Морем и сталью

Леди Боа Хэнкок, одна из сестер Горгон, первая красавица королевства, сидела у окна, держа на коленях свою вторую дочь. Девочке исполнилось восемь месяцев, она была здоровой и нуждалась в материнском молоке каждые несколько часов. Хэнкок кормила ее грудью и получала от этого большое удовольствие – ребенок сыт, а значит, она может быть спокойна. Она была не просто красива – она была удивительно прекрасна, как бывали прекрасны вымершие первые люди, тонкокостная, но сильная, с большими выразительными глазами и античными чертами лица. Старшая из сестер, бывшая жена крон-принца Конга, Хэнкок была правительницей островного народа, который чтил ее как богиню – в мире, где она родилась, превыше всего ставили силу и красоту. Сильные – были красивы. Красивые – были сильны. Одно без другого не рождалось и не возникало. Хэнкок гордилась этим. Дважды она была замужем – первый раз за простым островитянином, еще в юности – ей самой тогда минуло всего четырнадцать. Островной народ относится к браку без должного пафоса – брак это временное пристанище для двух влюбленных, и женщина в нем не рабыня, она хозяйка. Этот брак запомнился Хэнкок порывом страсти, горячим воспоминанием. Ее молодой супруг умер от горячки – а она родила ему дочь. Ее старшей дочери, леди Ташиги, было семнадцать. Она отпустила дочь, и та давно исчезла в море, говорят, пиратствует во славу своей матери, но Хэнкок о ней почти не думала. Островитянки суровы – едва ребенок встает на ноги, он перестает быть сыном одной женщины и одного мужчины, он становится сыном целого мира. Ташиги не получила от матери ее качеств – скорее, она была плоть от плоти своего отца. Получив предложение руки и сердца от крон-принца, Хэнкок здраво рассудила, что дочь пора отпустить. Что она и сделала. Второй ее брак разрушился спустя пару дней. Хэнкок сразу поняла – люди Конга хотят сделать ее марионеточной королевой, а это было оскорблением ее предкам и крови. Хэнкок покинула его земли и вернулась домой. Две младшие сестры ждали ее возвращения. Годы не оставили на ней отпечаток – ее взгляд также поражал сердца, а рука с той же силой держала меч и копье. Но плоть слаба, и Хэнкок стала искать того, кто сумеет согреть ее сердце. Один юноша сменял другого, второй – третьего… Два года назад она нашла себе пирата с детским именем, который был юн сердцем и душой. От него она и родила вторую дочь, маленькую леди Соран. Она давно прогнала бывшего возлюбленного, но к дочери относилась с нежностью – роды были тяжелыми, и Хэнкок полагала, что больше не заведет детей, слишком уж большой это риск для нее и ее народа. Она была истинной правительницей своих земель, и не собиралась делить власть ни с кем кроме древних богов. Красивая и сильная, Хэнкок знала, каким жестоким бывает мир и его обитатели, и собиралась сохранить в своем доме всю чистоту и теплоту первозданности, принадлежавшие ее предкам. - Моя сестра, - услышала она. Ее младшая сестра, леди Мари, стояла у дверей, не решаясь прервать священный акт кормления. Мари была единственной сестрой, не побывавшей замужем – поскольку пока еще не отдавала свое сердце одному мужчине. Она была красива и сильна, как ее сестра, но благодаря молодости и неискушенности, была мягка сердцем. Длинные рыжие кудри спускались с ее плеч, красивое тело было слегка прикрыто броней и легкой тканью. - Мари, - сказала Хэнкок. – Ты пришла забрать Соран? Она сыта и спит. Как и положено принцессе. - Я заберу ее, если ты позволишь, - улыбнулась Мари. – Эта девочка дарит нам радость. Пусть воды великого моря подарят ей лучшую участь, чем всем нам. - Она получит островной народ в наследство, - сказала мать. – Или смерть, если окажется недостойной. Я не буду жалеть даже собственного ребенка. Не для того я томилась родовыми муками. - Я получила известие от лорда Дофламинго, - вспомнила Мари. – Помнишь его? Мерзкий тип, который превыше всего ставит свою личную выгоду. Он тайный советник его величества. Хотя, лучше сказать, твоего супруга, да? - Это постыдная страница моей биографии, - Хэнкок передала спящего младенца сестре. – Но лучше скажи мне, что хочет от нас Дофламинго. Я хорошо знаю его. Он хитер и ловок. Наверняка, собирается повысить налоги или сбор. Или, быть может, слухи о грядущей войне не преувеличены? - Нисколько, - подтвердила вторая сестра, Сандерсония, - Сестра. Я слышала, что войска подтягиваются к столице, и недалек тот день, когда они призовут и островной народ под свои знамена. Нам не избежать войны. Но я бы пожелала просто смотреть со стороны, как глупцы убивают друг друга, нежели помогать тем или другим. - Соня… - Хэнкок села на покрытый мехом пол, - Войны даются нам, чтобы боги выбрали своих любимцев. Я воспитана в бою, вы – тоже. Я не знаю ни одной женщины, ни одного мужчины, которые были бы способны восстать против нас. Мы сильны. Мы сестры Горгон. Весь мир волнуется, когда мы встаем на охрану своих рубежей. - Дофламинго хочет нашей присяги, сестра, - вставила Мари. – Он предлагает нам пересмотреть наши взгляды и первыми прийти на помощь к одному из наследников престола. - Наверняка, он хочет, чтобы мы присягнули Акаину… - выругалась Соня. – Я презираю его! Жадный до власти, жестокий и злой. Он убивает больше, чем благодетельствует. Да будь он проклят! Другие братья на его фоне… - Мы бы поддержали принцессу Цуру, - подумала вслух Хэнкок. – Она женщина и мать. У нее разума больше, чем у ее братьев – и старшего, и младших. Но она потеряла право наследования из-за своего брака. Глупые законы глупого королевства! - Он не хочет простой присяги, сестры… - Мари села напротив сестер. – Он хочет сделать одну из нас королевой Акаину. Акаину не женат, он предлагает свою руку и сердце одной из нас. Любой. Той, что примет его предложение. - Что?.. – Хэнкок вскочила с места – маленькая Соран проснулась и заплакала. – Что ты говоришь, Мари? Не ослышалась ли я? Чтобы кто-то из нас во второй раз перешел на сторону врага? Снова? - Он настаивает на этом. Акаину сам выбрал нас из миллиона девиц королевства. Он хочет, чтобы в будущем на троне сидел наш ребенок… - Мари пожала плечами. – Более того, он прибудет в нашу гавань с наследным принцем. И просит твоей, сестра, аудиенции. - Незачем ему приезжать сюда, - оборвала Соня. Она была самой воинственной среди троих – ее нежные волосы были собраны в хвост, на поясе висел лук. - Я прошу твоего, сестра, разрешения, - сказала она. – Я встречу их пламенем и предам земле. Его братья будут благодарны тебе и нам, когда все закончится. Его королевская кровь тоже заканчивается, а жизнь становится короче. Он не бог. Я презираю Акаину. - Не горячись, Соня, - сказала Хэнкок. Она осторожно посмотрела в сторону, туда, где начинался рассвет по утрам. – Если начнется война, мы не сможем остаться в стороне. Кровь окрасит наши мирные берега, а я этого не хочу. Для меня проще помочь им и принять их условия, нежели потерять наш мир. Я не позволю королевству во второй раз обмануть нас. Но и отвергнуть их милость я не могу. Мы должны смириться с этим. Мир меняется. Я, возможно, и могу покинуть его – но Соран еще жить в этом мире. Ей нужен опекун и защита, пока она не подрастет. Она улыбнулась – и ее красота осветила покои. Соня смущенно замолчала, она всегда страдала от того, что уступает своей сестре. Мари же, по-ребячески, залюбовалась сестрой. Маленькая принцесса Соран заулыбалась беззубой улыбкой. - Мы примем Дофламинго и принца Акаину, - решилась Хэнкок. – Пусть пристанут к нашей гавани. Дадим им возможность высказаться. Это их право. А если нам не понравится то, что они скажут, убьем их. Это наше право. Тогда никто не посмеет обвинить нас. Она улыбнулась – и ее улыбка коснулась сердец ее сестер. *** Луффи глубоко вдохнул свежий морской воздух – и рассмеялся счастливо и бездумно, как смеются свободные люди. Эйс, сидящий на веслах, рассмеялся – но над ним. Они только что покинули отчий дом в поисках долгожданных путешествий. С ними был мешок с накопленными монетами и мешок с провизией, собранный заботливой леди Макино. - Как ты думаешь, - Эйс казался озабоченным. – Лорд Гарп будет злиться? - Будет, - радостно ответил Луффи, - Но не все ли равно? - А ты считаешь, что мы правильно поступили, бежав в его отсутствие? – Эйс почесал голову. – Завтра он отплывает в столицу. Он спит сейчас и думает, что мы поплывем вместе с ним. Послушай, Луффи. Ты его наследник. Страна мельниц – твой дом. Если ты хочешь вернуться, то я… - Я не собираюсь возвращаться, Эйс… - Луффи счастливо перегнулся за борт. – Мне не нужно наследство или наш замок. Я жажду приключений. Их одних – не зря же я терпел столько лет. Я ждал, я тренировался, я надеялся. Деду не следовало ограничивать нас в наших же мечтах. Мы плохие солдаты – но пираты из нас получатся куда лучшие. Я и ты, мой брат. Сабо однажды присоединиться к нам. - Сабо… - взгрустнул Эйс. – Я надеюсь, это так. Не зря ведь мы бежали оттуда после него. Возможно, в ближайшем порту мы его и встретим. Он тоже наш брат. И мы можем создать команду на троих. Это будет наша семейная банда. Лорд Гарп еще будет нами гордиться… - Леди Макино беременна, - сказал Луффи серьезно. – Она отпустила нас и ради своего чада тоже. Ее ребенок станет наследником. Она хочет этого. Добрая – но слабая женщина. Дед должен молиться на нее. Если вернется отец или вернусь я, ее ребенку этого не видать. Мы найдем свой путь. И ты – и я. Они замолчали, вслушиваясь в плеск волн за бортом. Будущее манило их. Впереди брезжил слабый свет маяка. Эйс смотрел на него и видел символ грядущего, Луффи – не видел ничего. Он упивался долгожданной свободой.