будет, если он назло всем действительно выполнит фант? Однако Гарри не настолько пьян, чтобы решиться. Вместо этого он бросает бумажку Рону. — Только после тебя. Друг криво ухмыляется. — Это не по правилам. Давай уже, целуй Малфоя. Кто-нибудь взял колдокамеру? Бесценный будет снимок. От разразившегося следом хохота у Гарри сдавливает виски, словно холодными кальмаровыми щупальцами. Малфой хмурится, встает со своего дивана и покидает гостиную. — Изнеженным хорькам здесь не место, — бросает Рон, когда за ним закрывается дверь. — Пусть проваливает. Так уж и быть, тяни другой, Гарри. Но Гарри уже ничего не хочется тянуть. Ему хочется подкинуть Рональда вместе с мерзкой бумажонкой прямо в воронку с черной дырой. Кажется, он еще никогда не был так зол на друга. Настроение испорчено. Как в школе, все опять из-за Малфоя. Гарри выходит на улицу, не утруждаясь объяснениями. На крыльце он едва не сшибает с ног разгневанного Малфоя. — Моргановы сиськи, Малфой! — еще секунду назад Гарри был уверен, что тот уже находится за сотни миль отсюда. Он хочет что-то сказать, дать понять, что ему тоже не по душе выходка Уизли. Но тот не дает ему произнести ни звука. Размахнувшись, Малфой больно бьет его кулаком в плечо. Просто на автомате Гарри заряжает ему под дых. Тренировки в школе авроров определенно дают результат. Малфой со стоном сгибается пополам, а Гарри отшатывается назад. Все должно быть совсем не так. — Молодец, Поттер, теперь пора вспомнить школьные годы и как обычно проехаться по моему отцу, — с трудом восстанавливая дыхание, говорит Малфой. А потом добавляет, подражая писклявому детскому голосу: — «Сейчас Хорек побежит жаловаться папочке!» У него выходит до того похоже, что на мгновение оба застывают, а потом разражаются громким смехом. Гарри корчит забавную гримасу. В ней какая-то смесь растерянности с радостью. Он сейчас думает о том, как же хорошо было им, двенадцатилетним. Когда глупые перепалки с этим заносчивым слизеринцем казались такими ужасно значимыми. Достойными переживаний. И как замечательно оставить все это позади. А расхохотавшийся почти до икоты Малфой смешно морщит нос и похлопывает ладонями по облупившейся краске перил. Где-то над их головами со скрежетом поднимается оконная рама. — Мальчики, нельзя ли потише?! Мы себя не слышим! Гарри машинально ставит вокруг заглушающие чары и лишь потом понимает, что в этом действии есть что-то неправильное. Слишком интимное. Малфой тоже чувствует это. — Посекретничаем, Поттер? С кем сейчас спит Грейнджер? По-прежнему с обоими? — нарочито-развязный вопрос разрушает едва возникшую приятельскую атмосферу. Малфой тут же поджимает губы, жалея, возможно, о сказанной гадости. Гарри весь подбирается, сверкает глазами, хмурит брови. Нет, он так и не повзрослел. Иначе почему так дико зудят кулаки, просящие тесного контакта с глумливой чистокровной физиономией? Но он решает, что больше никогда не поддастся на подначки хорька. Гарри разворачивается и идет в дом, оставляя Малфоя проветрить голову в ночной прохладе. В столовой заметно меньше народа. Дин Томас агитирует оставшихся идти «помочь» девчонкам с подготовкой к Лите. Невилл беззастенчиво клюет носом. Гарри ловит на себе глумливый взгляд Рона. Неприятно видеть друга таким. Будто вернулся на четвертый курс, во времена их ссоры из-за участия в Турнире Трех Волшебников. Ощущение, как от предательства: мерзкое, будто загноилась едва затянувшаяся рана. И нет никаких сил и желания бросаться ее вскрывать и лечить. Гарри вдруг отчаянно хочется сбежать из обманчивого спокойствия дикой глуши обратно в шумный Лондон, на площадь Гриммо. Но он подавляет приступ малодушия. Если Малфой еще не сбежал, то ему, гриффиндорцу, показать слабость стыдно вдвойне. — Всем до завтра, — бросает он развеселой компании. В своей комнате, не потрудившись даже зажечь свет, он стягивает через голову пропитанную запахами гриля футболку и подходит к окну. При свете луны видно, как одинокая фигура поднимается вверх по холму мимо каменного круга. Тревожное чувство плотным кольцом охватывает и сдавливает грудную клетку. Гарри невероятным усилием заставляет себя отлипнуть от окна и улечься в постель. «Это всего лишь Малфой. Какого драного боггарта? Я не виноват, что он просто решил сбежать». Перед сном, чтобы отвлечься, он думает о молочно-белой заднице Джинни, ее крепкой груди и настойчивом язычке. К сожалению, концентрация у Гарри в этот момент на нуле, поэтому в грезы постоянно врываются образы будущей тещи с пугающе-грозным видом, Рона с мерзкой ухмылкой и даже обиженного Малфоя, оборотни его задери. Просыпается Гарри с огромным трудом и в ужасном настроении. Всю ночь его преследовали навязчивые, как голодные пикси, сны, навеянные событиями прошлого вечера. Разглядывая свое отражение в зеркале, Гарри обещает себе, что после обеда ноги его здесь не будет, если все продолжится в том же духе. Но все становится еще хуже. Накануне прекрасная половина выпуска 1999 года плодотворно порылась в книгах, поэтому в качестве основного развлечения было запланировано оплетание зеленью и соломой огромных колес старой телеги, строительство «традиционных» шалашей для гаданий, а на закуску — генеральная уборка каслригского кромлеха, как места действия основного ритуала подношения светилам. Даже бодрящее и антипохмельное зелья не помогают стереть выражение неподдельного страдания с лиц вчерашних гуляк. От девчоночьего энтузиазма мутит. Гарри волочет из ближайшей рощицы целую связку длинных ветвей для строительства шалаша, недоумевая, когда их с Роном драгоценная подруга стала законченной садисткой. По ее словам, все приготовления должны производиться без применения магии. Краем глаза Гарри отмечает Малфоя, методично скребущего железной метелкой-веером по утоптанной туристами траве в каменном круге. Еще никогда наследник магического рода не выглядел настолько по-маггловски. Возле него Луна, расположившись прямо на траве, плетет венки из полевых цветов, чтобы украсить ими воткнутые внутри круга невысокие шесты-рогатки. Они с Малфоем перебрасываются короткими фразами. Гарри ловит себя на том, что ему очень любопытно услышать, о чем идет речь. Он сваливает ветви в кучу неподалеку от круга, где Корнер и Бут накладывают мощные антимаггловские чары. Легкий ветер доносит до его ушей обрывки фраз про новую жизнь и искупление. У Гарри сжимается сердце. Странный, сносящий насмешливые взгляды Малфой ищет прощения. Детство и вправду закончилось. Остальные мастерят шалаши. По замыслу Гермионы (разумеется, она все сверила с книгами) гадать нужно небольшими группками, человека по три-четыре. Поэтому на ровной площадке возле кромлеха постепенно вырастает целый зеленый лагерь. Ближе к обеденному времени девчонки приносят еду и немного горячительного прямо на место будущего праздника. Атмосфера заметно веселеет. Гарри исподтишка наблюдает за Малфоем, жующим сандвич с холодным мясом. Жесткие черты его лица постепенно разглаживаются, пока он отключает внутреннюю защиту, перестав ощетиниваться на каждую реплику в свою сторону. Сейчас его почти не замечают и никто даже не вспоминает о вчерашней тупой шутке, один Рон никак не может успокоиться, чем изрядно бесит.