Ярость пламени

      Ночную тишину нарушала песня сверчков. Да еще время от времени раздавался утробный рык, схожий с рычанием голодного медведя.       На земле, под густой листвой ясеня удобно пристроился молодой гном. На самом деле он не был таким уж молодым - с момента его рождения минули уже тысячи человеческих лет. Но сам себе он казался еще полным сил, а зрение и слух его оставались по-прежнему острыми. Чего нельзя было сказать о его товарище - седом иссохшем гноме-мастере, который спал рядом на траве тем крепким сном, которым умеют спать только старики и младенцы. Именно он иногда всхрапывал во сне с такой свирепостью, что можно было подумать, рычит матерый зверь.       Его нетерпеливый подмастерье вздрагивал от этих неожиданных звуков, издаваемых его наставником, и косился на старого гнома раздраженно. Однако гном-ученик любил и уважал своего мастера и ни в коем случае не решился бы нарушить его сон. Если бы не одно обстоятельство.       Молодой и старый гномы заступили на стражу с вечера. Старик мирно уснул под деревом уже через несколько минут дозора. Молодой скучал. Его единственным утешением была странного вида головоломка, которую он тщетно пытался собрать.       Работа в дозоре была не пыльная - сиди себе мирно да поглядывай, чего вокруг делается. Особенно на звезды. О, да. Звезды многое могут предсказать тому, кто умеет читать их причудливые знаки. Все, увиденное за ночь, в мельчайших подробностях докладывалось поутру Древнейшему - стражу верхушки Игдрассиля, Хресвельгу. Он был воплощением плодородия, символом рождения, Высоко Смотрящим Орлом. Гномы Сурдри и Нордри, несшие стражу в эту ночь - одни из немногочисленных подданных Хресвельга.       И эта ночь обещала быть как и все прочие - Нордри исправно вел наблюдение, а старик Сурдри спал. Но вот кое-что на темном небосводе привлекло внимание молодого гнома. Он сначала вытаращился и даже протер глаза, дабы удостовериться, что зрение его не подводит. Потом, задыхаясь от волнения, подлетел к своему старому учителю и принялся отчаянно того расталкивать.       Старый дверг недовольно засопел и перевернулся на другой бок. Ученику стоило немалых усилий растолкать сонного наставника. Очнувшись ото сна, старик встрепенулся и воззрился на Нордри с нескрываемым раздражением. - Ну не сплю я, не сплю! Вот пристал, клоп. Гляди, смотрю в оба глаза! И Орел свидетель, твоя наглая рожа мне весь обзор заслоняет, - ворчал старик.       Нордри не обратил на ворчание Сурдри внимания и только указал рукой на ночной небосвод. Глаза старого гнома сначала сощурились, силясь рассмотреть то, на что показывал ученик. Потом старик вздрогнул, как от удара, и сдавленно прошептал. - Мать честная… - Началось,- мрачно отозвался Нордри.

***

      Великий Хресвельг, так же как и его братья, Нидхег и Рататоск, принадлежал к расе Древнейших. Откуда взялись эти странные существа, склонные менять свой облик, как им вздумается, никто уже и не помнил. Они вели роль наблюдателей и редко вмешивались в дела миров и их обитателей. Себя они считали некоей избранной расой, созданной для служения Великому Творцу. Так они называли силу, создавшую вселенную и пространство.       Надо сказать, Высоко Смотрящий Орел давно устал от перевоплощений. Он жил слишком долго и не помнил, как и когда родился. Его внешность вот уже несколько тысяч лет оставалась неизменна. Его тело было подобно телу альва - стройное, правильных форм. Одет он был в голубую с золотом мантию. Бледноватая кожа на руках в свете фонарей, казалось, отливала перламутром. Голова его - была головой орла. Строгий взгляд, каким он удостаивал редких посетителей, надолго запоминался последним. Казалось, Орел смотрит сквозь тебя.       Сейчас Хресвельг взирал на двоих расшумевшихся гномов с терпением и мудростью. Те, путаясь и перебивая друг друга, силились передать нечто важное. Наконец Высоко Смотрящий сделал жест рукой, призывая шумную парочку замолчать. Гномы мгновенно повиновались ему. Потом, Древнейший обратился прямо к Нордри. Голос повелителя был громким и чистым. - Подойди, послушник. Встань рядом со мной и расскажи, что ты видел.       Дверг склонил голову и, не смея смотреть в глаза своему владыке, подошел почти вплотную к простому деревянному трону, сплетенному из веток ясеня, на котором восседал Хресвельг. Затем он поднял глаза и слегка вздрогнул. Карие глаза повелителя смотрели прямо в очи гнома. Бедняге показалось, что Орел глядит ему прямо в душу. В таком положении даже если захочешь - не соврешь. Но гном и не думал лгать, а потому, глубоко вздохнув, принялся за рассказ. - Господин мой, нынче ночью, стоя на посту с моим наставником Сурдри, мы… - гном замялся. - Мы читали созвездия и я увидел прямо над созвездием Близнецов комету. Это была Кровавая Вестница, мой повелитель. Я точно ее узнал. - Вестница, говоришь, - задумался Хресвельг и сощурил взгляд. - Да.       Гном насупился и вздрогнул - ему опять стало страшно, так же, как и тогда, когда он первый раз увидел комету. - Пророчество,- мрачно подытожил дверг. - Оно сбывается.       Хресвельг не ответил. Можно подумать, его вообще не занимал этот разговор о пророчестве. И только в глазах вспыхнул тревожный голубоватый огонек. Минуту он смотрел куда-то поверх головы гнома, а затем, поднявшись, прошел через весь зал и вышел в сад. Стоя на залитой светом луны лужайке, он посмотрел вверх, в звездное небо. И он увидел ее. Комета имела размер немного больший, чем у звезд. Она светилась ярко, алым, как кровь, цветом. Протянув длинный оранжевый хвост, она, как злой рок, зависла над созвездием Близнецов. Ее движение, недоступное оку смертного, улавливал зоркий глаз Орла.       Гномы-послушники стояли позади своего господина и со смешанным чувством страха и восхищения ждали какой-нибудь реакции от Хресвельга. Но Орел только покачал головой, погруженный в свои мысли, глубоко вздохнул и обернулся, глядя не на гномов, а куда-то за их спины. - Рататоск. Брат, - позвал он.       Из-за садовых яблонь на лужайку выплыл больших размеров сияющий шар и завис в воздухе рядом с Хресвельгом. - Слушаю, брат мой, - эти слова услышал только Орел, потому что Рататоск общался с ним телепатически. Гномы же услышали только щелчки и беличий стрекот. - Отправляйся к брату Нидхегу,- велел Хресвельг, отвечая брату тоже мысленно. - Скажи этой старой беззубой ящерице, что то, чего мы боялись, случилось. Пророчество начало сбываться и Кровавая Вестница уже появилась на небосклоне. Нам нужно держать совет. Мы не можем больше оставаться не у дел, нужно постараться сохранить мир. Мы уже сделали это один раз, сделаем и во второй. Понадобится сила и мудрость всех нас, так что пускай старый змей наконец изгонит свою лень и пошевелится. - Я передам ему, - почтительно отозвался Рататоск. Еще секунду он мерцал над землей, а затем исчез, растворившись в воздухе.