***
Словно потусторонние силы влекли его к этому дому вновь и вновь, каждый раз в одно и то же время. Заставляя раз за разом переживать это невероятное чувство, когда тело сковано параличом созидания, а кровь вихрем проносится по жилам, закипает, доводит разум до предела напряжения. Он хотел бы оправдаться жаждой правосудия, но не мог. Он мечтал ненавидеть Ганнибала, но все попытки оборачивались ненавистью к себе. Словно психотерапевт, как в доброй сказочке про Гарри Поттера, оставил в нём частичку себя, а та, в свою очередь, крепла и росла, проникая глубже с каждый днём.Только есть одно существенное различие - у доктора Лектера ничего не бывает случайно. Его осознание было сродни той неистовой боли, которую испытывает человек, выходя из темного дома на залитую солнцем снежную поляну. Боль, которую необходимо перетерпеть, какие бы муки она не приносила, потому что теперь ты снова видишь мир всеобъемлющим. Это была боль прозрения. Стук в дверь. На нём неизменная нелепая клетчатая рубашка, брюки и пиджак на размер больше. Иногда Уиллу казалось, что он просто не вписывается в безупречный интерьер кабинета психотерапевта. Быть может, это был знак, что ему здесь не место? Что бы то ни было, пути назад нет. Пути назад никогда не было.***
Долгожданный стук в дверь. Ганнибал кинул быстрый взгляд на часы и понял, что Уилл пришёл даже минутой раньше. Лёгкая ухмылка, которая заставляла многочисленные внутренние органы людей сжиматься в один, появилась на его губах. "Шоу начинается", пронеслось в его голове, хотя вряд ли Лектер когда-то прекращал своё шоу. Игра теней, игра переплетений судеб и, конечно же, кровь - всё это было более чем характерно для этого мужчины, но он никогда не представал перед другими в своём истинном обличии. Кажется... Кажется только Грэм мог на секунду снять с него эту маску. Хотел ли этого Ганнибал?.. Встав из-за стола, он тихонько кашлянул, застегнул и расправил пиджак, а затем направился к двери. Вот дверь открыта, вот он встретился с ним взглядом. Глаза холодны, темны, и будто существуют отдельно от губ, на которых опять блестит ухмылка. - Уилл... Я рад вас видеть. Снова, - лёгкий кивок головы, пропустить мужчину в кабинет... И закрыть дверь. Лектер улыбнулся. Он правда был рад видеть Грэма. Жестом он предложил мужчине сесть, однако тот, кажется, делать этого не спешил и рассматривал кабинет. - Кажется, что мы с вами и не переживали эту разлуку, не так ли?***
Грэм опасливо обернулся на голос, на мгновение становясь похожим на того самого парня, запутавшегося, балансирующего на грани безумия, напуганного до смерти, что стоял на этом самом месте много недель назад, умоляя о помощи. Но в следующую секунду его лицо сковала холодная сосредоточенность, и цепкий взгляд устремился на Ганнибала, улавливая каждое его движение. - Вы могли её предотвратить, - бросил Уилл почти небрежно, ощущая, как в груди покалывает от обиды, и наконец понимая, что неизменно приводит его сюда. Этот незавершенный гештальт. Предательство, которое он не может объяснить, призрачное, как утренняя дымка. Опустившись в кресло, молодой мужчина осторожно снял очки, откладывая их в сторону. - Вы разговаривали с Джеком обо мне?***
Стоило Уиллу бросить эту фразу, фразу о том, что его заточения можно было избежать, как с уст Ганнибала пропала усмешка. Нет, это должно было случится. Этот идеальный план не мог лишиться своего главного звена - Грэма, да к тому же... к тому же теперь он по-настоящему интересный соперник. Или всё-таки соратник? Он снова видел того потерянного мальчика, который находится в теле взрослого мужчины, который доверял Ганнибалу во всём. И в то же самое время видел сталь в глазах. И это пробуждало в нём небывалый интерес. Проследив за движениями мужчины краем глаз, Лектер расстегнул пиджак и медленно опустился в кресло напротив. Он не отводил взгляда от Грэма, он анализировал каждый его мимолётный жест, каждый вздох. Всё, видимо, подтверждало его мысли - Уилл не тот, кем был прежде. - Мы говорили. Я был подозреваемым в этих убийствах и проходя через многочисленные процедуры следствия нам приходилось говорить о многом.***
Губы Уилла растянулись в хмурой ухымлке, образуя впадинки на щеках, которые, возможно, свели бы с ума немало девушек, не будь мужчина столь нелюдим и озабочен. Конечно же, он спрашивал не об этом, но доктор Лектер словно бы нарочно заговорил о том, что Грэм хотел слышать. Он вновь провоцировал его. Но, манипулируя им вновь, чего хотел Ганнибал на этот раз? - Я знаю - Вы прилагали все усилия, чтобы помочь следствию. Например, Ваша помощь Беверли Катц . Жаль, что Потрошитель добрался до неё раньше, чем она смогла поделиться своей находкой с Джеком.***
Ганнибал прекрасно понимал, к чему клонит Уилл. Да и клонит ли? Он говорил открыто, он, на сей раз, уже не был столь застенчив, а напротив, был чрезмерно уверен в себе. Что ж, это даже к лучшему. - Это было ужасающее зрелище. Она не заслужила такой смерти., - Лектер не то, что не повёл глазом, он даже ни разу не моргнул за то время, что речь шла о Беверли Катц. Хладнокровность - вот что отличало этого эстета в первую очередь. Он был сталью, был статуей, на которую можно только смотреть - понять её чувства и заглянуть чуть глубже не под силу никому.***
- А какой же смерти она заслуживает? - пресно произнес Грэм, стараясь выглядеть так, чтобы ни один его жест не выдавал эмоций, бурей бушующих внутри. Любопытство, животный страх, азарт и напряжение, но все их цунами захлестывала всепоглощающая ненависть, желание впиться пальцами в его глотку и душить. До хрипа, до закатившихся глаз, до синюшных кровоподтеков на смуглой коже. Ему неистово хотелось расплаты. Уилл улыбнулся. - Я как-то просил Вас не лгать мне. Умалчивать, но не лгать. Но что мне сделать, чтобы услышать правду?***
Лектер слегка вскинул брови и отвёл взгляд. Он взглянул на свои идеально начищенные ботинки, а затем вновь принялся хладнокровно, будто бы пачкая взглядом как слизью, разглядывать Уилла. Его тон выражал спокойствие и уверенность, а так же абсолютную истину фактов. - Любой человек заслуживает умереть с наименьшей болью для себя самого и с сохранением наибольшей целостности своего доброго имени. - Он спокойно вздохнул и слегка повёл головой, всё так же держа зрительный контакт с Грэмом. - О чём Вы хотите услышать? Как развеять Ваши сомнения?***
Уилл смотрел прямо в его змеиные глаза, словно завороженный. Трудно объяснить, почему он до сих пор не отвел взора, потому как, несмотря на пережитое им за последние недели, выдерживать проникающий взгляд Лектера мог не каждый. Что-то было в нём, присущее любому хищнику, притягательность, заставляющая добычу безропотно замирать в вожделенном предчувствии смерти. Как венера мухоловка увлекал он в свои крепкие объятия, чтобы бесстрастно прикончить. Прежде за всей этой ненавистью и чувством вины Грем не замечал, что вместе с другими жизнями, Ганнибал забрал и его жизнь тоже. Но вместо того, чтобы быть разделанным и поданным к ужину, Уилл продолжал жить, жить и бороться со страшным осознанием. При иных обстоятельствах это называют Стокгольмским синдромом, но сейчас... Мужчина казался себе всего лишь глупым мальчишкой, который, словно в сказке, до сих пор надеется на то, что чудовище перед ним окажется добрым волшебником. - Почему Вы сделали это со мной?***
Всё тот же холод, та же сталь. Губы его едва дрогнули - кажется, он хотел улыбнуться, но в последний момент передумал это делать. Затем Ганнибал отвёл взгляд и вздохнул, слегка приподнимая подбородок. - Мне тяжело понять, о чём Вы говорите, Уилл. Я Ваш лечащий врач и, как бы то ни было, прогресс в нашем с Вами лечении налицо. Если же Вы вновь хотите показать всем меня как убийцу, маньяка... То следствие вряд ли согласится вновь тратить драгоценное время на того, кто уже был изучен под самыми большими лупами. На этот раз он решил не скрывать улыбки и, едва их взгляды встретились, она, словна уж, появилась на его губах.***
Словно попытки собрать что-то из пепла, его личные иллюзии причиняли немалую боль. Раньше, когда их сеансы только начинались, Уилл чувствовал себя понятым и защищенным. Они просто беседовали, и в этих беседах, в изысканных ужинах и непривычной неформальности он мог спрятаться от своих кошмаров. Теперь у него не осталось ничего. Ни единого человека, которому Грэм мог бы довериться или открыться. В стремительном движении к цели правосудия боль притуплялось, но ещё никогда она была столь сильной, как сейчас, когда доктор Лектер, его лечащий врач, в изысканной и присущей лишь ему одному манере увиливал от ответа, умудряясь сказать всё и ничего. Давая понять многое, и запутывая ещё больше. - Мы оба знаем кто Вы, Ганнибал. Но я не знаю, кто я. И я не уверен, что Вы это знаете.***
Он улыбнулся ещё сильнее и на мгновение прикрыл глаза, будто бы расслабляясь и тая в этом сеансе. Общение с Уиллом было интересной шарадой, которая, едва начавшись, перетекала в другую. Кажется, сейчас как никогда Ганнибал понимал, что скучал по Грэму и что едва ли с кем-то кроме него он чувствовал себя таким живым. Кроме безумного, будоражащего интереса, они имели и взаимную власть друг над другом. Они были частью друг друга и проникали в подсознание всё глубже и глубже. - Если Вы знаете, кто я, то Вы так же прекрасно знаете, кто Вы. - Он медленно пододвинулся из глубины кресла к самому его краю и слегка наклонился, чтобы быть ближе к Уиллу. - Вы такой же, как я. - этот тихий, едкий шёпот, что, кажется, оттолкнулся от Грэма и ветерком пробежал по всем статуэткам и картинам, по всем корешкам книг и вернулся обратно к Уиллу. Губы Лектора вновь слегка искривились и он вернулся в своё привычное положение, а так же возвёл глаза куда-то к верхнему ярусу кабинета.***
Существовали ли на самом деле слова, способные впечатлить его сильнее? Он сидел, в оцепенении, не шелохнувшись, и лишь пальцы, яростно впившиеся в обивку кресла, давали понять о его напряжении. Невидящий взгляд уже смотрел сквозь Ганнибала, а дыхание сдавило в груди. По телу стремительно разливалось одновременно приятное и неприятное ощущение. Его можно сравнить с тем, которое бывает, когда впервые пробуешь алкоголь - оставляющее горечь во рту, но достаточно убедительное, чтобы попробовать это вновь. Уилл учащенно заморгал и трепетно выдохнул, только сейчас осознавая, что волосы на его руках встали дыбом. Маска самоконтроля и безразличия мгновенно вернулась его лицу - Нет, не такой же. - процедил Грэм сквозь зубы, позволяя себе расслабить пальцы, а затем, помешкав, подняться. - Думаю, на сегодня закончим. - даже титанические усилия, чтобы держать себя в руках, не могли скрыть нотки ненависти и презрения в его голосе.***
Ганнибал предвидел, что Уилл так отреагирует на эти слова. Правда, какой бы она не была, всегда вызывала у людей шок, а для Грэма это было шоком вдвойне. Какого ему было ненавидеть человека и узнавать в нём свои черты? Какого было Лектеру вести этого ягнёнка к краю пропасти и так любить его смешные кудряшки? Кажется, Ганнибал и вправду любил Уилла так, как только мог он любить человека. И оттого эта прогулка до обрыва была для него в миллион раз более ценной. Он знал, что Уилл захочет уйти. Вопросом для него оставался лишь дальнейший сценарий собственных действий. Остановить его или дать всё обдумать, найти выход? Видя, как его взгляд становился стеклянным, а пальцы сжимали кресло, Ганнибалу не пришлось выбирать. Мужчина встал вслед за Грэмом, продолжая следить за каждым мимолётным его жестом. Протянув ему руку, Лектер замер в ожидании. Едва ли воздух оставался в его лёгких в этот момент. Уилл мешкался, в его глазах, где-то в самой глубине он видел огромное сомнение... И вот, его рука всё же оказалась в руке Ганнибала. Всего пару секунд он выждал, и предвинулся к Грэму так близко, чтобы его дыхание, как и правда, обжигало. У самого уха мужчина прошептал, - Не стоит этого бояться. Признайте - Вам же станет легче.***
Переборов себя и протянув ладонь для рукопожатия, Уилл опрометчиво подумал было, будто худшее уже позади. Каково было его удивление, когда мужчина, крепко обхватив его кисть, притянул пациента к себе, едким шепотом обжигая шею и мочку уха. Смесь ужаса, паники, адреналина и чего-то ещё разом охватила тело Грэма, бросая его в жар. Пару секунд мужчина не мог думать, говорить, даже дышать. Однако, напомнив себе, где он, а главное, почему, Уилл спешно облизнул пересохшие губы, отвечая язвительно и резко. - Вам хотелось бы этого - у Вас ничего не получится. - Как можно увереннее, отгоняя прочь ядовитые сомнения, желчью прожигающие разум. Он не такой. Ганнибал лишь деструктивен, а Уилл хочет спасать жизни. Или хотел? Есть ли теперь в его сердце что-то кроме жажды разобраться в себе? Жажды отомстить?***
О, как сладко было чувствовать это сомнение. Ганнибал был змий-искуситель, тот самый, что рассказал Еве о яблоке, и потому знать, как Уилл снова чувствует его в своей голове, в каждой извилине, как он противится этому было выше всех плотских удовольствий. Он чувствовал эту дрожь в его теле, чувствовал то, как он ищет себе оправдание, ищет поддержку у разума... И не находит ничего лучше, чем давить на свою "человечность". Однако никто не может обладать этим качеством настолько, чтобы не захотеть убить своего собственного "убийцу". А значит снова потерять своё оправдание и... окончательно сойти с ума? Лектер слегка повёл головой и усмехнулся. Он всё ещё держал его руку и был так близок, что его шёпот вновь мог отравить Уилла как яд. - Вы всё уже сделали сами. - Он медленно отстранился, не выпуская его руки из своих цепких пальцев и не отводя глаз.***
Сражающемуся с чудовищами следует позаботиться о том, чтобы самому не превратиться в чудовище. И если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя. (Ф. Ницше) "Я Ваш лечащий врач и, как бы то ни было, прогресс в нашем с Вами лечении налицо." Кожа покрылась холодным потом, дыхание перехватило, а к горлу подступило дребезжащее ощущение тошноты. Прогресс! Очередная издевка, достойная бесконечного восхищения. К нему пришло прозрение, но что может он, Уилл, сделать, чтобы противиться влиянию Ганнибала? И когда это кончится, когда зло падёт, а добро будет отмщено, кем будет Грэм? Почему он меняется так стремительно, а сам процесс изменения не вызывает в нём ни отторжения ни депрессии? Как избавится от этого голоса в голове, что уверенно и беспристрастно толкает его к краю пропасти? "Я не убийца!.." Мужчина дернулся, задевая щеку психотерапевта носом, и, почти запаниковав от чрезвычайной близости, вдруг встретился взглядом со своим главным врагом, напоминая себе, зачем он здесь. - Таков Ваш замысел? - спокойно и одновременно язвительно произнес Уилл, прерывая рукопожатие.***
Как же он нервничал, как паниковал. Словно муха, что уже крепко завязла в паутине, он делал последние попытки выбраться и выжить. Но нет, Уилл, ты слишком крепко связан моими цепями. Тебе не на что надеяться. Лектер смотрел на него прямо и ничего не скрывая, но слова его были как и прежде обманчиво-красивы. Он ни за что не признается, не даст Грэму шанса уличить его в чём-то. Пусть он мучается сам, пусть умирает в этой паутине. Стоило мужчине задеть лицо Ганнибала, как тот ещё сильнее усмехнулся. Затем руки их разъединились, и Лектер медленно пошёл к столу, будто бы не реагируя на слова Уилла и на всё то, что происходило всего пару минут назад. - Мой замысел - вылечить Вас. Всё остальное игра Вашей фантазии, последствия судебный тяжб. Вы выставляете меня виноватым во всех грехах, а я всего лишь вижу наши сходства и хочу сохранить нашу дружбу, если ещё возможно её назвать таковой. – на последних словах он из-за плеча бросил взгляд на Уилла.***
Грэм поджал губы, уже почти не скрывая презрительного выражения на своем лице, смешавшегося с усталой усмешкой. Джек наивен, если полагает, что возможно беседами вывести этого чертова психопата на чистую воду. Однако, об этом ему пока не следует знать. Кроуфорд сам даст о себе знать, когда поймёт, что дело идёт не так быстро, как ему хотелось бы. Заподозрит ли он то, что Уилл преследует несколько иные цели? Вероятнее всего. - Хотите сохранить дружбу с тем, кто пытался Вас убить? - хмыкнув, подхватил мужчина, кажется, чувствуя себя немного увереннее.***
Лектер усмехнулся. Испугался ли он тогда смерти, взглянул ли ей в лицо? Винил ли он Уилла в том, что едва не покинул этот мир? Ганнибал и сам об этом не знал. Кажется, он готов был принять от Уилла всё, лишь бы игра не прекращалась и ему было интересно доводить до сумасшествия столь сложный разум. - Это заставляет меня ещё сильнее желать с Вами дружбы. - Лектер развернулся к Грэму и улыбнулся. - А Вы хотели бы вернуть нашу прежнюю веру друг в друга? - его голос звучал так заинтересованно, будто от этого зависит всё будущее, хотя на самом деле никакой ответ не смог бы заставить Ганнибала удивиться.***
Уилл вскинул брови, а затем прищурился, пытаясь определить, намеренно ли Лектер допустил эту маленькую оплошность, заговорив об их доверии. Конечно же, это было неслучайно. Искусный кулинар, он всегда очень трепетно относился к приправам, тщательно вымеряя, чтобы блюдо возымело должный эффект. - Вы перестали верить в меня, но желаете дружбы, доктор Лектер? - продолжил мужчина в той же манере, делая несколько шагов к Ганнибалу. - Сейчас Вы мой лечащий врач. Разве это правильно быть предвзятым к пациентам? Испытывать к ним чувство, которое может помешать?***
Лектер медленно обошёл стол и принялся рассматривать какие-то бумаги и рисунки, что были осторожно выложены им в стопки и преднамеренно оставлены на столе. - Я верю в Вас куда больше, чем Вы сами верите в себя. - Ганнибал улыбнулся и поднял глаза на Грэма, а затем, выждав паузу, вновь заговорил. - Вы правы - сейчас я Ваш доктор. И если Вы считаете моё отношение предвзятым - Вы всегда можете обратиться за помощью к другому специалисту, к доктору Чилтону, к примеру. - Улыбка с его уст сошла и в глазах промелькнула обманчивая тень грусти. Ганнибал знал, что Грэм не отступится, и сам отступать не собирался.***
Да, он знал, что Ганнибал отъявленный лжец и манипулятор, что в нем нет даже отблеска человечности, невзирая на весьма удачную социальную адаптацию, но что-то в словах психотерапевта затрагивало за живое. Ему хотелось верить, ему хотело быть нужным, особенным в глазах этого страшного человека. Хотелось сохранить надежду на то, что хоть одна хрупкая ниточка, связывающая их с прошлым, уцелела, что хоть что-то в этом прошлом было правдой. - Чилтон... - Уилл усмехнулся, - Я не говорил ничего такого. А Вы... Вы хотите быть моим другом сильнее, чем жаждете вылечить меня?***
Я считаю, что в Вашем случае сочетание этих вещей пойдёт только на пользу. Вы так не думаете? Он слегка вскинул брови, будто подталкивая Уилла к ответу. Ганнибал уже давно не различал эти понятия в случае с Грэмом. Вся история их отношений хоть и имела причудливые повороты, оставалась для мужчины единой лентой. Они переплетены и абсолютно не имеет значения, где и как они находятся, их тянет друг к другу больше, чем к кому-либо другому. Ганнибал открыл верхний ящик стола и достал оттуда блокнот из дорогой кожи. Открыв его, он достал единственный свернутый листок, что находился в нём. Сощурив глаза и направив их на Уилла, он пододвинул к Грэму бумагу. Это были те самые часы, что когда-то нарисовал мужчина, находясь на грани. - Разве вы не хотели бы вернуть прошлое?***
Уилл не ответил, лишь тяжело вздохнул, отводя взгляд. Если быть откровенными, едва ли это пошло бы ему на пользу, а впрочем... Их дружба, если они вообще могли с кем-то дружить, делала эту игру особенно захватывающей. Трудно манипулировать человеком, не пробуждая в нём чувств. Манипулировать Ганнибалом так, как он пытался манипулировать им. Быть может у них действительно больше общего нежели различного? Грэм бросил мимолётный взгляд на доктора, а затем, мрачнея, перевел его на лист бумаги, подхватывая его пальцами, разворачивая и... тяжело вздыхая. - Я... - начал он почти искренне, сдвинув брови к переносице. - Я не знаю, что из моих воспоминаний было правдой, а что породил мой страждущий разум. Я не знаю...***
Ганнибал слегка улыбнулся и на мгновение прикрыл глаза. Уилл повёлся на его приманку или же сам решил использовать свои блесны... Это было абсолютно не важно. Важнее было то, что сценарий, выверенный Лектером, исполнялся как по нотам. Кажется, в этот сладостный миг он почувствовал терпкий аромат дорогого вина, легкие прикосновения к клавишам рояля и глубокие, печальные аккорды... Ганнибал вздохнул, будто бы даже отрадно, и вновь вернулся по ту сторону стола, к Уиллу. Конечно, ему было бы удобнее размышлять в кресле... - Память может восстановится, Уилл, но до конца Вы вряд ли сможете восстановить эту грань между правдой и ложью... - "Как и в общении со мной." Лектер всё же проследовал к креслу и опустился в него, смотря на противоположную стену, а не на Грэма.***
Давящее со всех сторон угнетающее чувство. Это странное желание слышать правду, какой бы она ни была, доверять и быть понятым. Ганнибал растоптал всё это, стер в порошок и швырнул ему в лицо, уповая на фееричное продолжение их истории. - Я знаю, доктор Лектер, но... Вы не думали - Уилл переключился, заговорив с пугающей отрешенной сосредоточенность, и медленно взял со стола нож для вскрытия писем, проворачивая его в руке. - что я вновь попытаюсь убить Вас?***
Ему было всё равно. Это было так же проверено им и прокручено в голове тысячи раз, он понимал, что одержит верх, если Уилл решится напасть. Риск, естественно, был, но ничтожно малый. А в этом случае Лектер верил цифрам. - Тогда, видимо, мне придётся обороняться и один из нас одержит победу в бою. - Он говорил ужасающе спокойно и всё так же смотрел на стену, не желая даже краем глаза увидеть Грэма и предугадать его действия. Ганнибал понимал, что Уилл уже перешёл эту стадию желания крови, а до новой ему пока что далеко. Поэтому... Интерес к нему и тому, что он так долго вертит нож в своих пальцах, так и не появился.***
Он стремительным рывком подлетает к мужчине, но Ганнибал уворачивается, вынужденный упасть на пол, и тогда Уилл набрасывается на него, протыкая ножом шею и наблюдая, как насыщенно-алая кровь орошает его руки и белоснежную рубашку психотерапевта. И когда с губ Лектера срывается сдавленный хрип, он наносит ещё один удар, а затем ещё и ещё, упиваясь предвкушением возмездия... - А Вы?.. - Уилл заговорил на удивление пылко, дрожащей рукой сжимая рукоять изящного ножа, который так и не решался ни применить ни вернуть на место. - Смогли бы Вы убить меня?***
Мужчина наконец сдвинул свой взгляд с мёртвой точки, опустив его на кресло, в котором обычно находились его пациенты. Все они были разными: кто-то был слабым духом и всё время ныл, кто-то бился в истериках, кто-то... Кем-то был Уилл Грэм. Он был жемчужиной, тем, с кем хотелось проводить часы сеансов, с кем было интересно, в чьих мозгах было копаться забавнее всего. Ганнибал улыбнулся. - Так же, как и Вы. Любой человек способен на убийство, каким бы добродетельным он не казался себе или другим. - Лектер медленно развернул голову и заметил, что Грэм тоже через плечо решил посмотреть на своего собеседника.***
Уилл, немного помешкав, всё-таки положил нож на стол, убеждая себя остановиться. Если он убьёт его, когда вина Ганнибала не доказана, всё будет напрасно. Стоит ли этот долгожданный момент, который мужчина тысячу раз проигрывал в своей голове, того, чтобы имя убийцы так и не было названо? - Дадите послушать запись этого сеанса в ФБР? - Грэм вдруг решил перевести тему, вновь преображаясь, начиная говорить небрежно и почти что презрительно, но выждав, усмехнулся. - Это шутка.***
Лектер усмехнулся, продолжая следить за Грэмом взглядом. Уилл не решился на убийство, что подтверждало сценарий мужчины, и от осознания этого в душе вновь было некое приятное чувство. В глазах Ганнибала, впрочем, так и оставалась холодная, стальная пустота, посмотрев в которую можно было увидеть себя самого и увидеть то одиночество, которое окружает тебя на самом деле. - Я не записываю свои сеансы для ФБР. Если только для себя. - Ганнибал улыбнулся и устремил свой взгляд куда-то в пол. - Чем Вы думаете заниматься теперь, Уилл?***
Убить его сейчас было бы так неправильно и бестактно не только потому, что в таком случае убийца не будет найден, но и потому, что Уиллу хотелось сделать это как-то особенно. Превратить долгожданную казнь доктора Лектера в восхитительное шоу, которое удивило бы даже самого искушенного зрителя. Игра, которая стоит свеч - вот ради чего можно было пожертвовать и свободой, и рассудком, и даже жизнью. - Сделаю всё, чтобы закончить то, что начал, доктор.***
Мужчина продолжил смотреть в пол, да и лёгкая улыбка-усмешка с его губ не сошла. "Сделает всё". Ганнибал услышал в этих словах даже больше, чем смог подумать Уилл. Игра будет вестись не до обрыва, а до чего-то более кровавого и грязного. Но у кого, как ни у Лектера, получается лучше всего отмывать эту кровь? Он вновь победит, вновь заставит Грэма пасть и потерять рассудок. - Прекрасно. Я всегда ценил в людях целеустремлённость. - Он поднял глаза на Уилла и встретившись с ним взглядом, чуть медленнее моргнул. "Я тебя понял и принимаю вызов".***
Уилл загадочно улыбнулся, довольный этим откровением, которое, он был уверен, истолковал правильно. Теперь, когда они знают о намерениях друг друга, никто из них не отступится. Внушать себе ненависть проще, чем разобраться в чувствах. Так пусть же Ганнибал даст ему ещё один повод ненавидеть. - В таком случае Вам следует быть осторожнее. - Приглушенно произнес мужчина, а затем, чуть приподняв плечи, резко их опустил - У Вас ещё есть пациенты на сегодня?***
Улыбка медленно сошла с его уст. Уилл слишком открыто заявлял о своих намерениях, и подобная откровенность заставляла Лектера разуверяться в нём. Закрытая игра была интереснее и ценнее в разы, чем обычные угрозы. Впрочем, и без этой фразы Грэм оставался для него ценным экспонатом, самым ценным за всю практику. Слегка подняв подбородок, он всё же решил ответить мужчине. - Вы мой единственный пациент сегодня. - И самый любимый, к сожалению, или к счастью.